скачать книгу бесплатно
Кукольный театр
Все как всегда: народ обманут;
А кукловодам – торжество!
На свете каждого помянут
По отголоску дел его…
Неотразимая реклама
Спешит навесить ярлыки…
Ах, дети, не зовите маму:
Вас засекут боевики!
Вооруженье суперкласса —
Недаром скинулся народ!
Забором пушечного мяса
Власть защитилась наперед.
За океаном босс, тот самый,
Готов на всех надеть узду!
Там мальчик, темный, как Обама,
Попал под пули на ходу…
Не стоит, кажется, об этом,
В подтексте точки и тире!
Народ ютится в черном гетто
И попадает под обстрел…
Народ, как водится, обманут;
Омыто кровью торжество…
Так надо. Каждого помянут
По отголоску дел его…
По ком звонит колокол
Жизнь – как карты. Кто-то в них играет,
А ошибки ставят нам в вину.
Менестрель иголки собирает,
Прославляя полную луну…
Помню, в школе девочка дразнила:
Рыжая смешная егоза…
В Книге судеб высохли чернила, —
Неужели нет пути назад?
Времена политиков и судей.
Люди – что? Расходный матерьял!
Кто сказал – мол, «несудимы будем»?
Или это около вранья?
Мы, как тонны пушечного мяса,
Жаримся на собственных кострах.
Мы питаем ненависть – как масса.
А поодиночке – просто страх.
Что нам дети, садики и школы?
Оглянитесь – вся земля в огне!
Колокола голос невеселый
Плачет. По тебе или по мне?
Где найти такую силу света
И такой немыслимый эфир,
Чтобы – на минутку! – вся планета
Замерла – и выдохнула: «Мир!»
Сестрица
Я пришла на свет в седьмом роддоме,
На московской улице Арбат.
Тот младенец, – в яслях, на соломе, —
Мой названый, мой молочный брат.
Жизнь сама дошла до середины,
Как у Данте – в сумрачном лесу.
На висках кудрявятся седины;
Плющит совесть некий Страшный суд…
Шли со всеми, только что не бродом:
Через омут и круговорот.
Мы с моим обманутым народом
По крупице двигались вперед…
Умывались кровью и слезами,
Наглотались тины в глубине.
Только мальчик с синими глазами
Все смотрел с иконы в душу мне…
Что икона? Яркая картинка —
Как лубок, знакомый и смешной!
Но законы западного рынка
Обошли нас мимо, стороной.
Время, как обычно, все итожит.
Жизнь – такая сложная игра!
Только каждый день, что мною прожит,
Мы прошли вдвоем, названый брат!
Кто придумал в этом мире казни?
Почему не стало тишины?
Мне бы – без вранья и без боязни —
Чтоб в помине не было войны!
Разных армий разные погоны;
На полях – тяжелых танков след…
Мальчуган со старенькой иконы
Ничего не говорит в ответ…
Спасение утопающих
Я не люблю зазря играть словами.
Кому грозит их снайперский прицел?
Июнь. Сирень. Сиреневое пламя…
Мне наплевать, что будет там, в конце!
Мой летний день по-прежнему бесценен.
Я присмотрю бульварную скамью.
Идет второе действие на сцене, —
А я – вовне: поскольку мало пью.
Толпится люд в обычном переходе
И замирает, выходя на свет.
Что ссориться – при этакой погоде?
Давайте всласть валяться на траве!
Пусть будут протокол за хулиганство,
Пятнадцать суток и нехилый штраф!
Я знаю – он проснется, ветер странствий,
От коего не лечат доктора…
Пусть всем хватает радости и горя;
Я, как матрос, снимаюсь со скамьи.
Я поплыву в неведомое море —
Спасать слова – мои и не мои…
Чужая невеста
Затянуло время крепче паутины.
Не успел родиться – а уже поминки!
Помню, нас позвали к брату на крестины
В малую церковку на углу Ордынки.
Тридцать два сравнялось – мало или много?
Порешил, надумал – что теперь рядиться!
Невесомый крестик. Дальняя дорога.
Как на новом месте заново родиться?
Брат любил учиться, преуспел в карьере.
Где-то за границей у него невеста.
Не пошла венчаться – в Бога, мол, не верю!
Несусветно дико – хорошо хоть, честно…
Нездоровый, серый – воротился братка.
Прямо из больницы заказали место:
На Донском погосте – низкая оградка…
Так и не сложилось показать невесту.
…Пропоют молебен в церкви на Ордынке.
Мне всего наследства – старый братнин
крестик.
Разожгу я свечи. Соберу поминки.
Спи, мой ненаглядный, на родимом месте!
«Я своей судьбе сдаюсь на милость…»
Я своей судьбе сдаюсь на милость:
Жизнь – лошадка. Ноги в стремена…
Разве вправду – все уже случилось?
Кем, кому объявлена война?
Я – как все: работа – дом – работа.
Тапочки домашние. Семья.
Все при мне. Недостает чего-то, —
Будто жизнь – моя и не моя!
Мужики, как водится, не плачут.
Выпиваю к месту – ерунда!
Не горюй, соседочка по даче;
Встретимся – какие нам года!
Говорят, на солнце – тоже пятна.
Мяснику нельзя в калачный ряд.
Мне бы хоть на пять минут обратно,
В желто-золотой соседский сад…
Кто плетет мою судьбу на спицах?
Это в фильмах говорят без слов.
Тянет сердце. До утра не спится.
Первый камень. Первая любовь…
Время на часах остановилось.
От браслета чешется рука.
Или вправду – в жизни все случилось
И нельзя бежать из тупика?
Болтун
Июньский полдень. Золотой владыка!
Я – настоящий лжец и балагур.
Мне стало скучно. Жизнь моя безлика,
Как в шахматах у младшей из фигур…
Пять дней в неделю – ноутбук, работа,
Любимый энергетик в рюкзаке.
А дальше – долгожданная суббота,
Как повод попрощаться налегке.
На службе нет друзей – одни коллеги, —
И тянет прогулять корпоратив.
Шьет Лето паутинки-обереги…
Пуск. Камера. Смотрите в объектив!
От нас на свете мало что зависит.
Май кончился. Не бойся. Не зови…
Я не учу закон обратных чисел,
Мне проще исполнять закон любви…
Июнь пресветлый! Летний мой владыка!
Разгадка чисел – миссия твоя.
Кто говорил, что наша жизнь безлика?
Мы пополняем книгу Бытия…
Великий Рим
Сенатор, медленно хмелея,
Велел подлить вина в бокал.
«Жаль, в государстве Идумея
Нет римских подданных пока!
Перед тобой, великий кесарь,
Склонился Иерусалим.
Патрицианки и метрессы
Несут свой мед в прекрасный Рим!
Пусть ни один твой раб не смеет
Болтать на чуждом языке!»
И только стены Идумеи
