скачать книгу бесплатно
Я трижды плюнула через левое плечо, чтобы не сглазить.
До начала регистрации на рейс еще было время, и я пошла в туалет. Привычно игнорируя косые взгляды благопристойных дам, сунула голову в умывальник и отмыла волосы от грязи, употребив вместо шампуня жидкое мыло из дозатора на стене. Потом бесцеремонно оккупировала сушилку для рук, использовала ее вместо фена и наконец-то стала выглядеть как приличный человек, а не как жертва линчевания.
Стоя в очереди на регистрацию, я не бросалась в глаза и постепенно укреплялась в мысли о том, что мои неприятные приключения закончены. Я уже предвкушала обед в одной из кафешек в зоне ожидания, когда оператор станции досмотра остановил транспортер и засмотрелся на экран сканера.
На ленте как раз была моя сумка.
Я точно знала, что ничего запрещенного в ней нет, и все-таки заволновалась.
– Что у вас в сумке? – спросил служащий.
– Паспорт, деньги, ключи, даже мобильного нет! – ответила я нервно. – В чем дело?
– В этом, – женщина-служащая в форме, включающей перчатки, вытащила из моей ручной клади какой-то булыжник.
Я растерялась. Никаких геологических образцов и стройматериалов я отродясь не перевозила и решительно не представляла, откуда в моей сумке взялась эта каменюка.
– Может, она сама залетела в сумку, когда взорвался дом? – предположил мой внутренний голос.
Моя стильная сумка скроена из большого куска натуральной кожи по лекалу обычного полиэтиленового пакета. Никаких застежек у нее нет, а вместимость такова, что три кило картошки заполняют внутренний объем не больше, чем наполовину. Чисто теоретически кусок камня размером с «Капитал» Карла Маркса вполне мог как внедриться в сумку, так и затеряться в ней. Но неужели я бы не заметила, что моя ноша заметно потяжелела?
– Это не мое, – заявила я вслух.
– Конечно, все так говорят.
– Кто – все?
– Все контрабандисты.
– Кто-о-о?!
До сих пор обнаружение в моей сумке булыжника казалось мне ошибкой, нелепостью, но не угрозой. Однако руки в перчатках бережно повернули камень лицевой стороной, и оказалось, что на нем отчетливо видна резная завитушка.
– Да это же ухо! – ахнул мой внутренний голос. – А кусок камня – фрагмент каменной головы!
– Вот блин, – беспомощно вякнула я.
Блин был комом. Мраморным.
Тупо глазея на каменное ухо (слишком мясистое, чтобы считаться красивым), я лихорадочно соображала.
Вероятно, это часть древней статуи, а вывоз с Кипра археологических ценностей без специального разрешения строго-настрого запрещен. Выходит, я нарушила таможенные правила, и сейчас меня задержат до выяснения обстоятельств, а там, глядишь, и следствие по делу о взрыве с трупом дойдет до допроса свидетелей, а свидетель – это я, и меня видел таксист. И меня найдут, и буду я дважды подозреваемая – как взрывник-убийца и как контрабандистка, и век мне воли не видать…
Ну уж нет!
Отодвинув меня, рохлю, в сторону, в игру вступила супервумен Наталья Скорость-и-Сила.
Тетенька в перчатках все еще бережно, как драгоценность, крутила в руках ушастый камень – на него я и не покушалась. Одной рукой я сдернула со стола свою сумку, другой цапнула шляпу, которая тоже успела выехать из камеры.
К сожалению, полюбившееся мне халявное пальто ехало в отдельной корзине и при остановке ленты транспортера осталось в сканере. Нырять за ним туда я не рискнула – не столько из боязни получить дозу облучения, сколько опасаясь, что застряну там, как в мышеловке.
Пальто пришлось оставить.
Безжалостно расталкивая граждан, я мощными рывками, характерными для опаздывающего на нерест лосося, против течения пробилась в хвост очереди, вылетела из нее пробкой и побежала по залу, закладывая опасные виражи в обход чемоданов.
– Запутай след! – гаркнул внутренний голос.
Я-супервумен понятливо кивнула.
Бежать прямо к выходу из аэропорта не стоило, имело смысл сбить погоню с толку, создав у преследователей впечатление, будто я все еще нахожусь в аэропорту.
Я вихрем домчалась до лифта и поехала на верхний этаж, успев сквозь стекло закрывшейся двери издевательски показать «нос» подоспевшим преследователям. Они метнулись к эскалатору, и я получила фору в несколько секунд.
Второй этаж – это зал ожидания, пара кафе и сувенирные магазинчики. Пробегая мимо вереницы кресел с сидящими в них людьми, я на бегу метнула в сторону сидящих свою приметную шляпу. Получилось очень удачно: головной убор мягко спланировал на спящую даму! Наверняка это немного задержит погоню.
