скачать книгу бесплатно
– Варта – чье-то дитя или творение, но детей у нас нет, как ты могла догадаться.
– Но вы с Эстер сестры. Как это возможно, если у вас нет матери?
– Душа не может быть одна. Толчок к развитию ей дает взаимодействие с другими. А наибольшее развитие дает глубокое познание другой души. У каждого из нас есть брат или сестра.
– Значит, у вас нет отношений?
– Что ты подразумеваешь под отношениями? Брак не гарантирует родство душ.
– Я имею в виду, у вас нет любви?
Мерлея улыбнулась.
– Мы и есть любовь. Свет – это любовь, жизнь – это любовь, душа, которая обрела свой путь, – тоже любовь.
– Но как же семья? Дети? Как вы рождаетесь, если у вас нет понятия отношений между мужчиной и женщиной?
– Мы не знаем. Одному Океану это доступно. Мы можем только предполагать. – Мы плыли медленно, стараясь не привлекать особого внимания. Под ногами в нескольких сотнях метров проплывали дома, улицы и сады неописуемой красоты. Там внизу бурлила жизнь. Русалки и тритоны[1 - Тритон в мифологии – русалка мужского пола, русал.], рыбы и растения – отсюда все казалось таким далеким, но таким прекрасным и сияющим. К нам относило лишь обрывки журчащих фраз. Все были заняты своим делом, все держались с достоинством и умиротворением. Никакого притворства, напыщенности. Все казалось таким простым и естественным. «Наверное, это лишь с высоты», – мелькнуло у меня в голове. Но Мерлея продолжала, и я не хотела пропустить ни слова:
– Все живое хранит энергию. Вода, растения, минералы, даже холодные скалы. Эта энергия накапливается, растет, расширяется. Вероятно, из таких сгустков мы и появляемся. Совсем одни. И наша задача – понять, кто мы и зачем мы здесь, и как можно быстрее приступить к выполнению миссии.
– Удивительно, у человека уходит на это не одна жизнь. Мы до сих пор не знаем ответа.
– Потому что ответ не один для всех. Но душа всегда его знает. Ваша оболочка притупляет чувства, обстоятельства вашего взросления часто не позволяют душе наладить контакт с телом. Вам нужны практика и дисциплина, чтобы обрести гармонию с собой. Мы рождаемся с этой гармонией, иначе мы не могли бы посвящать себя таким важным делам, как сохранение природного баланса.
– Невероятно! Я столько раз видела подводные сады во снах, но в жизни бы не подумала, что это отдельный тонкий и почти неосязаемый мир!
– И ты пришла, чтобы его спасти.
– Очень смешно… Никогда не понимала эти книжки про одного недалекого слабого героя, который в итоге спасает Вселенную.
– Надеюсь, что ты не тот недалекий герой, потому что нам действительно нужна помощь. – Мерлея явно не поняла моей шутки.
– То есть, попав сюда, я наконец обрела свою миссию?
– Можно и так сказать.
– И сейчас я уже направляюсь на первое задание?
– Лори, миссия – это не пунктир точек на карте, это путеводная звезда. И если ты следуешь за ней, энергия помогает тебе.
– И почему же я тогда не ощущаю вдохновение и любовь, переполняющие мою оболочку? – улыбнулась я. Русалке не нравился этот разговор. Она не одобряла высмеивание столь значимых для нее понятий и одной вспышкой глаз приказала мне замолчать. Я в растерянности обратилась взором к нашей цели.
Красный бриллиант был совсем близко. В переливающихся стенах стали просматриваться книжные шкафы цвета слоновой кости, хрустальные столики и песчаные диваны, напоминающие кресло в доме Эстер. Удивительно, насколько различались две стороны скалы. Скромный и уютный домик целительницы никак не вписывался в роскошь, блеск и величие кремовых стен города.
Мы по очереди проплыли в одно из многочисленных узких отверстий в блестящей стене и оказались на верхнем этаже здания, если его можно так назвать. Вода внутри казалась ощутимо теплее, несмотря на то, что вокруг никого не было.
– Это лучшее время, – шепнула русалка, – ночью здесь никого нет. В это время мы обычно создаем наше «варта». – Я улыбнулась, и Мерлея холодно добавила: – Ты знаешь, о чем я!
– Вы творите?
