Просветление

скачать книгу бесплатно

Глава 4

Уго продолжил работу в прежнем режиме. Только теперь он чётко знал, зачем ходит в этот рассадник похоти, разврата и насилия, да ещё и принимает участие в «тёмных» делишках его хозяев. Если начистоту, то сам клуб, который видят те, кто приходит выпить и потанцевать, провести время с друзьями или просто отвлечься от повседневной суеты — это всего лишь «вершина айсберга». Глядя, как веселятся люди на танцполе или у барной стойки, думаешь:  «Какое прекрасное место, построено для людей…» Все веселятся, танцуют, рассказывают великолепные истории из своей жизни. В общем — кайфуют. Они даже представить не могут, что буквально в трех метрах от бара, на нулевом этаже, в той самой подводной части айсберга, царит полнейший ад. Там пытают и избивают людей, пока те не согласятся отдать свой бизнес или его львиную долю. Там насилуют и убивают молодых женщин, заставляют их заниматься проституцией, и относятся к ним, как к товару. Их швыряют из угла в угол, как мешки с картошкой.

К слову сказать, эти молодки сами виноваты в своей судьбе. Среди них нет прилежных учениц колледжей и тех, кто привык трудиться для того, чтобы жить. Здесь те, кто хочет просто раздвигать ноги, и думают, что за это им полагается красивая беззаботная жизнь, полная денег и счастья. Думают, если природа наградила их красивым телом и смазливой мордашкой, то жизнь удалась. Они не угадали. В итоге, братья Родригез преподают им урок, от которого они теряют надежду даже на то, что когда-нибудь увидят белый свет. Они так и живут в подземной части клуба, обслуживая хозяев и их друзей. У них даже есть своеобразная иерархия. Самая старшая и опытная дама — Фифа. Такое ощущение, что она родилась в этом притоне. Противная баба… Она — главная над всеми пленницами, и сразу же объясняет вновь прибывшим, что их судьба предрешена. Что лучше спокойно и с удовольствием выполнять свою «работу». И что так можно в принципе неплохо жить, избежав побоев и истязаний. Кто понимает это — выигрывает, а кто нет — получает невыносимую жизнь. Синяки и ссадины не заживают у них до конца дней. Ну, а если Родригезы перестараются, а такое бывает часто, то значит такая судьба. Смерть ходит по этим подземным коридорам уже давно…

Уго, придя работать в этот клуб, научился быть слепым, глухим и немым. А еще он понял, как оставаться всегда на плаву. Он научился тому, чему обучают в армии: дисциплине, выдержке и беспрекословному исполнению приказов начальства. Последнее качество давалось с большим трудом. Уго до этого никогда не делал того, чего не хотел. Но ради своей вендетты уговорил себя на то, что это нужно ради тёти Зельды и смирился… На время смирился. Потому, что он всегда чётко управлял своими мыслями и поступками. Складывалось такое впечатление, что Уго родился с качествами, которые годами не могут выработать в себе большинство людей. У него была удивительная способность сохранять хладнокровие в абсолютно любых ситуациях. Он всегда был невозмутим. Даже когда Руфас выстрелил «в шутку» прямо над ухом из своего пистолета, Уго даже не пригнулся и не вздрогнул, как сделали бы практически все. Он неспешно повернулся и сказал: «Не надо так больше делать. Ладно?» У Косты в этот момент похолодело внутри. Как будто сама смерть взглянула на него. Аж мурашки побежали по телу. С того момента Коста стал относиться к Уго с уважением и даже пытался подружиться. Но… Наш герой держал всегда всех на расстоянии. Уго — не был серой мышью, нет… Он всегда был приветлив со всеми. Искренне интересовался здоровьем каждого из тех, кого знал лично. И даже помнил почти всех по именам, не смотря на то, что персонала было около двух десятков. При этом он ни с кем не сближался, потому что знал, что здесь он ничего не решает, а те, кто решает, могут запросто столкнуть лбами близких друзей ради забавы. А раз нет друзей, так и ссорить не с кем. Тем более, что Уго был вышибалой и того, кто провинился, приходилось наказывать и ему. Вот такая паршивая работа. Но он не считал никогда это работой. Это просто была возможность найти способ удержаться в городе, пока он не отомстит за Зельду. Поэтому, он никогда не относился серьезно к своей работе, но создал впечатление у всех, что это — его призвание и он, даже мечтает о карьерном росте. Уго все верили, потому что, если он врал, то он врал искренне. Он выдавал ложь так, как будто это было на самом деле, и никогда не прокалывался на этом. Умён бродяга, ничего не скажешь. А еще, ему постоянно везло. Везло во всем. Там, где, казалось бы, игра проиграна, он выходил победителем. Но он этому никогда не удивлялся — уже просто привык. На это он всегда говорил: — «Я знаю, что всегда побеждаю! По-другому, просто не может быть».

Теперь, изо дня в день, Уго стал следить буквально за всеми ключевыми фигурами клуба. Кто, куда, когда и сколько. Он даже завёл блокнот, который хранил дома, и первым делом вернувшись с работы, записывал всю собранную информацию за день. Ему это безумно нравилось. Он чувствовал себя героем захватывающего фильма.

Выяснилось, что каждую субботу ровно в одиннадцать часов, Коста Руфас — начальник охраны клуба, выходит из кабинета братьев Родригез с двумя серыми сумками, и в сопровождении охраны куда-то уезжает, примерно на час, а возвращается уже без сумок. Охрана всегда состоит из числа тех, кого берут на испытательный срок. И никогда с ним не ездят одни и те же люди. Всегда разные.

Созрел план. В пятницу вечером Уго зашел в кабинет к Руфасу, притворившись, что ему нездоровится.

— Коста, что-то мне нехорошо. Наверное, съел что-то. Полощет так, что кишки наружу лезут, — сказал Уго измученным тоном. Признаться, Уго был не актер, а актёрище. Ему бы на сцену…

— Что с тобой, Уго? — испуганно спросил Коста, глядя на изнеможенное лицо своего подопечного.

— Наверное, это из-за пончиков, которые съел в обед, — ответил Уго, держась за живот.

— Слушай, парень, тебе надо в больницу. Давай, я вызову врача, — предложил Коста сочувствующе.

— Да нет, пустяки. Надо просто отлежаться. Позволь, я пойду домой. Прикрой меня перед Родригезами, если что, — махнул рукой Уго, морща лицо.

— Конечно, иди. Я скажу, что ты приболел. Давай поправляйся. Звони, если вдруг станет совсем худо. Может, всё же вызвать врача? — настаивал Коста.