скачать книгу бесплатно
– Стив! Иди сюда! – истошно закричала Полная Пожилая Женщина, схватив Бекки за руку. – Она нашлась! Нашлась!
Захлопали двери, с грохотом опрокинулся стул – и в прихожую влетел тот, кого назвали Стивом. Он выхватил папку, нервно перелистал страницы – и без сил рухнул в кресло.
– Девочка, ты даже не представляешь, что ты принесла! Здесь три года жизни, понимаешь?
Бекки кивнула. С растрёпанными волосами, без шляпки, которую она потеряла неизвестно где, в юбке с оторвавшейся оборкой она чувствовала себя чужой в этом богатом доме с зеркалами и гравюрами на стенах.
– Тебя как зовут? Бекки? Ты здешняя? А где ты её нашла?
Вопросы сыпались, как горох, и Бекки не успевала отвечать.
– Ну, я пойду? – удалось ей вставить во время паузы.
– Как это – пойду? – замахала руками Полная Пожилая Женщина. – Стив, что я слышу? Человек спас меня от твоих истерик – и ты отпустишь её с пустыми руками?!
Стив вскочил с кресла и подошёл к Бекки. Худой и длинный, он весь состоял из углов, и даже брови у него изгибались острыми треугольниками.
– Спасибо тебе, Бекки! – торжественно сказал Стив. – Никакими деньгами нельзя передать мою признательность. И всё-таки…
Стив достал бумажник. Конечно, он не хотел её обидеть, но Бекки смутилась, покраснела и замотала головой:
– Нет-нет… Не надо…
Брови-треугольники взлетели вверх и стали ещё острее.
– Ну а подарок-то ты от меня примешь? Пожалуйста, не отказывайся. Вот только что бы тебе подарить?..
– А вы отправляйтесь на Торговую, – вмешалась Полная Пожилая Женщина. – Пусть девочка сама выберет, что ей хочется. И пусть только попробует отказаться!
«Наверное, это его мама», – поняла Бекки.
На Торговую они прикатили в открытой коляске, хотя пешком можно было дойти за пять минут. Они ехали мимо нарядных витрин, и изо всех окон им улыбались манекены. Стив несколько раз делал знак кучеру, но Бекки качала головой.
Около невзрачного магазина с тёмными окнами она попросила остановиться. Ступеньки были всё такими же выщербленными, но у колокольчика неожиданно прорезался голос. Видимо, он умел отличать праздношатающихся зевак от настоящих покупателей.
Продавец почтительно поздоровался. Он смотрел на Бекки так, будто впервые её видел. Когда она указала на книгу со звёздами, продавец с готовностью достал её из-под стекла.
– «Загадка простых чисел»! Румбус! «Попытки доказательств»… – Стив выхватил книгу и жадно просматривал оглавление. – Выпуск тысяча восемьсот… Да это же сокровище!
Вспомнив про Бекки, он наморщил лоб, и его брови-треугольники превратились в два вопросительных знака.
– Это очень ценная книга, – сказал он. – Но тут одни формулы… Я боюсь, тебе будет непонятно… Но это просто поразительно! – Стив снова уткнулся в книгу. – Её нет даже в академической библиотеке!
Когда продавец назвал цену, Бекки охнула и отчаянно замотала головой. Она догадывалась, что книга дорогая, но то, что она услышала, показалось ей абсурдным.
Стив нежно прижимал к груди книгу со звёздами. Наверное, он не понял…
– А второго экземпляра у вас нет?
– Увы!
Стив ещё раз погладил обложку, вздохнул – и с треском оторвал сокровище от груди!
– Ну что ж, Бекки… Раз ты не хочешь колечко или шляпку – пожалуйста! Если честно, я одобряю твой выбор: если бы был второй экземпляр, я бы купил его для себя.
…Они постояли около коляски, и Бекки ещё раз попыталась вернуть подарок. Стив театрально вздыхал, смешно морщил нос и размахивал руками. Он вёл себя как мальчишка, прогуливающий уроки, и было непонятно, сколько ему на самом деле лет.
