Лето хулигана

Лидия Струговщикова

Лето хулигана

Летнее бедствие федерального масштаба

Кухня Петровых, казалось, пережила взрыв с эпицентром у холодильника. Запекшееся молоко, осколки, мука – все свидетельствовало о бурной деятельности, произошедшей ранним утром. Мама, как выживший в постапокалиптическом мире, отчаянно сражалась с последствиями, бормоча про себя заклинания, призванные унять головную боль и желание убежать на необитаемый остров.

– И это только начало лета… Хорошо хоть, бабушка с дедушкой уехали. Не переживут такого… – прошептала она, бросая тряпку в раковину, полную грязной посуды, словно в бездну отчаяния.

В дверном проеме, словно дьявол во плоти, возник Вадик. Десятилетний ураган, чье лицо пестрело разводами краски и сажи, а в руках он держал самодельную рогатку. Черти в его глазах танцевали джигу.

– Мам, а где мои резинки для рогатки? Мне для… дела надо!

Мама вздрогнула. Это была контрольная точка кипения.

– Вадик! Господи, Вадик! Ты хоть представляешь, сколько мне это убирать? Ты хоть раз подумал обо мне? – в голосе звучало отчаяние, смешанное с угрозой.

Вадик, казалось, искренне удивился. Он смотрел на маму невинными глазами, в которых, однако, проскальзывали искорки опасности.

– Я просто хотел приготовить тебе завтрак-сюрприз! Ну, почти…

Мама сжала зубы. Она вспомнила предыдущие “сюрпризы”.

– Ага, сюрприз со взрывом на кухне. Сюрприз, от которого у соседей дергается глаз. А помнишь вчерашний сюрприз? Воспоминания остались – у соседки до сих пор сердечные капли в ходу!

Воспоминание нахлынуло волной.

Двор жилого дома. Дети весело копаются в песочнице. Вдруг появляется Вадик, таща за веревку… дохлую крысу. Детский визг, паника, разбегающиеся в ужасе силуэты.

Мама вернулась в реальность. Обессиленная, она рухнула на стул, закрывая лицо руками.

– Все, Вадик. С меня хватит. Я больше не могу. Я люблю тебя, но… ты – стихийное бедствие. Ураган, смерч… торнадо!

Вадик подошел и обнял ее за плечи. В его голосе прозвучала непривычная виноватая нотка.

– Ну мам, ну прости! Я больше не буду! Честно-честно! У меня правда на этот раз все было под контролем!

Мама отняла руки от лица и посмотрела на сына с грустью, но и с твердой решимостью, которую Вадик редко видел.

– Нет, Вадик. Ты замечательный мальчик, но тебе нужно… пространство. Тебе нужна… дисциплина. И, честно говоря, мне нужен от тебя небольшой отпуск. От тебя и от твоих гениальных идей!

– Дисциплина? Надеюсь она не будет слишком суровой? – спросил Вадик, в его глазах мелькнул страх.

– Ты едешь в летний лагерь.

Вадик отшатнулся, как от удара током.

– В лагерь? Нееет! Только не это! Там же скукотища! Там все ходят строем и поют нудные песни! – в его голосе звучала паника.

– Вот именно! Там ты научишься общаться с людьми, найдешь себе полезное занятие и, надеюсь, не взорвешь ничего. Путёвка уже оформлена. Автобус завтра утром. И я специально выбрала лагерь с конструкторским кружком! Может хоть там применишь свою энергию в мирных целях!

Мама встала и, стараясь не встречаться с молящим взглядом сына, решительно направилась к двери. Она знала, что поступает правильно. Для него. Для себя. Для соседей.

Вадик смотрел ей вслед, совершенно потрясенный.

– Конструкторский кружок?! Мам! Ну почему так сразу?!

Мама скрылась за дверью. В кухне повисла тишина, нарушаемая лишь слабым тиканьем часов. Вадик остался один на поле битвы, осознавая, что его летние планы только что потерпели сокрушительное поражение. Летнее бедствие федерального масштаба, по имени Вадик, отправлялось в ссылку. И будущее казалось ему куда более мрачным, чем выговор мамы за вчерашний сюрприз с крысой.

