banner banner banner
Там, где случаются облака
Там, где случаются облака
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Там, где случаются облака

скачать книгу бесплатно


Они прошли мимо здания с телескопом и теплицы, рядом с которой Уна частенько проводила субботние вечера в компании светлячков. Тропинка звала в глубь леса. Босые ноги медленно ступали по влажной земле. Уне были знакомы эти места. По левую сторону небольшая речушка, где они устраивают пикники, по правую черничные поляны. Но ни то, ни другое не было их целью. Тихон свернул со знакомой тропинки. Золотой свет утреннего солнца обнимал кроны деревьев. Запах мокрой почвы перемешивался с запахом костра, что шлейфом нёс за собой Тихон.

«Наверное, ночью снова сидел у костра, – думала Уна. – Он всегда так делает, когда не спится».

– Это здесь. – Старик остановился на небольшой поляне с двумя соснами, которые росли под крутым углом, опираясь друг на друга (словно две карты в карточном домике).

– Я хочу рассказать тебе важное, – его голос был спокоен, как штиль. – Эти деревья, – начал старик, – поддерживают друг друга. В дождливый день и в сильный ветер они рядом. Я давно наблюдаю за ними. Здесь на моих глазах одно из них зацветало в первый раз, – он указал на дерево с пышной кроной. – А другое зацветало в последний. В самый последний раз.

Второе дерево больше напоминало ссохшуюся корягу.

– Если одно из них упадёт, то неизбежно упадёт и второе, – сказал Тихон. – Я так думал. – Он молчал и чего-то ждал.

Послышался треск. Уна вздрогнула от неожиданности и прижалась к старику.

– Деда, что это?

– Падение, – просто ответил Тихон.

Треск пронзил лес новым залпом. Сердце Унки чуть не выпрыгнуло из груди. Она вцепилась в руку старика и замерла. На старом дереве появились трещины. С каждой секундой они становились всё больше и больше, пока не раздался разрушительный грохот. Уна зажмурилась и ощутила, как всё внутри сжалось в одну маленькую точку.

– Они упали, – подумала она и почувствовала, как деда приобнимает её за плечи.

– Смотри, – прошептал он.

На поляне пыль стояла столбом. Подсвеченная восходящим солнцем, она золотилась в воздухе. Было тихо. Приглядевшись, Уна увидела, что одна из сосен стоит.

– Не упала, – ещё не вернувшимся от страха голосом сказала Уна.

– Не упала, – повторил старик. – Всё это время сосну поддерживали. Она разрасталась корнями на десятки метров вокруг. Росла с опорой и любовью второго дерева. А сейчас…оно погибло.

Внучка внимательно смотрела на деда и словно впервые заметила на его лице трещинки-морщинки. По щекам девочки покатились слезы, катились, даже не спрашивая у неё разрешения. Они пропадали в оранжевом свитере, что надет был навыворот. Тихон встал на колени. Он вытер слёзы шершавой рукой.

– Скажи, стала бы ты смотреть представление в папином театре, которое не имеет конца? Или, скажем, читать книгу без завершения? Этакую бесконечную книгу?

Уна помотала головой. «В чём смысл книги без конца, – думала она. – Если её не прочитать за целую жизнь».

– Я хочу закончиться, как добрая книга, что оставляет на душе свет и тепло, – сказал старик.

Он встал и пошёл к наклонившемуся дереву. Уна шла за ним ощущая, что ноги совсем ватные. Тихон выкопал две небольшие ямки, сорвал с дерева несколько шишек и положил их в углубления. Внучка помогла засыпать их землёй.

– Придет время, и ты станешь опорой, Уна. Вот увидишь.

Она крепко обняла дедушку, так крепко, как только могла.

– Ты должна мне кое-что пообещать. Всегда, слышишь, всегда помни, что ты мечтатель.

– И всё?

– Этого более чем достаточно.

Последняя глава?

Босые старик и девчушка медленно вышли из утреннего свежего леса. На крыльце дома пахло крепким кофе. И на душе у каждого стало радостно, ведь этот запах мог значить только одно. В гостиной сидит Поли, пьёт кофе маленькими глотками и Лу, который думает о театре.

Тихий разговор отца и сына, объятия у камина с внучкой, чашечка кофе с Поли. Это был день, когда старик рассказал свою последнюю главу. Главу, наполненную теплом, смехом и любовью.

Когда его не стало, небо было такое звёздное! Казалось, абсолютно каждая звезда вышла той ночью попрощаться со стариком. Они его сильно любили, как только могут любить холодные звёзды. Поли написала Тихону стих, а Унка выучила его наизусть.

Жил звездочёт с глазами цвета неба,

С душой ребёнка, с телом старика.

Он многое не понимал на этом свете,

Но пару истин точно знал наверняка.

Что восход солнца – это новый шанс,

Который завтра может испариться.

Что свет луны в ночи – это маяк,

С которым в мире никогда не заблудиться.

А знаешь, что он говорил?

Он говорил: взгляни на эти звёзды,

На сей бескрайний звёздный океан

И лишь представь масштаб своей проблемы,

Ведь значимость её – самообман.

Старик любил общаться с Геркулесом,

С Кассиопеей танцевать под старый джаз.

Он приручил МедведицуБольшую

И много мёда для неё запас.

И эти звёзды шёпотом во тьме

Ему желали сладкой, доброй ночи.

Старик имел проблемы, как и все,

Но знал масштаб, ведь они маленькие очень.