– Нам ехать или как? – не выдержал кучер и дёрнул за поводья.
Стив помахал шляпой, колёса заскрипели, и коляска тронулась.
* * *
До дубовых ворот на углу Кривошеева переулка Бекки добралась в темноте. Переулок на самом деле был кривым: он изгибался змеёй, менял направление на противоположное, пересекался сам с собой и заканчивался тупиком.
И всё-таки она узнала и ворота, и дом. На звон колокольчика долго никто не отзывался. Наконец в глухом заборе приоткрылась невидимая дверь, и кто-то хрипло спросил:
– Вам кого? Хозяев нету. В отъезде они.
– А… Я их родственница. Из Горных Выселок.
– Так их нету никого! – повторили за забором.
Дверь заскрипела, и показалась рука со свечой.
– Девочка? Одна? – удивился великан ростом с забор. Борода у него была тоже великанская – пышная, как берёзовый веник.
– Кто это, Вилли? – позвал из темноты женский голос.
– Говорит, хозяйская родственница. Из Выселок… Каких, говоришь, Выселок? Горных? А хозяев-то и нет.
– Ну так веди её сюда!
Мимо кустов и сараев по узкой тропе они обогнули тёмную махину дома. В глубине сада светилось окно. Запахло дымом, дровами и теплом.
– Встречай гостей, Марита, – добродушно сказал Вилли. – Да ставь на стол что после ужина осталось!
Хозяйка оказалась под стать великану-мужу. Вдвоём они едва помещались в крохотной кухне с низким потолком. Без лишних распросов Марита поставила на стол кастрюлю с ещё не остывшей картошкой, полила картошку маслом и нарезала большими ломтями хлеб.
– Я думала… Здесь живёт мой дядя… троюродный… – запинаясь, попыталась объяснить Бекки.
Но Марита махнула рукой:
– Да ты ешь давай. Голодная небось? Как зовут-то тебя?
– Бекки. Бекки Гриффин.
На столе появились солёные огурцы, луковица и солонка с крупной солью. Бекки деревянной ложкой достала из кастрюли тёплую картофелину, посыпала её солью и откусила сразу половину.
Глава 5
Кто не спит ночью
Это полночь —
ночи дно!
Кто-то стукает в окно.
А в окне – такая высь!..
Звёзды в небо забрались.
Освещённые луною,
Незнакомые места —
Тьма
Кошачьими глазами
Смотрит из куста.
Кто не спит ночью? Поэты, коты и воры.
Поэты пишут стихи, воры воруют, а что делают по ночам коты, известно одним котам (и поэтам!).
В ту ночь в Ньютоне уснуть было трудно. И не только потому, что поэты устроили поэтические чтения под окнами мирных жителей. И даже не потому, что коты, вдохновлённые примером поэтов, мерзкими голосами распевали серенады…
В ту ночь перед турниром многим не давали уснуть беспокойные мысли. Они ворочались в головах гимназистов и лицеистов, как рыбы в садке. Они зудели, как комары, над ушами родителей и репетиторов. Они будили тех, кто уснул, и не давали уснуть тем, кто с вечера наглотался формул и уравнений.
Беспокойные мысли донимали даже составителей! Проснувшись среди ночи, профессор Королевской академии Доналд Браун при свете настольной лампы в панике бросился проверять решение собственной турнирной задачи и так увлёкся, что между делом вывел общее следствие из частного случая ещё не доказанной теоремы.
Не спалось и блюстителям порядка. Да и как тут уснёшь, когда в самую глухую полночь в полицейском участке Ньютона было шумно и весело, как в Новый год. Мелкие хулиганы и крупные нарушители закона, оказавшись в общей камере, заключили пари, кто станет чемпионом. Мелкие хулиганы поставили на капитана сборной Мартина Краммера, тогда как более серьёзные дебоширы проголосовали за Карла Ригана – друга и соперника Мартина.
