Не упусти любовь

скачать книгу бесплатно

Не упусти любовь
Джоанна Линдсей

Королева любовного романа
Юная леди Леони ужасалась кровавым деяниям жестокого бывшего наемника Рольфа д’Амбера, ставшего могущественным лордом Кемпстона, и проклинала его за зло, причиненное своим ни в чем не повинным соседям, ее добрым друзьям. Однако приказы короля не обсуждаются – и теперь ей предстоит стать женой этого бесстрашного и беспощадного человека.

В жизни Рольфа, в сущности, не было ничего хорошего, пока ее не озарила своей красотой Леони. И тогда, впервые за много лет, треснула ледяная корка, покрывавшая его ожесточенное сердце, – и суровый воин вдруг осознал, что безумно влюбился в свою молодую жену. Но как добиться от нее ответных чувств? Как заслужить взаимность женщины, испытывающей к нему лишь ненависть и страх?..

Джоанна Линдсей

Не упусти любовь

© Johanna Lindsеy, 1996

© Издание на русском языке AST Publishers, 2021

Глава 1

Англия, 1176 год

Сэр Гибер Фитцалан, прислонившись к широкому дереву, смотрел, как пара служанок убирают со стола после обеда, проходившего на открытом воздухе. Сэр Гибер был весьма хорош собой, но внимание женщин его не интересовало, а лишь раздражало. В этот самый момент одна молоденькая служанка по имени Уилда взглянула на него. Держалась девушка довольно вызывающе, так что сэр Гибер, смутившись, поспешно отвел глаза.

Этой весной не только Уилда строила ему глазки. Впрочем, та же Уилда вожделенно смотрела не на него одного. Она была хорошенькой девушкой, с красивым маленьким носиком, ярким румянцем, блестящими каштановыми волосами и великолепной фигуркой.

Но сэр Гибер был убежденным холостяком, да и Уилда слишком молода для мужчины сорока пяти лет. Ну правда, она же ровесница своей хозяйки леди Леони, а той было всего девятнадцать.

Для сэра Гибера Леони Монтвинская была как дочь. До сих пор она собирала травы на лугу, а теперь свернула в лес, и он послал четырех гвардейцев, чтобы охраняли ее. Всего для охраны госпожи он привез сюда десятерых, и никто из них не жаловался на такую обязанность, несмотря на то, что Леони частенько просила их помочь ей со сбором трав. Недостойное мужчины занятие.

До этой весны для охраны госпожи хватало и троих гвардейцев, но теперь в Крэвеле появился новый хозяин, и Леони отправилась собирать растения как раз в его лес. Сэр Гибер очень настороженно относился к новому владельцу земель Кемпстона.

Прошлый владелец, сэр Эдмонд Монтиньи, тоже не особенно нравился Гиберу, но тот, по крайней мере, не создавал соседям проблем. Новый же владелец, едва заполучив в управление крепость Крэвел, сразу начал жаловаться на крестьян Першвика. Да, жалобы были обоснованными. Но хуже всего то, что леди Леони чувствовала себя ответственной за проступки своих людей.

– Сэр Гибер, позвольте мне самой с этим разобраться, – молила она, когда узнала о жалобах в первый раз. – Полагаю, мои крестьяне уверены, что, бесчинствуя в Крэвеле, совершают добрые для меня поступки. Я ведь в тот день была в деревне, – призналась она. – Тогда, когда Алан Монтиньи приехал рассказать мне, что случилось с ним и его отцом. И люди видели, как я расстроилась, и слышали, что я желала новому владельцу Крэвела, Черному Волку, всяческих невзгод.

Сэру Гиберу не верилось, что Леони может желать кому-то зла. Она ведь такая добрая, и даже теперь спешит разобраться с проблемой, чтобы не доставлять неудобств другому человеку. Нет, сэр Гибер был уверен, что Леони никогда бы не совершила ничего дурного. Он очень любил ее и ревностно опекал. Но кто еще, если не он? Ведь родной отец отправил Леони подальше шесть лет назад, как только умерла ее мать. Поселил дочь в крепости Першвик вместе с Беатрис, ее теткой по матери, потому что ему было невыносимо узнавать черты любимой жены в других лицах.

