скачать книгу бесплатно
Нет смысла без тебя
Татьяна Любимая
Я нашел пьяную, жалкую девчонку ночью в сильную грозу, забрал домой, а утром… я в нее влюбился. Причем взаимно. Сильно, страстно, крышесносно. Но… Я уехал, но пообещал, что заберу ее с собой через пару недель, а вышло так, что мы расстались на девять лет… Девять гребаных лет я искал ее по всей стране, а она пряталась. Совсем рядом… Пряталась от меня и от врагов, воспитывая нашего сына и мою дочь. Скажите мне, что она жива, и я буду искать ее до конца своих дней, пока не найду. Скажите, что ее больше нет, и я уйду вслед за ней, лишь бы быть рядом. Лишь бы любить. Потому что нет мне жизни без нее. Нет смысла жить…
Содержит нецензурную брань.
Татьяна Любимая
Нет смысла без тебя
1. Инга
– Слышь, мелкая! Стой! Кому говорю!
– Держи ее, ха-ха, щас убежит! Лови! Лови! Ха-ха!
"Только не это! Блииин!" – промелькнуло в голове, и я ускорила шаг. Через мгновение меня грубо схватили за локоть и развернули на сто восемьдесят градусов. Так и есть – Бэр. Бритоголовый качок выше меня на две головы нагло ухмыляется, плотоядно осматривая меня с ног до головы бледно-серыми глазами и облизывая свои пухлые губы. Не отрывая от меня взгляда наклоняет голову из стороны в сторону будто разминает шею, мышцами играет под белой с принтами в виде черепов обтягивающей футболкой.
– Куда спешишь, красавица? А поговорить? – сжимает мой локоть больнее, не позволяя выкрутиться. Другой рукой вцепился в бедро, чуть задрав платье. Синяки точно останутся.
Дружки его, такие же отморозки – местные гопники, окружи нас, не давая мне пройти. Ржут как ненормальные, сплевывают себе под ноги. Почти все одинаково одеты – в темные джинсы или спортивные штаны, обтягивающие футболки, кроссовки.
– Как зовут дюймовочку?
– Пусти, придурок! – снова пытаюсь вырваться. А сердце ухает куда-то вниз от страха. И до меня добрался, гад!
Бэра с дружками знает вся округа. Во-первых, он – хозяин ночного клуба "Жар-птица", вроде как Бэр выиграл этот клуб в карты. И репутация у этого клуба так себе. Говорят, там проворачиваются какие-то темные делишки, в том числе и с наркотой.
А во-вторых, уж очень Бэр любит девочек "портить". Особенно первокурсниц. Тусуется постоянно возле общаг, высматривает себе добычу и принуждает ублажать его. Любитель девочек-целочек – так его называют дружки. Девчонки рассказывали, как изощренно и жестко он трахает, практически насилует их. После очередной утехи еле живая девочка достается кому-нибудь из его дружков и, только когда тому надоест, ее отпускают из этой жуткой компании. Надо ли говорить, сколько морально и физически униженных и опущенных ниже некуда девушек возвращается из этой компашки. В полицию никто не обращается, так как запугивают эти отморозки так, что девочки никому ничего не рассказывают. Только между собой, близкими подругами, делятся жуткими подробностями.
Везет только тем студенткам, кто уже под крылом какого-нибудь папика, замужем или хотя бы дружит с парнем-не хлюпиком. А еще к нему не попадают те, кому родители снимают квартиры. Таких Бэр не трогает. Только одиноких, невинных и "бедненьких" – как раз из общаги. Причем с начала учебного года он берется за самых красивых девочек, потом постепенно переключает внимание на остальных. Все вокруг знают кто такой Бэр, и я в том числе. И все стараются держаться от него подальше и не попадаться на глаза. Но кому как повезет.
