скачать книгу бесплатно
Говорящая с призраками. Иные города
Нина Линдт
Говорящая с призраками #1
Работать бок о бок с вампиром и оборотнем? Влюбиться в демона? Ходить на шопинг с ангелом? Пожать руку призраку? Легко, если ты говорящая с призраками!
Прилетев в Барселону на курсы испанского языка, Настя даже предположить не могла, что попадет на работу в детективное агентство, встретит демона, узнает про темное прошлое ангела, количество жизней ведьмы, будет наблюдать за романом между вампиром и человеком и… приобретет навыки общения с призраками.
Нина Линдт
Говорящая с призраками. Иные города
И все, что пред собой он видел,
Он презирал иль ненавидел.
М. Ю. Лермонтов. Демон
Часть первая
Барселона
Из дневника Насти
Когда самолет начал снижаться, а капитан объявил, что через двадцать минут мы приземлимся в аэропорту Барселоны, я разрывалась между ликованием из-за того, что у меня начинается независимая жизнь и учеба в прекрасном городе, и страхом из-за того, что будущее теряется в неизвестности, в плотном тумане сомнений и вопросов.
А если я не смогу прожить и недели без родных, буду реветь от одиночества и проситься домой? А если мне тут понравится, получится ли найти работу и остаться учиться хотя бы на год? Смогу ли я говорить на испанском свободно, не запинаясь, не подыскивая слов, а, вернувшись из Испании, доказать всем, что я – лучшая, и больше не завидовать легкости, с которой овладела испанским моя подруга Анюта? А вдруг этот город готовит для меня встречу с прекрасным принцем, любовь и романтику?
Но город, раскинувшийся под крылом самолета, пока не раскрывал своих планов. Он раскрывал объятия побережья, но не торопился рассказывать про испытания, которые готовил. Было страшно? Да. Было радостно? Вне всяких сомнений. И сейчас, пока делаю эту запись накануне Рождества, мне тоже страшно и радостно. Но уже иначе, чем в тот день. Теперь все иначе. Иногда мне хочется вернуться в те дни, когда страх был таким мелким, когда счастье было таким простым.
Распаковав и кое-как разложив вещи, Настя решила прогуляться по Пасео-де-Грасия, отметить в одиночестве свой приезд в Испанию и подумать, что бы такое приготовить для ребят, с которыми она теперь проживает в квартире. Квартира с большой общей гостиной была трехкомнатной, и помимо Насти, по словам хозяйки, там жили студенты: швед и японка. Но ребят Настя в квартире не застала, видимо, они уехали на занятия.
Прогуливаясь по Пасео-де-Грасия, улице, полной магазинов, кафе и туристов, Настя прикидывала, как скоро сможет найти хоть какую-нибудь подработку. Время и страну для этого она выбрала неподходящие. Вокруг все только и говорили про кризис, безработицу половины молодого населения и прочие вещи, которые лишали надежды. Но попытаться все же стоило. Она зашла в парочку магазинов, записала адреса и названия встретившихся отелей, присмотрела бары и кафешки, чтобы занести свое в резюме.
Настя села в кафе напротив дома Батльо, подмигивавшего ей балконами-масками, заказала круассан и кофе. Осеннее солнце ласково гладило лучами ее светло-русые волосы с прядями пшеничного цвета, ветер слегка приподнимал их и кружил над ее головой… Было так хорошо! На углу улицы стояла лавочка, возле которой пожилой человек в одежде, перепачканной углем, жарил на очаге каштаны и бониато – сладкие корнеплоды оранжевого цвета.
Настя подумала, что после кафе подойдет и купит немного каштанов, чтобы узнать вкус барселонской осени. Она счастливо улыбнулась.
Краем глаза девушка заметила тень, мелькнувшую рядом с ее столиком, а в следующую долю секунды увидела мальчишку в поношенной одежде, который спокойно уходил прочь с ее кошельком.
– Эй!!! – От удивления Настя лишилась дара речи и забыла все испанские слова. Она быстро вскочила, подбежала к мальчику и схватила его за шкирку, благодаря судьбу за то, что наглый воришка даже не попытался убежать, иначе она его не догнала бы.
Мальчишка онемел от удивления и испуганно глядел на нее.