Сэр Гибер не понимал, почему сэр Уильям Монтвинский так поступил. Хотя он и не очень хорошо знал этого человека, несмотря на то, что поселился в его доме вместе с его женой леди Элизабет. Леди Элизабет была последним, пятым чадом графа, и ей позволили выйти замуж по любви. Сэр Уильям не был ей ровней, но все равно любил, даже слишком сильно, и когда супруга умерла, он не смог выносить поблизости их единственного ребенка. Леони походила на Элизабет: худенькая, изящная, светловолосая (редкий серебристый оттенок), сероглазая. «Красивая» – это слово не способно и вполовину описать, как она прекрасна.

Сэр Гибер вздохнул, думая об этих леди, матери и дочери. Обе были ему дороги, а одна уже умерла. Внезапно его поток мыслей прервал боевой клич, донесшийся из леса. Он стремглав бросился на крик, выхватив из ножен меч. Четверо гвардейцев, находившихся с лошадьми неподалеку, поспешили следом. Каждый из мужчин надеялся, что сопровождавшие Леони охранники не отстали от нее ни на шаг.

К этому времени Леони Моинтвинская уже достаточно углубилась в лес. Услышав яростный вопль, она замерла. По своему обыкновению, она убрела от своих охранников на значительное расстояние. Теперь ей казалось, что где-то совсем рядом снует страшное, подобное дьяволу, чудовище. Ей следовало бы вернуться к гвардейцам, но ее одолело обычно несвойственное леди любопытство, и она пошагала на звук.

Почувствовав запах дыма, Леони побежала прямо сквозь кусты и ветки деревьев, пока не обнаружила пожар – уже догорала изба лесоруба. На превратившееся в пепелище жилье смотрели один пеший рыцарь и пятеро на лошадях, все полностью вооруженные. Тот рыцарь, что был пешком, расхаживал перед домом и вдруг гневно выругался. Леони сразу поняла, кто издал тот вопль. И узнала рыцаря. Она сразу же скрылась в кустах, радуясь, что зеленая накидка делает ее более незаметной.

Но как только ее охранники примчались за ней следом, остаться незамеченной было уже нельзя. Леони поспешно повернулась к ним, жестом давая понять, что лучше удалиться. Она бесшумно подкралась к ним, и они вместе направились к крепости. Мгновением позже к ним присоединились и сэр Гибер с остальными гвардейцами.

– Опасности нет, – поспешила она сообщить ему. – Но нам лучше уйти отсюда. Лорд Кемпстона обнаружил сожженную хижину лесника и пришел в ярость.

– Вы его видели?

– Да. Он все себя от гнева.

Сэр Гибер фыркнул и поспешил увести леди отсюда подальше. Ее не должны видеть в сопровождении гвардейцев рядом со сгоревшей хижиной. Все сразу решат, что она ответственна за пожар.

Чуть позже крестьяне заберут из леса растения, которые собрала Леони. Сейчас и ей, и ее охранникам лучше держаться отсюда подальше.

Помогая леди взобраться на лошадь, сэр Гибер спросил:

– Как вы поняли, что видели именно Черного Волка?

– На его одеждах вышит серебряный волк на черном фоне.

Леони умолчала, что видела его и раньше. Не решилась сказать, потому что однажды, скрыв лицо, тайком ездила на турнир в Крэвел. И очень об этом сожалела.

– Вполне вероятно, что это был он, хотя его люди носят те же цвета, – кивнул сэр Гибер, вспомнив яростный вопль. – Вы заметили, как он выглядит?

– Нет, – ответила Леони, стараясь скрыть разочарование. – Его лицо скрывал шлем. Но я обратила внимание, что он очень высок.

– Надеюсь, в этот раз он сам приедет, чтобы во всем разобраться, а не пошлет своих людей.

– Или придет сюда со всем своим войском.

– Миледи, у него нет доказательств. Один крестьянин может свидетельствовать против другого – но этого недостаточно. Сейчас вы просто скройтесь в крепости, а я поеду за остальными гвардейцами и прослежу за тем, чтобы деревня была под надеждой защитой.

В компании четверых охранников и двух служанок Леони пошла домой. Она осознавала, что ей следовало решительнее запрещать своим крестьянам конфликтовать с челядью из Крэвела. Если быть с собой откровенной, она не очень старалась их предостерегать, потому что ей доставлял некоторое удовлетворение тот факт, что у нынешнего владельца Крэвела полно проблем.