– Именно. Это помогает восстановить энергию после долгого дня. Мы придумываем новые образы для своих желаний и планов, облекаем их в новые формы и выявляем неожиданные параллели. Это позволяет не задерживаться на одном способе достижения цели.
– То есть вы не рисуете? И не вышиваете?
– Почему же. Мы можем работать с любым материалом, который излучает энергию, другие же лишь проходят сквозь наши руки. Однако, думаю, человеку трудно будет в полной мере оценить эти шедевры.
– А когда же вы спите?
– Отдыхает тело, а душа перезаряжается, – она многозначительно улыбнулась.
– То есть сны – это творения нашей души?
– И они неотъемлемо связаны с ее переживаниями и мечтами. Прислушиваться к ним очень полезно. Это один из способов наладить контакт со своим внутренним миром.
Мы по спирали спускались в нижние залы библиотеки. Стеллажи становились все длиннее, а книги на них массивнее и старше. Пол уходил вниз так незаметно, что я сбилась со счета. Не может быть, чтобы столько кругов просторных коридоров с высокими потолками уместилось в этом рубине! Мы плыли уже довольно долго и все время держались внешней границы. Я попыталась вспомнить, как выглядит библиотека снаружи. Грани стен как зеркала отражали свет, и от этого все внутри двоилось и расплывалось, но тогда я не придала этому значения. Мерлея уверенно двигалась вперед, и я не решалась задать очередной, в перспективе глупый, вопрос. Я попыталась прочесть названия книг, но безуспешно. Буквы языка этих Хранителей Океана даже близко не походили ни на один алфавит земных языков. Казалось, что знаки тоже обладали энергией, они лениво перегоняли еле уловимые импульсы из одного конца строки в другой. Бесконечное количество книг. Гладкие серые, шершавые лиловые, рифленые красные, бархатные зеленые – все они эффектно выделялись на фоне кремовых поверхностей стеллажей. На столиках, застывших перевернутыми хрустальными каплями вдоль стен и круглых проемов, которые служили и дверьми, и окнами, стояли маленькие вьющиеся ракушки, наполненные темной густой жидкостью. Рядом лежали необычайно тонкие и острые коралловые палочки. Мне было трудно поверить своим глазам. Нет, я не могла сама придумать все эти детали!
Глава 8. Слезы русалки
– Куда мы направляемся? – я наконец решилась на вопрос.
– Учись терпению, помнишь? – вздохнула Мерлея. – Ты сама знаешь ответ.
Я стала вспоминать, что говорила Эстер. Свитки, что-то про свитки… Боюсь…
– Боюсь, они в старой части! – неожиданно громко вскрикнула я, и эхо разнесло эту радостную весть во все стороны коридора. Мерлея удовлетворенно улыбнулась, и я вновь уловила в ее глазах те самые искорки любопытства к моей персоне.
– Твоя мама… Я сказала, что она правда очень не хотела оставлять тебя. Это благодаря кристаллу. – Я с удивлением посмотрела на густо-фиолетовый аметист в изящной оправе серебряных листьев. – Хранители невероятно сильные… душой. Нас сложно разжалобить, запутать, сбить с пути, а тем более довести до слез. Чем старше душа, тем она крепче. Но бывают редчайшие исключения, когда нам приходится плакать. В наших слезах концентрируется столько энергии, что она обращается в кристаллы. Изумрудные говорят о счастье, а фиолетовые – о глубоком горе. Мне очень жаль.
Меня вдруг обожгла надежда.
– Думаешь, я могу ее встретить здесь? – Мерлея задумалась. Кажется, она была очень удивлена моим внезапным желанием. Конечно, хранителю вряд ли знакома тоска по родным.
– Это не невозможно, но вероятность ее встретить, даже намеренно отправившись на поиски, очень мала. Все, что нам известно: она имела возможность контакта с человеком и жила недалеко от твоего дома восемнадцать лет назад. Это ничего. Хотя, за контакт можно ухватиться. – Она остановилась у одного из стеллажей и пальцами пробежалась по нижней полке. Потом выше, выше, еще выше, перешла на соседний стеллаж… Я опять осмотрелась. Мы плавали вокруг уже больше десяти минут. По моим подсчетам, этот ярус должен находиться под землей, но рубин библиотеки сужался в конус, а коридор оставался таким же просторным и, на удивление, абсолютно одинаковым. Окна кончились, но в стенах кристалла все еще виднелся океан. И они мне еще будут внушать, что это не магия…
Внезапный хлопок. Мерлея положила большую плетеную водорослями книгу на хрустальный стол. По сравнению с массивным томом стол выглядел необычайно хрупким. Казалось, по нему вот-вот разбегутся трещинки. Русалка окинула взглядом оглавление и в секунду перелистнула тяжелые серебристые страницы.