Ориентируясь на вонь кипящего масла, я без потери времени нашла кафе, набитое любителями фастфуда, но не стала в нем задерживаться, лишь скользнула завистливым взглядом по парадному портрету гигантского гамбургера и сразу же свернула в коридор к туалетам.
Разнообразно полезные уборные как таковые в настоящий момент меня вовсе не интересовали, я прекрасно понимала, что туалетная кабинка – это тупик, где меня возьмут тепленькой. Но как завсегдатай аэропортов и вокзалов, я знаю, что именно в коридорчике, ведущем к удобствам, традиционно размещается неприметная серенькая дверь с надписью «Для персонала», и вот она-то и была мне нужна!
Дверь оказалась не серой, а зеленой, но сути это не меняло.
Я попала в небольшую проходную комнатку вроде склада – там повсюду были разнокалиберные коробки, – без задержки миновала ее и вылетела на лестничную площадку у грузового лифта. Дожидаться его я не стала, рванула вниз по ступенькам и выскочила на просторную площадку под брюхом здания.
Там, между слоновьими ногами опорных колонн, скучали автомобили. Я высмотрела среди них белую машинку, на крыше которой имелся приметный фонарик с надписью «taxi», подбежала к ней и рванула на себя дверь:
– Свободен, шеф?!
Второпях я спросила по-русски, но опытный таксист по совокупности признаков моментально распознал во мне ООП – Отчаянно Опаздывающего Пассажира, а это любимый тип клиента у извозчиков всех времен и народов.
– Куда? – спросил таксист, демонстрируя готовность умчать меня хоть на край света.
А я-супервумен уже успела придумать план дальнейших действий.
– В аэропорт Никосии!
– Перепутали аэропорты? – понятливо хмыкнул водила, нажимая на газ.
– Уж такая я идиотка! – самокритично повинилась я.
И опустила козырек под лобовым стеклом, чтобы скрыть лицо от солнца и чужих глаз.
Через пару минут мы уже ехали по шоссе.
Движение нельзя было назвать оживленным, так что я непременно заметила бы погоню, если бы она была. К моей радости, в кильватере нашей машины всю дорогу до Никосии держалось всего одно авто – точно такое же такси с фонариком. Думать, будто официальные власти станут преследовать меня в наемном экипаже, было бы глупо.
Через двадцать минут после старта из аэропорта Ларнаки мы оказались на территории непризнанной турецкой республики Северный Кипр. Никаких осложнений в процессе перехода границы не возникло, сонный толстяк-пограничник на турецкой стороне лишь заглянул в мой паспорт и шлепнул визу на листочек-вкладыш.
Мысленно я пожала руку супервумен Наталье: она прекрасно справилась. У властей Северного Кипра никаких претензий ко мне не имелось, а Южный Кипр со своим соседом в столь натянутых отношениях, что вряд ли оперативно потребует выдачи иностранки, непонятно как замешанной в паре темных историй.
Таким образом, от тюрьмы я, похоже, спаслась.
Осталось уберечься от сумы: расплатившись с таксистом, я вышла в аэропорту Никосии, именуемой тут Лефкошей, с пустым кошельком.
А в Никосии-Лефкоше никакого дождя не было.
Гладкое синее небо над аэропортом было как туго натянутый шелковый платок, и реактивные струи самолетов били в него, как в барабан. Воздух гудел, пальмы шелестели, солнце сияло безмятежной улыбкой, слепя бедную девушку, не располагающую темными очками. При других обстоятельствах я бы искренне наслаждалась прекрасным весенним днем.
Эх, деньги, деньги, дребеденьги!
Как же они портят жизнь!
– Жизнь портят не деньги, а их отсутствие, – поправил меня внутренний голос.
– Тоже верно, – согласилась я.
И, перевесив сумку на плече, вошла в здание аэровокзала, чтобы изучить табло с информацией о ближайших рейсах.
Супервумен Наталья, придумавшая бежать из Ларнаки в Никосию, не обманулась в своих ожиданиях: трижды в день отсюда можно было улететь в столицу Турции, откуда рукой подать до российского берега Черного моря. Я могла бы взять билет на транзитный рейс «Пегасуса» Лефкоша – Стамбул – Сочи и еще до полуночи оказаться дома!
Вот только за билет тетенька за стойкой офиса Pegasus Airlines запросила с меня целых сто девяносто восемь евро.
К сожалению, Рюрикович финансировал меня недостаточно щедро. От выданной им валюты у меня осталась одна десятка.