Не так давно она хотела бы порадовать своих людей, устроив веселый праздник в Першвике при первом же поводе. Но из-за Черного Волка и беспокойств, которые он ей доставлял, она решила не собирать в крепости слишком много народу. Нет, нельзя сейчас собирать толпу в месте, где горячительные напитки льются рекой, вместо этого лучше внимательнее следить за соседом. К тому же навеселе и в большой компании ее люди могли замыслить против Черного Волка такое, что ей потом аукнется. Если уж крестьяне решат как-то навредить ее соседу, ей лучше не быть к этому хоть сколь-нибудь причастной.

Леони решила, как поступит. Она поговорит со своими людьми еще раз, и на этот раз куда строже. И снова вспомнились ей дорогой Алан, отныне изгнанный из родного дома, и его отец сэр Эдмонд, которому пришлось проститься с жизнью лишь потому, что королю Генриху вздумалось подарить его прекрасное имение одному из своих наемников. Леони призналась себе, что на самом деле совсем не желает Черному Волку мирной жизни.

Глава 2

Леони передала мыло служанке и наклонилась, чтобы та помыла ей спину. Жестом дала понять, что не нужно смывать пену водой из ведра, и опустилась в теплую ванну с травяными отварами, чтобы насладиться ароматным теплом.

Огонь в очаге прогревал всю комнату. Был приятный весенний вечер, но от стен крепости Першвик всегда веяло холодом. А под потолком покоев Леони всегда сильно сквозило.

Першвик – старая крепость, не предназначенная ни для уютной жизни, ни для приема гостей. Просторный зал не перестраивался уже столетие, с момента основания. Покои Леони отделялись лишь деревянными перегородками. Здесь она жила со своей тетей Беатрис, и их так же разделяли перегородки, чтобы каждая из дам могла побыть в одиночестве. В крепости не было женского крыла, как во многих других постройках, и к залу других помещений не пристраивалось. Слуги спали в самом зале, а сэр Гибер с гвардейцами обустроились в башне.

За шесть лет проживания здесь Леони сроднилась с Першвиком, несмотря на его простоту. За эти годы она ни разу не ездила в Монтвин – свой родной дом, и с отцом не виделась, хотя Монтвин находился всего в пяти милях отсюда. В замке ее отец Уильям жил со своей новой женой леди Джудит. Они поженились через год после смерти матери Леони.

И разве виновата была Леони в том, что с тех пор не могла с нежностью вспоминать об отце? Она ведь ничем не заслужила такой участи – лишиться сразу обоих родителей после счастливого детства.

Да, Леони больше не питала теплых чувств к отцу, хотя когда-то очень его любила. Теперь она порой даже проклинала его. Например, когда он посылал своих людей за припасами из ее погребов для своих увеселений. Причем он пользовался припасами не только в Першвике, но и в Ретеле, и в Мархилле. Все это крепости Леони. Он не мог найти времени черкануть дочери пару строк, зато без зазрения совести пользовался плодами работы ее и ее людей!

Но теперь она стала умнее и научилась обманывать управляющего из Монтвина. Когда он приезжал в последний раз, ее склады оказались практически пусты, а припасы – заблаговременно припрятаны. Леони также прятала специи и ткани, что покупала у купцов в Ретеле, потому что с управляющим иногда заявлялась леди Джудит, уверенная, что имеет право присваивать себе все, что найдет в Першвике.

К сожалению, иногда Леони забывала некоторые свои укромные места. И ей бы признаться в обмане священнику Першвика и попросить его помощи, но нет – вместо этого она уговорила его обучить ее грамоте. Теперь Леони могла составить список своих тайников. Отныне ее крестьяне не будут голодать, и трапезы в ее доме всегда изобильны. И не ее отца в этом заслуга.

Обмывшись, Леони вылезла из ванны, и Уилда помогла ей надеть теплю ночную рубашку. Сегодня Леони больше не собиралась покидать своих покоев. Тетя Беатрис шила у очага, полностью погрузившись в свои мысли. Беатрис, самая младшая из старших сестер Элизабет, давно овдовела, и все данные ей в приданое земли отошли родственникам ее супруга. Замуж она больше так и не вышла. Тетя говорила, что ей больше по вкусу жить так. Пока не умерла Элизабет, Беатрис жила у своего брата, графа Шеффордского. Когда Леони отставили на попечение сэра Гибера Фитцалана, Беатрис решила отправиться с племянницей и во всем помогать ей.