– Что ты делаешь? Что ты делаешь! – только и смогла сказать Настя, отбирая у мальчишки свой кошелек. От потрясения тот даже не сопротивлялся – словно обмяк от шока.
Настя и сама была потрясена. Кровь стучала в висках, ей хотелось наорать на мальчишку, ударить его, но облегчение от того, что кошелек опять в ее руках, смягчило «адреналиновый взрыв». Мальчик легко вырвался и побежал. Настя медленным шагом вернулась к своему столику. Оглянувшись, она поняла, что вся публика смотрит на нее. Странно и даже с подозрением. Это ее разозлило. Что плохого в том, что она отобрала свои деньги у наглого воришки?
«Чертова толерантность!» – хотелось крикнуть в ответ на осуждающие взгляды.
Она опустила глаза и допила кофе без удовольствия, торопясь поскорее уйти. Ощущение, что на нее смотрят, провожают взглядами и даже следят за ней, не покидало долго. Она прошла мимо лотка с каштанами, так и не купив их, спустилась в метро и поехала домой. Происшествие с мальчишкой лишило энергии и сил. Она ощущала себя уставшей.
Зайдя в дом, Настя почувствовала вкусный запах готовящегося обеда и вспомнила, что ничего не купила, чтобы угостить ребят. Взбежала по лестнице на свой этаж, открыла дверь квартиры и задохнулась от аппетитного запаха, который шел именно отсюда. Красивый белобрысый парень с широкими плечами, в очках и майке футбольного клуба Барселоны махнул ей половником, приветствуя.
– Мартин.
– Юка, – представилась маленькая симпатичная японка, мешающая рис в большой миске на столе.
– Настя, – рассеянно ответила она и еще раз оглядела новых соседей. Внешне ребята были ярким примером диаметральных противоположностей, таким, что голова кружилась.
– Мы решили приготовить праздничный обед, а то ты, наверное, еще не знаешь, где здесь магазины! – сказал Мартин.
– Не знаю, – уныло подтвердила Настя.
– Тогда накрывай на стол, заодно посмотришь, что где лежит.
Через полчаса они сидели втроем и весело болтали, словно всю жизнь были знакомы. Юка жила в Барселоне уже два года, училась в университете на биолога. Мартин приехал в прошлом году и учился на мультипликатора. Настя немного рассказала о себе и о курсах, на которые записалась.
– Жаль, что ты ненадолго, нам все время не хватало третьего человека. Есть еще четвертая комната, но ее наверняка никто не снимет: узкая, как пенал, а окно выходит на лестничную площадку. Мы храним там свои вещи. Я – палатку и велосипед, Юка – различный спортивный инвентарь.
– Может, я останусь! – подмигнула Настя. – Главное, найти работу и окончить курсы, потом что-нибудь придумаю.
– Найти работу сейчас сложно. – Юка покачала головой. – Помимо учебы в университете я преподаю японский.
– А я работаю от заказа до заказа, – сообщил Мартин.
– Ну я даже продавщицей быть согласна, – вздохнула Настя. – Лишь бы подрабатывать.
После обеда они отправились по своим делам: Настя – разносить резюме по барам, магазинам и отелям, а ребята – на работу. В одних местах ее резюме не брали, качали головой, жалея сумасшедшую девчонку, которая отчаянно искала заработок. В других местах листочек, который она протягивала, забирали, но по выражению лиц она понимала, что вскоре резюме отправится в мусорное ведро. Но девушка не теряла надежды. В конце концов Настя вновь вышла на Пасео-де-Грасия и направилась по утреннему маршруту. В одном баре появилась надежда: бармен взял ее резюме и сказал, что передаст хозяину, им не помешает человек со знанием русского языка. После этого бара пару кварталов Настя шла в приподнятом настроении, но его окончательно испортило то, что во всех остальных заведениях в работе ей отказали. Да с такими лицами, будто она попрошайничала, а не искала заработок. Дойдя до угла очередного дома, Настя остановилась в стороне от толпы туристов, ждущих зеленого сигнала светофора. Похоже, все совсем непросто. Ей нужно запастись терпением… Ведь не всегда все получается сразу. Но отчаяние уже поселилось в душе. Разглядывая счастливых беззаботных туристов, гуляющих по улицам, она заметила на другой стороне улочки, пересекающей Пасео-де-Грасия, три столика. Похоже, здесь тоже было кафе… Но какое маленькое… Совсем не туристическое. Мгновение Настя колебалась. Стоит ли заходить? Ведь если ее не захотели слушать в больших заведениях, где всегда нужны люди, станут ли слушать в таком маленьком, где один официант запросто может обслужить все столики? Но, вопреки сомнениям, она решила попробовать.