С разворота на меня смотрели глаза прекрасной девушки. В ее радужке, вокруг Марианских впадин зрачков, мирно покоились очертания нашей Земли. В жизни я не видела ничего подобного! Песчаные континенты, зеленые острова, голубые моря и синие океаны. Казалось, все это чуть колышется и блестит, как будто «живет» на страницах книги в самом прямом смысле этого слова.
– Терра. Она единственная обладает возможностью обретать телесную оболочку. Но это происходит редко. – Она пробежала по непонятным мне завитушкам, крючочкам, спиралям, напоминающим ракушки, и продолжила: – Да! Лишь когда повелит светило, обратится душа ее в узника кровавой луны, – прочитала она.
– У вас книги по истории загадками написаны?
– Для тебя это загадка, а для меня здесь все очевидно. Кровавая Луна – всего лишь символ, обозначающий лунное затмение. Любая книга – это чье-то Варта, «дитя». Душа не может создать недостойное ее творение. Любой том – одна из целей пребывания на нашем уровне какой-то души, обретшей свою миссию в этих стенах. – Ей явно не нравились все мои попытки намекнуть, что меня просто чудом занесло в какую-то книжку, забытую маленькой девочкой на песчаном берегу. Возможно, во время пикника или вечернего купания… Только песен не хватает, честное слово! Откуда эти мысли? Сама не понимаю. Вроде бы что мне еще нужно? Просто наслаждалась бы приключением, будь оно во сне или наяву, но я никак не могла избавиться от чувства, что играю какую-то роль.
Мерлея прочитала еще несколько строк, захлопнула книгу и с двойной скоростью направилась дальше по коридору.
– У нас очень мало времени. Точнее, его вообще нет. Чем быстрее мы поймем, что тебе нужно сделать, тем лучше.
– Но что насчет мамы?
– Есть лишь два варианта. И оба для тебя неутешительные. Если она Терра, то могла зачать тебя лишь во время лунного затмения. Это легко проверить. Но я знаю, что новая Терра пришла к нам лишь несколько лет назад. Значит, твоя мать уже не здесь. Второй – лишь падшие хранители могут выходить на берег. Душа их на Земле не имеет власти над телом. Их проклятие – быть частью мира, но лишь разрушать его, быть пленником своих инстинктов и желаний. Многие вновь возвращаются в океан, но их согласие с душой потеряно, и им нужно учиться слышать себя. Это долгий путь, трудный путь.
– И я не смогу ее увидеть?
– Искать ее очень опасно, мы не можем так рисковать. Мне жаль.
– Совсем нет. – Она промолчала. – Тебя волнуют лишь непонятные миссии, ты только о них и говоришь! Тебе незнакомо это чувство: представлять кого-то, жить мыслью о нем, греться его воображаемой любовью. Вы презираете оболочку, но, по-моему, тело делает человека живым, способным чувствовать!
– Что ты знаешь о чувстве? – с улыбкой спросила Мерлея. – То, что я не знакома с твоей судьбой лично, не означает, что я лишена дара сочувствия. Я просто знаю, что, разрушив эту надежду, я не затрону тех глубоких струн твоей души, которые вывели бы тебя из равновесия. Ты и сама это знаешь, лишь не хочешь признаться себе в этом.
На этот раз промолчала я.
– Ты знаешь, что маму нужно любить, что разум ждет от тебя мучений и горя, раз ты не сможешь ее увидеть. Но подумай, еще вчера ты даже не знала, что такая возможность появится. Ты жила ее любовью и прекрасным образом, слушала мудрые советы ее тени. Нужно ли тебе видеть ее? Ведь это разрушит твои представления. Ты любишь совсем не маму, а тот милый сердцу образ, который создала. И ты скорее испытаешь боль, когда разочаруешься и потеряешь связь с этим нежным ангелом, чем когда осознаешь, что никогда ее не увидишь.
