скачать книгу бесплатно
Я содрогнулась.
– Что с ним сделают?
– В Аргентине есть место, где их обучают охотиться на вампиров. Мы подержим Алекса здесь, пока за ним кого-нибудь не пришлют. Не подходи слишком близко. Он выдыхает пламя на добрый метр и, не задумываясь, попытается тебя поджарить.
Я не смогла сдержать смех.
– Алекс? Вы назвали виверну Алексом?
Мужчина усмехнулся.
– Один из тех, кто его поймал, дал ему это имя. Он сказал, что зверь такой же угрюмый, как его старший брат.
Я с улыбкой покачала головой и протянула руку.
– Привет. Я Сара.
– Сахир. – Он улыбнулся мне с теплотой в темных глазах. – Я много о тебе слышал.
Я скорчила гримасу.
– Очевидно, как и все остальные. Сдается мне, воины сплетничают больше, чем девчонки в моей старой школе.
У Сахира был глубокий и звучный смех, и он сразу же мне понравился. Он направился к клетке с псами, и я пошла следом. Они угрожающе зарычали, но Сахир не обратил внимания.
– Я ухаживал за многими существами, но это первые падшие твари, оказавшиеся на моем попечении. Они очень редкие. Должен признаться, когда я услышал о том, как их поймали, то подумал, что эту историю выдумали, пока не увидел, как ты идешь вместе с ними.
– Ничего более жуткого отродясь не видел, – сказал Шеймас, который наконец-то закончил изучать замок на клетке церберов. – Когда я увидел, как они приближаются к нам, то был уверен, что кто-то погибнет. Сахир, есть мысли, как эти звери могли выбраться?
Сахир помотал головой.
– Здесь никого не было с тех пор, как их привезли вчера ночью, а ключи лежат у меня в кабинете. Возможно, стоит посмотреть записи с камер наблюдения.
Мы с Шеймасом пошли за Сахиром в его ярко освещенный кабинет в задней части здания, и он включил компьютер. Щелкнув пару раз по клавишам, он открыл записи с камер видеонаблюдения.
– Все записи с камер хранятся в базе данных центральной службы безопасности, но их можно просмотреть с любого компьютера, если есть разрешение, – объяснил мне он, переключаясь на камеру, висящую напротив клетки гончих. Он открыл цифровую запись и отмотал ее на час назад. Затем промотал вперед, пока мы не увидели, как дверь клетки открылась, и псы вышли из вольера. Сахир переключился на одну из наружных камер, и мы стали смотреть, как церберы толкнули входную дверь и выбежали из здания.
– А ее не могли открыть по ошибке? – спросила я, но выражения лиц собравшихся подсказали, что это маловероятно.
Шеймас потер подбородок.
– Мало кто знает о том, что здесь содержатся звери, и я не понимаю, зачем кому-то их выпускать.
– Я попрошу охрану на всякий случай установить на клетки второй замок, – сказал Сахир, снова просматривая запись. – Рад, что Алекс не сбежал с ними.
Я содрогнулась от мысли о том, как виверна летает по территории, стреляя пламенем во все что движется.
– Да, я тоже.
Шеймас ушел, когда мы закончили просматривать записи с камер наблюдения, сообщив, что ему нужно возвращаться к работе. Я провела с церберами еще час и поближе познакомилась с Сахиром, который тоже был новичком в Вестхорне. Он прибыл сюда два месяца назад из лагеря в Кении, а до этого жил в Африке и на Ближнем Востоке. Родом он был из Афганистана, но его интерес к сверхъестественным существам завел его далеко от дома. Он считал себя больше ученым, нежели воином, и явно очень заботился о благополучии находящихся на его попечении тварей. Сахир сказал мне, что в зверинец мало кто заходит, но я могу навещать псов, когда захочу.
