скачать книгу бесплатно
Потом попросил карту и Диего. Он был очень азартен, много денег спускал в казино, приключения постоянно подстерегали его, особенно, в такой непредсказуемой стране как Россия.
В итоге к игре присоединились все, кроме Жоазинье, даже Кирилл. Последним согласился играть Светич. Серб пребывал в дисфоричном настроении. Колебания настроения были для него естественны. Первоначально они вызывали у членов команды удивление и опасение из-за своей контрастности: еще недавно Светич был смешлив и разговорчив, а теперь угрюм и немногословен. Потом привыкли. Человек ко всему привыкает. Ко всему, кроме времени.
Началась игра. Еще на распределении ролей пришлось пересдавать карты, так как Магомеду попался персонаж, не принимаемый в его культуре. Ему долго внушали, что это всего лишь игра, уговоры подействовали, но отношение к персонажу не изменилось.
Как бы там ни было, команда оживилась, будто бы отбросив бремя забот, волнений. Правда, ничего, что хотя бы косвенно указало на причину разлада в игре, Маше не удалось подметить. Зато она еще раз убедилась, что Димка ? сердце команды, ее мотор. Его энергия, неутомимость, жажда жизни и деятельности заражали и поддерживали. Второе, что уяснила Маша, сейчас действовать еще не поздно, как бы там ни было, они все еще хорошая команда и дорожат друг другом.
Ровно через два часа пятнадцать минут дверь повторно открылась, и вошел профессор. В это время футболисты уже осваивали «Иманджинариум». Николай Степанович поблагодарил всех за работу, помощь, пожелал всем спокойной ночи и отпустил в спальные номера, которые располагались на верхнем этаже в спальном корпусе.
– Да мы же ничего не сделали?! ? прокомментировал ситуацию Егор.
– Это же «профессор»! ? пожал плечами Чижик. Для него слово «психолог» всегда стояло в одном ряду со словами «маг» и «волшебник».
Футболисты распределись по номерам в привычном порядке: Егор с Кириллом, Дмитрий с Павлом, Светич с Филом (последнего не пугали особенности характера Горана), Опалов с Магомедом, Диего с Цыпой, а Жоазинье занимал номер единолично, это было прописано в его контракте. Он практически не понимал по-русски и старался поддерживать с одноклубниками исключительно рабочие отношения.
Кирилл и Егор по обычаю занимали угловой номер с видом на тренировочное поле. Темноглазого опорника очень удивило, что Егор не стал звонить жене, рассказывать, как прошел день, а обошелся только смс-кой. Как-никак, они только недавно поженились… Причем, в отличие от Кирилла, у Егора не наблюдалось особого огорчения по случаю того, что пришлось заночевать на базе.
Молодой отец же долго беседовал о житейских мелочах с любимой женой, спрашивал, как прошел день, чем занимался «Михаил Кириллович», его интересовали такие подробности, что можно было искренне подивиться и позавидовать его семейному счастью.
Егор в это время вышел на балкон. Он, оставаясь незамеченным, украдкой разглядывал семейное счастье своего партнера по игре и от нерадостных мыслей его брови нахмурились, а уголки губ опустились. «Настоящее счастье, ? решил он, ? в том, чтобы найти такого человека, с которым можно говорить вот так запросто обо всем на свете, человека, который бы понимал с полуслова… Вот только где его взять?!»
С такими словами Егор сел на кровать, надел наушники и достал из сумки электронную книгу.
Дмитрий обычно коротал в подобных ситуациях время, рубившись в игры с Чижом. Но сегодня он казался чрезвычайно погруженным в собственные мысли и не мог разделить увлечения своего друга. Справедливости ради, Павел тоже не мог сконцентрироваться на игре, в конце концов, расценил затею с игрой как неудачную и бросил это неблагодарное дело. Посидев несколько минут в тишине, Чиж не выдержал и сказал:
– Еще одна проигранная встреча, и все…
Дмитрий посмотрел на друга тяжелым взглядом и сделал вид, что очень хочет спать. Он прекрасно понимал, что через три дня будет кубковый матч, на котором все решится, и на котором он вряд ли выйдет на поле.
