скачать книгу бесплатно
А таблетка-другая по 0,1г – всего лишь сладенькая пилюлька. Слюна выделяется, с бактериями полости рта борется (секунд 5-10) – вот и вся польза. Кстати, в «благословенных» США, глицин зарегистрирован как лекарство. Правда, для приготовления растворов для местного применения в урологии.
Раз мы уже переключились на «белковые продукты», самое время поговорить о животных пептидах. О церебролизине, конечно. Относится он не к «чистым» ноотропам, то есть влияющим на разум, на нейропротекторам – «защитникам нервов».
Хотя дословно переводится, как «растворяющий мозг». Слава богу, не наш, это технология производства такая. Берётся голова (опять от несчастной свиньи!), достаётся мозг, обрабатывается ферментами, высушивается и пакуется. Профит. Добро пожаловать в мир нанотехнологий и «тонкой химии».
Утрирую, конечно, но смысл производства церебролизина (EVER Neuro Pharma, Австрия) и других препаратов на основе лиофилизатов «скотских мозгов» именно таков.
Если необходимо починить стену, нужно взять куски другой стены и залатать ими «пробоины». Куски – это белки, если кто не понял. Но целые «плиты» не проходят в калитку – гематоэнцефалический барьер. Разбираем их на кирпичи (пептиды) и чиним свою "стеночку" – мозг. Автор – непревзойдённый мастер аналогий мирового уровня. 3-й дан.
Правда, наш мозг – не стенка, так просто его не починить. Да и нейропептиды совсем чуть-чуть посложнее кирпича. Вот так, взять от свиньи и доказать их пользу для человека – задача до сих пор не решённая. Клинических исследований, начиная с 70-х (когда австрийцы запустили церебролизин в продажу), доказывающих несомненную эффективность этого лекарства попросту нет. Более того, препарат запрещён к применению в США и большинстве стран Европы. Кроме Австрии, потому что свой. Родненький.
В РФ лицензия на этот препарат также активна, несмотря на рекомендации формулярного комитета РАМН ещё от 2007 года. Когда отдельная академия медицинских наук ещё существовала. Предлагали медицинские академики не запретить церебролизин вообще, а всего лишь не оплачивать его из бюджета, как лекарство старое и неэффективное. Однако этот лиофилизат (как и ему подобные – кортексин, целлекс), по прежнему (на 2022) остаётся в Перечне жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов. Там же, кстати, есть и глицин животворящий.
Список этот включает не обязательно эффективные препараты. А наиболее покупаемые, цены на которые «держит» государство. На церебролизин это от тысячи рублей за 5 ампул. И продажи его – на миллиарды рублей ежегодно! Что мы имеем за эти деньги (по версии производителя)?
Нейрометаболическое, нейропротекторное, ноотропное, нейротрофическое действия. Плюс нейрофункциональная модуляция. Красивое и полное загадочных «заклинаний» описание вещества. В клинике должно быть просто «бомбой». Что там по доказательной базе в этих ваших пабмедах ?
6 исследований (под 600 участников) по возрастной деменции. Препарат может (!) оказывать положительный эффект при слабой или средней степени заболевания (Кохрейновский обзор от 2013 года). Доказательства недостаточны.
Ишемический инсульт. 6 исследований, 1500 пациентов. Препарат снижает риск смерти не лучше, чем плацебо, добавленное к стандартной терапии.
Российские исследования на пациентах с инсультами, энцефалопатиями различного генеза и даже шизофренией более обнадёживающие, только количество испытуемых в них – десятки вместо сотен и тысяч. Делать выводы на таких «выборках» – не совсем научно.
Однако, большинство наших клиницистов основываются или на собственном опыте, или на устоявшихся «терапевтических направлениях», принятых именно в этом учреждении или целом регионе. Не всегда ориентируясь на результаты международных исследований. Правы ли они? Не мне судить, именно лечащий врач несёт ответственность за каждого конкретного больного и за метод его лечения.
Тем более препаратов, доказано действующих именно на метаболизм наших нейронов, не так уж и много. В чём вы и убедились, если дочитали до этих строк.
В отличие от соединений, влияющих на нашу психику. Их природа создала множество. Одни успыляют и успокаивают, другие – наоборот, бодрят и возбуждают. Называются они, понятно, психотропы, применяются в медицине (а многие и в быту) с древности – от чая с кофе от опиатов с каннабиноидами.
Но настоящая революция в примениии «психической химии» началась совсем недавно, менее ста лет назад. И продолжается до сих пор, правда, не такими темпами.Разложим эти вещества полочкам и вспомним историю их создания в следующих главах.