Сегодня, очевидно, настала моя очередь. Я до последнего надеялась, что на меня ни он, ни его дружки не обратят внимания. Я ведь обычная серая мышка, ботаник. Одеваюсь очень скромно, совсем недорого, каблуки не ношу, косметикой практически не пользуюсь, так, слегка тени на веки и блеск на губы. Лицо обычное, круглое, глаза карие, нос прямой, губы почти бантиком. Прическа – черные волосы со стрижкой каре до плеч и то часто в хвост собираю. Ростом тоже не вышла – метр шестьдесят пять, стройная, хотя и худенькая, грудь второго размера. Девчонки считают меня симпатичной, но я им не верю и красавицей себя не считаю. А еще меня часто за маленькую принимают, особенно в магазине: "Что тебе, девочка?". И ничего, что девочке почти девятнадцать лет!
В общем, внешность так себе, но я и не парюсь. Со школы была занята только учебой, даже один год экстерном сдала – очень хочется стать учителем, в идеале преподавателем в институте, но это как получится. А вообще, да – это моя мечта детства – учить кого-нибудь.
Сегодня я возвращалась из института в общагу. Через месяц сессия, конец первого курса и наконец-то поеду домой – к маме и сестренке. Ленка заканчивает восьмой класс, и я даже рада, что у нас с ней четыре года разницы в возрасте. Как раз, когда я окончу институт и приеду домой, она поступит куда-нибудь учиться, так что мамочка наша не останется без присмотра. В последнее время мама все чаще жалуется на высокое давление и сердце, но продолжает работать воспитателем в детском саду, подрабатывая по вечерам техничкой в местном магазинчике. Сколько я себя помню, нам всегда было туго с деньгами. Мама растила нас одна, отец погиб, когда Ленке было всего два годика, и замуж больше мама не вышла. В нашем поселке работать-то особо негде, подрабатывать тоже. Зарплата воспитателя мизерная, хорошо еще, что пособие по потере кормильца помогало, а так денег катастрофически не хватало.
Я школу закончила с отличием и в город уехала, поступила в институт. Получаю повышенную стипендию и подрабатываю написанием рефератов и курсовых. Так что полностью на самообеспечении.
– Эй, полегче, не брыкайся!– шипит на меня Бэр под улюлюканье дружков. – Давай познакомимся!
– Не хочу! Отпусти! Я спешу! – голос предательски ломается, колени дрожат, живот скрутило, а этим еще веселее становится.
Как назло на улице ни души, будто специально все люди попрятались при виде этих типчиков. Приспичило же мне одной сегодня возвращаться! Надо было идти вместе с девчонками, нет же, поперлась в библиотеку.
– И как это я такую строптивую проглядел? Я же страсть как люблю таких темпераментных! – причмокивая возле уха, проговаривает Бэр. – Чем злее девушка, тем громче стонет, даже, пацаны? – а те и рады стараться – в ответ одобрительно загудели.
– Так как зовут тебя, детка? – сильнее вжал пальцы в бедро, так что я не сдержалась от боли, вскрикнула.
– Аня, – ляпнула первое, что пришло на ум. – Аня Иванова.
Снова пытаюсь вырваться из его лап, но становится только больнее. Бэру явно нравится издеваться. Вот я влипла, хоть реви!
– Значит так, Аня Иванова, завтра придешь ко мне. Сама. В клуб "Жар-птица". Знаешь ведь такой?
Я мотнула головой.
– Нет? Ну так спросишь. Жду в десять вечера. А не придешь – все равно поймаю и тогда по кругу пустим. Поняла, Анечка? – последние слова Бэр уже со злым оскалом выплевывал мне в лицо. – И личико тебе поправим, да так, что мама родная не узнает. Так что лучше тебе быть посговорчивее, от меня еще никто не спрятался, крошка.
–Нет! Я не приду! – я дернулась сильнее, выскользнула из его лап и, толкнув кого-то напротив, на ватных ногах бросилась ко входу общаги. "Хорошо, что каблуки не ношу, далеко бы не убежала", – мелькнуло в голове, но тут же резануло обратное – "все равно не успею".