Летнее бедствие: Перезагрузка

Комната Вадика утонула в таинственном полумраке, рассеиваемом лишь теплым кругом света от настольной лампы. На столе, среди разбросанных инструментов, схем и чертежей, лежала она – небольшая ракета, почти готовая к взлету.

Вадик, склонившись над своим детищем, выглядел настоящим гением-изобретателем, полностью поглощенным процессом. Его сосредоточенное лицо, освещенное ласковым светом, сияло от увлеченности. Ловкие пальцы, привыкшие к масштабным “экспериментам”, аккуратно паяли проводки, соединяли мельчайшие детали. В этой кропотливой работе, словно в медитации, он находил умиротворение. Впервые за все это безумное лето он создал что-то свое, от начала и до конца. Что-то, что служило лишь его идее, его замыслу.

Закончив, Вадик осторожно поднял ракету. В его глазах засиял азарт, сменяясь гордостью. Он бережно осмотрел свое творение, словно драгоценный камень. Затем, стараясь не повредить конструкцию, уложил ракету в походный рюкзак, который уже стоял у кровати, готовый к завтрашнему отъезду.

Некоторое время Вадик колебался. Потом, с неожиданной решительностью, достал из-под кровати свою любимую рогатку и запас резинок. Сердце его сжалось от сожаления. Рогатка была его верным другом, оружием против скуки, средством воплощения самых дерзких идей. Он держал ее в руках, не в силах расстаться. Но затем, вздохнув, бросил рогатку и резинки в рюкзак, к ракете.

На его лице отразилась бурная гамма чувств. Ужас перед неизбежностью лагеря, отчаяние, перемежалось с любопытством и азартом. В его глазах, замерцала искра. Он обдумывал план. И это был план.

– Лагерь, значит… Ну, лагерь, держись! Я тебе покажу, где ракеты зимуют! – прошептал Вадик себе под нос, его голос звучал уверенно, почти торжественно.

Он закрыл рюкзак с решительным видом, его губы растянулись в хитрой, многообещающей улыбке. Летнее бедствие не собиралось сдаваться. Оно меняло тактику, но его планы оставались в силе.

Летнее бедствие: Исход

Раннее утро дышало сыростью и прохладой, солнце вяло пробивалось сквозь густую листву, словно извиняясь за свое позднее пробуждение. На автобусной остановке, в тени покосившихся столбов, стоял Вадик. Рюкзак с ракетой за спиной казался ему не просто грузом, а символом несправедливости. Хмурый и недовольный, он явно не разделял энтузиазма утра.

Мама, с лица которой не сходила тень тревоги, обнимала его. Ее движения были суетливыми, отчаянными. Она то поправляла воротник его рубашки, то сглаживала несуществующие складки на футболке.

– Ну, Вадик, веди себя хорошо. Слушай вожатых. И не взрывай там ничего, пожалуйста! Я тебя прошу! Это просто три недели! – в ее голосе звучала мольба, смешанная с бессилием.

Вадик бурчал что-то неразборчивое в ответ, отворачиваясь в сторону. Ему казалось, что слова мамы лишь подчеркивают его беспомощность.

– Угу. Как будто у меня есть выбор… – пробормотал он под нос, скрестив руки на груди.

– И помни, там есть конструкторский кружок! Может, тебе понравится. Попробуй хотя бы! Ты же у меня умный мальчик, вот и покажи себя! – Мама ухватилась за эту соломинку надежды, пытаясь разглядеть в сыне хотя бы намек на энтузиазм.

Вадик смотрел в сторону, на облезлую краску на стене остановки, с неохотой соглашаясь. Ему не хотелось обнадеживать маму, но и спорить не было смысла.

– Посмотрим. Обещать ничего не могу, – пробурчал он, не отрывая взгляда от стены.

– Я буду сильно скучать… даже если ты и хулиган. Если что, обязательно звони. – Мама крепче прижала его к себе.

Она поцеловала Вадика в щеку, крепко обняла еще раз, словно пытаясь вложить в это объятие всю свою любовь и поддержку.

– Я люблю тебя, Вадик. Постарайся не влипнуть ни во что серьезное… – прошептала она, отстраняясь.