Я тщательно проинспектировала кошелек и сумку, заглянув во все отделения и прощупав каждую складочку.
Это обогатило меня еще на пятнадцать рублей шестьдесят копеек мелочью.
Я отыскала банкомат и проверила состояние своего счета, привязанного к пластиковой карте.
Робкая надежда на то, что редакции, публикующие мои опусы, оптом усовестились и дружно перевели мне все причитающиеся гонорары, тихо скончалась, не привлекая внимания мировой общественности.
Я посмотрела на табло с расписанием вылетов и закусила губу.
– Итак, у тебя есть два часа, чтобы раздобыть где-то сто восемьдесят восемь евро, – резюмировал внутренний голос.
– Сто девяносто восемь, – поправила я. – Имеющуюся десятку считать не будем. В сложившейся ситуации я считаю правильным использовать ее максимально эффективно.
– Как именно? – заинтересовалось альтер эго. – Минимальная ставка в казино, насколько я знаю, двадцать евро, и ближайшее игорное заведение находится на греческой стороне острова…
– К черту казино, эту десятку я сейчас проем! – решительно оборвала я поток ненужной информации.
– А и правильно, – неожиданно легко согласился внутренний голос. – На полный желудок ты гораздо лучше соображаешь.
– Смотря чем он полон, – машинально добавила я.
И замерла, поймав себя на ценной мысли.
События самого последнего времени показали, что моя соображалка поразительно быстро и качественно работает на спиртном. Сто граммов водки, влитых в меня коварным Александром, царство ему небесное, оказались чрезвычайно эффективным топливом – в рекордные сроки я изобретательно спаслась от целой серии бед.
Так, может, мне сейчас не еду поискать, а выпивку?
Глядишь, опрокинув пару алкогольных дринков, я снова разбужу в себе притомившуюся супервумен, и она как-нибудь решит нашу общую финансовую проблему!
Получасом позже, резво обежав всю доступную мне территорию аэровокзала, я пришла к огорчительному выводу, что это место не относится к числу злачных. Тут даже пива или кофе с коньяком в кафе не было.
– Добраться бы до дьюти фри! – мечтательно вздохнул мой внутренний голос.
Я уныло кивнула: да, в зоне беспошлинной торговли напиться можно быстро, дешево и сердито, проверено опытом множества руссо туристо. Однако в дьюти фри я могла попасть только с посадочным талоном на рейс…
– Так, руссо туристо! – встрепенулся внутренний голос. – Их тут немало, я думаю, и большинство везет на родину купленные на острове сувениры…
– Точно!
Я поймала намек на лету.
Мы, русские люди, исторически приучены возить родным и друзьям вкусные гостинцы – как твердые, так и жидкие. Редкий мой соотечественник уедет из чужой страны, не прихватив с собой бутылочку-другую местного спиртного…
Я одернула на себе несвежую майку, коротко выдохнула и быстро, чтобы не успеть одуматься, промаршировала к стойке, у которой как раз началась регистрация на ближайший рейс в турецкую Анталью. Это любимый курорт моих сограждан, наверняка среди пассажиров будут и россияне.
– О, так и начни: «Сограждане! Дорогие россияне!» – посоветовал внутренний голос с интонациями президента страны, зачитывающего новогоднее обращение к народу. – Или нет, это недостаточно интимно, скажи лучше так: «Помогите, люди добрые! Алкогольно голодаю и скитаюсь!» Нет, это банально, давай по-шекспировски, а? Встань в позу и провозгласи: «Пить иль не пить? Вот в чем вопрос! Достойно ли терпеть позор судьбы иль нужно оказать сопротивленье – хлебнуть, напиться, умереть, уснуть?»
– Заткнулся, живо! – цыкнула я.
Ни в сценаристе, ни в суфлере я не нуждалась.
Я встала перед очередью с чемоданами и требовательно воззвала:
– Ребята, тут русские есть?
Посмотрели на меня абсолютно все – и ребята, и девчата, и малые дети, даже дядька в пуштунском платье и тетка в сари, но адекватно отреагировал только один:
– А че?
Я просканировала шеренгу разноплеменных «ребят» острым взглядом и опознала земелю по штиблетам, надетым на носки, и куртке-парке под мышкой.
– Выпить есть? – спросила я прямо, не церемонясь.
– А че?
Я поняла, что ответ положительный.
– Дожимай, – нашептал мне внутренний голос.
– Братан, мне мой муж изменил! – с надрывом выдала я душераздирающий экспромт. – Если не напьюсь сейчас же – убью гада! Налей сто грамм, спаси моего козла от лютой смерти, ты же сам мужик, все понимаешь!
– А то! Бренди будешь?
Сердобольный земляк открыл чемодан.