Великая фармакологическая революция
Когда-то, в далёких в восьмидесятых попалась мне в библиотеке мединститута антикварная книга – «Руководство ротных фельдшеров» д-ра Баранова, 1915 года. Я, как начинающий медик, был просто ошарашен не только перечнем навыков, которыми должен был владеть средний медперсонал на поле боя, а также устрашающим видом инструментов, для реализации этих самых навыков.
Много латыни, странный (на мой тогдашний взгляд) перечень «окопных» болезней, включающий и геморрой (почечуй), и гонорею (перелой, Tripper).Но главное, что меня удивило, – это перечень обязательных медикаментов в сумке ротного фельдшера. Там, при отсутствии привычных для современного врача средств (антибиотиков, противошоковых и т.д.) были в наличии и каннабис, и кокаин, и морфий.
Понадобилось две мировые войны, взрывное развитие науки и техники, и, как не прискорбно, миллионы человеческих жизней, чтобы медицина в общем, и фармакология в частности стали приобретать современный вид. И процесс этот продолжается, хотя на взгляд обывателя, таких кардинальных, прорывных открытий, как пенициллин, инсулин или аминазин, последние десятилетия и не наблюдаются. Наблюдаются, товарищи, наблюдаются.
Просто процесс этот не быстрый, полный тупиковых решений и широкой общественности недоступный. Да и покажется нудным и скучным, но такова наука. Вот результат – другое дело. Маркетологи и прочие пиарщики подадут его как надо, не сомневайтесь. Правда, от идеи создания новой молекулы лекарства до появления его на прилавках аптек – годы и десятилетия, и миллиарды долларов, и, как не прискорбно, скорее всего, провал. Обиднее всего, когда уже на финальных, клинических испытаниях. Вроде и теория идеальная, и на компьютерной модели всё блестит и мигает зелёным. И даже лабораторные мыши-обезьяны бодры и уже здоровы.
И бац, на людях не работает. Или работает, но не по плану (как например, виагра, планировавшаяся, как средство от гипертонии), или вообще отрава для человека. Но не будем о грустном, а в ближайших главах расскажем о ярких прорывах в медицине за последние 50-100 лет. Это для человека целая жизнь, а для истории – так, пара страниц. Но страниц ярких, достойных очередного упоминания.
Середина ХХ века для медицины – время прорывных открытий, настоящих революций во многих её областях. И начнём мы, пожалуй, с самой таинственной – психиатрии.
Психические расстройства, начиная от самых безобидных до жизнеугрожающих и опасных для других, сопровождают человека всю историю существования нас, как разумных. Да и, наверняка, неразумных. И чем их только не пытались лечить: амулеты и заговоры, молитвы и экзорцизм.
Вплоть радикального физического устранения пациента, одержимого бесом, демоном, шайтаном, маридом или ифритом – тут фантазия наших предков была безгранична и зависела только от местности, эпохи и доминирующей религии. Многие и сейчас верят, что в них живёт рептилойд, чип или пришелец, так и бродят на пару по плоской Земле. Ибо доминирующая вера сейчас – Голливуд, Интернет и Рен-ТВ.
А какие научные и «научные» методы лечения психиатрических пациентов не испытывались?! Вот только назвать их гуманными язык не поворачивается. Напомню только некоторые из них:
– Длительная полная изоляция.
– Термические воздействия (от ледяных обливаний до прижиганий). Понятно, чем радикальнее температура, тем больше шанс исцеления.
– Голод (как более мягкий вариант – диета), лишение сна или наоборот – его максимальное удлинение (наркотиками, чем же ещё).
– Кровопускания (универсальный метод от всех болезней, в любой цирюльне за копейки, на дому – дороже). Переливания "чистой" овечьей крови!
Были, конечно, и более щадящие (терапия физическим трудом) и даже экзотические методы. Например, лечение вином (энотерапия) или частым посещением увеселительных мероприятий. Сдаётся, эти прорывные методики назначались исключительно состоятельным парням. Приятные, но с сомнительной эффективностью. Сейчас, вон, и того, и другого в избытке, а количество душевнобольных только растёт.
Свежеоткрытое электричество было немедленно применено и для лечения душевных недугов – в виде электросудорожной терапии. Судороги и шок – довольно распространённые ещё сто лет назад и редко, но применяемые сегодня методы терапии. То, что мозг – вместилище психических страданий, было известно ещё до Гиппократа. А значит, нужно подавить в нём болезнь, причём самым жёстким образом: судорогами (с помощью препаратов или специальным прибором), шоком или комой (инсулин, малярийная кровь).
И наконец, нож хирурга, без него никуда. Даже термин такой есть – психохирургия. Мозговые свёрла и другие инструменты для трепанаций использовались с древних времён, самые ранние находки датируются аж 5000 лет до нашей эры. Но тем лекарям было можно, они давно умерли J. А вот что было с психохирургией ещё в прошлом веке, рассмотрим поподробней.