На крыльце этот гад меня догнал, схватил за плечо, дернул на себя, и тут же его рука схватила меня за горло, сжала так, что я не могла дышать, а головой ударилась о стену. Показалось даже, что ноги болтаются в воздухе, но, наверное, все-таки показалось. Я захрипела, вцепилась обеими руками в его руку, пытаясь ослабить хватку.
– Слышь, ты! Кошка драная! Не зли меня, пожалеешь. Знаешь, что такое групповуха? Все щели девственности лишатся, а ты же видишь как нас много, молодых и красивых, – продышал гнилым воздухом мне в лицо. Другой рукой залез под платье, грубо провел рукой вверх по бедру и больно сжал ягодицу. – Будешь паинькой узнаешь только мой член, а нет.. ну ты понимаешь, ведь, да? Аня Иванова? Я буду ждать, только попробуй не приди! Тебе понравится, детка, честно!
Бэр провел языком по моей щеке, оставив мокрый след, как будто соплями вымазал. Так противно стало, что тошнота стала подбираться к горлу. Он ослабил хватку, убрал руки, а я закашлялась, согнувшись.
– Жду завтра в десять, – повторил Бэр, отступив назад. – и надень черное белье и чулки, меня это заводит. Ха-ха, крошка, пока-пока!
Довольный собой качок развернулся и вальяжной походкой пошел от меня в сторону своих ржущих дружков.
– Гад! Да пошел ты! – выкрикнула я вслед и забежала в общагу.
2. Инга
Не помню, как пронеслась мимо вахтерши и как влетела на третий этаж, не замечая никого по пути, как дрожащей рукой искала ключ в сумочке и открывала деверь. Рухнула на кровать в своей комнате и завыла от бессилия.
Прибежала с кухни Арина – моя соседка по комнате и подружка. Мы подружились в силу обстоятельств – учились в одной группе, жили в одной комнате, и обе были тихие серые мышки-заучки. Вообще мне с ней повезло, она была хорошей подругой, доброй, отзывчивой. Единственный минус – не очень симпатичная. Фигура неплохая, а вот лицо портили большой нос и очки, но милая улыбка привлекала своей искренностью. По крайней мере Бэр на таких внимание не обращает. Пока.
– Инга, что случилось? Что с тобой? С мамой что-то? – тормошит меня за плечо Арина.
А я реву, уткнувшись в подушку, подвываю, размазываю слезы о наволочку, попутно стараясь стереть противные слюни Бэра со щеки. Чувствую себя такой грязной! И не могу успокоиться. Понимаю, что истерика со мной случилась, а остановиться не получается да и не хочется. От бессилия все нутро выворачивает и орать хочется.
Аринка совсем перепугалась, сбегала за девчонками из другой комнаты. Собрались вокруг меня, тормошат, гладят по голове. Привели меня в сидячее положение, в руки стакан воды пихают с каплями какими-то, пить заставляют.
– Инга, ну успокойся, пожалуйста! Все пройдет! Расскажи, что случилось, Инга!
Я кое-как взяла дрожащими руками стакан и, лязгая зубами о края, сделала глоток и выдохнула:
– Бэр.
А больше и говорить ничего не надо – все поняли, что произошло.
Кое-как я успокоилась, допила воду, а дальше сидела на кровати, поджав ноги, вцепившись до боли в пальцах в железные края и, практически не мигая, смотрела прямо перед собой. Капли видимо начали действовать успокаивающе. Я понимала одно – все рухнуло в один миг. Перечеркнула институт жирным крестом, мечту детства, маму, сестру. Только пропасть под ногами отчетливо вырисовывается, затягивает внутрь своей чернотой в бездне. У меня аж голова закружилась, и я чуть не упала с кровати головой вперед. Хорошо девочки успели, удержали.
– Инга, ну расскажи, легче станет, может, придумаем что-нибудь.
Я рассказала, как все было и что, вероятнее всего, будет.
