скачать книгу бесплатно
– Верно, мой маленький детектив, – улыбнулась София.
– Магия спряталась в наших сердцах и теперь живет в тебе и во мне.
Фукуро с любопытством посмотрела на свои руки.
– А, мама, это правда, что когда я родилась, я была вся в пуху, как маленькое облачко?
– Да, моя маленькая совёнка. Твой папа называл их молочными перьями. – рассмеялась София воспоминаниям. – Потому что они выпадают, как и молочные зубки. Вот смотри, – и мама достала из-под блузки подвеску: маленькое светлое пёрышко в хрустальной капельке. – это одно из твоих первых перьев..
– А на их место, – продолжала она, пока Фукуро играла с подвеской, – во время Инициации, приходят более крепкие и сильные перья.
– Иницаца?…
– А так даже лучше, – согласилась София. Она уже листала книгу вперёд до нужной главы. – Ну где ты, где ты, Иницаца, Иницаца… Ага!
На развороте с одной стороны вновь были красивые буквы, а с другой – картинка.
И пока Фукуро заворожено рассматривала изображение, мама читала:
«Первая трансформация – она же „инициация“ – происходит в период до полугода и проявляется индивидуально для каждой совы.»
– Ты помнишь свою, милая? – с любопытством спросила София и мягко развернула к себе дочь. Та выглядела сконфуженно.
– Оооо, малыш, все мы очень ждали этот момент. Не спали, караулили у гнезда каждую ночь! Но верили, что это случится в своё время.
На закате очередного дня, когда мы начали укладываться на ночное дежурство вокруг гнезда, ты вдруг замерла. Казалось, ты хотела зевнуть, но просто застыла.
– И я сразу поняла: вот оно! Как натренированная собака, я сразу подскочила к тебе. Начинается!
Фукуро затаила дыхание.
– Мы втроем подобрались к гнезду, а ты лишь смотрела на нас в недоумении и испуганно хлопала глазами.
Хлоп, хлоп…
Хлооооооп… как в замедленной съёмке, мы вдруг увидели, как твои глаза округляются, а вокруг них появляется ободок из тонких белых перьев. Зрачки становятся темнее, а ресницы становятся длинными-длинными!
София поднесла свои руки к глазам и показала, как округлялись глаза, как распахивались ресницы. Фукуро открыла рот и не сводила с мамы глаз.
– Буквально через минуту на нас смотрели глаза не маленькой девочки, но настоящей совы! Это было удивительно! Но я-то знала, что это только начало, – и мама хитро подмигнула.
– Следом был нос! Клюв. Клюво-нос!
На этих словах Фукуро обеими руками схватилась за свой нос.
– Ножки в лапы, ручки в крылья! – ускорила темп мама.
– И вот, буквально через несколько минут… В гнезде сидел… Маленький птенец мохноногого сыча! – и она крепко-крепко сжала дочь в объятиях.
А сама вдруг вспомнила, как дед удивленно посмотрел на неё тогда:
– Что? – в начале не поняла она.
– Мохноногий? Но ты ведь… кхм… ну, Воробьиный? – сконфуженно пробормотал дед.
Папа поправил очки и тоже перевёл взгляд на маму.
– Ах, это! – беззаботно рассмеялась София. – В наших семьях разные члены семьи могут быть представителями разных видов сов.
– Моя мама так, например, вообще – яс…
София вдруг оборвала сама себя, словно вспомнила что-то грустное, не подходящее.
Дед многозначительно переглянулся с сыном. Но оба сделали вид, что не заметили этой заминки и вновь повернулись к сычёнку.
– Тхи! – сказала Фукуро, и все снова расплылись в умилении.
Инициация состоялась.
София уложила Фукуро спать, а сама вновь села на пол возле шкафа.
Детское чтение погрузило её в воспоминательное настроение.
Она дотянулась до одной из полок и достала оттуда другую книжку – «Воспитание и развитие». На ней красовалась та же эмблема с кругом, который был поделён на две части.