Прибежавший на шум полицейский принял сторону Краммера, чем вызвал громкое негодование сторонников Ригана.
А ТЕМ ВРЕМЕНЕМ…
…часы на городской башне равнодушно отсчитывали минуты. Луна завернулась в тучу, как в бабушкину шаль, и сонно бродила по небу. Её холодный свет отражался в водах трёх рвов, окружавших здание академии.
Всё было готово к завтрашнему турниру: блестели свежевыкрашенные перила моста Гигантских чисел, скрипели ворота моста Дураков, храпели… Да-да, храпели часовые, охранявшие злополучный мост Пифагора.
Часовые спали так крепко, что их храп заглушил шаги человека в чёрном плаще, который прошёл по мосту, не произнеся традиционного пароля, известного в Ньютоне каждому школьнику: «Квадрат длины гипотенузы равен…» Ну и так далее.
В коварство моста верили разве что первоклассники, но в жизни всякое бывает. Не зря же предки в незапамятные времена выбили на парапете грозное предупреждение:
ДА ОБВАЛИТСЯ СЕЙ МОСТ ПОД ТЕМ НЕУЧЕМ,
КТО НЕ ЗНАЕТ ТЕОРЕМУ ПИФАГОРА!
Мост не обвалился. Человек в чёрном плаще благополучно перешёл через ров и нырнул в аллею, ведущую к башне с зубчатыми стенами. Миновав центральную арку с надписью «BIBLIOTHECA ACADEMICA»[4 - «Академическая библиотека» (лат.).], неизвестный достал ключ и долго возился с замком неприметной двери, сливающейся со стеной.
По длинным коридорам, мимо стеллажей с томами, хранящими мудрость и глупость нескольких поколений, уверенно шёл неизвестный в чёрном плаще. В темноте он ориентировался, как кошка. Единственный человек в Ньютоне, способный с закрытыми глазами отыскать любую книгу в запутанном трёхъярусном лабиринте древнего книгохранилища.
Коридор изгибался спиралью и уводил всё ниже – в редкопосещаемые подвальные отсеки. Темнота была кромешной и плотной, как стена. Человек в плаще чиркнул спичкой. Где-то тут должна быть масляная лампа…
Свет разбудил библиотечных духов: ожили и забегали по стенам огромные лохматые тени. Неизвестный оглянулся, отсчитал пять квадратов на полу и наклонился над шестым. Пыли было так много, что он не сразу заметил медное кольцо, ввинченное в дубовую крышку.
«В году 1797… третьего дня месяца мая… сей ларец был погребён под землёй… Послание потомкам… Вскрыть через сто лет…» – разобрал полустёртую надпись неизвестный и дёрнул за кольцо. До указанного срока оставался год и шесть месяцев!
Глава 6
В сторожке у сторожа
– …А я вот тебе что скажу: не дело ты затеяла! Нехороший это турнир. – Вилли осуждающе потряс бородой. – Знатные родители готовы головы сложить, только чтоб их дитё попало в финал. А уж если кто из предков удосужился такой чести, дело принимает совсем дурной оборот. Тут любые средства идут в ход! Про репетиторов я не говорю: есть деньги – пусть «репетируют» своих чад! Особо рьяные начинают чуть не с пелёнок. А то ещё – так говорят! – устроители меж собой заранее распределяют места. Так что плюнь ты на это дело!
– Да где ж это видано, чтобы приличная девочка, девушка из хорошей семьи, да чтобы прыгала по Пифагоровым мостам, ровно коза безродная!.. – вторила Марита.
– Может, это просто слухи? Про «заранее»… Вон сколько народу понаехало! А вдруг… – неуверенно возразила Бекки.
– Да мне-то что? Мне не жалко. Одёжку мы тебе подберём. У твоих же родственников мальчишки повырастали. Там у них в хозяйском доме на чердаке рубашек и штанов – целый сундук! Одно тебе скажу: не было случая, чтобы «чужака» допустили до последнего тура. Все финалисты – отпрыски знати. Да ты и сама увидишь: от гербов на каретах аж в глазах зарябит! Правда, был один случай… Проморгали они парня без родословной. А когда спохватились – ан поздно. Аккурат в прошлый турнир дело было.