Вдалеке показался автобус, приближаясь к остановке с гудящим урчанием. Вадик смотрел на приближающуюся машину с явной неохотой.

– Ну вот и всё… ссылка началась, – пробормотал он себе под нос, ощущая себя узником, отправленным в далекую Сибирь.

Автобус остановился, шипя тормозами и выпуская облако выхлопных газов. Двери распахнулись, приглашая его в плен.

– Ну всё, Вадик. Тебе пора. Удачи! – Мама слегка подтолкнула его в сторону автобуса, словно давая ему последний толчок для прыжка в неизвестность.

Вадик, с тяжелым вздохом, поднялся по ступенькам в автобус. Оглянулся на маму в последний раз. В его взгляде смешались тоска, обида и вызов. Он исчез в чреве автобуса, оставляя маму одну на остановке, с комом в горле и надеждой в сердце. Началось его летнее приключение. И никто не знал, чем оно закончится.

Летнее бедствие: Вторжение

Вадик, словно волк-одиночка, вошел в автобус и окинул взглядом стаю детей. От младших школьников, с визгом занимающих места, до подростков постарше, – компания собралась разношерстная. Вадик выбрал место у окна, подальше от этого шума и гама, словно строя невидимую стену между собой и остальным миром.

Он демонстративно отвернулся к окну, наблюдая за мелькающим пейзажем, игнорируя любопытные взгляды. Знакомиться с кем-либо в его планы явно не входило.

Но законы подлости, как известно, работают безотказно. Рядом с Вадиком примостился мальчик – Тимур. Хрупкий, немного застенчивый, с огромными очками, сползающими на кончик носа. Тимур робко улыбнулся.

– Привет. Я Тимур. А как тебя зовут? – его голос дрожал от волнения.

Вадик сначала проигнорировал его, всем своим видом демонстрируя отчуждённость. Но что-то в робком взгляде Тимура заставило его передумать. Он покосился на него и, скривившись, неохотно ответил:

– Вадик. И что с того?

– В первый раз в лагерь едешь? – Тимур немного смутился от его грубости.

– Ага. Не повезло. Лучше бы дома остался, – пробурчал Вадик, отворачиваясь к окну.

– Я вот тоже… Ну, может, будет интересно. Никогда не знаешь, что ждет впереди, – попытался подбодрить Тимур.

Вадик, увидев искренность в глазах Тимура, немного смягчился. Достал из рюкзака ракету и, стараясь говорить равнодушно, показал ее Тимуру.

– Смотри, что у меня есть. Сам сделал.

Тимур смотрел на ракету с искренним восхищением. Его глаза засияли от восторга.

– Круто! Сам? А она летает?

– Еще как! Сейчас увидишь! – Вадик усмехнулся, чувствуя, как в нем просыпается азарт.

Он показал небольшую, почти незаметную кнопочку на корпусе ракеты.

– Готовься! Сейчас будет шоу! – прошептал Вадик с хитрой ухмылкой.

Он, наслаждаясь предвкушением, нажал на кнопку.

Ракета, с громким свистом, ВЗЛЕТЕЛА!

Вырвавшись из рук Вадика, она совершала маневры между головами детей, выписывала замысловатые пируэты по салону автобуса! Дети ахнули от неожиданности, некоторые вскрикнули от испуга. В салоне поднялся гвалт.

Ракета, потеряв управление из-за замкнутого пространства автобусного салона, врезалась в потолок с оглушительным БУМ!, отскочила и упала в проход. Автобус замер.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, Вадик, быстро схватил в проходе упавшую ракету и запихнул её в рюкзак, стараясь не привлекать внимания. Он оглянулся по сторонам и как ни в чём не бывало уставился в окно.

В наступившей тишине было слышно только тяжелое дыхание детей. Летнее бедствие официально началось.

Летнее бедствие: Полет над гнездом кукушки

Остановив автобус, водитель (мужчина лет сорока пяти, с уставшим, но добродушным лицом) резко развернулся и грозно окинул взглядом притихший салон.

– Что тут творится?! – прорычал он, – Что за балаган?! Кто это устроил?!