Такой стрем в душе творился и в то же время так пусто в груди!
Девчонки успокаивали, как могли, придумывали, что можно сделать. Варианты спрятаться где-нибудь отмели, так же как и с переводом на заочку и отъезд домой – на это требовалось время, к тому же через месяц сессия, меня просто не отпустят в деканате. В конце концов, решили оставить все до утра и завтра, на свежую голову, подумать, что делать.
3. Егор
Засиделся с Мишкой до поздна у него дома. Доводили до ума совместный проект. В понедельник последний срок подачи заявок на участие в международном конкурсе. Если мы выиграем, то поедем на стажировку в Нью-Йорк, а для почти дипломированных архитекторов это ух как круто! Шансы победить у нас есть, осталось доработать детали, что мы и делаем все последние дни.
Уже когда оба начали зевать от усталости, понял, что пора ехать домой. Распрощался с другом, сел в свою черную мазду – подарок родителей на успешное окончание третьего курса. Ехать от Мишкиного дома до моего минут десять, это если пробок нет. Но сегодня в полночь как раз дорога пустынная, а в небе сверкают молнии и гремит гром – гроза нависла над городом и через пару минут хлынул ливень, да такой, что ехать пришлось медленно – видимость была всего в пределах пары метров.
Медленно подъезжая к своему дому и отыскивая место под парковку, показалось, что справа от дороги увидел привидение. Мотнул головой – уснул за рулем что ли? Проехал метров пять, решил вернуться посмотреть, что же мне там привиделось. Медленно сдал назад, остановился, всматриваюсь сквозь черноту ночи и ничего не вижу. Но вот вспышка молнии – и точно – сидит на тротуаре какое тело на попе, прижав к себе белые коленки, обхватив их руками и спрятав лицо. Вроде женская фигура, подросток, что ли? Одета во что-то темное, а руки и ноги от колен оголены и сверкают в свете молний своей белизной. Из-за этого-то я ее и заметил.
Перегнулся через пассажирское сиденье, открыл дверку. В салон тут же ворвался холодный воздух дождя.
– Эй, помощь нужна?
От фигуры никакого движения.
"Езжай, Егор, домой, не вмешивайся", – говорит внутренний голос, а сердце не слушает его, прокручивается в груди: "может помочь надо?"
Сижу еще с минуту, обдумываю, что делать? Полицию вызвать или скорую? В такую-то погоду вот они обрадуются!
Включил аварийку, вышел из машины и тут же промок до нитки. Черт! Оно мне надо? Присел на корточки рядом.
– Эй, помощь нужна? – трогаю за плечо, встряхивая.
Тело вздрогнуло и медленно подняло голову. Сверкнула затяжная молния, и мне удалось немного разглядеть предмет моего нездорового любопытства. Им оказалась девушка, на первый взгляд лет шестнадцати, может чуть больше.
Черные волосы до плеч прилипли к белому лицу незнакомки, тушь растеклась по щекам то ли от дождя, то ли от слез, непонятно. Гроза еще сильнее разбушевалась, молнии сверкают одна за другой, а грохот грома почти не прекращает содрогать землю под ногами. Глаза девушки в свете часто мелькающих молний кажутся черными и безжизненными. Видок у нее еще тот, на кошку мокрую и жалкую похожа.
Только сейчас заметил, что возле девушки стоит почти пустая бутылка из-под вина, судя по этикетке – дешевое пойло. А сама девушка очень пьяна. Она, кажется, попыталась сфокусировать на мне взгляд, но, видимо, это ей не удалось. Она прикрыла глаза и снова опустила голову на колени. Буйство природы ее совсем не пугало и не волновало.
А гроза все также лютует. Молнии будто соревнуются между собой, кто ярче и дольше будет ослеплять ночной город, а от непрекращающегося оглушающего грома, кажется, трясется земля под ногами.
– Девушка! Подъем! – уже трясу ее сильнее. – Давай хоть домой тебя отвезу? Ты где живешь?