Хорошая команда
В то время как футболисты спали (или делали вид, что спали), в кабинете психолога кипела работа. По приказу начальства Маша и профессор получили в распоряжение архив клуба и возможность запрашивать все необходимые документы. Николай Степанович опытным взглядом просматривал бумаги, откладывая интересные, на отдельный лист он записал дневные наблюдения за Дубининым. Маша изложила на другом листе свои соображения, полученные на основе их мини-эксперимента в бывшей архивной.
Николай Степанович был недоволен: что-то ускользало от внимания психологов, но что именно ? он не мог сформулировать.
– Детерминизм! У всего есть своя причина! ? приговаривал он, пересекая кабинет в быстром темпе от двери до балкона и обратно. ? И обычно детерминизм системный! Должно быть много причин, они сложились вместе, от всего этого и такой результат. Надо их вычислить!
Маше еще не приходилось видеть профессора в таком возбуждении. Сказать по правде, первые три недели после отпуска Николай Степанович был будто не здесь, погруженный полностью в себя. Теперь он «выбрался» из своей собственной пещеры и заметил весь масштаб катастрофы, которая могла обрушиться, в том числе, и на его голову.
– Это наш просчет? Мы должны были предположить и предупредить? ? уже зная ответ, обреченно интересовалась Маша.
– Как это ни прискорбно, да. Но кризисы закономерны. Они есть всегда. Нам еще повезло, что они в нашей команде довольно редкие. Некоторые клубы лихорадит так, что в них несколько раз за сезон меняются тренеры, болельщики бойкотируют матчи, команды даже снимаются с розыгрышей. Надеюсь, у нас до этого не дойдет.
Как всегда, профессор только одному ему известным образом соединял в высказывании оптимистичное и пессимистичное начало.
– Мария, вы должны понимать, что дело нешуточное, поэтому работать нужно быстро!
Маша про себя покачала головой. Разве так можно? Она бы со своей повышенной тревожностью уже после второй игры стала бы бить в колокол, а профессор очнулся только сейчас. Но спорить было некогда. Начался мозговой штурм.
Профессор и его ассистентка написали все возможные на их взгляд причины внезапного ухудшения качества игры. Полученные варианты они объединили по блокам: «тренер», «персонал», «команда», «руководство». Затем стали работать с каждым блоком отдельно. Тренера анализировал Николай Степанович:
– Я его давно знаю. Он сам не свой, подавлен чем-то. Но молчит. Потерял свою хватку, может, и правда его стоит сменить… Но не в этом суть. Разгар сезона ? найти другого качественного тренера непросто. Завтра наведаемся к нему домой. Нужно застать его врасплох, тут уже все средства хороши. Насчет персонала: саботаж, работу в пользу конкурентов и прочее я практически исключаю, но, на всякий случай, запроси в отделе кадров информацию о смене места работы, несчастных случаях, подменам и пусть вышлют список тех, кто выезжал с футболистами на заграничные сборы.
Маша тщательно стенографировала каждое слово профессора. Сложные и переломные ситуации, как нам уже известно, были ее стихией. В них она подсобиралась, настраивалась, работала особенно добросовестно и напряженно, отдавала все, что могла, все силы. Именно поэтому Маша не любила допускать сложных ситуаций, стремилась пресекать их на корню: слишком дорого они ей обходились.
– Теперь «руководство»… Называйте первые ассоциации, которые приходят вам в голову!
– Управление, кабинет, деньги, работа, риск…
– Стоп! Как я мог об этом не подумать! ? засиял профессор. ? Мария, ? изрек он, ? вы гений!
Девушка тщетно пыталась понять, что такого гениального она сказала.
– Как вы не понимаете?! Конечно же, футбол ? это большой бизнес! Здесь вертятся огромные деньги! Нужно срочно узнать, есть ли у нашего клуба финансовые проблемы, а может быть, они предвидятся. При таком руководителе, как у нас, финансы выходят на первый план, поэтому обязательно нужно осветить это вопрос.
– Запросить документы? ? предложила Маша.
– Бесполезно, сюда Кротов нас не пустит. Нужно, чтобы кто-нибудь посмотрел со стороны. Бюджет клуба, его доход, траты на трансферы и зарплаты футболистам должны отражаться где-то в официальных документах, только как их достать…? задумался профессор.