Открыв книгу в случайном месте, она прочитала:
«Следующий важный этап взросления, возможно, один из самых сложных как для совёнка, так и для его родителей.
В возрасте примерно 7—8 месяцев от роду, после инициации, дети-совы начинают учиться летать. При этом ходить они учатся лишь в 9—10 месяцев.»
И она сразу мысленно вернулась в то время.
– Да она же летать начнёт раньше, чем ходить! – переживал папа. Он беспокойно ходил по дому, в то время как София оставалась внешне спокойной.
– Сова совой! – иногда в сердцах махал на Софию рукой папа. Он немного завидовал её хладнокровию.
В этот период не спал почти никто.
Ребёнок пытался понять, что делать со своими конечностями: так как ночью он использует их одним образом, а днём – совсем другим!
В мире сов этот период так и называется – «кризис конечностей».
«В этом возрасте дети-совы ползают на четвереньках, а ночью – превращаются в тех, кто умеет летать», – гласила книга.
Ночью Фукуро с мамой исследовали гнездо, игрушки, учились летать.
А днём…
Днём Фукуро надо было учиться вставать на ноги и ходить.
В свою первую попытку она почти сразу же больно упала на попу.
В начале она даже не поняла, что произошло. Ведь сзади должен был быть хвост!
На второй, третий, десятый раз девочка почувствовала горькое разочарование в этих человеческих ногах. А ещё – злость!
Они подкашивались, сгибались, не пружинили! «Дурацкие ноги!»
– Ты умница! Давай, малыш, ещё один шаг! – подбадривала её София и протягивала к ней руки.
Но в этот раз слов поддержки было недостаточно.
Ребёнок зло посмотрел на маму, после чего уже специально плюхнулся на своё подхвостье. Сцена протеста была передана максимально прямо: ходите сами!
«У меня есть крылья, у меня есть хвост! Мне не нужны ваши дурацкие ноги, чтобы передвигаться! Во всяком случае, ночью…»
– Вот как? – улыбнулась София. Её правая бровь поползла вверх.
Внезапно она подхватила девочку и начала кружить над головой, одновременно целуя в пухлые щёчки. Фукуро старалась сохранять серьёзность своего протеста сколько могла. Но мама добавила щекотание, и защитные стены рухнули.
«Любопытно, что совы, как и многие дикие птицы, восприняли бы щекотку как угрозу, а не как что-то приятное или забавное.»
– Но человеческие дети щекотке поддаются отлично, – рассмеялась мама и захлопнула книжку. Пора поспать и ей.
Глава 3. Охота и Сововедние
С Ночи Первого Полёта прошло уже две недели, и ночные тренировки набирали обороты.
К обычным полётам добавились элементы охоты и уроки «сововедения», как называла их София.
Дед полюбил эти занятия даже больше, чем Фукуро. Как только он слышал из соседней комнаты учительские нотки Софии, он хватал свой блокнот, маленький карандашик и мчался на звук.
Деда был орнитологом-самоучкой. Всю жизнь его очень интересовали птицы и всё, что с ними связано. Инженер по профессии, исследователь в душе, он любил наблюдать за природой, изучать её, ухаживать за ней.
У него было много книг, конспектов и записей.
– Мне иногда кажется, что ты рад появлению Софии в нашем доме больше, чем я, – шутил папа.
Вот и сейчас, на лекции о важности охоты в жизни совы, их было двое: Фукуро и деда. Оба смотрели на Софию с обожанием.
– Всем совам важно уметь охотиться. Даже если ты маленький совёнок, тебе надо научиться. Знаешь, почему?
– Чтоообы… кушать! – чирикнула Фукуро. Человеческую речь она ещё не освоила. Но совиный давался намного легче.
– Потому что вы – хищники! Важная часть пищевой цепи! – Деда резко повернулся к Фукуро, изобразил грозный оскал и с рычанием повалил девочку с подушки. Фукуро залилась звонким смехом.