Тут в одном комментарии к предыдущей статье кто-то заметил, хотела, мол, информации, а получила передовицу «Правды». Их есть у меня и в этой статье. Итак, час «Правды».
В США в 1945 году было выполнено менее 300 лоботомий, тогда как более 5000 лоботомий проводились каждый год с 1949 по 1951 годы.
Как выглядит человек после такой процедуры, гениально сыграно товарищем Д.Николсоном в «Пролетая над гнездом кукушки» 1975 года по роману Кена Кизи «One Flew Over the Cuckoo's Nest»(1962). Помню свой шок и трепет, когда читал этот роман в «Новом мире» в 1987 году…
Реальность, как обычно, оказалась и обыденней и страшней. Рубрика «Их нравы».
Что такое лоботомия и как она проводилась? Технически это рассечение белого вещества между долями головного мозга. Это можно сделать и не вскрывая черепной коробки – через глазницу, с помощью инструмента лейкотома.
Первые 20 префронтальных лоботомий для психохирургии шизофрении провел португальский психиатр Egas Moniz в 1936 году. Сделал бы и больше, но очередной пациент, видимо не осмотренный, не раздетый и не погружённый в наркоз (это вам не дремучая совковая медицина, полная Свобода!) в ходе операции выхватил пистолет и разрядил его в оперирующего доктора. В итоге Мониц выжил, но остался парализованным на всю жизнь, хоть и с Нобелевкой.
Но, в США, где, как известно, всё самое научное и права человека, пошли ещё дальше.
Американский психиатр Уолтер Фримен («свободный человек» в переводе, между прочим), сломав лейкотом прямо в черепе очередного пациента, решил использовать нож для колки льда. Дёшево и сердито. Но не слишком дёшево, не по нашему, не по-бразильски. Оптимизируем процесс дальше. Нейрохирург, анестезиолог, операционная? Упаси Капитализм, это же дорого!
Звоним в государственную клинику, а ещё лучше приют, где есть подходящие пациенты (шизофрения, мания, психозы, даже тяжёлые неврозы подойдут), загружаем в авто (названный впоследствии лоботомобиль) нож для колки льда (для научности он будет «Орбитокласт», почти Эскалибур)– 1шт., молоток (не для наркоза, просто стукнуть по ножику) – 1 шт., пустой бумажник – неограниченно (цена процедуры – 25 долларов за несколько минут), помощник – (Джеймс Уотс) – 1 шт. (впоследствии и без него, зачем делиться, да и возмущаться стал, типа аморально и нестерильно) и вперёд.
Приезжаем, сажаем пациента в машину, ставим инстрУмент над глазом. Тюк! Следующий. И так – порядка 3500 операций. А в целом по стране последователями и фанатами Фримена – аж 40000!
Конечно, очень утрированно, но именно так и выглядела вся процедура. Улыбающийся полуовощ, лишённый эмоций, идёт (если повезёт) домой и больше никого не беспокоит. Госпитальная койка свободна, персонал разгружен, лекарств и продуктов питания не требуется. Какие морально-этические аспекты, когда речь идёт об экономии в сотни миллионов долларов по всей стране?
А если случайно попадётся здоровый как, например, 12-летний мальчик Говарда Далли, которого в психушку сдала его собственная мачеха, ненавидевшая приёмного сына? Бывает, издержки производства. Он и жив до сих пор, и даже книжку написал – «Моя лоботомия». Вон, даже родственники Джона Кеннеди под «горячий ледокол» подворачивались (23-х летняя Розмари Кеннеди). И что с того, что стала немощным инвалидом с интеллектом двухлетнего ребёнка? Зато частые смены настроения прошли…
А как у них в Европах? Передовая медицина не отставала и там. В Великобритании – 17 000 операций, в трех скандинавских странах – Финляндии, Норвегии и Швеции – приблизительно 9 300 лоботомий (посмотрите на численность населения этих стран, вот вам и скандинавский «социализм»).
Несмотря на появление в 50х нейролептиков, подобные операции сошли на нет только в семидесятых, во Франции аж в 80х. В Швеции практикуется до сих пор с расплывчатой формулировкой – «по ограниченным показаниям».
А как же в кровавом совке? – спросит пытливый либерал. Наверняка, каждого несогласного встречали ударом молотка уже в кабинете участкового? И в ЦУМ без справки о лоботомии не пускали?
СССР первый в мире запретил проводить такие операции.
