Земные пути

скачать книгу бесплатно


Дер Наст повернулся к колдунье. Широкая открытая улыбка озарила его лицо.

– Милочка, с чего ты взяла, будто я собираюсь выручать этого юнца? Да, он мне знаком, но за ним тянется такой должок… кстати, и за тобой тоже. Так вот, с тобой я теперь в расчёте. Сначала Норгай, а потом удовольствие видеть мерзавца запаянным в стекло… я искренне прощаю тебе все долги. Если угодно, можешь идти домой, думаю, он пострадал не слишком сильно. А к племянничку у меня ещё есть дела.

Отшатнувшись, Роксалана смотрела, как на ладони дер Наста извивается тонкая золотая нитка. Дер Наст приблизился к кристаллу, хлопнул по нему ладонью, словно мальчишка, запятнавший наконец долго уворачивавшегося приятеля.

– Заклятие медленного времени, – пояснил дер Наст, радушно улыбаясь. – Не будь оно живым, парень вышел бы наружу лет через полтораста. Но старый Протт знал толк в колдовстве. Кристалл подпитывает себя одиночеством и тоской пленника. Чем дольше пленник пробыл в кристалле, тем дольше оттуда выходить. Хитро… Жаль, я не умею делать таких шуток. Я бы залил медленным временем тебя и поставил в своём замке рядом с чучелом медведя. Иногда я бы разговаривал с тобой, ведь это можно, если испытываешь к пленнику искреннее чувство. Я мог бы побеседовать и с ним, – палец мага ткнул в сторону впаянной в кристалл фигуры, – но пока я не буду этого делать. Я подожду. Золотому волосу неведомы тоска и одиночество, он не способен испытывать скорбь и умножать её. Значит, через полтораста лет он достигнет твоего любовника. Я надеюсь дожить до этого времени и мирным пилигримом приплыть в Норгай на поклонение святыням Гунгурда. Если хочешь, приходи тоже. Мы вместе посмотрим, как исполнится моё проклятие. И пусть меня зажарят фуэты, но ради такого удовольствия я согласен ждать полтора века.

Роксалана пятилась, не сводя ненавидящего взора с дер Наста. В эту минуту она как никогда была похожа на ведьму.

– Прощай, красотка! – крикнул дер Наст от дверей. – Скажу честно, в дряхлом виде ты нравишься мне куда больше, чем в юном.

Роксалана гневно выпрямилась, глаза метнули тёмные молнии, волосы мгновенно почернели, но дер Наст был уже на ступенях и ничего не видел.

Заторможенно, словно её вело чужое заклятие, Роксалана обошла хрустальный куб, встав так, чтобы пленник медленного времени мог разглядеть её. Приложила ладони к неощутимой границе, стараясь проникнуть разумом сквозь мерцающие грани.

– Исти, ты меня слышишь?

И ответ пришёл, трудный и тягучий, словно сами мысли были заморожены застывшим временем:

– Роксалана?..

– Это я, Исти! Им пришлось меня выпустить вместе со всеми, иначе они не могли наложить на тебя заклятие. Я теперь на свободе, но не знаю, как помочь тебе. Исти, подскажи, что мне делать?

– Позови учителя.

– Как? Я просила о помощи могучего чародея, он только что был здесь вместе со старой ведьмой. Но, увидев тебя, он отказался помочь.

– Это дер Наст. Он мой враг.

– С этой минуты – и мой враг тоже. Но о каком учителе ты говорил, Исти?

– Тут неподалёку есть лес. Встань на развилке любой тропы и громко крикни: «Ист попал в беду!» Учитель услышит.

– Хорошо… – прошептала Роксалана в прозрачную глубину. – Исти, любимый, я сделаю всё, что надо.