В главное здание я вернулась в приподнятом настроении. Мне казалось странным, что у меня было так много свободного времени, но в Вестхорне не было регулярных занятий для новобранцев. Дети Мохири ходили в школу, пока им не исполнялось шестнадцать лет, а потом приступали к воинской подготовке в тренировочном лагере у себя дома или же в таком месте, как Вестхорн, где их обучали опытные воины. Кроме меня здесь было шестеро новобранцев, и я заметила, что их дни были гораздо насыщеннее, чем мои. По утрам я тренировалась с Каллумом, но пока послеполуденные часы у меня были свободны. По словам Каллума, так было задумано, чтобы дать мне возможность адаптироваться перед началом полноценного обучения. По восемь часов с этим шотландским дикарем? Жду с нетерпением.
Вернувшись в свою комнату, я включила новенький ноутбук, который ждал меня здесь в первый день моего прибытия. В сравнении с ним мой старый компьютер казался и вовсе древним, и я была безмерно благодарна за то, что Мохири любили технологии. Их сетевое подключение затмило мой старый кабельный модем. Я пребывала на седьмом небе от счастья каждый раз, когда выходила в сеть.
Первым делом я вошла в новый почтовый аккаунт, который мой друг-хакер Дэвид для меня создал. Дэвид тоже скрывался от Мастера и был параноиком во всем, что касалось общения, что, учитывая наше общее прошлое, совсем неплохо. А еще он показал мне, как проверить, не установлены ли на мой новый ноутбук программы слежки, на случай если Мохири отслеживали мою активность в сети. Мне претило быть такой недоверчивой, даже не узнав их поближе, но нужно было удостовериться. К счастью, компьютер был чист.
В ящике ждало сообщение от Дэвида, и я открыла его в надежде узнать, есть ли у него новости. Я знала, что Мохири наверняка искали Мадлен и Мастера, но за полторы недели, что провела здесь, я не слышала ни слова об их успехах. Поэтому мы с Дэвидом самостоятельно занимались поисками Мадлен. Ну, бо?льшую часть работы делал Дэвид, но он был заинтересован в ее поисках не меньше меня.
«Последняя зацепка, о которой я тебе рассказывал, оказалась ерундой. У меня есть еще несколько вариантов, которые я проверяю, и мне помогают некоторые из моих друзей. Поиски могут занять несколько недель, но если М в стране, то я ее найду. Буду держать тебя в курсе. Береги себя».
Я перечитала письмо. Дэвид был очень хорош в своем деле, и готова поспорить, что его друзья тоже. Если кто и мог найти Мадлен, так это он. А когда он ее найдет, она расскажет нам все, что знает, о вампире, который разрушил наши жизни. Я до сих пор не решила, как именно заставлю ее говорить, но уж что-нибудь придумаю. Может, пригрожу скормить ее адским псам.
Я в сотый раз пыталась понять, почему она не позвонила Мохири и не рассказала, кто такой Мастер. Зачем спускать свою жизнь на бега, если можно устранить то, от чего бежишь? Она была воином, охотницей на вампиров. Она должна избавлять мир от вампиров, а не защищать личность такого опасного вампира, как Мастер. Я даже не стала тратить время на размышления о том, почему она не раскрыла его имя, чтобы защитить меня. По Мадлен уже давно было заметно, что у нее отсутствуют материнские чувства.
Закрыв почту, я проверила форумы, чтобы узнать, что происходит в мире. По словам моего старого приятеля под ником Wulfman, в Мэне в последнее время было очень тихо, и я подозревала, что причиной тому стала боевая готовность всех до единого оборотней в штате после активности вампиров, случившейся там месяц назад. Я беспокоилась из-за того, что Нейт был там один после того, что произошло с нами обоими, но Роланд то и дело уверял меня, что Максвелл следил за территорией и приглядывал за Нейтом.
Остальной части страны не посчастливилось оказаться под охраной оборотней, и я прочла по меньшей мере о двух десятках исчезновений, случившихся в Калифорнии, Техасе и Неваде, которые, судя по всему, были связаны с вампирами. Я содрогалась всякий раз, когда думала о человеке, оказавшемся в руках одного из этих монстров. Элай до сих пор снился мне в кошмарах, пусть даже я его убила. Я не питала иллюзий насчет моей способности одолеть вампира и знала, что в других обстоятельствах все могло обернуться для меня ужасно. Если бы Николас и оборотни не прибыли вовремя. Если бы Элай не отвлекся и увидел, как я ринулась за ножом.