В кафе вела узкая коричневая дверь. В окружении ярких витрин магазинов она словно старалась оставаться незаметной. Настя вошла и очутилась в маленьком зале с одним большим окном-витриной в деревянной раме, которое находилось рядом с дверью. С улицы не было видно, что внутри стоят столики. Темная барная стойка, небогатый выбор выпечки, кофе-машина, жестяные баночки с чаем… Этот бар, по идее, должен был находиться на тихой спокойной улочке, в него должны заходить только постоянные посетители, а на углу оживленного Пасео-де-Грасия кафе казалось утлой лодочкой, потерянно проплывающей мимо гигантских круизных лайнеров.
Навстречу ей вышел пожилой сеньор в брюках на подтяжках и клетчатой рубашке.
– Добрый день… Я ищу работу… – Настя начала говорить хорошо заученную после многочисленных повторений речь, но запнулась. Странно говорить о работе, когда в кафе всего три человека. Она сделала шаг назад, раскаявшись, что переступила порог этого заведения.
– Работа – это хорошо, – кивнул сеньор. Протянул Насте руку: – Я – Пепе.
– Привет, Пепе, я Настя… – пробормотала девушка.
– Ты садись! – Пепе жестом пригласил ее за столик.
Настя покраснела до кончиков волос: ее не так поняли.
– Я не… – начала было она, но Пепе отодвинул стул, приглашая сесть. И она села. Устало положила стопку резюме на стол. Подумала, что кофе ей сейчас не помешает.
– С молоком? – спросил Пепе из-за барной стойки.
– Да, пожалуйста.
– Горячим или теплым?
– Горячим! – удивилась Настя. Никто до этого не спрашивал ее о таких деталях.
Кофе появился перед ней, душистый, манящий.
Пепе сел напротив, взял верхнее резюме из стопки и стал читать. А Настя погрузилась в кофейный запах, от которого в воображении возникли картинки жарких стран, теплых южных вечеров и горячие губы темноволосого красавца… Вздрогнув, она отогнала образы прочь. Пепе глянул на нее из-под очков и снова уткнулся в резюме. Судя по тому, как он готовил кофе, надевал очки и читал, мужчина никогда и никуда не торопился. Наблюдая за хозяином кафе, Настя почувствовала, что на нее нисходит спокойствие и умиротворение.
– Ну, хорошо… – Пепе отложил ее резюме в сторону. – Ты когда-нибудь работала в кафе?
Настя отрицательно покачала головой.
– А кофе готовила?
Девушка опустила взгляд, вспомнив о своей первой работе в Москве. Она устроилась секретарем со знанием английского языка в международную фирму. Во время совещания шеф попросил подать кофе. На совещании было восемь человек. Настя никогда до этого не готовила кофе, она даже не знала, как обращаться с кофеваркой. На ее счастье, нашлась инструкция к кофеварке, и девушка, в спешке пробежав глазами инструкцию, бросилась трясущимися от волнения руками засыпать две мерные ложечки кофе, как было указано в тексте. Кофе вышел подозрительно светлым. Но Настя так спешила подать его в зал для совещаний, что только в тот момент, когда стала разливать по чашкам, поняла, что в инструкции говорилось о порции кофе на одного человека, а она приготовила на восемь. Но отступать было поздно. С непроницаемым лицом Настя разлила кофе по чашкам. Шеф проводил ее изумленным взглядом и на следующих совещаниях просил приносить воду.
Это был ее первый и последний опыт работы с кофеварками, и Настя с удивлением поняла, что рассказывает эту историю Пепе. Пепе рассмеялся и, встав из-за стола, поманил девушку за собой.
– Варить кофе – это целое искусство. Великий французский министр-интриган Талейран сказал как-то, что кофе должен быть горячим, как ад, черным, как черт, чистым, как ангел, и сладким, как любовь… Всякий раз, когда его готовишь, надо думать о приятном. О любви, о ярких цветах, о восточной музыке или красивой женщине. В твоем случае, наверное, вернее сказать, о мужчине.
