скачать книгу бесплатно
Дьявол создал его ангелом
Лиса Волкодав
Возможна ли дружба в эпоху дворцовых интриг, где нет даже речи о семейной любви и привязанности? А если это дружба со странным послушником, запертым за «еретические взгляды» в церковной келье за несколько дней до его казни?
Лиса Волкодав
Дьявол создал его ангелом
Жил-был в славном королевстве маленький слепой мальчик. Глаза его были подобны отражению тысячи вселенных, глубины которых никто и никогда не смог бы познать. Несколько лет мальчик провел в одиночестве, пытаясь выжить на улице, отчего сердце его постепенно наполнялось злобой и ненавистью, пока чудо не раскрыло ему свои крылья. Пожилая монахиня, чье доброе сердце тронула судьба мальчика, взяла его себе на воспитание. Семя доброты и любви опустилось в душу ребенка. Его покрестили и нарекли Камаэлем – тем, кто слеп лишь потому, что видит Бога в своих глазах. Прилежно обучился он церковной грамоте, песнопениям, искусству. После смерти монахини юного и ангельски обманчивого Камаэля провозгласили первосвященником. Он с гордостью надел белоснежную мантию, расписанную золотыми узорами и камнями. Навечно были скрыты повязкой и бледной вуалью его глаза. Ведь отныне они принадлежали лишь Богу.
Однажды душной и жаркой ночью в храм пришла старая женщина с больным ребенком. Она молила священнослужителей о помощи, но они лишь твердили о воле Божьей, решившей забрать своего земного сына обратно. Лишь юный Камаэль откликнулся на мольбы старухи: «Дитя нуждается в заботе. Отдай его нам и возвращайся через три лунных дня…»
Каково же было всеобщее удивление, когда ровно в срок бледный и осунувшийся мальчик расцвел и посвежел.
Камаэля восхваляли. Благодарили. Боготворили.
«Он наш ангел! – кричали радостные священнослужители. – Он наш спаситель!»
Камаэль же с нежной улыбкой упивался своим величием и людским благоговением. К нему тянулось всё больше людей. Посланник Божий говорил о любви к ближнему, о добре к больным и нищим, о пороках и грехах, искупить которые можно лишь посвятив себя и свою душу Богу.
Королевская семья прознала про чудеса первосвященника с ангельской улыбкой. Камаэлю исповедовались, доверяли все стороны жизни. В руках юноши оказалась власть, о которой он не мог даже мечтать.
Ангельская улыбка начала меняться. А вместе с ней и сам Камаэль. Первосвященник стал эгоистичным, раздражительным и вспыльчивым. Растущая гордыня уже не позволяла разговаривать с нищими и больными. Он хотел больше власти.
Вскоре Камаэль стал духовным наставником одного из юных принцев – Его Высочества Рамиила. Он старательно помогал младшему сыну в борьбе за престол, не гнушаясь никакими способами. Рамиила, на чьей стороне был всеми любимый ангел, короновали.
Но недолго длилось счастье Камаэля. Рамиил разглядел в своем наставнике нечто страшное, воистину пугающее, злое и избавил королевство от его страшного гнета. Конец зла, начало истины и света опять украсили жизнь всех подданных.
Этот ангел был создан Дьяволом…
***
– Матушка, почему Камаэль стал плохим?
– Он вовсе не плохой, – сказала женщина, задувая свечу, – он просто никого не любил.
– Но его ведь тоже не любили.
Женщина удивленно посмотрела на сына.
– Почему же не любили?
– Ему же поклонялись, матушка. Разве это любовь?
Женщина перевела взгляд на колышущуюся белоснежную занавеску. Огромная Луна теперь освещала комнату.
– Храни нас Рамиил от любви таких Дьяволов.
***
– Ваше Высочество! Где Вы, Ваше Высочество?!
Утренняя беготня всегда утомляла Каина. Каждый его день рождения сопровождался жуткой сумахотой, бесполезными приготовлениями и вечерами, наполненными такими же бесполезными разговорами.
