скачать книгу бесплатно
Записав номер супруги погибшего, девушка проговорила:
– Что ж, тогда у меня к вам все. – Но помедлила, вставать из кресла не спешила.
– Хорошо, – кивнул Федосов и поднялся – проводить ее.
«Вот ведь чурбан бесчувственный!» – вздохнула Варя про себя.
Придется ей тоже вставать.
Капитан обогнул стол и протянул девушке руку.
– Спасибо за помощь, – сухо проговорила она.
По логике, нужно было улыбнуться. Загадочно облизнуть губы. Вроде как случайно коснуться его плеча… Но Варя стояла недвижимо – а сердце ее разрывалось на части.
– Приятно было познакомиться, – молвил участковый, снова нежно обнимая ее кисть своей лапищей.
А потом случилось неожиданное: он за руку притянул Варю к себе. Другая рука вдруг легла ей на талию и притиснула. Его глаза оказались совсем рядом, чуть выше уровня ее глаз. Они смеялись.
– Что вы делаете? – ошеломленно пробормотала девушка.
– А я влюбился в тебя, – нагло прошептал Федосов и попытался поцеловать в губы.
Варя дернулась и вырвалась из его объятий.
Капитан не стал повторять приступ. Стоял на том же месте с безвольно опущенными руками.
– Я не могу так сразу! – то ли прошептала, то ли выкрикнула Варя. И залилась краской, поняв, что своей фразой с головой себя выдала.
– Ох, девчонки-девчонки… – вздохнул Федосов. – Зачем вам эта постепенность? Ну, хорошо: буду ждать тебя сегодня в девять вечера в боулинге «Шарики-ролики».
– Вы мне одолжение делаете? – прищурилась Варя.
– Свидание назначаю, – спокойно парировал капитан. – Я же говорю: влюбился в тебя.
– А если я сегодня вечером занята?
– Постарайся освободиться, – проговорил мужчина.
И было в его взгляде что-то такое… заставлявшее безоговорочно исполнить приказ…
– Ровно в девять, – повторил Федосов. – Дорожку я закажу.
– Я, конечно, постараюсь, – пробормотала Варя, – но ничего тебе не обещаю.
Когда Варя вышла из кабинета участкового на свежий воздух, лицо ее горело. Печальные снежинки не спеша падали на серый асфальт. Их было мало, они были не уверены в своих силах. Земля стояла голой, настоящего снега не предвиделось. Варвара несколько раз, пытаясь успокоиться, глубоко вдохнула сырой, насыщенный углекислотой, столичный воздух. Через несколько минут ей наконец удалось привести чувства и нервы в порядок и переключиться на расследование.
Предстоял разговор с вдовой Руткова – разговор в любом случае непростой.
Дозвонившись продюсерше на мобильник, Варя представилась:
– Вас беспокоит дознаватель, капитан милиции Варвара Конева.
Милицейские «корочки» с оперативным псевдонимом «Конева» являлись еще одним прикрытием Варвары. Порой совершенно не нужно, чтобы подозреваемые знали, что ими интересуется ФСБ.
– Что вы хотели? – резко бросила вдова.
Варя решила играть в открытую.
– Мне нужно осмотреть квартиру вашего покойного мужа.
– Зачем?
– Мы должны решить, возбуждать ли уголовное дело по факту гибели гражданина Руткова. Чтобы написать отказ в возбуждении дела, я должна быть уверена, что ему никто… м-м-м… не помогал прыгнуть.
Варя загадала: если Руткова ни в чем не виновна, она должна пойти навстречу. Впрочем, какие уж тут особенные загадывания? Обычная психология. Никто не хочет, ни невиновный, ни, тем паче, тот, кто в смерти замешан, чтобы открыли уголовное дело по факту гибели близкого человека. А Варя натурально шантажировала вдову: покажешь квартиру – закроем дело, нет – пеняй на себя.
Однако та сухо ответствовала:
– А у вас есть ордер на обыск?
– Нет, – не стала лукавить Кононова. – Я надеюсь на ваше добровольное сотрудничество.
– Боюсь, что у меня нет для вас времени. И в ближайшие две недели не будет.
– В таком случае я возбуждаю по факту гибели вашего мужа уголовное дело, – еще раз надавила Варя.
– Ваше право.
Девушке показалось, что ледяной голос Рутковой все ж таки дрогнул. Значит, ей настолько не хочется пускать милицию в жилье супруга, что она готова даже на расследование согласиться, лишь бы избежать осмотра квартиры – или хотя бы отсрочить его.
