скачать книгу бесплатно
Стеффи не отвечает, и Джулия развивает свою мысль:
– Это парень! Я так и знала! Или на самом деле не знала.
Стеффи вытаскивает спагетти и наливает стакан молока.
– Ладно, – говорит Джулия, – я все равно разузнаю. Все тайное становится явным, сестричка. Это какой-нибудь ботаник, да?
Стеффи ест спагетти, мясной соус немного пролился на стол. Все очень вкусно.
Над Бьорке висит мертвая тишина, но где-то в Стокгольме раздаются звуки джаза. Может быть, даже в Карлстаде.
– Я все выясню, – повторяет Джулия, выходя из кухни.
В гостиной перед телевизором сидят мама, папа и Эдвин. Член жюри разговаривает со звездной парой. Блондинка-танцорша и мужчина, который, по мнению Стеффи, смахивает на известного футболиста.
– Меня впечатлило, что вы осмелились стоять на месте в танго. Не все идут на такой риск.
Эдвин поднимается и упирает руки в бока.
– Я тоже умею неподвижно стоять!
Стеффи проходит в свою комнату. Ставит самую старую песню Повела Рамеля. Сорок второго года, когда Альвар уехал в Стокгольм. Может, ее в то время крутили по радио. Слышатся звуки фортепиано и вокал, а затем, ближе к концу, вступает кларнет, но в ее голове звучит басовая партия.
Она могла бы взять гитару, но не делает этого.
«Альвар не мог взять в руки ни одного инструмента, когда лежал на диване и чувствовал, как джаз заполняет его всего», – думает она и ложится на кровать.
Иногда достаточно просто почувствовать, как сильно хочется играть.
Глава 7
Классного руководителя 9 «В» зовут Сельма, в честь очень известной писательницы, которая тоже жила в Вермланде[13 - Сельма Лагерлёф (1858–1940), написавшая чудесную историю про мальчика Нильса, который вместе с дикими гусями облетел всю Швецию (за эту книгу она получила Нобелевскую премию по литературе в 1909 году). Но и для взрослых у нее есть очень интересные книги, например «Сказание о Йосте Берлинге» и «Проклятье рода Лёвеншёльдов», обе о любви.]. Родители другой Сельмы, вероятно, назвали ее так с добрыми намерениями, не подозревая, что она превратится в толстуху, которая будет преподавать в средней школе и получит прозвище «Семла» или в переводе со шведского – пышка, булка.
Пышка стоит перед классом и пытается объяснить важность выбора гимназического направления для дальнейшей учебы. Половина класса уже определилась в пользу автомеханики, программы по рациональному использованию земельных ресурсов или педагогики в Карлстаде, и теперь они шушукаются о резонансном веб-инциденте, в котором замешан чей-то старший брат: парня засняли голым в компании таких же голых людей. Некоторые все же нехотя слушают, что говорит классный руководитель, но только потому, что об этом настоятельно просили родители.
Стеффи тоже слушает, но по другой причине. Это становится очевидным, когда учительница показывает на экране, где нужно нажать, чтобы перейти к национальному допуску.
– Кто-нибудь знает, что означает национальный допуск? – спрашивает она и сама же отвечает: – Это означает, что гимназия может принимать учеников со всей Швеции. Вы можете подать заявку в Гётеборг, Умео, Стокгольм и так далее.
Стеффи выпадает возможность убраться отсюда, и для нее это очень важно. Она чувствует, как пульсирует кровь, когда переходит на главную страницу.
Вот вкладка
«Национальный допуск».
«Программа по эстетике».
«Поиск».
В Стокгольме четырнадцать школ с музыкальной специализацией. Целых четырнадцать! А в Бьорке только продуктовый магазин Ica и забегаловка с колбасой.
У некоторых школ есть даже собственные веб – сайты. Стеффи открывает несколько вкладок в браузере. В одной школе ученики, изучающие эстетику и социологию, учатся в смешанных группах. Говорят, что это способствует развитию «творческой и позитивной атмосферы». А Музыкальная средняя школа предназначена для тех, кто хочет стать профессиональным музыкантом.
Карро и Санджа хихикают над фотографиями учеников на сайте, а Стеффи решает, что поедет учиться именно туда. Стокгольм притягивает ее, словно магнит.
– Я собираюсь в Стокгольм, – сообщает она Альвару, когда менее чем через час они слушают «Счастье скоротечно» у него в комнате.
На пластинке Альвара есть только эта и еще одна песня, и когда она заканчивается, они ставят песни на повтор. Звук потрескивает, как огонь в старом камине.
– А когда?
– Я поеду в Стокгольм, чтобы учиться в гимназии с музыкальным уклоном.
– Так ты переезжаешь туда? В расцвете своей юности?
– Да.
Альвар задумчиво кивает.
– Тогда тебе следует побывать на Осогатан.
– Там, где ты был?
– Да. Несмотря на то, что тетушка Хильда запрещала мне.
Несмотря на то, что тетушка Хильда запрещала, Альвар первым делом решил отправиться туда. Эта мысль сразу же посетила его, когда он встретил свое первое утро в Стокгольме.
Он проснулся с ощущением небольшой тяжести в своих длинных ногах, а тетя Хильда уже варила ему кашу, хотя и дала понять, что на дальнейшее обслуживание рассчитывать не стоит. Она лишь хотела, чтобы он знал, как следует готовить, если вдруг потребуется то же самое сделать для нее. Альвар уже усвоил принципы тетушки Хильды и не возражал.