Третий на очереди на престол. Зачем весь этот пафос? Понятно же, что бороться за него будут лишь старшие братья: Адам и Исмаил. Старший брат к тридцати годам успел одержать несколько блистательных побед в территориальных войнах и прослыть героем – настоящим главнокомандующим. Его поддерживали солдаты и даже эльдорская стража. Исмаил, будучи средним братом, к двадцати с лишним успел обзавестись мощной поддержкой аристократов, промышленных торговцев и мелких купцов. Его заслуги в поддержании и развитии экономики страны были впечатляющими.
Пока двор распределялся на лагери и делал ставки, десятилетний Каин искренне не понимал желания братьев занять место отца. Быть королем ведь так утомительно и сложно, зачем им это? Даже матушка была постоянно занята ведением хозяйственных дел замка, из-за чего ей не всегда удавалось даже почитать ему любимую сказку, которую он знал уже наизусть. Но эти минуты были самыми драгоценными в его жизни.
– Ваше Высочество, куда же Вы убежали?!
Нянюшка Амелия всегда была беспокойной. Она вырастила первых двух принцев – теперь же настала очередь Каина.
Нянюшка Амелия была хорошая. Она тоже иногда читала сказки. Но чаще говорила читать самому, что Каину не очень нравилось. А ещё она заставляла заправлять постель и запрещала бегать по коридорам в спальных тапочках. Очень требовательная тетя. Иногда Каин думал, что именно из-за этого ее качества братья выросли такими хмурыми. Адам вообще когда-нибудь улыбался? Да и Исмаил умел лишь злобно хихикать. Тяжело, наверное, быть не хмурыми, когда за шалости получаешь платком по попе.
Мальчик тихо прокрался под окном, где стояла нянюшка Амелия, и со всех ног побежал в город.
Ведь там, в самом центре, располагался огромный собор, поражающий своей красотой. Королевская семья придерживалась атеистических взглядов, а потому не проявляла особого интереса к религии, но была вынуждена считаться с мнением собора. Каин был исключением.
Однажды няня Амелия тайком взяла его на церковную службу – это стало началом великого интереса мальчика к собору. В воскресных школах то и дело звучала сказка о злом первосвященнике. Затем и любимая матушка начала рассказывать ему об этом. Ещё в самом его детстве она тоже верила в Рамиила, пока суровая реальность не обломала ей крылья.
Запыхавшийся ребенок пытался отдышаться у колодца со святой водой. Набрав ее в ковш, он небрежно перекрестился и полил себе на голову – стало легче, хоть спальная рубашка и уличные шорты оказались мокрыми. О домашних сандаликах и говорить не стоило.
Каин устало уселся на лавочку неподалеку от маленькой кельи, расположенной сзади собора.
– Ведите его сюда!
Чей-то резкий приказ заставил Каина вздрогнуть. На секунду ему показалось, что пришли по его душу. Мальчик подскочил и спрятался за деревянными ящиками с фруктами для послушников возле кельи.
Двое конвойных во главе со священником вели молодого юношу. Лицо его было закрыто капюшоном, на руках были железные колодки. Он спокойно и послушно следовал за маленьким стариком в белой одежде. Каин видел его на службе несколько раз у алтаря. Мальчику никогда не нравился его гнусавый голос во время песнопений.
– Заводите скорее, – нервно проговорил священник, торопливо открывая дверь кельи.
Юношу буквально закинули туда, захлопнув за ним дверь и закрыв ее на засов.
– Мерзкое отродье. Гореть тебе в рамииловом огне, мерзавец! – выплюнул старик напоследок.
– Такой молодой, чего он успел сделать, а, Святейший? – осторожно поинтересовался один из конвойных.
– Проклятый еретик начал утверждать, что мы искажаем законы Божьи! Храни нас Боже Рамиил от таких Дьяволов!
Перекрестившись, старик быстрым шагом отправился обратно в церковь. Конвойные переглянулись. После молчаливого согласия оба удалились на свои посты, оставляя закованного юношу одного на полу.