– Раз мы откроем дело, – продолжила Варвара, – будет и ордер на обыск. И вам к тому же придется являться к нам на допросы.
Но и третья попытка убедить вдову показать квартиру по-хорошему успехом не увенчалась.
– Что ж, если будет повестка, тогда и поговорим, – до невозможности сухо откликнулась Руткова.
Положив трубку после разговора с продюсершей, Варя подумала: «Держу пари, она виновна. Но как она могла убить собственного мужа, если у нее самой был прямой эфир? И в квартире – никого посторонних не было?»
Впрочем, перед Кононовой, как сотрудницей комиссии, не стояла задача непременно изобличать Руткову. Пока ей требовалось просто покопаться в компьютере покойного. Ну и что делать?
За несанкционированный обыск по головке никого не гладят. Если, конечно, начальству вдруг становится известно, что сотрудник к подобному причастен. Но Варя надеялась, что, во-первых, сумеет проникнуть в квартиру Руткова незаметно, а во-вторых, Петренко, даже если до него дойдет информация, взыскание Варе точно объявлять не станет. Что не дозволено быку (милиционерам и даже фээсбэшникам), дозволено Юпитеру (то есть комиссии).
Пробраться в подъезд мимо консьержа для подготовленного человека (каковым, разумеется, была Варя) труда не составляет. Потом, конечно, пришлось повозиться со стальной дверью в квартиру Руткова, но специнструмент не подвел. Осадок на душе, правда, оставался – Варя не любила действовать незаконными методами. Но еще неприятнее стало после того, как она тщательно обследовала все три комнаты, где проживал убитый, и никакого компьютера там не обнаружила. Хотя незапыленный прямоугольник на полу, где раньше стоял системный блок, имелся и более светлый кусок обоев позади него – тоже.
Когда Варя выскользнула из квартиры Руткова, она уверилась в обоих своих интуитивных предположениях: во-первых, в преступлении замешана вдова; а во-вторых, компьютер сыграл в нем особую, если не ключевую, роль.
Планируя сегодняшний день, Варя думала, что, если у нее останется время после изучения обстоятельств самоубийства Руткова, она сразу рванет в Королев – осматриваться там, где погиб второй фигурант. Но, когда вышла из дома самоубийцы, подумала: «Какого черта? Я что, автомат? Боевая машина? У меня сегодня вечером, между прочим, свидание!»
При мысли о нежно-сильных руках Бориса Федосова сладко заныло сердце. И почему-то появилось предощущение если не счастья, то, по крайней мере, удачи.
На первых порах предчувствие ее не обмануло: несмотря на то, что Новый год на носу и все мастерицы красоты завалены работой, оказалось, что у Вариной маникюрши, пользовавшей еще ее покойную маму, как раз сейчас случайно появилось «окошко». А в салоне к тому же выяснилось, что и косметологиня может ее принять. После процедур у Вари хватило времени заехать домой, чтобы переодеться.
Поэтому к боулингу «Шарики-ролики» Варя подходила во всеоружии, гордая и довольная собой.
Огромный и обаятельный участковый ждал Варю в баре.
Он заказал ей «Мохито» – «для разминки». Чувственно и нагло оглядел ее с головы до ног: блузка, какой бы просторной ни была, не скрывала ни большую грудь, ни мощные плечи, ни красивые руки, – и присвистнул:
– А ты хороша!
Варя оставила комплимент без ответа.
– Сейчас выпиваем по коктейльчику – и на дорожку, – распорядился капитан.
Девушка поняла: красавец-мент любит доминировать. Наверное, это характер, да и род занятий играет свою роль. Беда заключалась в том, что Варя не любила подчиняться.
– На вашем месте, – заметила девушка, отхлебнув «Мохито», – я не торопилась бы закрывать дело о самоубийстве Руткова.
– Как выпьем, говорим о работе, да? – нагловато усмехнулся Федосов, но все-таки переспросил: – А почему все же такое внимание к бедному самоубийце?
Варя знала: милиционеры и прокурорские работники не могут оставить без внимания мнение «старших братьев» из ФСБ.
– Я разговаривала с вдовой, и она явно нервничает. А еще, по информации из наших специсточников, нам известно, – она, конечно, не стала признаваться в своем проникновении в жилище погибшего, – что из квартиры самоубийцы пропал компьютер. Скорее всего, его вывезла вдова. Спрашивается, зачем? И почему столь спешно?
– Улики косвенные, – возразил Федосов. – О-о-очень даже косвенные!