Она что-то промычала в ответ, но вставать и не собиралась. Вот что с ней делать? Решил для начала посадить ее в машину.
Пытаюсь ее поднять, она упирается, мычит что-то протестующим тоном, вроде даже обозвала как-то. Пришлось взять ее на руки и нести пару шагов до машины. А она обхватила меня за шею, держится, а глаза так и не открывает. Сама легкая, как пушинка.
Подошел к машине, открыл кое-как дверь и посадил девушку на переднее пассажирское сиденье. Она ведет себя вяло, никаких движений не делает. Сиденье мгновенно промокло насквозь. Прощай, чистый салон! Ладно, решил об этом подумать потом. Закрыл дверь, обойдя машину, сел на водительское место. В машине прохладно и влажно, окна мгновенно запотели, и легкая дрожь передернула мое тело. Я включил печку и свет и решил все же разглядеть девушку, заодно понять, что делать с ней дальше.
Она сидит, дрожа от холода и скукожившись, как растрепанный замерзший воробей. Глаза так и не открывает, а мне показалось, что я слышу, как стучат ее зубы. Голые ноги в туфлях-лодочках поджала под сиденье, руками обхватила себя за плечи. Черные волосы безжизненно висят, и с них капает дождевая вода на плечи. С челки, чуть прикрывающей тонкие черные брови, бегут струйки по щекам, смывая тушь с длинных ресниц и оставляя темные дорожки до самого подбородка. С непонятного кроя темного платья без рукавов и до колен тоже капает вода, под ногами образовалась лужа и стремительно увеличивается в размерах.
Я оглянулся назад. На заднем сиденье должна быть ветровка, отставленная на случай прохладной погоды. Так и есть. Я протянул руку и достал ее, накинул на девушку. Она никак не отреагировала.
– Э-эй! Слышишь? Тебя как зовут?
Я тронул девушку за плечо, но она только что-то бессвязно промычала. По салону распространился неприятный запах перегара. Я поморщился. Вот влип!
– Тебя куда отвезти?
Никакого ответа и эмоций.
– Что же мне с тобой делать?
4. Егор
Минуты через три нашел свободное парковочное место рядом со своим домом. Вариантов куда везти девушку так и не придумал. Она до сих пор не проронила ни слова, не пошевелилась, только руки расслабленно опустила на колени. Кажется, уснула.
Заглушив мотор, я все еще сидел в машине, глядя на это пьяное недоразумение. В машине было тепло, а за ее пределами ливень уже кончился, и стояла ночная, почти звенящая, тишина. Мою пьяную гостью освещал только свет уличных фонарей. Да уж, жалкое зрелище. И за что мне это? Надо было ехать мимо, ничего бы с этой дамой не случилось.
С этими мыслями я все же выбрался из машины, вытащил кое-как деваху на улицу, будить даже не стал пытаться. Щелкнул сигналкой и с девушкой на руках, укутанной в мою ветровку, пошел к себе домой. Она успела отогреться в машине, и сейчас я ощущал даже через ветровку и рубашку тепло ее тела, и какое-то волнение, даже возбуждение пробудилось во мне.
Честно говоря, не думал, что с девушкой на руках так трудно будет набирать код от домофона, подниматься на третий этаж, а затем искать в кармане ключи и открывать квартиру. Кое-как я все же справился и наконец-то был дома. Посадил девушку на пуфик возле входа, она что-то невнятно пробормотала и чуть не упала. Пришлось придерживать ее одной рукой, а другой закрывать входную дверь на замок и разуваться самому, затем снял туфли со своей гостьи. Ноги у нее были ледяные. Заболеет же, думаю. Еще и мокрая вся. Попутно осмотрел ее локти на сгибе – чистые. Хоть не наркоманка!