* * *

«Значит, у мальчика есть учитель. Это разом объясняет всё. Кроме одного: кто из магов оказался так беспечен, чтобы делиться могуществом с другим человеком. И уж тем более этим не станет заниматься никто из богов. Легенды об учителях – всего лишь легенды. Даже Протт лгал, будто учился у Гунгурда. Маг всего добивается сам, в одиночку. И лишь потом, когда ты достиг могущества, на тебя обращает внимание бессмертный и благосклонно берёт в прислужники, одаряя взамен крохами своего всесилия.

И всё же Ист говорил об учителе. Благая Амрита, меньше всего на свете я хотела бы встретиться с этим учителем лицом к лицу. Но что-то делать надо; золотой волос мне не остановить, а бросить Иста я не могу. Слишком хорошо я сплела паутину и сама запуталась в ней вместе с моим залётным мотыльком».

* * *

Суровый кодекс воина, изустно передаваемый зимними вечерами от одного поколения другому, регламентирует в походе каждую мелочь. И, уж конечно, он однозначно говорит, как вести себя с женщинами. Мужчин убивают, женщин – нет. Более того, обычай запрещает растрачивать в походе мужское естество, от которого зависит ярость в бою и отвага. И даже после боя нельзя оставлять своё семя дочерям и жёнам противника, чтобы потом не пришлось биться против собственных сыновей и братьев. Но ничто не запрещает увозить полонянок с собой. Случалось, что на отваливающих кораблях девушек было больше, чем похитителей. Ещё в море происходило сладкое разрешение воинского поста, и плач обиженных красавиц разносился над волнами. Потом пленницы становились служанками или отправлялись в стряпущую, но и там главное своё предназначение должны были выполнять беспрекословно. Потому и бегали по улочкам Снегарда и других северных поселений черноволосые, раскосые, а то и вовсе темнокожие ребятишки. И даже в окрестных хуторах у хозяина случалось до полудюжины привезённых из набега служанок, и законная жена, бывало, месяцами ждала, пока супруг обратит на неё благосклонное внимание.

Все эти тонкости были неведомы прелестным жительницам Норгая, да и в противном случае радости бы принесли немного, разве что старухам и уродливым страхолюдинам. Каждый бежал и прятался где мог.

Этой осенью Рита должна была выйти замуж за весёлого парня Тибба – подмастерья из кожевенной слободы. Союз заключался по любви, и, хоть не предвиделось в грядущем особых богатств, оба были счастливы ожиданием заветного дня. И вдруг, когда до свадьбы оставалась всего неделя, на город пало нашествие. Правда, кожевенная слобода не горела – завоевателям хватало добычи в самом городе, где жили богатеи, но всё же народ старался спрятаться, как только возможно. Рита и Тибб схоронились в сарае, где хозяин сваливал невыделанные кожи. Рита беззвучно плакала, Тибб судорожно сжимал косой нож, которым кроил в мастерской подмётки. Ждали беды, и беда пришла, но вовсе не та, какой боялись.

Бесшумно отворилась дверь, и через порог шагнула женщина. Длинное платье чёрного атласа, каких вовек не бывало в предместьях, тусклый блеск старинного золота на запястьях и шее, искры бриллиантов в струящихся чёрных волосах. И лицо – прекрасное, как у статуи, и такое же неживое.

Тибб шумно вздохнул, обронил нож и замер, словно утёнок, над которым зависла тень ястреба. Рита нашла в себе силы приподняться навстречу страшному видению.

– Не отдам… – с мужеством отчаяния прошептала она.

– Узнала… – понимающе усмехнулась Роксалана.

Рита и впрямь с полувздоха поняла, кто вошёл в сарай, хотя Амрита миловала её от встреч с этим чудовищем. Ведьма-разлучница, ужас влюблённых. Во всякую минуту она могла увести любого парня – хоть из-под венца, хоть от супружеской постели. Рассказывали, что, наигравшись, ведьма бросала жертву, но после этого парни долго не жили, а кто и оставался в живых, ничего, кроме горя, своим суженым не приносил.

– Не отдам, – повторила Рита.