Зазвонил телефон, и я потянулась за ним, зная, что это был либо Роланд, либо Нейт, потому что только они звонили мне на этот номер. Я с улыбкой ответила на звонок.
– Ты мне задолжала по-крупному, девчонка-демон, – съязвил Роланд, посмеиваясь над прозвищем, которое дал мне на прошлой неделе.
Я откинулась на спинку стула и хмуро посмотрела в стену.
– Я больше не буду с тобой разговаривать, если не прекратишь так меня называть.
Он рассмеялся над моей неубедительной угрозой. Мы оба знали, что этого никогда не случится.
– Думаю, ты простишь меня, когда я расскажу о своей небольшой поездке в одну пещеру.
В животе затрепетало от волнения.
– И?
– И в это место чертовски трудно попасть. Ты не могла найти менее опасное убежище?
– Его нашел Реми, а не я, и ты должен признать, что это идеальное место. А теперь рассказывай.
– Ты хоть знаешь, как жутко холодно на этом утесе? – простонал он. – Кажется, пальцы у меня на ногах до сих пор не отогрелись.
– Роланд!
Он вздохнул.
– Сообщение передано, ответ получен.
Я резко выпрямилась, а сердце бешено заколотилось.
– Ответ получен? Он что-то мне передал?
– Скорее нарисовал кое-что на стене пещеры. Я сфотографировал на телефон. Не понимаю, как ты читаешь эту хрень. Похоже на иероглифы. – Я услышала, как он копается в телефоне. – Только что тебе отправил.
Я поспешила проверить почту, и мне пришлось подождать еще тридцать секунд, пока появится его сообщение. Открыв вложение, я с минуту смотрела на фотографию, пока на глаза не навернулись слезы. Уезжать из дома было и так тяжело, но отъезд без возможности попрощаться с Реми уничтожил какую-то частичку меня. После долгих уговоров Роланд согласился оставить в пещере записку от меня. Реми не умел читать человеческие письмена, а я умела писать всего лишь дюжину тролльских слов, поэтому мое сообщение в переводе звучало так: «Я скучаю по тебе. Сара». На стене пещеры было написано на языке троллей: «Я тоже по тебе скучаю, мой друг».
– Ну и? Что там написано?
Я перевела надпись Роланду, и он громко выдохнул.
– И все? Ты дважды заставила меня отморозить задницу, спускаясь со скалы, лишь для того, чтобы выяснить, что он все еще твой друг? Черт, да я сам мог тебе это сказать и обойтись без путешествия.
– Ты не знаешь троллей, Роланд. У них совсем другие обычаи, а их старейшины очень строги. Если они велели Реми навсегда держаться от меня подальше, он послушается.
Роланд снова вздохнул.
– Сара, может, мне и не знакомы обычаи троллей, но я видел тебя с Реми. Встречу с ним я не забуду никогда. Неважно, что тогда случилось или что прикажут ему старейшины, этот тролль никогда не перестанет быть твоим другом.
По обыкновению Роланд был игривым и дурашливым, и порой я забывала, каким проницательным он мог быть.
– Думаю, мне просто нужно было услышать это от него. Спасибо, что сделал это ради меня. Ты лучший.
– Я знаю. Мне часто так говорят.
Я закатила глаза и рассмеялась.
– Приятно знать, что некоторые вещи остаются неизменными.
Он засмеялся вместе со мной.
– Что тут скажешь? Женщины меня любят.
– Ты безнадежен, ты в курсе? Однажды ты встретишь ту, кто не влюбится в тебя, и я надеюсь, мне удастся с ней познакомиться.
– Я уже встречал такую, и она разбила мне сердце еще в начальной школе.
– Ой, только не начинай опять. – Я закрыла глаза, все еще смущаясь от их с Питером недавних признаний о том, что они оба были влюблены в меня, когда мы были детьми.
– Готов поспорить, ты сейчас красная, как помидор, – дразнил он.
– Прекрати, а то не расскажу о том, что сегодня произошло.
– День выдался даже более захватывающим, чем у меня?
Я рассказала ему о церберах, зверинце и виверне. Он присвистнул и попросил прислать ему несколько фотографий.