– Они должны размещаться на сайте клуба, ? подняла на профессора глаза ассистентка.
– Вы превосходны, Мария! Хвалю! У вас есть знакомые, которые могли бы в короткое время собрать информацию, сопоставить ее и сформулировать результаты? ? так как Маша задумалась, профессор добавил. ? Только не думайте меня разочаровывать.
Это было сказано в таком тоне, что Мария тут же погрузилась еще в более глубокие раздумья. Как не странно, первым в уме Маши появился Керимов, он еще в университете подавал большие надежды, учась на экономическом. В сети прекрасно работал и Костя, он тут чувствовал себя как рыба в воде. Может, что найдет. Он да, но Димка… Как к нему обратиться? Есть еще Стрелок, тот тоже по своим околофутбольным путям, может быть, что-нибудь отыщет…
В итоге с тяжелым сердцем Маша произнесла:
– Есть такой человек, но связаться с ним я смогу только завтра.
– Если вам неудобно… ? начал профессор…
– Нет, все нормально. Давайте дальше по списку.
– Теперь «команда». По-хорошему, нужно перетрясти всех, но они не хотят идти на контакт. Да и времени маловато, у них скоро игра, им нужно тренироваться. Давайте пересмотрим с вами две последние игры, чтобы узнать сильные стороны… Запомните, Мария, есть две тактики работы: устранять негативное, либо опираться на позитивное. Негативное можно устранить, когда точно знаешь, с чем борешься, когда у тебя есть для этого ресурсы, полномочия, время, когда уверен, что вместе с водой не выбросишь младенца. В остальных случаях нужно опираться на положительное. Именно поэтому мы… ? сделал многозначительную паузу профессор.
– Будем искать сильные стороны, ? завершила высказывание Маша.
– Совершенно верно, включайте матч. Наша задача ? наблюдать за футболистами, искать «здоровое» звено, чтобы потом на него воздействовать.
Мария выполнила указание своего начальника. Однако уже на десятой минут профессор начал отвлекаться: футбольные баталии никогда не вызывали у него должного интереса, но его всегда интересовали люди… Правда, не в полночь после тяжелого дня. Маша же искренне старалась отметить плюсы в работе команды, но атака была вялой, несмотря на все старания Березина. Тот открывался, но не хватало точного паса, первые несколько минут мяч вообще до форварда не доходил, опорную зону соперники проходили быстро, длинные переводы не проходили, а в коротких пасах было поразительно много брака…
– Так не пойдет, ? на пятнадцатой минуте сказал профессор, тщетно стараясь подавить зевок. ? Давайте посмотрим этот, как его…
– Саммари? ? подсказала Маша.
– Обзор мачта я имел в виду! И где только вы всего этого понахватались?! Включайте, ? смиловался он, пододвигая очки на носу ближе к глазам.
Маша включила обзор. Сначала она решила, что трудно будет разобраться: все-таки здесь лишь некоторые моменты, многие важные могут быть упущены. Краткий пересказ матча сводился к следующему: потеря, контратака, вратарь отбивает; фол, стандарт, вратарь отбивает; перехват, перевод, один в два, гол в ворота нашей команды и т. д. Чаще всего показывали голкипера, и Маша уже сделала про себя вывод, но решила смолчать, чтобы узнать авторитетное мнение профессора. А Николай Степанович не произнес ни слова.
– Второй включайте, ? вот и все, что он удосужился сказать.
Во втором матче было то же самое, и болельщики лучшим игроком проигравшей команды признали вратаря (голосование проводилось в прямом эфире). Профессор и ассистентка переглянулись.
– Я в принципе знал результат, мне интересно ваше мнение, ? Николай Степанов сидел рядом со столом Маши на стуле для посетителей, и, чтобы не сбивать девушку с умных мыслей, кои, по его мнению, могли закрасться ей в голову, старательно протер свои очки.
– Беговой? ? ответ был так очевиден и подобные задачи так не походили на те, которые привык преподносить профессор, но Маша произнесла эти слова очень робко и еле слышно.
– Почему так тихо? Иногда все гениальное просто. Очевидно, он понимает всю сложность ситуации, но не опускает руки и пытается исправить ее.