Наступила мёртвая тишина. Все дети, словно по команде, уставились в окна, делая вид, что ничего не произошло. Никто не хотел брать на себя ответственность за происшествие. Все заняли позицию: «Ничего не знаю, ничего не видел, ничего не слышал.»

Водитель, тем временем, внимательно изучал лица в зеркале заднего вида. В его взгляде читалась смесь раздражения и… узнавания. Что-то в этом типе с невинными глазами казалось ему знакомым. Вдруг, словно вспышка молнии, в памяти всплыло давнее воспоминание.

(ВОСПОМИНАНИЕ ВОДИТЕЛЯ)

Небольшой, грязный подъезд старого жилого дома. Яркий солнечный свет проникает сквозь запылённые окна. Водитель в детстве – мальчик (лет восьми), с хитрой ухмылкой на лице, держит в руках самодельную петарду. Он поджигает фитиль и со смехом бросает ее в тёмный угол подъезда. Раздаётся оглушительный взрыв, разлетаются осколки штукатурки, а воздух наполняется запахом серы.

(КОНЕЦ ВОСПОМИНАНИЯ)

В настоящем Водитель вздохнул и покачал головой, на его лице появилась еле заметная улыбка.

– Эх, молодость… – пробормотал он себе под нос, – Все мы были такими…

Он снова посмотрел на притихших детей, стараясь сохранить на лице строгое выражение.

– Ладно, ребята, – сказал он, – Все в порядке. Просто будьте осторожнее. Едем дальше. Но чтобы больше никаких происшествий! Поняли?

Автобус тронулся, медленно набирая скорость. Тишина нарушалась лишь тихим шепотом и нервным хихиканьем.

Вадик сидел молча, уставившись в окно. Рядом с ним, на соседнем сиденье, Тимур (мальчик примерно того же возраста, но гораздо более тихий и робкий), смотрел на Вадика с удивлением и лёгким испугом. Он явно не ожидал такой выходки от своего нового знакомого, с которым познакомился всего пару часов назад на вокзале.

– Почему в автобусе? Зачем ты это сделал? – прошептал Тимур, стараясь не привлекать внимания.

– Просто стало скучно, – пожал плечами Вадик, не отрывая взгляда от проплывающих за окном пейзажей.

Вскоре, автобус подъехал к высоким, раскрашенным воротам, над которыми красовалась большая, красочная надпись: “ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЛАГЕРЬ “СОЛНЫШКО”!” Дети с оживлением прильнули к окнам, предвкушая начало долгожданных летних каникул.

Вадик нахмурился, глядя на ворота лагеря. Что-то внутри него подсказывало, что это лето будет совсем не таким, как он ожидал. Но в его глазах все же промелькивала искра любопытства и азарта. “Солнышко”, держись! – казалось, говорили они, – Летнее бедствие только начинается!”

Летнее бедствие: Прибытие

Автобус замер, выдохнув облако пыли, перед высокими деревянными воротами. Дети, словно стая выпущенных на волю птиц, с рюкзаками и сумками, высыпали из автобуса, жадно вдыхая свежий воздух и оглядываясь по сторонам с любопытством.

Лагерь предстал перед ними во всей своей живописной красе: деревянные домики, словно игрушечные, уютно расположились среди высоких сосен, вдалеке блестела гладь озера, маня прохладой. Воздух был пропитан ароматом хвои и дымом костра, создавая атмосферу безмятежности и приключений.

Детей встречали вожатые: Андрей, молодой и энергичный парень лет двадцати двух, с гитарой за плечом и лучезарной улыбкой, и Марина, добрая и улыбчивая девушка лет двадцати одного с заплетенной русой косой.

– Привет, ребята! Добро пожаловать в “Солнышко! Мы – ваши вожатые, Андрей и Марина! Мы рады приветствовать вас в нашем замечательном лагере! – провозгласил Андрей громким, полным энтузиазма голосом.

– Мы очень рады вас видеть! Сейчас мы распределим вас по отрядам и покажем, где вы будете жить. Готовы к незабываемому лету? – добавила Марина, мягко улыбаясь и поправляя свою косу.