И ты помнишь, что он говорил?

Он говорил: взгляни на эти звёзды,

На сей бескрайний звёздный океан

И лишь представь масштаб своей проблемы,

Ведь значимость её – самообман.

Поли Ааль,

с любовью к Тихону

Ключи от нового

Прошло время, прежде чем Лу решился открыть письмо, бережно написанное Тихоном.

Дорогой Лу!

Я продал обсерваторию. Продал с улыбкой и лёгкостью, как разбивают копилку для покупки заветной мечты. В конверте ты найдёшь ключи и билеты. Они от небольшого домика, что у самого леса в городе Клаудинг.

Боюсь, что оставаться в Грейбурге опасно для всех вас, особенно для Уны. В этом городе не осталось места для книг, театра и детства.

Ты и сам всё чувствуешь, не так ли?

Переезжайте. Это лучшее, что я могу для вас сделать. Доверься облакам, как когда-то доверял мне.

Обними Уну и Поли.

Люблю вас. Ваш Тихон

Лу погладил письмо по складочке. Он так давно не получал настоящих, бумажных писем. А вот Тихон и Унка часто обменивались ароматными письмами и даже мечтали создать свою собственную почту.

В комнату вошла Поли с двумя большими чашками какао.

– Всё хорошо? – спросила она.

– Знаешь, кажется, мы переезжаем.

Имбирный чай и мятный поезд

С собой взяли всего несколько чемоданов, ведь самое важное было в людях.

– Извините, вы не подскажете, как нам пройти к четырнадцатому пути? – спросила Поли, держа в руке три голубых билета.

– О, этот путь на ремонте вот уже много лет, – с удивлением объяснил работник Грейбургского вокзала.

Унка смотрела на него снизу вверх, мужчина напомнил ей огромный воздушный шар. Она взяла билет из маминых рук и протянула ему: – Но у нас там поезд.

Воздушный шар покрутил бумажку в своих огромных ручищах и хихикнул в усы: – Малышка, билет ненастоящий.

Затем он посмотрел на Лу и Поли: – Играете, значит? Это прекрасно!

Отдав билеты Грейбург— Клаудинг, мужчина – воздушный шар развернулся и полетел к кофейному автомату. Все втроём в недоумении переглянулись.

– Довольно интересное начало, не так ли? – спросил Лу и предложил самим отправится на поиски четырнадцатого пути.

Дойдя до самого конца тоннеля, что доводил людей к поездам, семья увидела табличку, которая говорила в точности то же, что и работник:

14 ПУТЬ.

ЗАКРЫТО НА РЕМОНТ

А внизу мелко подписано от руки:

Поезд приходит для тех, кто видит большее.

На перроне никого не было. О Клаудинге вообще мало кто знал, и миллионы людей на всей Земле считали, что облака появляются сами собой.

Унка отряхнула скамейку от первых опавших листьев и присела посерединке (так, чтобы мама и папа сели по обе стороны от неё). Что может быть лучше, чем сидеть меж двух людей, которые любят тебя больше всего на свете? Поли открыла термос с имбирным чаем и налила Унке. Теплый сентябрьский день присел на свободный краешек скамейки. Солнце припекало, как бы говоря: «Не переживайте, я позабочусь о вас, как летом».

На соседние пути приходили и отправлялись поезда. После четвёртой кружечки имбирного чая послышался гудок. Из-за поворота выехал поезд с двумя вагонами и надписью «Грейбург – Клаудинг» (похоже, что детской акварелью).

Поезд остановился прямо возле таблички «ЗАКРЫТО НА РЕМОНТ» и, кажется, делал это постоянно. Из открытой двери выглянула девчушка Ункиного возраста и начала играть на губной гармошке.

– Добрый день! – сказала она и пригласила их в вагон. – Чувствуйте себя как чувствуется.

Вдалеке послышался крик.

– Прошу, не уезжайте без меня! – мужчина тащил за собой чемоданчик и телегу с птичьей клеткой.

– А вот и Лев Гурьевич! – с восторгом сказала девчушка с гармошкой.

В поезде Унку окутал запах любимой мяты. Вагон был залит солнечным светом, как апельсиновым соком. Пассажиров было мало, и ни один из них не был похож на другого. Уна продвигалась вглубь вагона и слышала обрывки фраз «да, мы подняли успеваемость мечтателей…», «помню, облака рассказывали…»

Семья уселась на свои места согласно самым настоящим билетам. Поли шёпотом спросила мужа: – Послушай, с какого возраста сейчас берут на работу?

Но не успел Лу ответить, как к ним подошёл высокий мужчина лет сорока с неестественно острым носом, светлыми волосами до плеч и глазами, в которых была смешинка. Его одежда была настолько яркой, что рябило в глазах. Ярко-зелёные брюки и салатовый свитер выделялись ещё больше на фоне бежевых стен вагона. Прищурив глаза, мужчина посмотрел на номер сиденья.

– А вот и моё! – он схватил клетку и поставил её на столик. Затем ударился головой о верхнюю полку и засмущался от своей неловкости.

– Я Лев Гурьевич, а это Юфыч, – он указал на серую птичку, что сидела в клетке.

– А вам говорили, что вы похожи? – спросила Унка, смотря то на птичий клюв, то на нос Льва Гурьевича.

– Уна, что ты! – воскликнула Поли.

Лев расхохотался, да так звонко, как не смеются многие дети Грейбурга.