Роксалана долгим изучающим взглядом оглядела Риту и, кажется, осталась довольна.

– Любишь его? – спросила она.

Рита молчала.

– Если любишь, то сделаешь, что я скажу. Сейчас ты пойдёшь в лес, это неподалёку, станешь на развилке троп и громко крикнешь: «Ист попал в беду! Жрецы схватили Иста!» Поняла?

– Зачем?..

– Затем, что твой парень тоже попал в беду! Сделаешь всё, как надо, – верну его тебе целым. Он и помнить ничего не будет.

– Обманешь.

– Обманула бы, если бы могла. Но не могу, клянусь источником. К тому же у тебя всё равно нет выбора. Иди. Бандиты тебя не тронут, во всяком случае по пути туда.

С трудом переставляя негнущиеся ноги, Рита вышла из сарая. Она не знала, что ужасней – идти в лес, где явно творится злая волшба, или оставлять беспомощного Тибба наедине с ведьмой. По счастью, городской лес действительно начинался неподалёку. Рита добралась до первой развилки, остановилась. Перехваченное горло не могло издать ни звука.

– Ист, – прошептала девушка, – попал в беду…

Она не замечала слёз, беспрерывно текущих по щекам, забыла о страхе за себя. Какая может быть волшба в лесу, где знаком каждый пенёк? А вот Тибб действительно в беде. И дорога каждая минута.

– Ист попал в беду! – надрывно закричала Рита. – Жрецы схватили Иста!

Смутный шум прошёл по верхушкам деревьев: то ли ветер коснулся не опавшей ещё листвы, то ли вздохнул, просыпаясь, неведомый великан. Рита попятилась. Она почувствовала, как большая мохнатая лапа опустилась на неё, проникла в душу, ворохнула мысли и исчезла, ни о чём не спросив.

Наваждение отступило, и Рита опрометью бросилась назад. Теперь ноги слушались на диво. Рита подбежала к сараю, дёрнула дверь. Ведьмы не было, а Тибб спал, свернувшись на жёсткой коровьей шкуре. Косой сапожный нож валялся рядом.

* * *

Невысокая сутулая фигура двигалась через пылающий Норгай. Идущий беспечно шагал посреди улицы, сторонясь горящих домов и безразлично перешагивая валяющиеся трупы. Взор со скучающим интересом бродил по окрестностям. Удивительным образом на одинокого пешехода не обращал внимания никто из оказавшихся на улице людей. А их было немало: жителей, выгнанных огнём из подвалов, мародёров – отчаянных и готовых на всё, отходивших ратников дер Наста и даже случайно уцелевших защитников города. Но все они, поравнявшись с таинственным путешественником, покорно отводили глаза и продолжали заниматься своими суматошными делами, словно рядом никого не было.

– Шустрый мальчуган, – ворчал идущий. – Надо же, так муравейник разворошить. Это тебе не шишками пуляться. Бойкий мальчик растёт. Но ещё глупый. Говорил ему – не лезь куда не следует. Нет, загорелось… Вот и влип. А мне выручать. Жаль, беспокойства будет много… и крови. Ну да это не беда… ребёнку пора взрослеть. С другими хуже бывает, а тут пока что и трёх сотен зарезанных нет. И всё-таки, чует моё сердце – кто-то мальчугану помог. Найти бы этого помощника и башку оторвать…

Возле дома Роксаланы Хийси остановился, принюхался, широко раздувая ноздри, с сомнением покачал головой и пошёл дальше.

Восточные ворота были распахнуты, в проёме двое суетливых парней раздевали убитого стражника. Хийси, не глядя, прошёл мимо. Взгляд его был прикован к хорошо видному отсюда храму Гунгурда. Там тоже что-то горело, жирный дым расползался невысоко над землёй.