Каин осторожно приблизился к маленькому окошку. Передвинув ящик, он неловко поднялся на него, встал на носочки и заглянул внутрь.
Человек к тому времени уже сел, скрестив ноги. Руки его слегка дрожали от боли, причиненной кандалами, стерших кожу в кровь. Он сидел так ещё несколько минут, после чего небрежно скинул капюшон. Под ним пряталась небольшая черная коса, перевязанную на конце алой атласной лентой. Каин был удивлен, увидев повязки на глазах и на уровне губ. Его пытались заставить замолчать? Но зачем тогда глаза закрыли?
– Кто здесь?
Теперь Каин понял, что повязка была скорее маской, которая никак не мешала парню говорить. Мальчик испуганно замолчал, отстранившись от окна.
– Кто бы ты не был, – тихим, но вкрадчивым голосом продолжил юноша, – лучше приходи через три дня. Сейчас ещё не на что смотреть.
Любопытство оказалось сильнее чувства самосохранения и тактичности. Каин вновь заглянул в окошко. Человек сидел в той же позе, но теперь руки его были переплетены. Он молился?
– А что будет через три дня? – почти шепотом спросил он.
В этот момент сердце Каина будто замерло. Юноша одной освободившейся рукой стянул нижнюю повязку, другой – верхнюю, приоткрыв один глаз. Мальчик никогда ещё не видел такого бирюзового цвета. От зрачка до середины радужки отходили плавные золотые линии, будто веточки.
– Как тебя зовут? – мягко спросил он.
– Каин, – после нескольких секунд колебаний представился мальчик, внимательно разглядывая человека.
– Каин, – задумчиво ровно повторил юноша. – «Создающий свет», – он улыбнулся, – родители тебя очень любят, Каин. – Мальчик тихо угукнул, смутившись; человек же чуть приподнялся и подошел к окну, оставив открытым лишь один глаз.
– Что будет через три дня? – снова спросил мальчик, вглядываясь в лицо человека напротив.
– Каин, хочешь увидеть чудо Божье?
– Чудо? – мальчик немного отстранился от окна. – Как?
– Закрой глаза, Каин, – все таким же мягким вкрадчивым голосом продолжал юноша, – досчитай до двадцати и посмотри на небо.
– Просто посчитать и посмотреть на небо? – недоверчиво нахмурился ребенок. – Не верю.
– Из веры рождается чудо, Каин.
Вина ли той милой улыбки или до странного необычно красивых глаз, но Каин почему-то решил совершить этот ритуал. Отвернувшись от окна, он начал считать.
Раз. Два. Три. Четыре…
Не подняла ли нянюшка ещё тревогу? Каину не хотелось бы заставлять ее сильно нервничать.
Десять. Одиннадцать. Двенадцать…
И матушка даже не зашла его поздравить с утра. Раньше она приходила раньше всех, чтобы Каин получил первый подарок именно от нее. Матушка целовала его в нос, оставляла коробочку возле подушки, тихо шептала о том, как сильно его любит, и уходила заниматься приготовлениями к банкету.
Семнадцать. Восемнадцать. Девятнадцать…
– Двадцать!
Но вместо неба Каин повернулся к окошку кельи, будто стараясь показать и доказать, что он был прав. Ничего не произошло. Чудо так не делается.
Однако вместо этого на его глаза легли чьи-то холодные руки.
Каина будто окатили ледяной водой. Он замер в ужасе, боясь пошевелиться.
Возле уха раздался тот самый тихий нежный голос:
– Я же сказал, дитя, чудо рождается из веры. Если не веришь во что-то, то это и не произойдет.
Каин не слышал шагов, щелчка замка, скрипа двери. Появление юноши за спиной было действительно подобно чуду. Страшному. Пугающему.
– Знаешь, что будет через три дня, Каин? – он оставил одну руку на его глазах, другой сжал его плечо. – Через три дня собор будет пылать ненавистью, ведь тот самый еретик, что докучал им столько лет, сбежал с собственной казни.