Маша в который раз подивилась проницательности своего учителя.
– Он даже приходил ко мне, хотел позаниматься, ему нужен курс развития внимания (концентрации, объема, переключения, распределения и т.д.). Но я не смогу с ним работать, ? профессор будто бы даже смутился и перевел взгляд в сторону. ? Но сейчас не об этом… Нам нужно подумать, как это использовать.
Маша решила, что психолог снова в своем репертуаре: устроил ей очередную проверку, как обычно темнил, в целях, известных только ему одному… Как это похоже на Николая Степановича.
– И, конечно же, у вас есть план?
– Да, ? как всегда уверенно констатировал психолог. ? Егора нужно отделить от других футболистов и тщательно проработать, ? он так выразительно посмотрел на ассистентку, что у нее не осталось вопросов о том, кто именно будет выполнять это поручение.
Отдельные паззлы наконец стали складываться для Маши в целостную картину: профессор реже появляется на работе, большую часть дел передает ей, занят другими делами, мыслями, то, что его раньше так беспокоило, отходит на второй план. С чем же это связано?
Тут Машу осенило:
– Нет, вы не можете уйти! Не сейчас! ? девушка едва не перешла на крик.
– Мария, успокойтесь. Я от вас сейчас не уйду, просто у меня меньше времени сейчас, по семейным обстоятельствам… А вот потом, процентов на 75, когда все успокоится…
У Маши на глаза навернулись слезы: ее учитель, начальник, самый умный и проницательный из всех, кого она знала, скоро уйдет. А следом придется уйти и ей: кто будет здесь ее держать? Девушку, у которой даже диплома на руках нет!
Будто бы читая ее мысли, профессор уточнил:
– Я не уйду, пока вы не получите диплом, скажу честно, я был бы очень рад, если бы вы сменили меня на посту психолога в этом клубе…
– Что вы такое говорите… ? пролепетала девушка.
– Не перебивайте меня, Мария. Возможно, что за время нашей работы я недостаточно вас хвалил. Но вы должны знать о своей удивительности, уникальности, но самое поразительное ? вы ее не замечаете, при оценке других видите лучшее, доводите начатое до конца, держите удар, вы искренняя, справедливая. Каждое слово, сказанное мной сейчас, прошло проверку самым строгим судьей ? временем. Понимаю, может быть всякое, но мое пожелание вы теперь знаете.
Если бы не крайние обстоятельства, не уютная атмосфера полуосвещенного кабинета, не поздний час, возможно, Мария так и не узнала бы, что думает о ней психолог на самом деле и какое будущее пророчит. Но раз профессора потянуло на откровенность, девушка решилась спросить:
– Почему вы уходите?
– Мария, меня всегда поражала ваша способность ставить нужные вопросы в нужное время. В другой день я бы не стал отвечать на него…
– Но я бы и не спросила, ? улыбнулась Маша.
– Вот именно, такая чуткость, как у вас дорогого стоит…
– И все-таки? ? вернула его к вопросу Маша.
– Я расскажу вам не потому, что мне не перед кем излить душу, а потому, что вы можете совершить ту же ошибку, что и я…
Вы, вероятно, не поверите, но я тоже когда-то был молодым. Я тоже влюблялся и не жил на работе, как можно подумать. У меня даже была семья… Как грустно это звучит: «Была».
Я женился, когда еще был аспирантом, зарабатывал очень мало, но деньги никогда не имели для меня сколько-нибудь важного значения. Моя избранница была из хорошей семьи, с прекрасными манерами. Сначала ее привлекала моя «ученость», как она любила выражаться, я не страстный человек, во всяком случае, в плане открытого проявления чувств, это тоже она считала плюсом для сохранения верности в браке.
Чтобы у вас не сложилось предвзятого мнения, вы должны знать, что мы любили друг друга и поначалу были очень счастливы.