В храме царил разгром, лишь чудесный хрусталь оставался прежним, и в нём неподвижно застыла фигура бойца. Меч во вскинутой деснице излучал ровное сияние, значит, остальные одиннадцать мечей были в руках жрецов и продолжали карать осквернителей храма.

Это, впрочем, меньше всего волновало лесного чародея. Хийси оглядел камень, выдернул наполовину ушедшего в хрусталь золотого червя, движением, ставшим привычным, перекусил его. Затем впился пальцами в ледяную поверхность. Кристалл вспыхнул, засверкал сотней искр, но устоял.

– Пусти! – приказал Хийси.

Высокоучёные маги из университетов Лютеции и Соломоник, знатоки компаративистики и глоттохронологии ведают множество изощрённейших и сложных заклинаний. Не знают они лишь одного: самые действенные и могучие заклинания очень просты. Иногда достаточно сказать: «Да будет свет!», чтобы родилась Вселенная. Важно лишь – кто и как произнесёт эти слова.

Чистый камень помутнел, его прочертили трещины, с неслышным шорохом осыпались исчезающие осколки. Ист сделал по инерции шаг, вздохнул и опустил меч.

– Наигрался? – неласково спросил Хийси.

Ист поник головой, но затем нашёл в себе силы прямо посмотреть в глаза учителю.

– Я должен был это сделать. Роксалану надо было выручать.

– Роксалану?.. Это, что ли, та девочка, что кричала в лесу?

– Я просил её позвать тебя.

– Какая же она Роксалана? Её зовут Рита. Чудеса… Уже и людишки начали скрывать настоящее имя. Хотя, пусть её… хорошая девочка, славная. В её душе были страх и любовь и не было обмана. Но будь осторожен. Я нутром чую, что в этом деле замешан кто-то из смертных магов.

– С одним я уже разобрался. – Ист поднял меч на уровень груди.

– Зачем тебе эта железяка? – поморщился Хийси. – Ты же знаешь, от рукодельных побрякушек один вред.

– Она дала мне этот меч, им я должен наказать её обидчиков.

– Валяй, наказывай. А ты подумал о другом: девочка уже сейчас постарше тебя, а как пройдёт лет тридцать, что тогда?

– Учитель, не надо об этом.

– Ладно, не буду. Сейчас есть дела поважнее. Идём.

– Куда?

– Исти, ты начал задавать вопросы? Так не годится.

– Но я ещё не нашёл Роксалану… то есть Риту.

– С ней ничего не случится. Она не нужна никому, кроме тебя. А если тебя сейчас убьют, то и тебе будет не нужна. Ты, мой мальчик, разбудил такие силы, с которыми не стоит связываться неподготовленным. Я ожидал, что ты устроишь нечто подобное, но не в первый же свой выход в мир. Идём.

* * *

Вёсельные ялы дер Наста огибали Голодный мыс, приближаясь к родным берегам. Добыча, взятая в южных краях, была так велика, что кёниг не останавливался, чтобы пощупать даже самые беззащитные селения. Лишь когда на ялах кончался провиант, корабли приставали к земле. Неудивительно, что милые сердцу скалы замаячили на горизоне удивительно скоро.

Голодный мыс недаром носил прожорливое имя. Не всякому мореплавателю удавалось минуть его без урона. Серые зубы камней равно пережёвывали ялы воинственных северян, посланные в отместку галеры южных владык и мирные баркасы рыбаков и охотников на морского зверя.

До Снегарда отсюда было рукой подать, но злые прибои Голодного мыса не позволили бы пристать к берегу даже вертлявому каяку. Чтобы попасть к дому, предстояло обогнуть мыс, высадиться в гавани Маженице, считавшейся владением дер Настов, а потом пять дней возвращаться назад посуху. Но сейчас такое удобное расположение крепости не слишком радовало кёнига. Одолевало беспокойство и хотелось поскорей очутиться в родных стенах, принести жертвы Хаймарту и напомнить драчливым соседям, что повелителя мечей следует опасаться, даже когда он в отлучке.