Во мне начало что-то расти. Больше и больше, оно уперлось в горло так, что я не могла сказать ни слова. Я лишь думала. Не помню, о чем, но мой мир несколько раз повернулся против часовой стрелки. Насколько странным было все, что я услышала, насколько ужасным и обесценивающим все мои чувства и мою искренность, но в то же время таким простым и очевидным. Не знаю, сколько прошло времени, но я пришла к одному выводу. Мне хочется кричать, спорить, обвинять ее в несправедливости, но она права.
Мерлея, казалось, тоже это поняла. Она молча плыла вперед, и лишь легкая улыбка выдавала ее удовлетворение собственной мудростью.
Глава 9. Книжная минога
Я еле поспевала за русалкой и, во второй раз за это путешествие, сосредоточилась исключительно на своих мышцах и движении. Поэтому внезапная остановка застала меня врасплох, и я врезалась в растерявшуюся Мерлею. Вряд ли я когда-нибудь смогу передать ощущения от любого прикосновения к хранительнице, но это было особенно сильным. Она незаметно прошла сквозь мою кожу и столкнулась с моей… энергией? По испуганному и непривычному к такого рода контакту телу побежали мурашки, меня наполнила ледяная волна и вмиг исчезла, но озноб не проходил еще пару минут.
– Здесь кто-то есть! Он сразу поймет, что ты не хранитель! Этого нельзя допустить, – она с тем же усердием ринулась в обратную сторону. – Я тебя спрячу, быстрее!
К счастью, местный книжный червь… или я должна сказать – книжный морской огурец? Может, книжная минога? Не знаю. В любом случае, он никуда не торопился. Наоборот, даже слишком усердно прижимался к стеллажам, как будто готовился в любой момент так же, как и мы, пуститься на поиски укрытия. Мы сделали несколько кругов и проплыли чуть дальше тех полок, у которых останавливались, чтобы найти информацию о Терре. Столько сил потратила зря! Наконец, Мерлея остановилась и начала быстро задвигать книги внутрь полки. Одну слева, одну наверху, снова слева… Сначала мне казалось, что она делает это просто так, без особой закономерности, но уже через четверть минуты на стеллаже начала вырисовываться большая медуза с длинными щупальцами. Когда последнее издание встало на место, контур рисунка заиграл фиолетовым пламенем, и полки внутри него точно превратились в пепел. Мы заплыли внутрь, раздвигая плавающие без опоры книги. Еще две секунды, и полки с рукописями вновь вернулись на свое место. Но не стенки за ними. Мы могли видеть все, что происходит снаружи.
– Это же магия! Магия чистой воды! – прошептала я.
– Не совсем. Потом, – и Мерлея слегка раздвинула книги, чтобы лучше видеть коридор.
Я с любопытством оглядела небольшую комнатку. Внутри было прохладно, у стены стоял круглый стол, напоминающий волну застывшей лавы. В углублениях необработанной скалы прятались круглые стеклянные колбочки, в которых еле пульсировали огоньки. В других проемах стояли книги, сундучки с коралловыми палочками, которые, видимо, служат подводным жителям перьевыми ручками, баночки с болотными чернилами, красные ленты, глиняная посуда с черными камнями и минералами и несколько графинов с тягучей жидкостью молочного цвета.
Внезапно в нашем маленьком убежище стало совсем темно. Ночной гость заслонил собой половину стеллажа, медленно продвигаясь вдоль стены. Я замерла и инстинктивно задержала дыхание. Мерлея была так близко к книгам, что, казалось, ее невозможно было не заметить, но тень проплыла мимо.
– Санто аквалер! У него есть то, что нам нужно!
– Догоним его?
– Нет. Если он не выполняет поручение, а действительно знает, зачем пришел, то у нас тоже есть то, что ему нужно. А я не знаю, кто он и на что способен.
– Может, мы могли бы обменяться?
– Ему нужна ты. Вопрос, для каких целей. Но он явно не из этой части Океана. Слишком много предосторожностей.
– У вас есть другие города? – но русалка меня уже не слышала. Она оглядела комнату так, словно только что осознала, где находится. Как будто до этого вся ее энергия и все мышление были направлены только на укрытие меня от незнакомца. Я видела по ее глазам, переливу чешуи, движениям… кажется, она всем своим существом говорила мне, что внутри ее головы зарождается важная и очень нужная идея. Она по-хозяйски подплыла к одной из пузатых емкостей с огоньками и провела рукой по ее дну. Искорка зашевелилась, вспыхнула и разлилась по колбочке.
