скачать книгу бесплатно
К черту деда с его загадками, я должен это узнать!
И все-таки две женщины в опасной близости от заведенного мужчины, который долгое время был один, это слишком! Глядя на то, как обнажается брюнетка, подбираясь к моим губам, я ослабил узел галстук и дернул ворот рубашки, намереваясь глотнуть достаточно воздуха, чтобы унять жар во всех ненужным местах и взять ситуацию под контроль. Мне вдруг резко расхотелось играть с Пригожевой в мое соблазнение, а захотелось, чтобы она убралась. Немедленно.
Глядя в ее черные глаза, мне стало совершенно понятно, кто здесь третий лишний.
– Так я тебе нравлюсь, Андрей? Ты так и не ответил. Ты хочешь меня?
Пальцы Петушок под столом, вслед за приторно-сладким вопросом, тут же скользнули выше, а голова повернулась, поднимая ухо. В то время, как ладонь брюнетки легла на мою шею, моя секретарша придвинулась ближе.
– Видишь ли, Нелли… – я почти прошипел. – Я бы с радостью, но тут такое дело…
– Какое, милый? Не вижу никаких препятствий!
– И тем не менее, они есть, уж поверь.
– Да?
– Ты опоздала, малыш. Кое-кто уже успел мне понравиться до тебя. Кое-кто настолько ловкий, что смог подобраться сейчас ко мне гораздо ближе, чем ты…
– Ближе, чем я? Но это невозможно!
Не знаю, какую пыль под столом поймала Петушок, но в тот момент, когда я уже снял с себя руку растерянной Пригожевой и собрался выставить ее вон, она вдруг то ли чихнула, а то ли чертыхнулась под столом.
Глава 4
Даша
– Что это? Кто это?
– Где?
– У тебя под столом. Там кто-то есть!
Я так и обмерла, зажав ладонью рот, услышав испуганный писк Людоедочки и неясную возню над собой.
Кажется, я только что чихнула, но произошло это так неожиданно – в самой активной стадии подслушивания процесса совращения шефа, что и понять ничего не успела, как уже все произошло.
Вот гадство-то! А всё волосы виноваты, будь они неладны! И тот, кто мне их растрепал!
– Андрей, кто там? Я ясно слышала чей-то чих… Что происходит? – забеспокоилась брюнетка. – Мы не одни?!
Вот если Воронов меня сейчас сдаст, никогда ему этого не прощу и уволюсь!
– Я ничего не слышал. Тебе показалось, Нелли.
Фу-ух, не сдал.
– Но, Андрей!
– Какая разница! Я же сказал, что ты опоздала. Нет там для тебя ничего интересного!
Что? О, нет! Только не это! Разве Воронов не знает, что, если хочешь успокоить подозрение у женщины, ее вопрос нельзя оставлять без ответа! Тем более вопрос неудовлетворенной женщины! Это же ищейка Куприянова! Она теперь непременно захочет узнать!
Я дернулась назад, потом вперед, в панике обдумывая, как быть. Мой шеф, который хам и узурпатор, продолжал держать меня у ноги, но вот пальцы вдруг сместил с щеки на мои губы, словно испугался, что я выдам себя.
Поздно, шеф! Усё пропало! Фиг Петушка от лисы спрячешь! Не за тем Людоедочка сюда пришла, чтобы ее за нос водили. Она же меня сейчас обнаружит, а я, по самоуверенной милости гоблина, засунувшего меня под стол, буду сидеть под ним, как трусливый заяц, или пойманный на горячем воришка!
Только этого не хватало. Из-за своеволия начальника перед какой-то Пригожевой последнюю гордость растерять!
– Ах, вот оно что… Да это же Петушок!
Ну вот, я же говорила. Обнаружила! А я так невежливо к ней задом. Даже не поздороваться нормально.
Я попятилась попой назад, но Воронов не отпускал, и пришлось его цапнуть за палец. Очень сердито цапнуть. Детский сад какой-то!
Я выбралась из-под стола, и поднялась, сердитым взглядом испепеляя шефа на месте. Всё он виноват, гад! Как будто я не догадалась, какую он тут игру затеял. Издевается! Не поверил, что я ему правду рассказала.
– И ничего не «оно», а я! – подняла голову и хмуро взглянула на сползающую со стола Пригожеву.
Увидев, в каком брюнетка виде, округлила глаза, изумленно рассматривая на помощнице Куприянова расстегнутую блузу.
Ого! Вот это решительность!
Это же какую же нужно иметь практику соблазнения, чтобы так легко и быстро обнажиться в кабинете самого генерального? Еще каких-нибудь пять минут, и если бы не я… то есть не мой чих, еще неизвестно, кто из нас двоих подобрался бы к Воронову ближе!