Настя кивнула, вспомнив видение со смуглым красавцем. Руки Пепе колдовали над кофемашиной, сыпали кофе, наливали молоко, взбивали пену. Запах горячего напитка сводил с ума. Настя никогда особо не любила кофе, а тут, в этом маленьком баре с единственным мутным окном, вдруг поняла, что влюбилась. От этого и еще от понимания, что ее берут на работу, сердце билось так сильно и гулко, что приходилось прилагать усилия, чтобы слушать инструкции Пепе.
В тот день она осталась в кафе допоздна, смотрела, училась, наблюдала. Пепе не мог предложить ей хорошую зарплату, но в данный момент это было не важно, он согласился отпускать ее из бара на время занятий, так что работать ей придется в основном по утрам.
Вечером она взахлеб рассказывала Юке и Мартину, сколько всяких премудростей нужно знать для овладения редким мастерством:
– Я буду готовить вам кофе по утрам, ведь мы уходим в одно и то же время, – закончила девушка рассказ.
Юка радостно подбросила подушку, а Мартин улыбнулся.
На следующее утро по дороге в кафе Настя встретила Пепе. Он нес большие картонные коробки, из которых по всей улице распространялся теплый и сладкий запах выпечки.
– Доброе утро, Пепе! – сказала Настя, обгоняя хозяина. – Как только на вас не нападают по утрам: от коробок пахнет так, что хочется слопать все булочки!
Пепе засмеялся и кивнул Насте на карман своего пиджака.
– Достань ключи.
Настя залезла в карман клетчатого пиджака и нащупала связку ключей.
– Самый длинный, – подсказал Пепе.
Ключи были старинными, слегка заржавевшими. Настя вставила самый большой в замок и неуверенно повернула. Дверь открылась на удивление легко. Кафе встретило прохладным полумраком. Снаружи ярко светило утреннее солнце, небо было светло-синим, а здесь, казалось, время остановило свой ход, чтобы позволить посетителям расслабиться и погрузиться в мир кофейных фантазий. Интерьер кафе был выполнен в темно-коричневом цвете, что только усиливало полумрак, а современная техника сочеталась со старой мебелью: временных границ в этом месте не существовало.
Они хорошо справлялись вдвоем: Настя разносила заказы, а Пепе готовил кофе, чай и горячий шоколад в странной турке. Утром в кафе оказалось довольно много посетителей. Они заходили сонными, грустными, недовольными от того, что впереди рабочий день, а выходили бодрыми, радостными, с такими мечтательными улыбками, что казалось, им не терпится поскорее приняться за дело.
– Пепе, мне кажется, ты волшебник, – задумчиво сказала Настя, присаживаясь на стул у бара и ожидая, когда Пепе сделает кофе. В работе возникла небольшая пауза, и они решили перекусить.
– Это почему? – удивился Пепе. Но в глазах его плясали искорки смеха.
– Потому что люди после твоего кофе преображаются.
– Смотри, не превратись в лягушку! – Пепе протянул ей чашечку капучино.
Настя пододвинула к себе чашку и почувствовала спиной, как открылась дверь, пропуская в зал очередного посетителя.
Пепе бросил взгляд на вошедшего и положил перед девушкой круассан.
– Ешь, я сам приму заказ.
Обернувшись, Настя прямо от стойки наблюдала за происходящим. Пепе подошел к посетителю. Это был пожилой мужчина невысокого роста в коричневом плаще, сливавшемся с интерьером кафе. Небольшие залысины на седой голове делали лоб выше, от этого лицо мужчины казалось благородным. Чем-то он напомнил бюст Цезаря, фотографии которого печатали во всех учебниках истории. Пепе и незнакомец тепло поприветствовали друг друга. Мужчина сел за столик у окна. Для его заказа хватило двух слов: «Как всегда».
Пепе кивнул, прошел к бару, положил на блюдечко бутерброд с хамоном, сделал крепкий кофе без молока. Поставив все это перед посетителем, вернулся к Насте. Через некоторое время Настя принесла посетителю в коричневом плаще счет. Тот, не глядя, достал из кармана небольшой мешочек и положил на тарелочку со счетом. Встал, взял со столика газету, которую читал, и вышел из кафе. Настя подняла мешочек. Он был тяжелым.