– Это же крошечный вулкан! – я не могла сдержать удивление. Приглядевшись, я поняла, что каждая емкость хранит в себе маленький спящий вулкан, едва пульсирующий огненным песком. Я схватила одну из колбочек и начала с усердием тереть его дно, как Алладин волшебную лампу. Но ничего не вышло. Ответ пришел сам собой:
– Мне мешает тело, да? – Мерлея кивнула.
– Твоя энергия слишком глубоко. – Она бережно взяла прозрачный шарик и легонько провела пальцами по кругу донышка. Маленький вулкан ожил и начал извергаться. Так Мерлея проделала еще несколько раз, и в комнате стало светло и очень уютно.
– Что это за место?
– Пещера Игнис.
– Это одна из целительниц?
– Да, хранительница огненной стихии. Она часто приходит сюда. Предвосхищая твои бесчисленные вопросы, скажу, что уже несколько книг в этой библиотеке принадлежат ее кораллу. Сейчас она самая старшая из всех. – Мерлея взяла несколько книг с полки. – Она проводит много времени в старой части, а потом приходит сюда творить. Ни одна книга здесь не повторяется, каждая – плод чьей-то жизни, поэтому их нельзя выносить из здания. В библиотеке поддерживаются определенные условия для их хранения. Раньше в этой комнате прятали особо важные книги, которые можно было использовать только в редких случаях. Но тайник переместили, и еще пре- предшественница Игнис сделала здесь свой кабинет. Стихия огня почему-то склонна изливать свои мысли на бумаге… Я так и знала! – она осветила комнату своим радостным сиянием. – Баллада здесь! Игнис ссылается на нее несколько раз, и наверняка у нее есть переписанная копия.
– О чем ты? – по телу пробежало приятное тепло возбуждения. Баллады? Истории? Тайны? Я стала частью загадочного приключения! Да-да, до меня только начинало доходить.
Мерлея перелистнула еще несколько страниц, поискала в другой книге. Ничего. На столе, в ящиках, в углублениях стен. Пусто.
– Она должна быть у нее, я уверена! Значит, она взяла ее с собой… Нам пора. – Она взяла красный кристалл из глубокой выемки в скале и нарисовала медузу на невидимой задней стенке стеллажа. Очертания вновь вспыхнули, на этот раз красным пламенем, и мы выплыли наружу.
Глава 10. Портал в прошлое
Бесконечное количество кругов по коридорам библиотеки наконец привело нас в тупик. Почему мы не могли заплыть пониже, почему не могли использовать суперскорость, почему теперь не поплыли к Игнис, почему нам нужна какая-то баллада, почему… Я сама не понимаю, как вынесла тогда давление любопытства. Но я поняла, что чем меньше вопросов задаю, тем больше ответов получаю. Видимо, была какая-то инструкция, по которой Мерлея и кто бы то ни было еще должны были выдавать мне ответы, поэтому я решила медленно нащупывать почву. И, разумеется, не нашла ничего лучше, чем констатировать факт:
– Тупик.
По стене спускались лианы с пурпурными магнолиями, похожими на те, что украшали потолок в доме Эстер.
– Ты очень наблюдательна, – впервые съязвила русалка. А я уже было решила, что хранителям неподвластно это искусство. – Сейчас мы войдем в старую часть. В нашей истории тоже есть темные пятна, Лорелин. Есть утерянные документы, факты и даже целые эпохи. Все они там.
– Я помню, Эстер сказала «к сожалению». – Мерлея одобрительно кивнула.
– Ты начинаешь думать, это уже хорошо. Много мифов ходит про это место, но я даже не буду углубляться, все они лишь мифы. «К сожалению», потому что там очень сложно найти нужную информацию, ты сама увидишь. – Она раздвинула лианы, и мне открылась стена из песчаного кирпича. На ней выпуклой тонкой линией была нарисована корона с ангелами, которые, как статуи, поддерживающие ее хрупкие грани, гордо покоились на равном расстоянии друг от друга. В центре короны сиял настоящий кровавый рубин. Мерлея подошла к нему так близко, что почти коснулась его губами, и шепнула: «Лорли мэртэя арло», – или так я это услышала. Минерал вспыхнул и выдвинулся вперед. Это был небольшой вытянутый вертикально бриллиант гранатового цвета. Мерлея слегка надавила на него и повернула на девяносто градусов. В стене открылся проход. И снова мы спешно заплыли в небольшое темное помещение. Как только дверь за нами закрылась, в стене напротив открылось еще одно окно. Узкий коридор уходил на несколько метров вперед и снова обрывался. Из-за тусклого освещения я не сразу увидела, что это не новый тупик, а ход вниз под прямым углом. Видимо, мы наконец добрались до узкого кончика рубина библиотеки. Значит, старая часть под землей.