В нашей стране подобное вмешательство проводилось в течение пяти лет, по строжайшим показаниям, только в условиях стационара и обязательно опытным нейрохирургом. Тем не менее, в СССР лоботомия была официально запрещена в 1950 году. 9 декабря 1950 года Учёный медицинский Совет Минздрава СССР постановил «воздержаться от применения префронтальной лейкотомии при нервнопсихических заболеваниях как метода, противоречащего основным принципам хирургического лечения И.П. Павлова». И в этом была не только идеологическая подоплека. На первом плане оказались причины сугубо научного характера: отсутствие строго обоснованной теории лоботомии; отсутствие строго разработанных клинических показаний к операции; тяжелые неврологические и психические последствия операции, в частности «лобный дефект».
Сейчас к психохирургии прибегают исключительно редко, и не только из-за большого количества осложнений или неэффективности метода, хотя случаев и того, и другого более, чем предостаточно.
А потому что в начале 50-х годов на сцене появляется новое действующее лицо – Его Величество Аминазин.
Рождение нейролептиков
Термину «psychopharmakon», то есть лекарство для души, уже 500 лет, но целенаправленно и более-менее научно врачи стали использовать психофармакологию менее века назад. В начале ХХ века были открыты и стали широко использоваться барбитураты в качестве снотворного и успокаивающего средства. Даже сейчас они входят в популярные у нас корвалол и валокордин (кстати, при въезде в любую страну ЕС вас могут развернуть из-за одного початого флакона «наркотика», или ссадить с калининградского поезда на литовской границе). К барбитуратам мы ещё вернёмся в самое ближайшее время, когда будем говорить о причинах «маразма» Л.И. Брежнева.
А пока – в прошлой статье мы остановились на середине 50-х, пике популярности психохирургии, как моментальном и дешёвом способе лечения психически больных. Казалось, на фоне бурного развития антибиотикотерапии и прорыва в лечении инфекций, включая веками непобедимых сифилиса и туберкулёза, психиатрия безнадёжно отстала. Инсулин, электричество и нож для колки льда – вот и всё, что есть на вооружении врачей. Но и тут пытливый исследовательский ум находит свой пенициллин!
В 1950 году в ходе клиническом исследовании препарата для профилактики и лечения хирургического шока – хлорпромазина – вдруг проявляются его необычные свойства. Помимо свойства понижать температуру тела и замедлять обмен веществ (что само по себе незаменимо при операциях на сердце), новое лекарство оказалось способно предупреждать и купировать судороги, рвоту, а также обладало мощным успокоительным эффектом.
Препарат очень быстро (1952) регистрируется в США под маркой «ларгактил», и тут же начинает испытываться в психиатрии.
Успокоительное действие хлорпромазина оказалось настолько выраженным, что препарат не только «снимал» возбуждение, агрессию и импульсивность, но и купировал психозы и устранял галлюцинации – главные проявления шизофрении.
Первые тесты, которые сделал американский врач Фрэнк Аид (подходящая фамилия для психиатра того времени) дали блестящий результат: после трёхнедельного курса препарата 24-х летний «буйно помешанный» с диагнозом «шизофрения», до этого лечимый опиатами, барбитуратами и электрошоком, вернулся к нормальной жизни, и был выписан домой. Аид сумел добиться разрешения от FDA на применение препарата для лечения шизофрении. Уже через несколько лет препарат получил самое широкое распространение и даже поступил в свободную продажу.
Только за 1955 год американская фирма SKF продала хлорпромазина (под торговой маркой «торазин») на 75 миллионов «тех» американских долларов. К 1964 году 50 миллионов (!) людей по всему миру принимали этот «психиатрический аспирин». Хлорпромазин (в СССР он стал известен, как аминазин) стал родоначальником целого семейства антипсихотических препаратов, названных нейролептиками (в переводе с греческого означает «берущий, схватывающий нервную систему»).
Путём экспериментов с молекулой активного вещества в самые короткие сроки химики получают целый ряд фенотиазиновых нейролептиков (алимезин, левомепромазин, промазин, аминазин, хлорпротиксен, прометазин, циамемазин и др.), а психиатры – уже целый набор фармакологических инструментов для лечения, прежде всего шизофрении, с общими, но отличающимися в деталях свойствами.
А ещё через несколько лет, уже в 1957, химики бельгийской компании в Janssen Pharmaceutica получают и испытывают препарат из совершенно другой химической группы – бутирофенонов. Настоящую страшилку для несогласных во всех странах мира, а по существу – мощнейшее до сих пор средство для борьбы с психозами – галоперидол.
В сентябре 1959 года на Международной конференции в Берсе (Бельгия) препарат был представлен публично. Галоперидол был лицензирован и с октября 1959 года начал выпускаться в Бельгии под торговым названием Haldol. Это был новый этап в лекарственной терапии психозов. Нейролептик оказался тем препаратом, который может «потушить пожар» психических расстройств. Кстати, такой лакомый «бельгийский пирожок» как Янссен Фармацевтика, был тут же (1961 год) сожран американской Johnson & Johnson.