– Я ведь вчера говорил про талоны, да? Там есть и на кофе… Но они выданы в Бьорке, – сказал он вместо этого. – Думаете, они действительны в Стокгольме?
Кажется, можно было увидеть, как во рту старушки собирается слюна, когда она, жуя воздух, взяла его талоны.
– Это, я полагаю, государственные талоны, а не вермландские. Если повернуть налево у подъезда и пройти мимо большого серого дома, выйдешь на Санкт-Эриксгатан, где есть оптовый магазин. Если там не примут, передай от меня привет хозяину.
– Еще я хочу подыскать работу.
Хильда по-прежнему вкушала свой невидимый кофе, сопоставляя желание с отсутствием денег, а затем строго кивнула.
– Это хорошо. Я поспрашиваю, нужен ли кому-нибудь помощник. Если скажут «нет», спрошу еще где-нибудь. Но только в районах Васастан и Эстермальм.
Хильда немного рассказала о Сёдермальме[14 - Район в центральной части города, расположенный на одноименном острове, сердце Стокгольма. «Слишком роскошный и порочный», по представлениям тетушки Хильды.] и о недостатке там культуры, морали и образования. «Сёдермальм», мысленно повторил Альвар, надевая шапку и шарф.
Хильда оглядела его перед выходом из дома.
– Склады, – сказала она, закатывая глаза и завязывая шарф.
– Что?
– Я имела в виду, что спрошу на складах. Нужно говорить правильно, чтобы не вызвать недоразумений.
– Понятно, на складах.
– Тогда увидимся за ужином. Не забудь о кофе.
В оптовом магазине Окессона хозяин долго пялился на Альвара.
– Бьорке. Это не здесь, не в этом районе.
– Это Вермланд.
– Да, точно. Там что, закончился кофе?
Альвар попытался понять, шутит ли он, но лицо мужчины оставалось суровым.
– Нет, просто я только что приехал в Стокгольм. И захватил купоны с собой.
Он пытался произносить слова, как дикторы на радио, но быстро понял, что получается не совсем удачно.
Окессон ухмыльнулся и покачал головой.
– Я пошутил, мальчишка. А имя у тебя есть?
– Альвар Свенссон.
Он прикусил язык.
– Хорошо, – сказал Окессон, рассматривая купон. – Но здесь указано другое имя.
– Альвар Инге Свенссон.
– Да-да. Молодой человек, Инге Свенссону по имени Альвар, конечно же, больше двадцати одного года, и поэтому он уже пользуется собственными продуктовыми карточками.
– Я хочу передать вам привет от вдовы Хильды с улицы Торсгатан.
Окессон впервые широко улыбнулся и положил талон в жестяную коробку, которую держал под прилавком.
– Ты тоже передавай ей привет, – сказал он, вручая Альвару заветный пакет с 250 граммами кофе.
Альвар выдохнул с облегчением.
– Я хотел спросить кое-что еще…
– У нас нет шоколада.
– Нет, я не об этом. Я просто подумал, не нужен ли господину Окессону мальчик на побегушках?
– Работать будешь ты?
Альвар кивнул.
– А что, разве это невозможно?
– Насколько я знаю, пока что ты преодолел лишь один путь – от Вермланда до Стокгольма, верно?
– Я быстро учусь.
Зазвонил колокольчик, и в магазин вошел покупатель. Вскоре помещение заполнилось, и Окессон начал прогонять Альвара.
– Подумайте о каком-нибудь задании для меня, – быстро проговорил Альвар. – Увидите, насколько я ловок. Я забегу завтра?
Окессон засмеялся.
– Это была команда под названием «довольно». Давай беги.
Альвар протянул руку, чтобы пожать руку мужчине. Он надеялся, что в его собственном рукопожатии чувствуется вселяющая уверенность сила.
– Тогда до завтра.
Было глупо спрашивать Окессона, где находится Осогатан, 140. Альвар остановил встретившуюся ему на улице женщину, но она лишь покачала головой. Так повторялось до тех пор, пока ему не попался паренек, на вид немного моложе его самого. Мальчишка остановился и выслушал его с нахмуренными бровями.
– Осогатан? Тебе придется пройти приличное расстояние, потому что это на юге.
– Сёдермальм?
– Да, ты знаешь что – нибудь еще на юге?
«Сконе», – подумал Альвар и сказал:
– Тогда я должен тебя поблагодарить.
Мальчишка бросил на него долгий, странный взгляд, прежде чем сел на свой велосипед и уехал.
Такие велосипеды были тут у всех. У них была прочная рама, и они были оснащены багажником. Постепенно Альвар начал понимать, зачем нужен багажник. Он размышлял об этом, шагая по улицам Стокгольма. Как он заметил, люди здесь немного другие – одеты хуже, чем в Бьорке. Дома были уже, и только груды дров так же лежали вдоль улиц.
Он остановил еще одного о мальчишку – их здесь было полно. Тот громко рассмеялся.
– Сёдермальм? Разве вот это похоже на Сёдермальм?
– Не знаю, – честно ответил Альвар. – Я только вчера приехал.
Мальчик приложил руку к уху.
– Ты сказал, что вчера родился?
Настроение сразу испортилось. Альвар не ожидал, что люди в Стокгольме такие неприветливые. До этого он полагал, что это только выдумки.
Альвар потер лоб и грустно осмотрелся.
