Жена

скачать книгу бесплатно


Мой обидчик, как Щорс, подошел ко мне, протянул руку и сказал:

– Ты всё правильно сделал! Молодец! Уважаю. На твоём месте я поступил бы так же. Мир? В натуре.

Пока мы горячо жали друг другу руки, воспитательница достала бинты, обмотала голову пострадавшего вторым слоем марли и, хлопнув в ладоши, призвала всех опомниться и продолжить потеху.

– А, ну! Строимся! Строимся! Парами! Парами! Песню запевай!!!! Раз! Два!

– Что тебе снится, крейсер Аврора, в час, когда утро встаёт над Невой? … – хором запели дети.

Так у меня появился приятель – Игорь Новиков, из уст которого мне удалось впервые в жизни услышать смешившие меня до слёз, нецензурные слова, похожие на дольки репчатого лука нанизанные на шампуры шашлыка его пословиц и частушек.

Польщённый моей искренней радостью, увидев во мне поклонника его творчества, Игорь баловал меня этими смачными гостинцами каждый день, речитативом исполняя всё новые и новые.

Однако вернёмся обратно.

Я могу с уверенностью сказать, что после случайного инерционного ответа моей хрустальной сосульки на вопрос кованой подошвы офицерского валенка Игоря Новикова, одной из причин, послужившей тому, что я не был, тут же из мести, разорван в клочья бравыми подельниками Игоря, была причина экзотическая по своей сути.

Я был единственным женатым заключённым.

Я был женат!

Света Петрова, сдерживаемая своими подружками, дочками и приятельницами, подозревая самое худшее, что может случиться со мной, рвалась мне на помощь, а благородные кореша Игоря были не настолько уж падшие люди, чтобы тягаться с женщиной, к тому же ещё и девчонкой.

Черенки от лопат в их руках нервно покачивались, кореша переминались с ноги на ногу и, теряя терпение, ждали хлопка воспитательницы.

Но я отвлёкся. Мы стали общаться с Игорем. И по мере того, как его случайно оброненные фразы каким-то чудом всплывали в моём действительном воображении и колыхались маяком на волнах моей памяти, я вдруг осознал, что для того, чтобы срочно притормозить текущий ход событий, требуются слова, о наличии коих я, до общения с Игорем, не подозревал. Но силу их, способную остановить подлость, я почувствовал.

Однажды, одна из моих «дочерей» взяла на себя смелость заняться режиссурой какой-то подлой интриги, направленной против моей супруги.

Узнав об этом, я подошел к этой, и сказал:

– Ты ведёшь себя, как сука.

Моя «дочь» притворно обомлела и тут же, не раздумывая, побежала жаловаться воспитательнице. Видимо, это тоже входило в компоненты интриги.

Марфа Ильинична внимательно выслушала ябеду и никак не отреагировала на её донос, но вечером, увидев моего папу, она отвела его в сторону и стала что-то такое доверительное долго нашептывать ему на ухо.

Я стоял в стороне и догадывался о чём идёт речь.

Мотивы её шушукания были ясны мне. Но меня в тот момент волновало больше всего, как поведёт себя мой папа?

– Игорь! – крикнул папа, подзывая меня рукой, – Объясни мне и Марфе Ильиничне, почему ты грубо обозвал девочку?

– Папа! – честно оправдывался я, разводя руками, – Но если она ведёт себя, как сука, я и сказал ей, что она ведёт себя, как сука.

Папа улыбнулся. Незаметным движением кисти он стёр со своего уха помаду Марфы Ильиничны и взял мою одежду. Мы оба сказали: «До свидания!» и откланялись…

На следующий день, во время тихого часа, дождавшись, как обычно, ухода воспитательницы на «типичный регулярный междусобойчик с коллегами», мы, то есть самые деятельные и энергичные из нас, стали подтрунивать над девчонками.

Света смотрела на мои выкрутасы сквозь пяльцы.

Она вязала.

Понимая, что мне необходима эмоциональная разрядка, она благосклонно относилась к моим забавам, заигрыванию и невинным амурам с её подругами, тем более что у неё накопилось немало дел, связанных с обеспечения быта нашей семьи, и время тихого часа было самое удобное для их решения.

Она вязала варежки и смеялась, наблюдая, как мальчишки швыряются мячами и кеглями друг по другу, а подушками по девчонкам. Но, вдруг, открылась дверь, и на пороге появилась воспитательница.

Я не могу сказать, что от неё разило водочным перегаром. Нет.

Но из всех детей в её мутных глазах отразились только двое самых экспрессивных, бесшабашно увлечённых баловством заключённых, кто не успел, как все остальные, моментально отреагировать и принять спящее положение.

Естественно, одним из них был я, а другим – Саша Кулаков.

Воспитательница, словно получила карт-бланш. Она, видимо, об этом мечтала, но ей не представлялся случай. А тут, пожалуйста, такой подарок.

Короче, воспитательница стремительно ринулась к нам и сорвала с нас одеяла.

Она нагнулась, взяла мой сандалет и……

Тут я впервые в жизни попробовал самый сильно действующий наркотик, эффект которого начинает активно проявляться за несколько секунд до употребления.

Я лежал, как в космосе, на раскладушке и смотрел реальное документальное кино замедленного текущего времени.

Я видел, как воспитательница размахивается и… со всей своей лошадиной одури, со всего своего кузнечного размаха, наотмашь, со свистом, похожим сначала на свист хлыста, а затем на свист артиллерийского снаряда, бьёт по заднице сандалетом сначала меня, а потом и Сашу, но я этого уже не слышал.

Я медленно терял сознание и, убаюканный блаженством, проваливался в какую-то новую звёздную реальность, позволяющую мне увидеть себя со стороны.