скачать книгу бесплатно
– Почему под машину?
Учителя загалдели:
– А почему бы и нет?
– Гоняют, как бешеные!
– Да еще пьяные!
– И что, предупредить не могла?
– А может, насмерть, – вякнул кто-то.
Василиса Карловна, которая собиралась всего лишь заносить выговор в личное дело, растерялась.
– А что делать-то?
– У нее вроде и нет никого, сирота, – высказалась историчка. – В полицию надо звонить.
– А может, она, как Лиза Солопко… – сказал кто-то тихо.
Но кто – выяснить так и не удалось, хотя опомнившаяся Василиса Карловна и готова была излить на глупца весь свой гнев.
Квартиру вскрыли в присутствии понятых и представителей ТСЖ, как положено. Вначале понадобилось объявить Алену в розыск, но с учетом того, что никто не видел ее с пятницы, проблем с этим не возникло. Если не считать проблемой то, что завуч не хотела с этим делом «иметь ничего общего», директор пребывала на больничном, и заявление пришлось писать той же математичке. Впрочем, она не слишком сопротивлялась, потому что это давало ей повод позвонить председателю поискового отряда, Федору, такому интересному мужчине с глазами цвета хвои…
Федор Алену вспомнил быстро и версию о том, что ее исчезновение связано с пропажей Лизы, исключать не стал. Правда, визит в школу отложил, а вот адрес Алены узнал и полетел туда, благо со следователем они были давние друзья и бывшие коллеги, а в последние годы сотрудничали, разыскивая «потеряшек» и «бегунков».
Стандартный советский подъезд, впрочем, чистый. Однокомнатная квартирка на втором этаже.
Он приехал вовремя: осмотр квартиры был в самом разгаре. Растерянные соседки-понятые и представитель жилтоварищества сидели на кровати и уныло следили за тем, как полицейские переворачивают вещи, вполголоса переговариваются и что-то записывают.
Квартира показалась Федору малообжитой. Вся в книгах, но кроме них – ни фотографий, ни картин, ни хотя бы постеров на стенах. Телевизора у Алены тоже не было.
На журнальном столике стоял раскрытый ноутбук. На письменном столе аккуратные стопки ученических тетрадей, школьных учебников и пара словарей в обрамлении свечей, как у дореволюционной институтки. Стопки были сдвинуты к стене, ближе к краю тускло посверкивал мутноватый круг зеркала. Рядом, стеклом вниз, лежало еще одно зеркало. Тут же были рассыпаны игральные карты. Обложкой вниз на край стола была пристроена какая-то старая книга. Федор взял ее в руки – кэрролловская «Алиса» с библиотечным штампом. Закладка, дама червей, указывала на первую главу «Зазеркалья».
– Из соцсетей она не разлогинивалась, – подал голос паренек, сидевший за Алениным ноутбуком. – Никаких подозрительных сообщений в личке. На стене последние обновления – ориентировки на Лизу Солопко. Просьбы перепоста. А вот история поисков в браузере любопытная. Читала о детском школьном фольклоре, поисковые запросы: «как вызвать Пиковую Даму».
– К урокам, может, готовилась, – сказал Федор, вновь взяв в руки книгу и поглаживая пальцем Даму червей. – Или к какой-нибудь школьной самодеятельности.
– Возможно, – согласился следователь. – Нам это ничего не дает.
– В помойном ведре разорванная дама пик, Серег, – крикнули с кухни.
– Порванная?
– Пополам.
– Телефон ее где? – спросил Федор.
– Мобильник? Вон в сумке был. А сумка под ногами в прихожке валялась.
Федор нахмурился. Ежу понятно, современная девушка мало куда выйдет без сумочки, и практически никуда – без мобильного телефона.
– Что там?
– Неотвеченные вызовы: школа, коллеги. Больше ничего интересного.
– Смс?
– Ничего особенного. Рассылка парфюмерного магазина.
– Кошелек в сумке?
– Да. И паспорт тоже.
– Хреново, – сказал Федор, покачиваясь с пяток на носки и обратно.
– А то! – отозвался Сергей.
Оба знали, что в таких обстоятельствах дело надо было открывать по статье «Убийство».
– Соседей опросили уже?
– Да вот они сидят. Вроде видели ее в субботу.
Бабулька кивнула. Она мяла в руках фартук и явно чувствовала себя не в своей тарелке.
– Что вообще вы скажете об Алене? – обратился Федор к соседям.
– А что про нее сказать можно? – проскрипела бабушка. – Тихая, вежливая. Шумных компаний не водила. Просклизнет по стеночке – и нет ее.
– Ничего не можете сказать?
Та покачала головой.
– Друг есть у нее? Парень?
– Не видали.
– Родственники что? – безнадежно спросил Федор у участкового.
– Она одна жила. Да и нет никого у нее.
– Откуда это известно?
– Девочки из школы говорили, которые заявление на розыск подали, – вмешался Сергей. – Ну она им сама так рассказывала.
– Понятно…
Федор прошелся по комнате, заглянул в кухню. Отрывной календарь нейтрального содержания, последняя дата – воскресенье. На плите засохшая сковорода, не вымытая после яичницы. Ничего нового, конечно. Всего лишь подтверждение тому, о чем кричали кошелек, паспорт и сотовый в сумке: Алена не собиралась никуда надолго уезжать. А календарь ничего не доказывает. Листочки мог оборвать кто угодно.