София строго посмотрела на это безобразие и прочистила горло.
Деда изобразил пристыженный вид и аккуратно вернул Фукуро на подушку.
– Так вот… – продолжала мама, – Это еще и чтобы ты могла защитить себя и своих близких. Ты же хищник, маленький страж ночи! Ты должна научиться летать и догонять, научиться уворачиваться и подпрыгивать! Чтобы стать настоящей совой – мало иметь лишь крылья!
Фукуро удивлённо и с недоверием посмотрела на маму, а затем – в поисках поддержки – на деду: «А что же ещё? Крылья! В крыльях же вся суть!» – читалось в этом взгляде.
Деда пожал плечами и состроил забавную физиономию, которая как бы говорила: «Сам в шоке, давай дальше слушать».
– Знания! Практика! Чтобы ты умела ждать и знала, когда действовать! – София многозначительно подняла указательный палец и посмотрела на своих учеников сверху вниз.
– Без всего этого сова рискует остаться лишь домашним животным, игрушкой, – София драматично закрыла глаза и отвернулась. – Для неё будет закрыт путь общения с предками, и она перестанет понимать других сов.
От этих слов почему-то стало очень грустно. Даже дедушке, хотя он и не был совой.
– Всё новое, что ты узнаёшь, Фуко, лучше всего сразу и использовать. Это как… Это как купить игрушку и не играть с ней! Охота – это тоже что-то новое, новая игрушка, – подвела итог мама, а затем ловко наклонилась и поцеловала Фукуро в лоб.
Девочка многозначительно вздохнула. Она понимает. Не всё, не сразу, но что-то понимает. Дед строчил карандашом в блокноте.
И тренировки продолжались.
Фукуро старалась, старалась изо всех сил.
Но иногда с тоской вспоминала то время, когда они с дедом только готовились к Первому полёту…
Глава 4. Предполётные подготовки
С рождения Фукуро прошло уже несколько недель, которые вся семья провела в Гнезде.
Дед называл его дачей, папа – летним домиком, мама – укрытием. Гнездо находилось намного дальше от города, в лесу. Его стены были сделаны из грубой, надежной древесины.
Внутри Гнездо имело четыре небольшие комнаты: детскую (где и было построено само гнездо), родительскую, кухню, которая была увешана травами, грибами, кусочками коры. Там висела блестящая медная посуда. В солнечный день лучи попадали на неё и отражались янтарными зайчиками. Мама любила готовить под вдохновение и в такие моменты хотела, чтобы всё необходимое было у неё под рукой.
– Сегодня у нас будет суп! – иногда воинственно доносилось из кухни, и домочадцы понимали, что туда сейчас лучше не заходить. Что именно это будет за суп, обычно оставалось загадкой для всех, включая Софию.
И ещё здесь была мастерская. В мастерской чего только не было: и рабочее место для папы, и место для работы по дереву, и мольберт, и гончарный круг. В общем, всё для работы и творчества.
Софии в Гнезде было спокойно, безопасно и комфортно. Здесь она могла быть собой и не бояться, что её кто-то увидит «не вовремя».
– Думаю, пора проапгрейдить наше Гнездо, – однажды задумчиво произнесла мама, наблюдая, как их совиный ребёнок активно машет крыльями и пытается при этом не завалится на бок.
– Она уже делает свои первые шаги и тренирует крылья к будущим полётам!
Папа сразу воспринял это как новую задачу. А решать задачи, как и любой учёный, он очень любил.
Прежнюю конструкцию было решено переделать:
– Здесь мы укрепим стенки-бортики, здесь – добавим крепких веток, а вот здееесь – расширим пространство для подпрыгиваний. – Бормотал он, водя руками в воздухе, как будто уже видел это всё перед глазами.
В конце он даже установил в гнезде камеру – так он мог быть всегда спокоен, что семья под присмотром.