– Смотри, Пепе. – Она протянула открытый мешочек шефу. – Тут же пятицентовые монетки!
– Знаю, это постоянный посетитель. Вот уже два года он расплачивается только так, – кивнул Пепе.
– Но почему?
– Понятия не имею. Но так как это все равно деньги, я принимаю платеж и обмениваю накопившиеся монеты в банке.
– Он что… всегда, каждое утро платит пятицентовыми монетами?!
Пепе усмехнулся:
– Сама увидишь.
Так оно и оказалось. Загадочный посетитель приходил каждое утро в одно и то же время, в одном и том же плаще, заказывал один и тот же завтрак и, расплачиваясь очередным мешочком с монетами, растворялся в толпе Пасео-де-Грасия.
Вскоре Настя уже изнывала от любопытства. Что же это за человек такой? Почему он платит таким странным образом? Почему день за днем ходит в кафе? На занятиях она часто, сама того не замечая, отвлекалась и задумчиво рисовала пятицентовую монетку. А по утрам в кафе то и дело поглядывала на дверь, чтобы увидеть приближение посетителя в коричневом плаще.
Однажды утром она отпросилась у Пепе: сказала, что ей нужно уйти сразу после девяти – в это время как раз появлялся загадочный клиент. Едва он вошел, девушка попрощалась с хозяином, надела куртку и вышла. Но далеко не ушла: стояла в сторонке и ждала, когда посетитель расплатится за завтрак. Если честно, точного плана у нее не было. Ей просто нужно было убедиться, что мужчина не исчезает сразу, переступив порог кафе, что он существует на самом деле, а не только в маленьком мирке Пепе, что, позавтракав, он идет куда-то еще, делает еще что-то, что-то говорит, а не только обменивается традиционными приветствиями с хозяином. Была одна деталь, которая Настю заинтриговала: казалось, гость не замечал ее присутствия. Ни разу не сказал ей ничего, кроме «как всегда» и «спасибо». А другие постоянные посетители мгновенно замечали иностранку, расспрашивали о жизни и общались с ней практически каждый день.
Дверь кафе открылась. Появился посетитель, которого она ждала. Мужчина пошел в Настину сторону. Полы его плаща развевались на ходу, в руке он держал газету. Лицо было непроницаемым, словно каменным. Насте еще раз пришло в голову сравнение с бюстом. Она нырнула в аптеку, чтобы он ее не заметил, а когда незнакомец прошел мимо, выскочила и отправилась следом, боясь упустить его из вида.
Из дневника Насти
Я на небольшом расстоянии двигалась за незнакомцем, боялась упустить и в то же время опасалась, что он меня заметит. Не понимаю, чего боялась, ведь на самом деле я не совершала ничего ужасного. Но всякий раз, когда человек в коричневом плаще останавливался или сворачивал, у меня замирало от страха сердце. Я уже перестала ориентироваться: настолько была сосредоточена на спине неизвестного, что совершенно не представляла, где мы находимся. Я готова была взять такси, если заблужусь, но твердо решила, что узнаю об этом человеке хоть что-нибудь. Любопытство мне несвойственно, поэтому я удивлялась настойчивости, с которой шла за незнакомцем.
Он наконец остановился на тихой улочке, так что пришлось спрятаться за углом. Затаив дыхание, я наблюдала, как человек в коричневом плаще берется за ручку двери подъезда и тянет ее на себя. Голубая дверь на мгновение скрыла от меня неизвестного, а потом закрылась, поглотив его. Я подошла. На двери не было никакой надписи или таблички, не обнаружилось и домофона с фамилиями жильцов, как это часто встречается в Барселоне. Я взялась за ручку двери и потянула ее на себя. Дверь легко открылась. Сразу передо мной начиналась лестница. Я прислушалась. Шаги мужчины раздавались где-то наверху.