Но, стоп. О чём это он сказал в конце разговора? Что это за намеки вообще про понравиться? С чего бы вдруг?
А может, Воронов и не меня имел в виду? То есть меня, но не по-настоящему? (По-настоящему-то он меня терпеть не может, это факт!) Может, он так намекнул Пригожевой, что она пришла не вовремя?
Я ведь почувствовала, как она на него подействовала – у внука Матвея Ивановича едва слюнки не текли, так разволновался бедный от доступной красоты Людоедочки. Всю прическу мне истрепал, зараза, сдерживаясь из последних сил! Не было бы меня, выхлебали бы они свой «кофе» на пару будь здоров, прямо на столе угощая друг друга, и плевать на корпоративную этику!
Или… или он все-таки мне поверил? Моим словам, что Пригожева с Куприяновым замышляют против него страшное преступление? Раз уж сразу не попросил оставить их с брюнеткой одних, хотя и чувствовал досаду?
Ничего не понимаю.
Пригожева тем временем, расстроившись, уже принялась застегивать на себе блузку и одернула юбку. Мне тоже не мешало одернуть свою, что я и сделала, гордо поджав губы. Волосы поправлять не стала – бесполезно. Аккуратный еще недавно «пучок» теперь висел на боку с растрепанными прядями. Слишком густыми, чтобы я смогла с ними за секунду справиться.
– Вижу, что ты, – буркнула Людоедочка, бодаясь со мной взглядами. Мы обе поправляли блузки. – Как же это я так промахнулась? – съехидничала. – Могла бы и догадаться!
– Да, это мой секретарь, – зачем-то поддакнул Воронов, но очень невозмутимо. Как будто для секретаря сидеть под столом, это нормально. – О чем, Нелли? – выразительно поднял темную бровь.
Ну и вопросы. Не хватало еще этой гадкой Пригожевой свою версию озвучить, а мне услышать!
– Я тут документы под столом собирала, – поспешила сообщить значительно. – Андрей Игоревич рассыпал стопку. Очень важные!
– Документы? – обсмотрев меня, хмыкнула Нелечка. – Ну да, как же. И где же они? – не поверив, посмотрела на мои губы так, будто это не она собиралась, а я только что делала ими что-то неприличное.
Нет, ну это уже слишком! Но руки-то у меня и правда пустые, пришлось выкручиваться. А шеф пусть думает, что хочет!
И чего это Пригожева мне «тыкает»?! Пусть скажет спасибо, что я в полицию не пошла на нее жаловаться – Воронов запретил. А зря! Не пришлось бы теперь тут краснеть перед всякими.
– А документы я не успела собрать. Так на полу и остались. Как твой овечий голосок услышала «хочу-не могу», и про мышцы упругие, так и забыла, зачем под стол полезла. Ты случайно кабинеты не перепутала, Пригожева? Такое впечатление, – покрутила пальцами в воздухе, – что ты, то ли шефом, а то ли моментом ошиблась!
Ого, как я грозно! Сама от себя не ожидала. Еще и о связи с Куприяновым в лоб намекнула.
Но нападать точно лучше, чем защищаться, а у меня, благодаря глупой выходке Воронова, и так позиция не выигрышная. Вон как щеки горят, самой жарко от мысли, как все выглядело со стороны. А Пригожева еще та сплетница, чтобы не разнести свои догадки по корпорации, как вирус. Попробуй потом от слухов отмыться! Хватит с меня и прежних, чтобы обрастать новыми!
– На что это ты намекаешь? – сразу же тонко сощурила глазки черноглазая ехидна, и подобралась для словесной атаки. Впилась ноготками в полированную столешницу. – Что я и Валерий Александрович… что мы… Да как ты смеешь, выскочка!
Теперь главное держать лицо. Я ее предупредила!
Но на всякий случай гордо подбоченилась, не собираясь уступать красотке и миллиметра уверенности – ноготки у меня тоже имеются, а вот выхода нет. Бросила свысока:
– Понятия не имею, о чем ты.
– Врешь, Петушок!
– Дни приема сотрудников по рабочим вопросам – вторник и четверг, с десяти до двенадцати, а сегодня среда, – отчеканила профессионально. – Я вам об этом третий день повторяю, Пригожева. Можете записаться у меня в приемной, но не обещаю, что в ближайшие недели смогу внести вас в расписание. Андрей Игоревич очень занят! И если вы этого не видите, то я вам, как его секретарь, говорю!
Но соперница у меня была не так проста и тоже уступать не собиралась.
– И почему мне кажется, что ты, как секретарь, слишком много на себя берешь, Петушок? А как насчет личных вопросов? Ты об этом не подумала?
– Вам кажется, товарищ аналитик. А личные вопросы господина Воронова ни вас, ни меня не касаются! Тем более в рабочее время!