Дети сгрудились вокруг вожатых, с нетерпением ожидая распределения. Вадик стоял немного в стороне, наблюдая за происходящим с ироничным взглядом. Весь этот показной энтузиазм вызывал у него лишь усмешку. Тимур, чувствуя себя неуверенно в этой толпе, жался к нему.

– Страшно как-то… Вдруг я никому не понравлюсь?” – прошептал Тимур, теребя край своей футболки.

– Не дрейфь. Щас посмотрим, что тут за санаторий. Главное – держись от этих активистов подальше, – равнодушно ответил Вадик, окинув взглядом вожатых.

Андрей начал зачитывать список по отрядам.

– Итак, Петров, Иванов, Сидоров… Вадик Петров!

Вадик вздрогнул, услышав свою фамилию.

– Вадик, ты во второй отряд. Лена, проводи Вадика к домику, – Андрей улыбнулся ему.

К Вадику подошла девочка – Лена. Лет двенадцати, с двумя аккуратными косичками и умными, проницательными глазами. Она смотрела на Вадика с любопытством, но без тени страха или предубеждения.

– Привет! Я тоже во втором отряде. Пойдем, я покажу тебе, где наши домики. И еще расскажу про лагерь! – Лена улыбнулась ему.

Вадик смотрел на Лену с подозрением, ожидая подвоха. Ему казалось, что все здесь притворяются.

– И чего тебе надо? Мы с девчонками не водимся, – пробурчал Вадик, скрестив руки на груди.

– Ничего. Просто помогаю новичкам. А ты выглядишь немного потерянным. Пойдем? Не бойся, я не кусаюсь, – Лена улыбнулась еще шире, не обращая внимания на его грубость.

Лена сделала шаг в сторону домиков, ожидая, последует ли Вадик за ней. В ее глазах горел огонек любопытства и решимости. Началась новая глава в приключениях летнего бедствия. И было совершенно неясно, сможет ли кто-то остановить этот ураган.

Летнее бедствие: Окопавшись

Лена вела Вадика и Тимура по утоптанной тропинке, мимо однотипных деревянных домиков, словно солдат, ведущих пленных к месту заключения. Домик, к которому они подошли, ничем не отличался от остальных – стандартная постройка с небольшими окошками, прикрытыми выцветшими занавесками.

Лена распахнула дверь, приглашая ребят войти. Внутри домика царила атмосфера тесноты и скуки. Несколько двухъярусных кроватей, расставленных вдоль стен, оставляли мало места для передвижения. На стенах висели плакаты с изображениями природы и пионерской символикой, создавая ощущение унылой обязаловки. В домике уже обитали несколько мальчиков разного возраста, увлеченно занимающихся своими делами.

Один из них – Борис. Крепкий, самоуверенный парень лет одиннадцати с короткой стрижкой и наглым взглядом. Он сидел на кровати и свысока оглядывал вошедших, оценивая их, как товар на рынке.

– О, новенькие! Ну, рассказывайте, кто вы такие? И откуда пожаловали? – с ухмылкой спросил Борис.

Вадик посмотрел на него с безразличием, оценивая обстановку и расстановку сил. Тимур, чувствуя себя не в своей тарелке, спрятался за его спиной.

– Вадик. Прибыл по распределению, – коротко ответил Вадик.

Борис, словно хищник, встал с кровати и подошел ближе к Вадику, надменно глядя на него сверху вниз.

– Я Борис. И здесь я старший. А это значит, что вы делаете то, что я говорю. Поняли? Иначе вам не поздоровиться, – угрожающе прорычал Борис.

Вадик, сохраняя полное спокойствие, смотрел на Бориса, не проявляя ни страха, ни уважения. Но в его глазах на мгновение промелькнула хитрая, оценивающая искорка. Он явно не впечатлился угрозами Бориса и обдумывал план.

– Понял. Буду слушаться и восхищаться, – спокойно ответил Вадик, с едва заметной иронией в голосе.

Борис ухмыльнулся, довольный своей властью и тем, что произвел впечатление на новичков.

– Вот и отлично. Лена, покажи им их места. И объясни правила, – приказал Борис.

Лена вздохнула, но послушно показала Вадику и Тимуру их кровати.