Сгреб девчонку в охапку и понес в ванную. Уже там посадил ее на пол, благо, что он был с подогревом, Девушка спиной оперлась о стиральную машинку, вытянула ноги, а сама спит или вид спящий делает. Неужели настолько пьяная, что ничего не чувствует, ни на что не реагирует?
Я включил горячую воду, чтобы набрать ванную. Хотя незнакомке по-хорошему нужен холодный душ, вмиг бы протрезвела. Так и стоял какое-то время в раздумьях, глядя на это "тело".
Решение все же принял в пользу теплого душа. В ванную уже набралось немного горячей воды, далее я переключил поток на душ.
Присел на корточки перед девушкой – надо ее раздеть, не в платье же под душ тащить. Вздохнув, убрал мокрые волосы со спины на плечо, заметил на спине пуговку, расстегнул. За подол платья взял и протащил его вверх через голову. Руки поднялись, освобождаясь от одежды, и снова безвольно упали. Девушка недовольно что-то промычала в ответ на мои действия.
Она осталась в простом белом белье, совсем дешевом, но белоснежном. Странно, всегда думал, что светлое белье надевается под светлую одежду, а черное, соответственно, под темную. Тут, видимо, свои причуды. Может, ничего другого нет у нее? Не стал заморачиваться и снял лифчик, с трудом стянул трусы. Не так-то легко оказывается с безжизненного тела снимать белье. От взгляда на фигуру девушки, ее грудь, ноги и прочие прелести аж зажмурился на мгновение.
Тут же одернул себя, встряхнул головой, мысленно надавал себе пощечин:
"Соберись, Егор, ты даже не знаешь, кто она такая, а уже слюни распустил. Она же маленькая еще!" – отругал себя.
Не теряя больше времени, подхватил девушку на руки и шагнул с ней в ванную под прохладный душ, поставил ее на ноги, придерживая одной рукой за плечи, другой за талию. Мои теплые ладони ощутили холод ее кожи, покрывшейся мурашками. Только тогда понял, что сам не разделся и снова мокну в одежде. Да ладно, уже все равно поздно что-то менять.
Девушка от льющейся ей на голову холодной воды вздрогнула, застонала, замотала головой в поисках воздуха среди потока воды, задрожала всем телом и руками замахала, судорожно ища опору. Ногами заскользила по дну ванной, чуть не упала. Я схватил ее руки чуть выше локтя и прижал к себе, обхватив одной рукой за талию, другой поддерживая голову. А она уткнулась носом в мою подмышку, вздохнула тяжко и затихла, только мелкая дрожь пробивала ее тело. Душ прохладный, а меня обожгло жаром от такой интимной близости.
– Тише, глупая, тише, все хорошо, – проговорил я, поглаживая незнакомку по голове.
Ростом моя неожиданная гостья ниже модельного, хрупкая особенно рядом со мной. Мой-то рост почти два метра и рядом со мной она выглядит как ребенок.
Она больше не издавала звуков. Так мы постояли минуты две, может больше, но я решил, что водных процедур на сегодня достаточно и, выключив воду, осторожно выбрался из душа с девушкой на руках.
Поставил ее на пол и поддерживая одной рукой, чтобы не упала, большим полотенцем начал растирать ее белоснежное тело, стараясь не обращать внимания на бархатную нежную кожу и красивую высокую грудь второго размера, упругую попу…
– Ну вот, так-то лучше, – говорил я, проводя полотенцем по телу, собирая капельки воды.
Девушка все также оставалась вялой и безучастной, молча стояла, пока я вытирал ее после душа. Волосы тоже кое-как промочил полотенцем, но понятия не имею, как их сушить. Решил оставить как есть.
Убедился, что девушка стоит самостоятельно, быстро снял с себя рубашку и штаны, потому что на полу образовалась уже приличная лужа. Одежду бросил под ноги, чтобы вода с пола немного впиталась. Этим же полотенцем быстро обтер себя.
Поднял девушку на руки, отнес в комнату, посадил на диван. Хорошо, что оставил его разложенным с утра, потому что торопился к Мишке.
