скачать книгу бесплатно
Заохали иллайцы, заахали – было жаль женщину, ну, чего уж теперь! Отвечать придется по закону.
Вот уж и Сидху вызвали. Чужеземец, пока шел к помосту, всё искал глазами Варну да детей. Обменявшись с ними взглядами, кивнул, улыбнулся и поднялся на помост.
Князь строго смотрел на мужчину:
– Как тебя звать и как оказался здесь?
Сидха отвечал спокойно, рассказал про гибель своей семьи и как от отчаяния бросился в Реку Забвения, и очутился на Иллайе.
– Что ж не явился на государев двор? Ведь ты воин. Зачем прятался за женской спиной?
– Князь батюшка, не знал я о запрете! Так бы ни в жизнь не стал навлекать беду на Варну и детей. Спасла она мою душу, отогрела добротой и лаской. Казните меня, если надобно! Не наказывайте её и мальчиков.
Земледелица всхлипнула, и закрыла себе рот рукой, чтобы не зарыдать.
Салаэтт, чуть подобревший от честных слов воина, произнес:
– Кого казнить, а кого миловать – сам повелю. Ответить по закону придется Вам обоим.
Решение объявлю завтра. Разойтись всем по домам.
Лишь переглянуться удалось подсудимым, как развели их в разные стороны.
Князь же с Арайей отправились в покои. Еле дождавшись окончания трапезы, княжна упросила его зайти к ней.
– Батюшка, ну разве нельзя спасти Варну? Женщина, вроде добрая – вон как сельчане за нее переживают, да и детей сиротить…
– Доченька, ты иначе это уже не закон. Вечно ты всех опекаешь, Арайя. Станешь правительницей – придется и казнить, и миловать. Иначе добра и мира в княжестве не сохранить.
Вздохнула княжна, простилась на сон грядущий, а сама всё думала, как Варну спасти.
Салаэтт же знал решение, но исполнить его могли лишь сами иллайцы. А тут уж их воля нужна была добрая. Повздыхал князь, повздыхал, да почивать отправился.
Утро выдалось прохладным, солнце встало рано, да и не спалось Арайе. Поспешили всё собраться на княжеском дворе.
Вот уж привели виновников – Сидху да Варну. Народу с утра немало толклось, всем хотелось узнать, чем же дело кончится.
Служка вышел на помост и возвещал:
Обвиняется земледелица Варна в нарушении княжеского закона, а именно: в укрывательстве иноземца Сидхи до указа государева. Прежде. чем князь объявит решение, есть ли кому что сказать?
Тишина стала ответом. Уж хотел князь свое слово веское взять.
Как вдруг вышли вперед сельчане Варны.
– Князь, разреши нам слово молвить.
– Кто такие? Чего надобно?
– Сельчане мы Варны. Прознали, что можно взять на поруки виновную, если дадим свое слово приглядывать за ней. А она трудовую повинность исполнять будет исправно. Батюшка, князь! Добрая женщина она, уж скольким помогала в селе. Да и детей сиротить негоже, кормильца потеряла недавно. Смилуйся, отец родной! А уж мы присмотрим за ней.
Князь Салаэтт, спрятал улыбку в усах, а у самого потеплело на сердце от слов его подданных.
– Ну что ж, есть такое правило, коли добрая сельчанка да мать многодетная и на поруки берете. Объявляю ей повинность трудовую на год. Отвечаете вы за нее головами! Коль не справится, сами пойдете в острог.
– Батюшка, благодарствуем!
Варна же ни жива, ни мертва от радости такой только и смогла прошептать:
– Как же мне вас отблагодарить за такую милость..
Суд тем временем вызвал Сидху. Князь грозно глянул на иноземца:
– Ты же Сидха год в остроге проведешь. Коль окажешься невинным, обретешь свободу через год. Если что недоброе узнаем про тебя, тогда уж и казнят. Народ мой – иллайцы! Каждому, кто преступит закон, с этого дня наказание будет не год, не два, а три года в тюрьме. Беречь мы должны свою землю, а закон уважать.
Сидху забрали в острог, Варну вернулась домой, народ разошелся в раздумьях – вроде бы князь и помиловал вдову, а наказание за укрывательство иноземцев вон как устрожил!
Минуло с тех пор двенадцать полных месяцев.
Раз в месяц отправлялась Варна навестить иноземца, прихватив с собой корзину снеди с лепешками, ветчиной и кувшином сливовицы. Охранники на то частенько глаза закрывали, ведь перепадало и им вкусностей.
– Опять явилась? Какие там лакомства принесла чужеземцу?
– Тут всем хватит, угощайтесь! Так и день скоротаете быстрее.
– Как вкусно пахнет.. Ладно, давай уже. Полчаса на встречу, пока мы трапезничать будем.
Сидха же радовался приходам Варны, её рассказам о детях и домашней еде. И мечтал вернуться к ним.
А там и осень наступила – как раз пора праздника Урожая.
К началу сентября собирали иллайцы основные посевы. На золотистом поле оставляли снопы пшеницы. Повязывали ярко-красными лентами. Все наряжались в самые красивые одежды и спешили на праздник. Девушки вплетали в косы алые ленты, парни повязывали рубахи ярко-красными кушаками. Выставляли громадный узкий стол прямо в поле. Князь с семейством садились во главе. Средину пиршественного стола украшал круглый высокий хлеб, обвитый колосьями из теста. Его окружали всякие кушанья и заливки. Славили Род и князя, воспевали труды народа и благодарили силы природы за ещё один удачный год.