– Дверь отперта была? – спросил он.
– А? Нет. Личинку замка мы вон вынесли.
– А ключи ее?
– В прихожей на тумбочке.
– Замок такой, что дверь можно просто захлопнуть?
– Нет, ключ нужен. Балкон был приоткрыт…
– Под балконом, конечно, ничего?
Участковый покачал головой.
– Больницы, морги – ничего.
– Ничего.
– С ценными вещами что, Серег?
Следователь пожал плечами.
– Нашли тут двадцать тысяч рублей. Похоже, неприкосновенный запас на черный день, знаешь. Вряд ли у нее было больше – одинокая училка. Всё в описи.
– И ноут на виду. Никаких корыстных целей, значит, не прослеживается.
Федор снова вышел в прихожую и внимательно посмотрел на вешалку и обувную полку. Вот кожаные туфли с присохшей грязью, обувь по погоде. Чистые босоножки и кроссовки. Ветровка, куртка, плащ.
– Похоже, что она оставалась в домашней одежде, так?
– Спросим у коллег, конечно, в чем она ходила. Но похоже, что так, Федь. Ты что думаешь, – Сергей понизил голос, – это связано с исчезновением девочки, да?
Ответа на этот вопрос не было, и думать в этом направлении казалось нестерпимым.
– Не знаю точно. Одно могу сказать: Алена эта, англичанка, она единственная из всей школы как-то шевелилась. Помогала ориентировки расклеивать. Мне звонила со своими идеями бредовыми.
– Так, отсюда поподробней!
– Я говорю: бредовыми.
– А я говорю, сам знаешь, какая у нас тут статья вырисовывается. Давай подробней.
Федор закатил глаза.
– Да экстрасенс какая-то к ней приходила и что-то про Лизу пыталась втирать.
– Какая? Что именно?
– Не знаю. Да не знаю, я и слушать не стал.
– Дур-рак, – от души припечатал следователь.
– Блин, Серег, кто мог предположить? К нам все эти восемь лет всяческие провидцы и экстрасенсы прут, как мухи на мед! Ни разу еще ни одно их пророчество не подтвердилось.
– Но она что-то хотела тебе сказать, а ты не стал слушать. Так, Федор?
– Так, – поисковик скрипнул зубами. – Мне понадобится фотография для ориентировок.
– В соцсетях возьмешь. Экстрасенс, значит. – Сергей вернулся в комнату. – То-то я смотрю, тут карты везде…
– Карты чего?
– Игральные карты. Может, экстрасенс была гадалкой?
– И учила Алену гадать на картах? – скептически добавил Федор.
Но Сергей, даром что старый приятель, уже обозлился на него за упущенную зацепку в деле, вероятно, об убийстве, и не собирался дальше делиться информацией. Пора было уходить; так Федор и поступил.
Глава 2
Федор подошел к своему белому фольксвагену, который уже успела замаскировать опавшими листьями осень.
Друг имел все права: и злиться, и не пускать человека со стороны в собственное расследование. Ведь Федор больше не служит в полиции, теперь он юрист в крупной компании. Вот на машину, кстати, заработал, в отличие от Сереги…
Отцепляя от мокрого лобового стекла красно-желтые кленовые листья, он позвонил своей помощнице по поисковому отряду, координатору с позывным «Сойка».
– Привет, Соечка. У нас тут плохо. Пропала учительница Лизы. Зайди, пожалуйста, в соцсети, разыщи такую Алену Кривицкую. Фотографию на ориентировку оформи, и распространяем. Возраст… ну там указан будет в профиле, наверное. Особых примет не знаем. В чем ушла – не знаем пока тоже. Родственников близких нет. Укажи, что мобильный телефон и паспорт оставила дома, так что… Что тебе объяснять, ты же сама умница. Пока.
Сел за руль, бросил мобильник на соседнее сиденье – и сидел так еще долго.
Пытался вызвать перед внутренним взором образ Алены. Немножко нескладной, слегка сутулой, но в целом стильной в своей длинной юбке, курточке с вышивкой. То ли игра в народные мотивы, то ли какая-то непонятная мужскому уму стилизация. Глядя ей в лицо, легко было увидеть в ней училку: строгий взгляд сквозь очки, профессионально поджатые губы. Но лицо при этом было совсем юным, даже слишком для ее двадцати пяти, что ли, лет, и так просто было заставить ее растеряться, совсем как ребенка. Да еще эти вьющиеся волосы цвета меда.
А вот цвет глаз вспомнить не мог.
Алена выделялась из ряда коллег, потому что единственная была неравнодушна к судьбе Лизы. Знала что-то сверх того, что сообщила им? А может, после узнала что-то, что выдаст злоумышленников, похитивших Лизу? Напала на след?
Федор был в теме давно, очень давно. Понятно, что детдомовского ребенка похитили не для выкупа. А для чего еще похищать девочку, почти подростка? Все возможные версии включали растление, насилие и, возможно, убийство. Раз еще и Алена пропала, значит, точно не несчастный случай и не внезапная непреодолимая любовь.
Если училка напала на опасный след, ее не пожалели.
Ну почему она этот след нашла, а он нет?
Неужели дело в экстрасенсе… Но что могла сказать ей мошенница? В том же, что все экстрасенсы мошенники, Федор ни капли не сомневался.
И с какой целью она вышла на Алену?