***
– Следите за ногами, не перекрещивайте их. Вальсируйте, – человек как бы пронес ногу по дуге на следующий угол. – Не ставьте ноги вместе.
– Да знаю я, – парень, пытаясь отдышаться, тяжело поднялся с земли, не отпуская меча. – Ты слишком сильно и быстро бьешь, я не успеваю.
Мечник промолчал и с легкой улыбкой закинул оружие тупой стороной себе на плечо так, что острие оказалось практически у шеи.
Парировать отточенные удары Рамиэля всегда тяжело. Динамичные атаки надо было отражать встречным движением, статистические – удержанием оружия чисто мускульной силой. Это было сложно. Это выматывало.
– Видит Рамиил, не дано Вам самому себя защищать, Ваше Высочество. К чему такое упорство? –монотонно певуче продолжал Рамиэль. – Или моей защиты тебе мало?
Последняя фраза прозвучала в ином тоне. Резкие переходы с вежливой речи на неформальную уже не вызывали диссонанса в душе парня. Однако периодически проскальзывающие провокационно-угрожающие нотки в голосе Рамиэля напрягали и никогда не давали расслабиться. А приподнятые брови вкупе с поджатыми губами и вовсе вызывали в парне дрожь. Рамиэль никогда не кричал на него, не применял воспитательную порку и многие другие традиционные способы «физического» воспитания. Зато он умел смотреть своими бесспорно красивыми глазами так, что жилы внутри сворачивались от пробивающего до костей стыда. Дорогой наставник мог раз за разом объяснять одно и то же, не меняясь в лице и интонации, прикрывать любые проказы и шалости, но никогда не терпел слабости – ни своей, ни чужой. Любое сомнение в собственных способностях пробуждало в нем нечто пугающе – нечто, которое не стоит никогда будить. Казалось, Рамиэль умел всё: он прекрасно владел мечом, знал литературу, письмо, фундаментальные науки, этикет. Его знания не были безграничными, но острый ум и хорошая память компенсировали все возможные пробелы.
– А кто меня защитит от тебя? – вздохнул парень. – Рамиил? А может обратиться к Дьяволу?
– Я глубоко ранен такими словами.
– Ты кинул в меня тарелку за обедом…
– Вам нужно учиться не фехтовать, а тренировать внимательность и реакцию. И стоит внимательнее слушать то, что я говорю, Ваше Высочество. В конце концов следующим может прилететь уже не тарелка.
Рамиэль всегда красиво уходил от прямых обвинений. Никто не мог оспорить его метод «кнута и паники» благодаря нежному бархатному певучему голосу, завораживающему независимо от того, что он говорит, и доброй теплой улыбке, вызывающей доверие. Однако искреннее ли это всё? Или одна большая игра в его любимого Камаэля? Видно, сам Рамиил не знал ответа. Само имя вызывало душевные противоречия. Рамиил ли он, подобный божественному свету, или сказочный Камаэль, пытающийся скрыть свою дьявольскую сущность?
– Если бы ты меня сейчас не обманул, я бы парировал все удары.
– Вы слишком часто подвергаете сомнению мои слова. Вам не хватает веры.
– Да кто поверил бы в рой бабочек на окне?
– Зачем же ты тогда обернулся?
Парень в ответ лишь тихо недовольно фыркнул. Рамиэль на это приглушенно рассмеялся.
– Почему бы не научить меня пользоваться огнестрельным оружием?
– Вы же знаете, Ваше Высочество, на данный момент это крайне ненадежная вещь в Ваших руках. Мне дали разрешение на обучение лишь фехтованию, но никак не стрельбе.
Неожиданно хлопнула дверь ангара. Послышался топот по деревянным доскам.
– Ваше Высочество! – раздался полный злости и негодования голос старушки. – Всё утро Вас все ищут! Снова Вы, негодник, сбегаете! Полно, ну сколько можно?! Вам уже не десять лет!
– Пришел Дьявол по мою душу…
Рамиэль чуть прикрыл лицо рукой, дабы не выдать ползущей предвкушающей улыбки.