Но со временем все изменилось. Ей захотелось все больше внимания, которое я не мог ей дать, в наш дом пришли истерики, скандалы. Мою науку она возненавидела, считала источником всех бед, ревновала к ней. Постоянно хотела чтобы у нас в доме было все самое лучшее… Теперь-то я понимаю, что она хотела прикрыть душевную пустоту, а тогда мне казалось, что она просто завидует. А ведь я ее искренне любил, только не мог правильно выражать свои чувства, и она меня, видимо, любила тоже как-то совсем по-своему…
Вы знаете мою горячность, так вот, в молодости я был значительно терпеливее и сдержаннее. Мне казалось, она не понимает или не хочет понять. Я очень много работал, чтобы соответствовать ее прихотям, но из-за этого мы стали видеться еще реже, получился замкнутый круг. У нас рос ребенок, как вы понимаете, он тоже не был в стороне от семейных распрей. Андрея я очень любил… Говорю «любил», потому что в моих глазах он все тот же мальчишка, а кем стал тот любопытный парнишка с кучей вопросов в глазах, мне увидеть не довелось.
После одного из очередных скандалов моя жена собрала вещи и уехала с ребенком в неизвестном направлении. Сказала, что хочет побыть одна, подумать. С ребенком видеться не давала, потом еще переехала, как я потом узнал, в Минск, потом еще… Ее след потерялся, спустя несколько лет я получил извещение о разводе.
Зная вас, вы спросите, почему я их не нашел? Не удержал, хотя бы ребенка? Я тоже от всего устал, нужна была передышка, потом она писала, что ребенку без меня будет лучше… Это теперь я понимаю, что без любящего отца лучше не будет в любом случае, а тогда… Я смирился, углубился в науку, написал и защитил докторскую, а тогда это было сложнее, чем теперь, возглавлял кафедру, деканат, одно время был проректором… Все наблюдал других людей, изучал их.
А потом остановился, оглянулся и осознал, что многое упустил. И в этом во многом «виноваты» вы, Маша. Да, не удивляйтесь. Я подумал, что у меня могла быть такая же внучка, как вы… Только, конечно, еще мудрее, прекраснее, добрее, если такие, конечно, бывают, ? грустно улыбнулся профессор.
– Я решил найти свою семью. Узнать, как они, что с ними стало, нужна ли им помощь. Уже несколько отпусков подряд искал их следы, в том числе прошлым летом в Минске. И вот, наконец, этой зимой я ездил в Америку, потому что до меня дошли слухи, что в 90-е семья переехала в США. Но там ее уже нет, моя жена вернулась. Одна или со своим новым мужем, которого встретила там, за океаном. Впрочем, это неважно. Я должен их найти. А для этого нужно время… Время, Мария, самый ценный ресурс, цените, берегите и его и не тратьте на тех, кто его недостоин! ? профессор вздохнул.
– А еще я хочу написать книгу, не научную монографию, а книгу впечатлений, воспоминаний. Печально сознавать, что все твои мысли, идеи так при тебе и останутся…
– Николай Степанович…
– Молчите, Мария. Я все прекрасно понимаю. Это не старческая ностальгия по молодости, а может, и она: какая разница?!
– Я могу что-нибудь для вас сделать?
– Что тут можно сделать?
– Напишите мне полное имя, фамилию, отчество вашей супруги, ребенка, все, что знаете о них. Ничего не могу обещать, но мир не без добрых людей…
Профессор с сомнением сдвинул брови и чуть заметно покачал головой.
– Сделайте это для меня. Пожалуйста.
– Ну, только ради вас, ? согласился психолог. ? Я оставлю бумагу на столе. У меня для вас два сообщения. Первое ? насчет журнала. Вы понимаете, о чем я говорю? ? Маша кивнула. ? Так вот: он в вашем распоряжении. Держите ключ. Только обещайте мне не смотреть в него без особой надобности. Там мои мысли, представления, они могут сформировать у вас установки, поэтому читайте его в крайнем случае.
– Вы словно прощаетесь. Николай Степанович, скажите мне, вы ничего от меня не скрываете?
– У каждого человека есть тайны, вы же психолог, кому как не вам, это знать… Второе, Егор не спит, давайте не тратить время, попробуйте что-нибудь у него выпытать. Если не получится, сконцентрируйтесь на программе по развитию внимания.
– Может, мне побыть тут, рядом с вами?
– Нет, идите.
Девушка медленно, неохотно погасила экран компьютера, через силу ободряюще улыбнулась профессору. Когда она уже закрывала дверь, профессор сказал ей вслед:
– Мы с вами были хорошей командой!