– Это ты про того приёмыша говоришь? – спросила Марита.
– А то про кого же?
– Ну и объяснил бы толком, что и как. И я лишний раз послушаю. Ты так хорошо рассказываешь! Уж больно история жалостливая…
ИСТОРИЯ КРИСТОФА И ГЛОРИИ,
рассказанная сторожем Вилли и дополненная его женой Маритой
– Как же звали-то его? На «К» как-то… Не то Кристиан, не то Кристоф… Точно, Кристоф! Я, когда помоложе был, тоже сдуру-то решил попытать счастья. Хотя ни в каких лицеях не учился. Да куда там!.. Стыдно сказать, только до моста Дураков и дошёл…
– Да ты не про себя говори! – перебила жена. – Так и до утра не закончишь!
– Ну так вот… Был там один парень, Кристоф. Не знатный, и вообще без родословной! Откуда он взялся, кто его настоящие родители – бог знает! Усыновила его известная профессорская семья: взяли из дома малютки совсем крошку, воспитали, как родного сына. Своих-то детей у них не было.
Ну, как водится у них, отдали мальчишку сначала в лицей, потом в математическую школу. Всякие конкурсы, то-сё… Лучший математик года, чемпион среди юношей… Он был в Ньютоне легендой! А в шестнадцать его приняли сразу на второй курс академии. Тогда все помешались на какой-то теореме или гипотезе… Даже мальчишки ночами не спали – всё пытались её доказать. Ну и Кристоф, конечно. Уж не знаю, получилось у него что или нет, да только роман с дочкой короля порушил все его планы.
Познакомились они в академии на уроке, который почтили своим присутствием сам король, королева и их дочь. Профессор, естественно, вызывал лучших учеников. Они выпендривались, как могли, умничали, то-сё… А этот парень, Кристоф, заикался у доски, как двоечник.
Вечером он получил записку от Глории (Глория – это так королевскую дочку звали). Он единственный показался ей живым среди ходячих формул. Они стали тайно встречаться. Кристоф забросил науку и стал писать стихи. К тогдашнему турниру он не готовился, и учителя хватались за головы.
Но даже запустив занятия, Кристоф был намного выше своих конкурентов. А соперники у него были – не дай бог никому: все как на подбор, из элиты, сильнейшие парни! Из тех, кого с пелёнок пичкают математикой вместо манной каши. Да…
– Ты про бал, про бал-то расскажи! – напомнила Марита. Она сидела за столом, подперев голову кулачищами, и, как ребёнок, в сто первый раз заворожённо слушала любимую историю.
– Не мешай! Дойдёт и до бала… А был Кристоф не таким, как остальные, – ну, я про внешность говорю. У нас народ в основном русый, ну, водятся с рыжими волосами, шатены всякие… Но в основном мы светловолосые, да? А Кристоф был смуглый, здо?рово смуглый. Волосы курчавые, тёмные, а глаза – ярко-синие! Редкая порода, особенно для наших мест. Одним словом, дочка короля, эта самая Глория, влюбилась в него без памяти!
А было ей тогда лет шестнадцать – самое время замуж. И жениха ей папаша с мамашей подыскали под стать: графского титула, с гербами и родословной. А у нашего-то, у Кристофа, ни герба, ни предков… Приёмные родители хоть и уважаемые, и учёные – да всё не та порода!
Кристоф и Глория, конечно, понимали, что королевская семья никогда не согласится на их брак, но надеялись на всю эту шумиху вокруг турнира. Парень твёрдо решил стать победителем и в качестве награды в присутствии огромного числа зрителей попросить руки дочери короля.
Всё получилось так – и не совсем так. Их роман набирал высоту. И вот за две недели до финала по традиции созывается бал…