– Не уверена, что мне можно это сделать, но спрошу. Возможно, ты сможешь навестить меня, и тогда сам их увидишь.
– Да уж, визит оборотня в крепость Мохири наверняка пройдет отлично.
– Всякое бывает. Еще и не такие странности случались. – Я ковырнула этикетку на бутылке колы, стоящей на столе. – Итак, какие планы на день рождения на предстоящей неделе?
Я ощутила прилив печали от мысли о том, что не буду присутствовать на его восемнадцатилетии. Для оборотней это очень важное событие, потому что с восемнадцати лет их считают взрослыми и привлекают к охоте, а еще они начинают патрулировать территорию вместе с другими взрослыми волками. Для нас обоих это была радость, отмеченная горечью. Мы были рады его совершеннолетию, но опечалены тем, что не сможем отпраздновать его день рождения вместе. До моего дня рождения оставалось чуть больше месяца, и мне было сложно представить, что его и Питера в этот день не будет рядом.
– Никаких больших планов. Думаю, мне на следующий день нужно будет на работу.
– Ты устроился на работу? Кто ты и что сделал с Роландом?
Он застонал.
– А хуже всего то, что я буду работать на дядю Макса на лесопилке. Каждые выходные.
– Разве ты не говорил, что лучше будешь работать в забегаловке, чем на Максвелла?
– У меня нет выбора. Нужно заработать немного денег, если я хочу когда-нибудь купить новую тачку, а на лесопилке хорошо платят.
Меня охватило чувство вины. Пикап Роланда был растерзан стаей крокотт, пытавшейся добраться до меня. Он любил свой старый грузовик.
– Я знаю, почему ты вдруг притихла, но лучше завязывай с этим, – велел он. – Ты не виновата. К тому же один из парней из стаи, возможно, продаст мне старый «мустанг», который стоит у него в сарае. С ним придется повозиться, но мой двоюродный брат Пол сказал, что поможет мне его починить. Ты помнишь его, он механик. Мне нужно лишь накопить на первый взнос – и машина моя.
Я улыбнулась, услышав волнение в его голосе.
– Хотелось бы мне быть там и увидеть это. Ты так и не закончил учить меня вождению.
– Забудь об этом! Я видел, что случилось с последней машиной, за рулем которой ты сидела.
– Эй, я была в этом не виновата и удирала от плохих парней, разве нет?
– Наверняка у них там полно машин, на которых ты можешь потренироваться и которые они могут позволить себе заменить. – Он издал звук, похожий на хмыканье. – Готов поспорить, Николас мог бы тебя научить, если только вы друг друга не убьете.
Моя рука дернулась, чуть не уронив бутылку колы со стола. Я отодвинула ее подальше и смерила сердитым взглядом.
– Я не видела его с тех пор, как он бросил меня здесь и был таков.
Роланд помолчал с мгновение.
– Уверен, ему нужно доделать много работы, и он скоро вернется.
– Он может вообще не возвращаться, мне плевать.
– Брось, ты это не всерьез. Николас – не такой уж плохой парень, а из моих уст эти слова кое-что да значат.
– Я не хочу о нем говорить. – Мое лицо вспыхнуло, а ладони начало покалывать, когда во мне разгорелось возмущение оттого, что мой лучший друг его защищал. Я понимала, что реагирую слишком остро, но не могла подавить злость и боль, которые появлялись всякий раз, когда я думала о том, как Николас уехал в тот же день, что мы прибыли сюда.
После всего, что мы пережили, он даже не удосужился попрощаться.
Тихое шипение отвлекло меня от моей безмолвной тирады. Я посмотрела на бутылку колы, стоявшую в нескольких сантиметрах от моей руки, и ахнула, увидев, как коричневая газировка вспенилась, будто ее встряхнули. Моя ладонь, которая лежала ближе к ней, источала синие импульсы, а от пальцев летели искры к бутылке, которая, казалось, была готова взорваться.
Я отдернула ладонь и спрятала ее под второй рукой, и почти тотчас газировка начала оседать. Что со мной происходит? Что бы это ни было, становилось все хуже.
