скачать книгу бесплатно
– Были друзьями?
– Посмотри, что с нами стало, – я киваю в сторону стола, за которым мы все только что кричали друг на друга. – Ты используешь Джин в своих интересах, кидаешь, когда тебе удобно. А потом приходишь и просто извиняешься за то, что разбил ей сердце. И так по кругу, бесконечное количество раз.
– Она то же самое делает с Нейтом, разве что не спит с ним. Так, – прикусив губу, он делает паузу, – может, мы с ней не такие уж и разные?
– Я не хочу этого слышать, – качнув головой, я разворачиваюсь, чтобы уйти, но Гарри лишь сильнее сжимает мое запястье. – И не хочу говорить об этом. Отпусти, я опаздываю на лекцию.
– Значит, ты была в Яме вместе с Кэмом. Все-таки, подружились?
– Пожалуйста, только не делай вид, что тебя это заботит, потому что единственное, что волнует тебя в этой жизни – это ты сам.
Он молчит какое-то время, а затем медленно отпускает мою руку.
– Ты так сильно ошибаешься, Уолш.
Эти слова заставляют меня невесело рассмеяться, потому что я не верю им ни на йоту. Кажется, что времена, когда мы могли беззаботно зависать вчетвером целыми сутками, больше не вернутся; сейчас мне вообще мало верится в то, что это было правдой.
Квартира Кэма.
20.02.18. Вечер.
Я сжимаю в руках темную толстовку Кэмерона и топчусь у двери в его квартиру уже около двух минут. Это ведь не выглядит так, будто я навязалась? Он не звонил эти дни, а я… А я все это время только и делала, что думала о нем. Не понимаю, что со мной происходит. Если бы мне пару недель назад сказали, что я сама приду к парню, да еще и прямо домой, то я бы не поверила. Но после сегодняшней ссоры я поймала себя на мысли, что хочу рассказать об этом Кэму и узнать его мнение. Даже хочется услышать любую его глупую шутку и хоть ненадолго отвлечься от проблем.
Отбросив навязчивые мысли, делаю глубокий вздох и стучусь в дверь. Она тут же раскрывается, и на пороге появляется Зейн. Меня так удивляет его вид, что я усмехаюсь. На его носу круглые очки в черной оправе, а в руке он держит раскрытую книгу по психологии – правда, перевернутую вверх ногами.
– А, это ты, – с разочарованием произносит он.
– Я тоже очень рада тебя видеть.
Ничего не ответив, он открывает дверь шире. Меня встречает уютная гостиная с приглушенным светом, кухня от нее отделяется лишь барной стойкой. Прямо из гостиной с разных сторон расположены двери, которые ведут, как я подозреваю, в комнаты мальчиков.
– Кэми! – выкрикивает Зейн, швыряя книгу и очки на стол. – Сестра бывшей Чендлера здесь.
Дверь слева открывается, и из-за нее торопливо выходит Кэмерон. По пути он надевает футболку, а я успеваю заметить несколько татуировок на его груди и косые мышцы живота, уходящие под пояс джинсов, неприлично низко сидящих на бедрах. Пробежавшись пальцами по влажным после душа волосам, Кэм подходит ближе, и до меня доносится аромат ментолового геля для душа.
– Привет, Банни, – с улыбкой произносит он.
– Я тут тебе принесла.
Протягиваю ему толстовку, на что Кэм тут же закатывает глаза и, забрав ее, небрежно бросает на диван.
– Я надеялся, что ты ее забудешь: тогда тебе пришлось бы прийти еще раз.
– Я всегда могу взять что-нибудь еще из твоих вещей.
– Можешь взять Зейна и не возвращать.
– Не смешно, – плюнув на пальцы, Зейн с шелестом перелистывает страницу книги.
– Он не в настроении, – поясняет Кэм. – Потому что девушка, которую он клеит, кажется, кинула его. Люси – умная и начитанная, работает в библиотеке, и только благодаря ей я чуть ли не впервые в жизни вижу своего лучшего друга с книгой в руках.
– Заткнись там.
– Да брось, она не придет… Достоевский, слезь со стола! – Кэм взмахивает рукой, прогоняя с журнального столика черного пушистого кота. До невозможности толстый кот неуклюже спрыгивает на пол, оставляя недоеденную пиццу.
– Достоевский?
– Это его имя на этой неделе, – поясняет Кэмерон, – Зейн делает вид, что любит классику, пока подкатывает к Люси. На прошлой неделе Достоевского звали Генрих Восьмой, потому что ему попалась фанатка сериала «Тюдоры».
– А как его звали изначально?
Парни обмениваются озадаченными взглядами, и мне становится понятно, что они уже не помнят.
– Он милый, – присев на корточки, почесываю кота за ухом.
– Ничего подобного, – отзывается Зейн. – Эгоистичный, злобный монстр, как и моя бывшая. Эта ведьма подбросила мне его, сбежала и даже не думает скинуться на корм или наполнитель для лотка.
– Не переживай, милый, – говорит Кэм. – Мы и сами отлично справляемся, ты же знаешь, мы хорошие родители.
Хмыкнув, Зейн смотрит на часы и поднимается из-за стола.
– Вспомнил эту стерву и сразу выпить захотелось, – отмахнувшись, он подхватывает куртку. – Если придет Люси, скажите, что я в баре, посижу пока с Майком.
– Только не натворите глупостей.
– Кто бы говорил, – усмехнувшись, он взмахивает рукой. – Я ушел, буду поздно и пьяный.
Когда за ним закрывается дверь, я снова начинаю задумываться, стоило ли мне вообще приходить. В квартире тихо настолько, что я слышу, как тикают часы в соседней комнате. Это ведь парень должен проявлять инициативу, а Кэм даже не удосуживается начать разговор. Скрестив руки на груди, он наблюдает за мной, приподняв уголки губ, так что мне начинает казаться, что он просто не знает, как попросить меня уйти. Или… Боже, а если он подумал, что я пришла сюда заняться с ним сексом?
Язык липнет к нёбу, в горле пересыхает, и мне жутко хочется выбежать на улицу и вдохнуть свежий воздух.
– Ладно, я, наверное, тоже пойду, – говорю я, пожав плечами, и направляюсь через кухню к выходу.
По пути я натыкаюсь спиной в стул – и он с грохотом падает. Поднимая его, задеваю локтем кружку с недопитым кофе. Она падает со столешницы и со звоном катится под стол, оставляя за собой темные капли.
– Вот же черт! – шиплю я и, присев на корточки, лезу под стол. Кружка целая, но ручка все же откололась. – Прости, мне так неловко.
– Все нормально, Энди, ты всегда волнуешься, когда остаешься со мной наедине. Зейн будет тебе благодарен: он все равно ненавидел эту кружку.
– О нет, только не говори, что это его, – издав недовольный стон, я вылезаю из-под столешницы, вдобавок ко всему ударившись о нее головой. – Он и так меня недолюбливает, а я еще и порчу его вещи.
– Он всех недолюбливает, это его перманентное состояние.
Верчу кружку в руках, рассматривая фотографию на ней: красивая брюнетка в объятиях Зейна. На этом снимке у него такая широкая улыбка, что начинает казаться, что это фотошоп. Ни разу не видела, чтобы Зейн улыбался.
– Нам ведь не обязательно, – опустив кружку на стол, снова пячусь, но в этот раз уже оглядываюсь, чтобы не снести еще что-нибудь, например, несущую стену или дверь, – говорить ему, что ее разбила я?
– Можем свалить все на Достоевского.
Натянув улыбку, я взмахиваю рукой, зная, что выгляжу полной идиоткой.
– Что ж, тогда пока. Спасибо, что одолжил толстовку.
– Прогуляешься со мной?
Кэм спрашивает это так просто, что я замираю. Ну почему я не могу вести себя так же непринужденно?
– Пожалуйста, Банни, мне будет приятно, если ты составишь мне компанию. Но даже если ты откажешь, я в любом случае провожу тебя до общежития.
– Я… Да, знаешь, я не против прогулки.
Прикусив губу, Кэм усмехается, и я даже не хочу знать, почему практически любая моя фраза так смешит его.
– Прости, что не звонил эти дни: был очень занят.
– Зейн сказал, что тебя не было в городе.
Носком кроссовка Кэмерон легонько пинает камень под ногами.
– М-хм, уезжал по работе.
– Тату-мастер на выезде?
– Да-а, – протягивает он, взъерошивая свои волосы, – вроде того.
Мы проходим несколько шагов, и я пинаю камень, который Кэмерон отправил вперед несколько секунд назад, а еще через пару шагов он делает то же самое. Мы так и идем, молча играя в ленивый футбол.
Я чувствую, что Кэм в этот раз что-то не договаривает, но долго не решаюсь высказать свое предположение вслух.
– А кто такой Майк?
Кэм с удивлением поворачивает голову и даже упускает камень, который мы пинали половину дороги.
– С чего вдруг такой вопрос?
– Я уже не первый раз слышу его имя, вот и стало интересно.
– Наш с Зейном друг детства. Раньше Майк работал вместе с нами в «Скетче», но в прошлом году ему пришлось уехать по семейным обстоятельствам.
– Та вечеринка, когда ты одолжил мне толстовку…
– Не напомнишь, это, случайно, не тот раз, когда ты искала новые впечатления в унитазе?
Рассмеявшись, я толкаю его локтем.
– В тот вечер ты не выглядел радостным от новости, что друг твоего детства вернулся в город.
– У нас произошел небольшой конфликт перед его отъездом, мы так и не решили этот вопрос, поэтому – да, я был скорее удивлен, нежели обрадован.
– А сейчас между вами все нормально?
– Да, мы все уладили, – улыбнувшись, Кэм закидывает руку на мое плечо. – Как там Джин и ее неразделенная любовь к Гарри?
Он резко меняет тему разговора, явно не желая больше говорить о Майке. Ладно, отложу вопросы на потом.
– Мне нужно выпить, чтобы рассказывать о таком.
– Не проблема, Банни, тут неподалеку есть отличный бар.
Он тянет меня за руку, но я отдергиваю ладонь и останавливаюсь. Кэм смотрит на меня вопросительно, пока я, сжав рукава своей джинсовой куртки, набираюсь смелости, чтобы сказать то, что меня беспокоит уже несколько дней.
– Слушай, не знаю, как это прозвучит, – говорю я, прикусив губу и постукивая пяткой. – Но, прошу, не исчезай так больше. У меня бзик на теме игнора.
Задерживаю дыхание, готовясь услышать очередную шутку или смех, но Кэмерон молчит, внимательно рассматривая мое лицо. Он кивает, а затем протягивает руку. Помедлив в нерешительности, я осторожно кладу пальцы в его ладонь, и, когда он легонько сжимает ее, мое сердце начинает биться чаще, а внутри словно разливается тепло.
Бар и правда оказался рядом. Одноэтажное здание, пестрящее неоновыми огнями, одиноко примостилось вдоль дороги. У дверей стоит влюбленная парочка. Целуясь, они издают громкие чавкающие звуки, от которых у меня сводит зубы и хочется закатить глаза.
Кэмерон открывает передо мной дверь, пропуская в зал. В нос ударяют запахи черного кофе и пива. На стенах висят гоночные флаги, по плазме над барной стойкой крутят клипы из девяностых, а девушка за баром вытирает липкие пятна, оставшиеся на гладкой стойке по наследству от предыдущих гостей.
Мы присаживаемся за столик у окна, и я собираюсь вкратце рассказать Кэму о событиях сегодняшнего дня, но у меня выходит длинный монолог с излишними подробностями и личными переживаниями.
– Так значит, – Кэмерон делает глоток темного пива из бутылки, – Джин в очередной раз простила Гарри, а виноват во всем оказался Нейт. Вот это драма.
– Прости, – вздохнув, я подпираю подбородок рукой, – знаю, что тебе не очень интересно слушать о моих проблемах.
– Все нормально, Банни. Мне интересно абсолютно все, что ты рассказываешь.
– Почему? – я прижимаю губы к горлышку бутылки, а Кэм вскидывает брови. – Знаю, что вопрос глупый, но мы с тобой и раньше сталкивались, и ты никогда прежде не проявлял ко мне интереса.
Кэмерон отставляет пиво и, опустив локти на стол, подается чуть ближе.
– Знаешь, в этом огромном мире я ненавижу только четыре вещи: платные парковки, мармеладных мишек и оранжевый цвет.
– Ты не назвал четвертое, – говорю я, глядя на три поднятых вверх пальца.
– Больше, чем три предыдущих пункта, я ненавижу вопрос «Почему?». Причин может быть тысяча.
– Например?
– Например, вдруг ты всегда плохо выглядела до той встречи в «Скетче»?
– Не ври, в тот день я выглядела ужасно. Ненакрашенная, с растрепанными волосами и в дурацких пижамных штанах. Так что вряд ли я могла выглядеть хуже когда-либо, чем в тот день.
– Значит, судьба сделала ставку именно на тот день. Хотя она поставила ее немного раньше, когда Келси перепила бурбона и набила на животе имя «Чендлер». Думаю, в тот день и включился наш таймер.
Барабаня ногтями по краю бутылки, я прикусываю губу, пытаясь спрятать глупую улыбку.
– Ты веришь в судьбу?