Но проку от робкой Беатрис было мало, и уж скорее сама Леони ей помогала. И за шесть лет жизни в Першвике тетя ничуть не изменилась. В отличие от Элизабет, получившей безграничную любовь и заботу отца, более старшей Беатрис достались больше строгость и буйный нрав.

С нынешним графом Шеффордским Леони не была знакома, и владения его находились довольно далеко на севере. Когда она выросла и стала задумываться о замужестве, у нее появилось желание познакомиться со своим дядей. Но Беатрис в мягкой форме объяснила ей, что у графа восемь братьев и сестер, десятки племянников и племянниц, шесть дочерей и уже несколько внуков, поэтому он не станет обременять себя еще одной племянницей только потому, что его младшая сестра неудачно вышла замуж и умерла.

Тогда Леони было пятнадцать, ей казалось, что она живет вдали от всего мира и умрет старой девой. Однако скоро она решила, что куда страшнее, забыв о гордости, молить о помощи родственников, которые не хотели ее знать и обременять себя заботами о ней.

Позже она решила, что без мужа ей, пожалуй, и лучше. Так над ней никогда не повиснет угроза быть отосланной доживать свой век в монастырь, в ее распоряжении была своя крепость, и отчитываться ей требовалось лишь перед отцом, который совершенно не интересовался ею и вряд ли когда-нибудь ее навестит.

Итак, когда мечты о любви ушли, Леони призналась себе, что ее положение весьма завидное. У большинства юных леди нет возможности даже познакомиться с супругом до свадьбы; кого-то отдавали в собственность старикам, кого-то – тиранам. Замужество по любви – удел лишь бедняков.

Теперь Леони считала себя счастливой. И только одиночество чуть омрачало ее существование, вот почему она утайкой отправилась на турнир в Крэвел. Ведь раньше она никогда не видела турниров. Король Генрих запретил подобные мероприятия, лишь некоторые турниры дозволялось проводить с его разрешения. Когда-то турниры заканчивались настоящими кровавыми схватками. Во Франции они проводились до сих пор, и многие рыцари разбогатели благодаря участию в них. В Англии же все изменилось.

Турнир в Крэвеле показался Леони захватывающим. На поле в доспехах выехал Черный Волк, его сопровождали шесть рослых рыцарей в одеждах, украшенных черным и серебряным. Напротив них стояли семь противников, также вооруженных. В некоторых из них Леони узнала людей сэра Эдмонда Монтиньи. Теперь их новым сюзереном стал Черный Волк.

Тогда у Леони не возникло вопросов, почему хозяин Кемпстона выступает на поле против своих же вассалов. Она полагала, что причин может быть много, и предпочла о них не думать. Все ее внимание захватил Черный Волк и леди, которая подбежала к нему на поле и вручила знак своей любви. Черный Волк, подхватив эту леди на руки, крепко поцеловал ее. Это была его жена?

При виде поцелуя толпа радостно заревела, а после начался бой – подобие настоящего сражения. Подобные схватки должны были проходить по строгим правилам, чтобы не допустить настоящего кровопролития, и этими правилами в то утро пренебрегли. Не оставалось сомнений, что все семеро соперников пытались выбить из седла Черного Волка. И им это удалось. Если бы не его верные рыцари, он был бы поражен. Он даже приказал своим людям прекратить погоню, когда противники бросились наутек.

На том турнир и закончился, а разочарованная Леони отправилась домой. Лишь тот факт, что не все новые вассалы признали Черного Волка своим сюзереном, немного радовал ее. Но интересно, почему они его не признали? Леони этого не знала и не особенно интересовалась. Главное, что ему было нелегко.

Отпустив Уилду, Леони устроилась у очага рядом с Беатрис. Смотря на огонь, вспомнила сгоревшую в лесу хижину и стала гадать, какие ее трудности свалятся на ее плечи.

– Наш новый сосед тебя беспокоит?

Изумившись, Леони глянула на Беатрис. Ей бы не хотелось, чтобы и тетя волновалась из-за этого.

– Что именно тут может беспокоить? – небрежно отозвалась она.

– Девочка моя, не скрывай от меня своих забот. Неужели ты думаешь, я ничего не замечаю?

Именно так Леони и думала.

– Тетя Беатрис, все это неважно.

– То есть те бесстыдные рыцари больше не приедут к нам с угрозами?

– Это всего лишь слова, пусть и грубые, – пожала плечами Леони. – Мужчины любят побрюзжать.

– Да, это мне известно.