– Ну, конечно! – фыркнула Нелечка. – Вижу я, как они тебя не касаются! Бедняжка, так старалась угодить шефу и собрать документы, что даже взопрела вся! Вот и сидела бы себе и дальше тихо под столом, где тебе самое место!
– Что-о?!
– А что слышала! Сначала деда окрутила, а теперь и во внука вцепилась клещами, да? Боишься свое упустить? Думаешь, никто не знает в компании, кто ты есть? Содержанка и вертихвостка!
– Нелли, я попросил бы! Держи свое мнение при себе! – попытался было вмешаться Воронов, но когда двух девочек заносит на поворотах, сильному полу лучше исчезнуть с пути и не отсвечивать.
– Да что ты себе позволяешь?! – я ахнула и натурально оскорбилась за свою честь. Так открыто мне незаслуженное обвинение бросали впервые. – На себя посмотри – выдра бесстыжая!
– Если и позволяю, то с одобрения Андрея, заметь! – окрысилась Людоедочка. – А наши с ним дела тебя не касаются! Ты здесь всего лишь обслуживающий персонал, так что исчезни! Свободна, девочка!
– Эй! Кто из нас еще обслуживающий! Это ты своей юбкой здесь столы вытирала! И это тебе прямым текстом сказали, что ты опоздала! Кофе она захотела. Фиг тебе, а не кофе, поняла?! – и кукиш брюнетке показала.
– Шельма рыжая!
– Зато не крашеная, как некоторые! И не надутая!
– Нелли, Дарья, вы с ума сошли?! А ну, немедленно прекратите!
Ага, щазз! Меня в детстве столько раз дразнили из-за цвета волос, что опыт словесного пин-понга выработался ого-го! Да я только начала! Можно сказать, варежку открыла…
Ишь ты, указывать она мне вздумала!
Но Пригожева не была бы лисой, если бы вовремя не смекнула, в чью сторону повернуть негодующее личико, чтобы всерьез не получить по носу.
– Андрей, и ты это терпишь?! – взвизгнула обиженно. – Твоя секретарша только что меня оскорбила! Посмотри на нее, она с ума сходит от ревности и хочет манипулировать тобой! Ей нельзя доверять! Не удивлюсь, если она в сговоре с твоим братом! Думаешь, почему она лезет к тебе под стол и ублажает… Лицемерка!
Что?!
Я вскипела от такой лжи и обвинения. От того, какой невинной выглядела Пригожева перед мужчиной, хлопая ресницами.
Я никогда не лицемерила и всегда была предана «Сезаму». Я не заслужила… Да как она смеет такое говорить!
Если бы не Воронов, я бы ее достала, клянусь! И тогда бы уже никто не смог сказать, что помощница исполнительного директора – брюнетка. Оставила бы язву без волос!
– Ах, ты… Обманщица! Да ты же сама спелась с Куприяновым… Я всё знаю! Знаю, что вы заду…
– Молчать, Петухова! Вон из кабинета!
– Но, Андрей Игоревич, она ведь…
– Быстро в приемную! Марш отсюда! Нелли, сядь!
– Правильно, Андрей! Давно пора выставить эту нахалку вон!
Но я бы не ушла – ни за что! Боевой Петушок уже вскинул гребень и приготовился сражаться до победы. Если бы злющий Гоблин не схватил меня запросто в охапку, как куль с мукой, и не вынес под мышкой в приемную – не обращая внимание на сопротивление.
Поставив на пол, захлопнул за нами дверь в кабинет (оставив в нем Людоедочку одну), и развернул к себе лицом.
– Вы с ума сошли! – прошипел грозно в лоб, понизив голос до шепота, сверкая льдистыми глазищами. – Еще секунда, и всё выболтали бы!
– Ну и пусть! Пусть знает, что ее раскусили! Я не понимаю, Андрей Игоревич, почему вы молчите? Почему мне не верите?!
– Вопрос не в вере, а в том, что вы меня не слышите! Я же сказал, что сам со всем разберусь! Идите домой, Петухова, пока дел не наворотили! Выбросьте всю чушь из головы и спите спокойно! Я мужчина, а не сосунок, мне не нужна ваша опека. И лучше исчезните с горизонта в ближайшие пять минут, иначе…
– Что иначе? – глаза защипали слёзы обиды, а к горлу подступил ком. Ненавижу несправедливость!
– Иначе будете сидеть у меня под столом всю ночь!
Я стояла, смотрела на своего шефа, а губы дрожали…
– Ну, что еще, Дарья?
– Почему вы ей не сказали? Пригожевой.
– Что я должен был ей сказать?
– Что между нами ничего не было, конечно же!
Глаза на меня смотрели пристальные и сердитые.
– Петухова, я смотрю, вы от скромности не умрете. А почему я должен ей что-то говорить?