В тоннеле было очень холодно и, как бы сказать, неуютно. После светлых и сияющих стен библиотеки темно-серые шершавые проходы, едва просматривающиеся на пару метров вперед, не внушали доверия. Я не отставала от Мерлеи и старалась не думать о том, что надо мной с каждой секундой увеличивается толща дна, а над ним покоится еще бесконечное число литров воды, и если вдруг я захочу вырваться из замкнутого пространства, приподняв потолок, у меня ничего не получится. Клаустрофобия или нет, но каждый раз, когда я ловила мысль, что не владею искусством телепортации, на меня накатывала волна паники. К счастью, вертикальный тоннель уже через минуту повернул влево и стал куда более просторным и светлым. Стены поросли морским мхом, из которого то и дело выглядывали маленькие создания, напоминающие плоских земных ящериц. На небольшом расстоянии друг от друга, то слева, то справа в стене появлялись углубления, в которых светились статуэтки из драгоценных камней. Бриллиантовая нимфа с распущенными волосами, сапфировый дельфин, изумрудный тритон с короной на голове, морские звезды, кораллы и множество других представителей флоры и фауны. Но самыми изящными были прозрачные, всегда девушки: подводные ангелы с чистым взглядом и нежными чертами. Изумрудные же изображали сильных и статных повелителей морских стихий. Эта интересная закономерность в будущем мне очень помогла, и урок наблюдательности я усвоила на всю жизнь.
Из-под статуэток струился нежный свет, который предавал месту атмосферу сакральности и наполнял чувством преклонения перед историей, которую хранят эти стены. Впервые за все время пребывания в мире хранителей я осознала, насколько здесь тихо. Ни шагов, ни шороха, даже самые знакомые звуки все равно приглушает вода. От этого спокойствия голова казалась легкой, а мысли чистыми.
Наконец, тоннель закончился, и мы вышли в необъятное помещение. Своды его потолка уходили так высоко, что практически утопали в темноте, вправо и влево полукругом тянулись величественные края отвесной скалы, а в нескольких сотнях метров от нас возвышалась арка из жемчужного песка. Старинные и большие врата в темноту казались тем не менее очень изящными, почти парящими над полом. Вырезанные прямо в песчаной скале тритоны и русалки, диадемы и трезубцы рассказывали историю когда-то живших здесь существ. Очень печальную историю. Вместе с тонкими фигурами хранителей с полотна арки на нас смотрели чудовища, поросшие тиной и присосками, с щупальцами осьминогов на голове и вместо ног, с хвостами змей и ящеров. Не верилось, что их могла породить природа. Я вспомнила свои кошмары.
Мерлея низко склонила голову и поплыла вперед. Я покорно последовала за ней. Но, главное, молча! Все путешествие было для меня испытанием терпения, принятия и силы воли.
– Мы не знаем, что происходило тогда и как наш мир снова пришел в равновесие, но это было страшное время вечной войны и, по нашему летоисчислению, совсем не далекое. Знания, творения, летописи – все было утеряно или уничтожено. Что-то – чтобы не попало в жестокие руки, что-то – этими же руками.
– А теперь их нет?
– Кого нет?
– Этих монстров. – Я указала на силуэт крупной фигуры тритона с плавниками на спине и руках, огромными пустыми глазами и длинным змеиным хвостом, собиравшимся кольцами вокруг хрупкой русалки.
– Не думаю, что они когда-то были. Мы полагаем, что это все фантазия художников, зашедшая слишком далеко. Мы знаем, что были две враждующие стороны, но считаем, что внешних отличий в них не было. Почему и за что они сражались, мы можем только догадываться, чьими потомками мы являемся – тоже. Если верить вратам Веллы, то есть «победы», в нашем мире должны царствовать эти монстры. Но их никто никогда не видел, а мы совсем на них не похожи.