Меня будто что-то толкнуло в подъезд. Я вошла, прикрыла за собой дверь и, набравшись решимости, стала подниматься по лестнице. Подъезд оказался обшарпанным, но негрязным. На ступеньках стояли недогоревшие оплавившиеся свечи, некоторые из-за наплывов застывшего воска походили на небольшие сталактиты. Повертев головой, я не обнаружила ни одной лампы. Зато тусклый свет пробивался сквозь узкие оконца. Ночью тут, должно быть, совсем темно…
На первой лестничной площадке не увидела ни одной двери в квартиру, зато на стене красовалось яркое граффити: большой черный пес открывал белозубую пасть и заглатывал ярко-желтую луну. Позади пса на фоне синего неба темнели дома, устремлялся ввысь, подобно корявым пальцам, храм Святого Семейства. Я поднялась на следующую площадку. Здесь граффити не обнаружилось, вместо него стоял мольберт, а на нем женский портрет в золоченой раме. Было слишком темно, чтобы разглядеть картину как следует, но я подумала, что на обратном пути можно поднести к портрету телефон.
Я поднималась все выше и думала, что, по всей видимости, забралась в частный дом, да еще почти заброшенный, наверное, здесь живет одинокий художник (на это намекали граффити и мольберт), которому нечем платить за свет и домофон (об этом говорила открытая дверь и отсутствие электрического света на лестнице). Я уже собиралась поворачивать обратно: шаги давно стихли, а значит, таинственный посетитель зашел в свою студию или квартиру. Что мне делать у закрытой двери? Что ж, потопчусь, полюбопытствую и спущусь обратно. А может, повезет, дверь будет приоткрыта, и я смогу узнать еще что-нибудь о клиенте кафе, который расплачивается мелкими монетками. А может… может, он тут не живет, но у него здесь находится склад монеток? И он ходит пополнять запасы? Мысль показалась такой забавной, что я улыбнулась и быстро дошла до следующей лестничной площадки. И тут тревога полыхнула с новой силой. Если мне было страшновато входить в дом и подниматься по первому лестничному пролету, то сейчас на меня напал ужас. Причиной послужила мозаика на площадке. На ней была изображена страшная голова Медузы Горгоны – искаженное от бессильной ярости лицо, черные, затягивающие в свою глубину глаза, клубок змей вместо волос. Она смотрела на меня. Потребовалось усилие воли, чтобы перестать в ужасе пялиться на горгону и отвести взгляд. Тут же стало легче.
Заранее «предвкушая» встречу с ней на обратном пути, я обошла мозаику, словно выложенные из разноцветных осколков змеи могли меня покусать, и с облегчением увидела, что лестница, ведущая наверх, заканчивается на следующем этаже. Я пришла. Теперь надо решить, стоит ли подниматься дальше. А вдруг этот человек заметил слежку и поджидает меня с дубинкой в руках? Вдруг он что-нибудь со мной сделает, и никто на свете не узнает, где я. Надо было посмотреть хотя бы название улицы и отправить сообщение Юке. На всякий случай. Но раз уж я зашла так далеко, проследила за неизвестным и поднялась по лестнице, отступать смешно. Тем более что позади осталась эта ужасная горгона. И я стала подниматься по ступенькам.
Я ожидала чего угодно: закрытой безликой двери, старой обшарпанной двери, приоткрытой сломанной двери, банды маньяков, поджидающих меня, испуганного посетителя, караулящего маньячку, преследующую его от кафе, в общем… чего угодно, только не новенькой светло-коричневой полированной двери с золоченой ручкой и красивой табличкой, на которой виднелась надпись: «Детективное агентство». Это было… неожиданно. Застыв от изумления, я в полной тишине раз за разом перечитывала эти два слова. Детективное агентство??? В заброшенном доме, где жгут свечи на лестницах? Где на каждой лестничной площадке художественные произведения? А на подъезде нет никакой таблички об агентстве? Тут же заговорило любопытство: так наш посетитель работает здесь или является клиентом? Может, он пришел сюда впервые? Что за работу выполняют для него детективы? Чем вообще может заниматься детективное агентство? Слежкой за неверными мужьями и женами? Вопросы возникали один за другим, а я тупо созерцала надпись на двери. Агентство… Значит, там, за дверью, такой нелепой в этом доме, может находиться обычный офис? С паркетом или ковролином на полу, приемной и улыбчивой секретаршей? Может быть, там даже звучит легкая фоновая музыка? А на журнальном столике лежат газеты и журналы? Это казалось невозможным.