Дамы рассмеялись. Конечно, Беатрис знала о мужчинах побольше Леони.

– Я опасалась, что они приедут сегодня, – призналась Леони, – но напрасно. Видимо, они не винят в случившемся моих людей.

Беатрис нахмурилась. Леони спросила:

– Неужели ты думаешь, что Черный Волк задумал нечто иное?

– Может быть. Удивляюсь, что он до сих пор не сжег нашу деревню.

– Он бы не посмел! – воскликнула Леони. – Он не может доказать, что именно мои крестьяне виноваты в его бедах! Только наговоры его крестьян.

– Для многих мужчин и наговоров достаточно. Даже подозрений. – Беатрис вздохнула.

– Да знаю я, – спокойнее согласилась Леони. – Завтра же пойду в деревню и потребую, чтобы никто ни по каким причинам не покидал Першвик. Все это должно прекратиться.

Глава 3

Миновав порог дома, Рольф д’Амбер гневно швырнул через весь зал свой шлем. Новый оруженосец, назначенный ему королем Генрихом, поспешил его поймать. Теперь шлем придется подправить у кузнеца, но Рольфа это не волновало. Ему хотелось крушить все на своем пути.

При виде ярости Рольфа сидевший у очага в другом конце зала Торп де ла Мар украдкой усмехнулся. Рольф с мальчишеских лет так себя вел, но теперь он мужчина. Служа отцу Рольфа, Торп множество раз видел подобные вспышки гнева. Прежний хозяин умер десять лет назад, и его титул вместе с львиной долей земель в Гаскони унаследовал старший брат Рольфа. Последнему досталось совсем немного, но жадный брат отобрал и это, прогнав его прочь.

Торп не желал служить такому человеку, поэтому последовал за младшим из братьев, юным рыцарем. За эти годы мужчины вместе принимали участие в боях как наемники, обогащались за счет полученных на турнирах призов. Сейчас же Рольфу было уже двадцать девять, а Торпу – сорок семь. Торп ни разу не пожалел, что выбрал себе хозяином именно Рольфа. Все люди под его командованием разделяли это мнение. Рольф возглавил девятерых рыцарей и почти двухсот наемников, и все эти мужчины предпочли остаться с ним, даже когда его скитания закончились.

Но действительно ли Рольф нашел свой дом? Торп понимал, что именно думал Рольф о королевском подарке. Эти владения доставляли ему куда больше проблем, чем он когда-либо видел. Рольф почти готов все бросить и уехать во Францию. Эти земли не значат ничего, кроме почета короля, – только заботы, постоянно утончающие его кошелек.

– Торп, ты слышал?

– Слуги только об этом и говорят, – ответил Торп.

Рольф грузно опустился на стоящий рядом стул.

– Будь я проклят! – Рольф стукнул кулаком по маленькому столу, и столешница треснула.

Торп не выдал никаких эмоций.

– Хватит с меня! – заорал Рольф. – В колодце нет чистой воды, весь скот разбежался, а животных крестьян разворовали. И опять поджог! Уже третий! Сколько времени потребуется, чтобы восстановить ту хижину?

– При быстрой работе нескольких человек дня за два управиться можно.

– Но тогда на полях работать будет некому. Как тут вести войну на стороне, если мои границы постоянно кто-то атакует? Если я уеду из Крэвела хоть ненадолго, возвращаться будет некуда! Поля будут уничтожены, а крестьяне разбегутся.

Торп выдержал паузу и осторожно предложил:

– Может, нам снова отправить в Першвик людей? Чтобы наказать их челядь?

Рольф покачал головой.

– Крестьяне делают это не по своей воле. Они выполняют чей-то приказ, и мне нужен тот, кто его отдал.

– В таком случае искать нужно не в Першвике. Я повстречал сэра Гибера Фитцалана, и тот был так удивлен, узнав о причине моего приезда, что у меня не осталось повода сомневаться в его искренности. Он не стал бы отдавать такой приказ.

– Но кто-то же в ответе за что, что крестьяне творят бесчинства.

– Это так. Но захватывать Першвик нельзя. Эта крепость принадлежит сэру Уильяму Монтвинскому, а у того столько земель, что, если он созовет воинов, ты проиграешь.

– Я никому не проиграю, – упрямо отозвался Рольф.

– Но тут у тебя преимущества не будет. Тебе потребовалось так много времени, чтобы захватить лишь две из девяти Кемпстонских крепостей.