– Здесь будете жить вы. Старайтесь соблюдать порядок, и все будет хорошо, – сказала Лена, с надеждой в голосе.

Вадик сел на кровать, открыл свой рюкзак и начал копаться в нем. Среди вещей он наткнулся на пачку жевательной резинки.

Вадик смотрел на пачку жевательной резинки, но его взгляд был направлен на Бориса. В его голове явно зрел какой-то план.

Он положил рюкзак под кровать. Оглядел домик, оценивая обстановку и расстановку сил. На его лице появилось задумчивое и хитрое выражение. Кажется, что в этом унылом лагере ему больше не будет скучно. Летнее бедствие обосновалось на новой территории и готовилось к наступлению.

Летнее бедствие: Затишье перед бурей

День в лагере “Солнышко” тек размеренно и предсказуемо. Дети играли в волейбол, бегали по лужайке, смеялись и веселились, словно иллюстрация к идеальной пионерской жизни. Вадик, однако, не торопился вписываться в эту картинку.

Вместе с Тимуром он пропадал в конструкторском кружке, где, вопреки своим ожиданиям, нашел себе занятие по душе. Перед ними, словно сокровища, были разложены детали, инструменты и схемы. Андрей, вожатый, с энтузиазмом наблюдал за их работой и помогал советами.

– Молодцы, ребята! У вас здорово получается! Вадик, а ты, я смотрю, прямо прирожденный конструктор! Талант! – говорил Андрей, сияя от гордости.

Вадик немного смущался от похвалы, но ему явно было приятно. Он привык, что его ругают за хулиганство, а не хвалят за талант.

– Да так, балуюсь… Просто интересно, – ответил он, стараясь скрыть свое волнение.

Борис, тем временем, стоял в стороне, с презрением наблюдая за Вадиком и Тимуром. Он командовал другими мальчиками, заставляя их выполнять разные поручения, демонстрируя свою власть и превосходство.

– Эй, вы! Быстро принесли мне воды! И чтобы похолоднее! – кричал Борис, нахмурив брови.

Вечер. Пионерский домик. Ребята готовились ко сну. Звучала тихая музыка, кто-то читал книгу, создавая иллюзию спокойствия и безмятежности.

Вадик сидел на своей кровати и достал из кармана пачку жевательной резинки.

– Интересно, сколько ее нужно жевать, чтобы она стала самой липкой в мире? – пробормотал он, растягивая резинку.

Тимур смотрел на него с опаской, предчувствуя недоброе. Он знал, что за этим спокойствием скрывается буря.

– Что ты задумал, Вадик? Опять что-то натворишь? – прошептал Тимур.

Вадик загадочно улыбнулся, не раскрывая своих карт.

– Секрет. Скоро узнаешь, – ответил Вадик, продолжая жевать резинку.

Ночь. В домике темно и тихо. Слышно, как все спят и похрапывают. Лунный свет проникает сквозь окна, создавая причудливые тени.

Вадик тихонько встал с кровати, стараясь не разбудить остальных. В руках у него была тщательно размягченная и растянутая жевательная резинка.

Он осторожно, на цыпочках, подошел к кровати Бориса.

Аккуратно и незаметно Вадик приклеил липкую жевательную резинку на подушку Бориса.

Удовлетворенный содеянным, Вадик тихонько вернулся на свою кровать и лег, накрываясь одеялом. На его лице играла хитрая улыбка. Летнее бедствие вступило в фазу активных действий.

Летнее бедствие: Война объявлена

Утро в пионерском домике началось с оглушительного шума и гама. Ребята в спешке собирались на зарядку, сонно протирая глаза и перебрасываясь шутками. Но мирную идиллию нарушил гневный рык Бориса.

В центре комнаты, словно вулкан, извергающий лаву, стоял Борис. Его волосы торчали во все стороны, слипшиеся и растрепанные. На некоторых прядях виднелись остатки жевательной резинки.

– Кто это сделал?! Кто приклеил мне жвачку к подушке?! Говорите сейчас, или пожалеете! – ревел Борис, его голос дрожал от ярости.

Все ребята смотрели на Бориса с испугом и любопытством, стараясь не выдать себя. В воздухе висело напряжение, готовое взорваться.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.