«Вот так у нас с ним всю дорогу и будет, – подумала Варя, – сколько бы она, эта дорога, ни заняла, пусть даже один сегодняшний вечер: постоянное соревнование, дуэль. Что ж, пока мне такое положение скорее нравится. Чуть не впервые – герой мне достался по силам».
– Но их нельзя не учитывать, правда? – надавила она. – И хотя бы допросить Руткову стоит, как ты думаешь?
Вопросы Варя специально поставила в такой форме, что на них мог быть один ответ: да. Однако капитан с ней, может, внутренне и согласился, но промолчал. И девушке пришлось добавить:
– А когда вдову станут допрашивать, пусть ей зададут, между делом, вопросы о компьютере покойного. Куда он делся? И какой, кстати, у Антона Руткова был электронный адрес?
– Ну, раз ты настаиваешь – поможем в твоем лице славным соседям, – кивнул капитан. – Тем более нынче ваш профессиональный праздник. Но ты на поддавки по такому случаю не надейся. Пошли, наша дорожка – пятая.
– Минутку… – Варя достала лейкопластырь и обернула три пальца на правой руке, спасая свежий маникюр.
– О, как у тебя все серьезно! – слегка насмешливо воскликнул мужчина. – Да ты, наверно, чемпион!
– Пока еще нет, – пробормотала Варя.
Первые же броски показали, что Федосов, впрочем, как и Варя, играет безыскусно. Не было в их арсенале крученых ударов, да и точность порой оставляла желать лучшего. Однако силушкой бог не обидел обоих, и когда самый тяжелый, «шестнадцатый», шар врезается на скорости тридцать километров в строй кеглей – те разлетаются, даже если попадаешь не совсем точно. И уже в первой, пристрелочной, партии оба сделали по куче «страйков», выбили каждый больше ста пятидесяти очков, и за их спинами стали собираться официанты, обслуга, да и игроки с других дорожек то и дело глядели на двух гигантов, раз за разом сметавших кегли с поля.
– Во дают! – заслышала Варя уважительный голос хрупкого паренька, соседа по дорожке. – Прям битва титаников!
А девушку захватил азарт борьбы. Она уже не думала – как частенько забывала думать и раньше при общении с молодыми людьми – о кокетстве, флирте, жеманности. Она стала сама собой: женщиной, нацеленной на выигрыш, на успех – любой ценой. Только один раз, когда Варя добила практически невозможный «спэар» и вырвала концовку партии, радостно вскинув затем вверх руки, Федосов вполне по-дружески обнял её и поцеловал, от этого всё тело девушки словно окутало наэлектризованное поле любви.
Оба уступать не хотели, и за три часа игры счет по партиям оказался равным: четыре – четыре. И Варя, в кураже, в азарте настаивала:
– Давай еще одну, на победителя!
– Лучше оставим до следующего раза, – рассудительно молвил Борис, – хотя бы для того, чтобы был повод встретиться.
Они оделись в гардеробе и сели в машину Федосова – «Форд», довольно не новый. Капитан завел мотор, включил печку и, словно об обыденном деле, спросил:
– Ну, к тебе или ко мне?
И Варю мгновенно обдало холодом. Вопрос был, конечно, вполне естественный и логичный. И любая другая, обычная, женщина ответила бы на него притворным гневом, кокетливым смехом, лукавым взглядом… Варвара же на полном серьезе отрезала:
– Ни к кому! Если подбросишь меня до дома – буду тебе признательна. Если нет – поймаю такси.
Не готова она была так быстро впустить его – в свое сердце, в свое тело, в свою душу!
Федосов, может, и обиделся, но виду не показал. Довез как миленький до дома, и они обменялись номерами мобильников. Капитан помог Варе выйти из машины и поцеловал ручку. И сказал, что позвонит.
* * *
Неизвестно, из каких соображений к названию платформы Подлипки Ярославской железной дороги добавили определение «Дачные». Сто лет здесь уже никаких дач не водилось. Может, подумала Варвара, наименование было одной из составных частей легенды прикрытия нашего космического проекта – который, как известно, творился именно здесь, в обстановке строжайшей секретности.
В утренней воскресной электричке было полно лыжников – несмотря на захудалую зиму, в лесах снег все ж таки нападал. Однако ехали туристы дальше – в Монино, или, на худой конец, в Валентиновку.
А Подлипки, хоть и Дачные, выглядели явным городом. По подземному переходу сновали люди. Старушка, очень древняя и морщинистая, разложила на асфальте на клееночке нехитрую галантерею: спички, туалетную бумагу, салфетки, мыло. Варя дала ей двадцать рублей – просто так, старушка просияла: «Спасибо, дочка!»
В серых пятиэтажках светились окна. Улица вывела Кононову (вчера она пробила адрес по «гугловской» карте) к новейшему, щегольскому, дому, снисходительно возвышающемуся над округой, словно юная девушка-модель, по недоразумению попавшая в толпу простых работниц.
Варя обошла дом по периметру. Пентхаусы под крышей казались нежилыми.
Здешнего участкового на месте не оказалось (еще бы, воскресенье!), к тому же и мобильник его молчал. В отделении милиции не нашлось оперов, выезжавших на недавнее происшествие, а уголовное дело по факту самоубийства здесь возбуждать не стали – слишком уж очевидным оказался суицид. Пришлось оставлять ментам свои визитки («ФСБ, старший оперуполномоченный Варвара Кононова» – значилось в них) и просить, чтобы участковый и опера ей по возможности срочно позвонили. Единственным, что ей толком удалось разузнать в милиции, были имя самоубийцы – Александр Барсуков – и его полный адрес.
Варя вернулась к дому на улице Циолковского. Ей очень хотелось как можно быстрей проверить свои подозрения. И – а что оставалось делать! – она второй раз за уикенд незаконно проникла в чужое жилище.
Квартира Александра Барсукова оказалась воистину роскошной, полной новомодной техники: здесь и домашний кинотеатр, и хай-энд-проигрыватель, и навороченная кофеварка, и даже измельчитель мусора и дистанционно управляемые жалюзи. Кроме того, юный хозяин явно страдал нарциссизмом: во всех шести комнатах имелись его фотографии, а в спальне так даже написанный маслом портрет: смазливый, явно себялюбивый, хитрый и капризный мальчик с длинными белокурыми волосами. Может, душа Вари очерствела, но ей отчего-то не было его жалко.
Девушка последовательно обошла все шесть комнат, коридор и кухню. И убедилась – хозяин явно фанател от бытовой техники. Однако нигде в квартире не обнаружилось компьютера. Ни стационарного, ни ноутбука – никакого. Впрочем, чего-то подобного Кононова как раз и ожидала.
Вопрос: кто похитил его из квартиры Барсукова? И кто унес комп из квартиры Руткова? Ясно одно: компьютеры не могли испариться по воле особенного виртуального вируса. Или в результате какого-то другого чуда. В их исчезновении явно замешаны вполне земные силы. А значит, получалось, что комиссии, по большому счету, расследовать здесь нечего.
Но загадка-то оставалась. И отсутствие обоих компов наводило на мысль о сокрытии улик преступления. Или даже, точнее, – на сокрытие орудия преступления. Но как с помощью компьютера можно принудить человека к суициду? Неужто действительно кто-то создал особую программу, запустил в ЭВМ несчастных убийственный вирус? Кто? Почему? И как он достиг успеха? Вот эти вопросы комиссию как раз интересовали.
Чтобы путешествие в подмосковный город Королев не оказалось совсем уж малорезультативным, Варя занялась нудной, достойной милицейского опера работой: отправилась в поквартирный обход, и тут снова ей пригодились милицейские «корочки». Однако соседи с нижних этажей, как один, рассказывали о пьянках-гулянках в квартире лоботряса Барсукова, об ужасном запахе, доносившемся с его этажа в течение нескольких дней (перед тем, как был найден труп). Но никто не мог указать, с кем конкретно дружил покойный и кто бывал в его квартире, а главное – с какой такой девушкой, вроде даже женой, его видели в последнее время. Никто из соседей не переписывался с покойным по Сети, никто не знал его и-мэйла.
В поисках виртуальных следов Барсукова девушка зашла даже в местное интернет-кафе, но и там никто ничего не ведал о самоубийце.
Уже стемнело, когда Варя – практически несолоно хлебавши – отправилась на электричку. День прошел, можно сказать, впустую. «И правильно, – ехидненько прокомментировал ее внутренний голос, – по воскресеньям нужно не за виртуальными призраками гоняться, а отдыхать. Или в крайнем случае хлопотать по хозяйству».
Однако когда девушка вышла на Ярославском вокзале, она вместо того, чтобы последовать совету внутреннего голоса и заняться собой и (или) домашними хлопотами, перешла на Ленинградский вокзал и купила билет до Питера на сегодняшний ночной поезд.