Варна с детьми в этот раз тоже пришла на праздник. Тут увидели люди вдали путника. И узнали Сидху.
Великой милостью князя отпустили его из острога и разрешили жить в Иллайе. Сразу же вернулся он к своей спасительнице. Уж объятиям и радости не было конца! Но история надолго запомнилась земледельцам, и впредь никто не нарушал законов князя. Уж если кто и прибивался с реки – сразу же отправляли его в острог, как велено!
Сидха с интересом смотрел на пляшущих селян и думал, как же они отличались от макаартцев. Его народ отважный и храбрый, но такого тепла и веселья, как здесь, он у них не видывал.
После угощения певун обычно затягивал песню, и забавы продолжались до позднего вечера. Танцы, смех, весёлые шутки.
В конце празднества зажигали большой костёр, обязательно с ветками дуба и яблони. Дуб защищал землю, яблоня означала дом и Род. Вот уж и певун подсел к огню, заиграл на фидле. Селяне зашумели, запросили спеть любимую песнь про водную матушку Лилею, Устана и Аскольда.
Услыхал Сидха, заинтересовался именем Аскольд.
– У нас давным-давно был королевич, его тоже так величали, – шепнул он Варне, и придвинулся ближе к костру, чтобы не упустить ни одной строфы песни.
Певун зачал своё Сказание:
– Слушайте все Песнь про отчаянных храбрецов Аскольда и Устана!
Народ все не унимался: «А, давай наше любимое – про матушку Лилею».
– Ладно, воля ваша, – и запел он низким голосом:
«Матушка водная Лилея
Оставила нам клад.
Но кто зайти посмеет,
Тот будет сказочно богат.
Но испытание непростое
Пройти ты должен сам.
Нырни поглубже,
Увидишь пред собой
Царство морское,
Ступай смиренно
И испытаешь ты свой дух.
Награда ждет любого,
Кто не будет глуп и скуп.
Ты иди, иди,
Ног не береги.
Как придешь,
Камень заветный найдешь.
И прочтешь, что надо сделать,
Чтоб сокровища разведать.
Пройди еще немного,
Откроется пещера пред тобой.
Зайди в неё – возьми, что хочешь,
Но только трон,
Где царствует Лилея,
Ни за что не тронь.
А если камня оного коснешься,
От алчности и злобы задохнешься».
Сидха слушал, как завороженный, и всё спрашивал у Варны:
– Когда ж про Аскольда-то споет он?
– Сидха, пойдем домой, темно уже. Там долгая история, на ночь и расскажу, сыновья вон её как любят! Почти через вечер сказываю, тогда и спят спокойно они.
Так и услыхал сказ он про отчаянных храбрецов Аскольда и Устана, матушку водную Лилею.
– Однажды – начала Варна, воды вынесли на наш берег королевича с острова Макаарта. И назвался он Аскольдом. Говорил, что снарядил лодку и поплыл он по Реке Забвения. Захотелось ему испытать свою силушку. Путешествие было коротким, и бурные воды унесли его незнамо куда.
А там и брег неведомый показался. Нашли его около Реки Забвения земледельцы. Рассказали, что попал он в княжество Иллайя. Чудным и необыкновенным показался им королевич, высокий, кареглазый, статный был. И исходила от него сила неведомая, холодная и благородная.
Приютили они Аскольда, накормили-напоили его всякими вкусностями. А потом стали расспрашивать. Были они очень любознательны, жадно впитывали рассказы королевича про его вотчину, что там росло, какие времена года бывали. Про замки, каменные шахты. Поведав историю своего путешествия, королевич еще больше понравился земледельцам. Ведь он не боялся воды, и страна его была морской. Тех, кто мог подчинять себе водную стихию, издавна почитали необыкновенными и сильными духом.
Остался погостить королевич в деревне Бриади у доброго Мутлана. А пока гостил, прознал про красавицу княжну Сиану. Слухами земля полнится, а о красоте девушки, и подавно, только ленивый не говорил. Захотел Аскольд показаться ей с богатыми дарами, посвататься. Может, в этом добром княжестве его судьба? Так размышлял он.
Стал думать, как ему подаруны раздобыть. Вечерами перед костром собирались все после трудного дня, звали певуна Устана. Был он крепкий, светловолосый, голубоглазый. Словно не певун, а землепашец.
Голос был у него бархатный и низкий, обволакивал, будто облаком своих слушателей. Много сказаний он знал. И одно особенно запомнилось Аскольду. Это предание про водную матушку Лилею – прямо-таки запало в душу королевича. И как-то вечером после песнопений, когда все разошлись по домам. Аскольд разговорился с певуном, стал спрашивать его про сокровища Лилеи.
– Устан, разве никто никогда не пытался разыскать клад?
Певун задумался.
– Может, раньше, кто и пытался. Да видно, ничего не вышло. У нас же все боятся воды и реки Забвения. А чтобы попасть в Царство морское, нужно нырнуть с потайного места. Его не каждый знает.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: