скачать книгу бесплатно
– Я думал, – прогудел тролль равнодушным ровным голосом, в котором Александр все-таки различил обреченность, – что ты, незнакомец, и твой крил принесет моему клану удачу. Увы… наверное, сила этого крила столь же мала, как и он сам.
– Как и ты, – угадал Саша скрытый подтекст в его словах, – и такой же бестолковый. Ну, кто тебя просил вмешиваться?..
Александр возмутился на эту невысказанную претензию – я что, должен был стоять, и смотреть, как меня убивают? Но высказать свое возмущение вслух не успел; Сай продолжил раньше:
– Теперь я, наверное, не смогу исполнить даже Договор с тобой, парень.
– Какой договор? – не сразу понял Саша.
– Седмица с питанием, – напомнил ему тролль, – осталось еще два десятка раз. Хватит ли у нас в запасе столько мяса, Зея?
Он повернулся к сестре, и та отрицающе покачала головой:
– Ты знаешь лучше меня, Зай. Три дня – больше оно не пролежит.
– А Равнинные больше не будут охотиться для нас.
– Это критично? – вступил в разговор Александр.
– Сразу не убьет, – покачал головой тролль, – но для клана… Это все (трактирщик махнул рукой, явно показывая не только зал, но и подсобные помещения, три верхних этажа с чердаком и, возможно, подвалы) много поколений принадлежит нам. Когда-то жизнь здесь бурлила как… как…
– В столице, – негромко подсказала ему сестра.
– Точно, – кивнул ей с благодарностью тролль, – теперь же из всего клана остались лишь мы вдвоем… втроем. А от города – лишь наш трактир, да развалины, в которых ютится другой клан… их.
Он кивнул в сторону угла, где опять собрались гоблины, и продолжил:
– Редкие Охотники и Искатели, что добираются до этих мест, находят в трактире временное пристанище. А дети старой Гоблы прислуживают здесь – за еду и те немногие крохи воды, что я могу дать им.
– Ага, – кивнул Александр, обращаясь больше к себе, – значит, главная причина в воде. Точнее, в ее отсутствии.
– Да, – ответил ему Зай, – источник, что исправно давал тут воду, наверное, еще со времен Ушедших, истощался из поколения в поколение. И теперь воду для всех нужд приходится возить от Большой реки. И стоит она здесь вдесятеро дороже, чем мясо крила.
– Которого у нас теперь тоже не будет, – догадался парень.
Тролль еще раз кивнул, теперь уже совсем обреченно. А потом, к некоторому изумлению Саши, он развернул плечи, и глянул на него с непонятной пока для парня надеждой, и еще с изрядной долей ехидства.
– Скажи мне человек, – воскликнул он мощно, как, очевидно, и привык говорить в этом зале, – ты поцеловал Зею как… как…
– Как сестру, – быстро подсказалему Александр, – как младшую сестренку.
И тут же удивился – тому странному чувству, что сказал сейчас истинную правду. У него была старшая сестра, Ксения. Старше его на четыре года, она все детство назойливо опекала его. А Саша, естественно, от этой опеки всячески пытался увернуться. Но сейчас он заполнился благодарностью к своей Няньке. И даже смог понять и принять ее чувства к себе, мелкому. И теперь – убедился и удивился он – что-то подобное он чувствовал к сидящей рядом троллихе. А к троллю…
Тот поднялся со своего места, огромный и торжественный.
– Поскольку мы с Зеей близнецы, – пророкотал он, глядя прямо в глаза поднявшегося рядом человека, – я, Зай из клана Полуденных троллей, признаю тебя старшим братом, и складываю к твоим ногам ношу Главы клана. Договор?!
– Договор, – машинально прошептал Александр.
Он сейчас не сознавал, что говорит, иначе сто… тысячу раз подумал бы, прежде чем выбросить в мир это короткое слово. Его состояние, близкое к истерии, было вызвано единственной мыслью: «Как?! Как, скажите, могут быть близнецами эти два существа?! Два тролля, которых и быть не должно – но вот они тут сидят, готовые актеры на главные роли в фильме «Красавица и чудовище»!
Тут в голову пришел еще один вариант творящегося вокруг таинства – розыгрыш! Телевизионный розыгрыш, когда к обалдевшему обывателю в конце эфира подскакивает толпа хохочущих актеров во главе с «самим» Андреем Малаховым, и на всю страну объявляют…
Саша не успел обдумать то обстоятельство, что на такой суперреалистичный розыгрыш потребовался бы гигантский бюджет, не меньше годового для самого крупного телеканала… Тело заставил содрогнуться разряд на порядок сильнее двух прежних. И внутреннюю суть человека, который прежде не представлял себе, что эту самую суть можно почувствовать, практически потрогать пальцем – если не боишься содрогнуться еще в одной корчи… Так вот, в этой самой суть сейчас проклюнулся росток ответственности за двух троллей, за эти стены вокруг – и четыре этажа над уровнем земли, и непонятно сколько под ней.
– Мое… наше…, – заставила буквально задрожать каждую клеточку тела такая простая и такая великая мысль, – не отдам никому.
Впрочем, эта теплая волна схлынула достаточно быстро. Но Александр был уверен, что какой-то значимый след она внутри него оставила. Почему-то первым вопросом, что он обрушил на троллей, сейчас смирно сидящих рядышком против него, и явно ждущих каких-то распоряжений, был тот самый, первый:
– Какие же вы близнецы?!
– Самые настоящие, – трактирщих чуть оскорбленно вздернул подбородок кверху, – я старше на пять минут, а Зея…
Вообще-то, слово «минута» не прозвучало; так перевел для себя незнакомое слово сам Александр. Потому что, по его представлению, пять часов, а тем более пять суток родовых схваток между двумя близняшками, даже для троллей было черезчур сурово. Тут рядом хихикнула Зея.
– Его потому и назвали Заем. Повитуха в день нашего рождения перепила гномьей настойки, и решила, что первой увидела мир девочка. Вот наш отец и назвал его Заей… как меня хотели назвать.
Брат рядом насупился и что-то проворчал; достаточно внятно, но совершенно не понятно для Саши. Впрочем, о смысле этих слов тролличьего языка можно было вполне догадаться. Саша наудачу предположил:
– А что, другое имя дать было нельзя?
Оба тролля воззрились на него с искренним изумлением. Теперь даже без слов любого языка, лишь по этому изумлению, истекавшему из ставших круглыми глаз было понятно – имя дается троллю раз, с первым вздохом, и на всю жизнь. Александр неосторожно ляпнул:
– Так это я не ошибся, назвав тебя Заей?!
– Т-ш-ш! – приложили когтистые пальцы к губам оба тролля, – для всех хозяин трактира Зай, и никак иначе.
Потом они синхронно перевели взгляды в угол гоблинов, убедились, что ничто от их стола туда не долетело, и опять глянули на старшего брата. Тролль с великой просьбой хранить тайну, а их общая сестренка с насмешкой и изрядной долей ехидства.
– Понял, – Саша протянул руки вперед, а потом к собственному рту с понятным для всех жестом: «Зашиваю губы, и молчу, как… как… В-общем, молчу!».
– Кстати, – оживился Зай, – насчет гномьей настойки. Неплохо было бы отметить такое событие. Все-таки новый Глава клана…
Зея поглядела на него осуждающе, потом перевела взгляд на Александра, и махнула рукой – неси! Саша понял, что в его новой семье есть некий «регулятор движения»; так сказать, сотрудник ГИБДД местного розлива. И что махни сейчас Зея лапкой, как полосатой палочкой, и никакой гномьей настойки на столе бы не оказалось.
Тролль теперь поднялся со скамьи легко и стремительно. От вальяжного трактирщика сейчас осталась разве что массивная фигура. А лицо, показавшееся вскоре из подсобного помещения, скорее подошло бы не хозяину, а клиенту подобного заведения. В руках Зай держал огромный поднос, который отличался от предыдущего, привнесенного в зал Зеей, лишь напитками. Ну, и предметами сервировки был чуть богаче. На стол вслед за блюдом с мясом и вторым, поменьше, с хлебом, тролль торжественно водрузил три вилки, столько же непрозрачных емкостей, заменявших тут, скорее всего, двухсотграммовые граненые стаканы, и две бутыли гораздо большего объема. Один был полон прозрачной жидкости, в которой Александр предположил воду. Вторая бутыль была изготовлена из чего-то, напоминающего поделочный камень – чего-то, на взгляд не очень просвещенного в этом вопросе парня, напоминавшего малахит. И вот в этой емкости бултыхнулась явно не вода.
Тролль выдернул из нее пробку, и вполне профессионально махнул над горлышком рукой. Созданный искусственно ветерок донес до носа Александра запах обычного… нет, не обычного, а очень качественного коньяка. Почему-то парень был в этом уверен.
– Интересно, сколько же лет выдерживали этот коньяк в дубовой бочке, если рука тролля так медленно, буквально по каплям, цедит его в бокал?
Но задал Александр совсем другой вопрос:
– А что? Здесь и гномы есть?
– Есть, – ответила ему Зея, тоже не отрывавшая взгляда от действа; она тоже словно отсчитывала каждый миллиграмм чудо-напитка, – где-то там. У нас они давно не появлялись.
Зай тем временем оторвал от края первого стакана горлышко бутыли, и перенес его ко второму. А в первый – к искреннему изумлению, а больше возмущению парня – Зея щедро плеснула из второй бутыли. Во второй стакан коньяка, или той субстанции, что его заменяло, плеснулось раза два больше. Но и эта порция была разбавлена водой почти доверху. Саша теперь чуть не взвыл. Даже вознамерился было одарить младшую сестренку первым в жизни подарком – затрещиной. Но коньяк в это время полился уже в стакан, что стоял к нему ближе всего, и его правая рука сама нашла более правильное занятие.
Зай уже готов был отъять горло малахитовой бутыли от третьего стакана; причем коньяка в нем было явно меньше, чем во втором.
– Э, нет! – воскликнул Александр; и добавил фразу, в родном мире являющейся волшебной, – ты что, краев не видишь?!
Лапища тролля не смогла противостоять натиску пальцев – таких мелких, по сравнению с собственными, но очень настойчивых. И в этот стакан коньяк потек щедрой струей. Но не перелился через край, потому что драгоценной жидкости в бутыли было не очень много. До края стакана не хватило примерно с полсантиметра.
– То есть ровно столько, чтобы не расплескать гномью настойку, пока буду говорить тост.
Рука Зеи по-прежнему стискивала горлышко бутыли с водой, и Александр, вставая со скамьи, искренне порадовался, что в его стакан такая ценная жидкость попросту не поместилась бы. Еще он понял, что больше сегодня не нальют, и решил в этот единственный тост втиснуть как можно больше.
– Ну, ребята, – постарался он придать голосу интонации генерала из «Особенностей национальной охоты», – за клан. За всех его членов, за их здоровье и процветание сейчас, и в будущем. Ну, и, естественно, за красоту присутствующих дам! Офицеры пьют стоя!
Вообще-то Саша офицером не был. За год службы в Российской арами, в родном гвардейском Ковровском учебном центре дослужился до младшего сержанта. Но должность главы клана, как он предположил, соответствовала званию никак не меньшему, чем полковничье. И он с полным на то основанием несильно стукнул своим стаканом о два других, так и стоящих на столе, поднес собственный к губам, и медленно, смакуя каждый глоточек, выцедил драгоценный напиток. И даже не закусил – решил, что перебивать драгоценное послевкусие чем-то еще было бы кощунством.
Тролли глядели на него с благоговейным ужасом. И молчали. И гоблины в своем углу молчали; словно поняли, что сейчас в таверне произошло какое-то чудо.
– Чудо? – удивился Саша, прислушиваясь к ощущениям внутри, – какое чудо? Обычный коньяк. Не «Хеннесси», конечно. Намного лучше! Ну и что? О! Вот в голове зашумело, и в груди тепло растекается. Вот теперь можно и закусить.
И он, словно не умял недавно точно такое же блюдо с мясом, в котором последнего умещалось, наверное, не меньше обливного ведра, придвинул к себе поближе это, полное, и вонзил вилку в первый кусок. Правда, прежде, вспомнив о разрыве с кланом Равнинных Троллей, пообещал себе съесть треть порции, и не куском больше.
Только теперь два тролля вышли из ступора, куда сами себя вогнали наблюдением за такими обычными, на взгляд человека, действиями, и медленно выцедили свои коктейли. При этом блаженство, которое явно ожидали ощутить – судя по священнодействию при приготовлении – они явно не испытали. А тролль, усаживаясь на свое место, но не прикасаясь к вилке, отстраненно заметил:
– Эту бутыль с гномьей настойкой первым открыл мой прапрадед.
– Ну, а мы ее закрыли, – достаточно развязно ответил ему Саша, – велика беда. Откроем новую.
– Такая бутыль стоит не меньше сотни золотых, – так же сомнабулически возразил ему брат, – и…
– В розничной торговле практически не появляется, – предположил старший брат.
– Да, – кивнули сразу оба тролля; продолжила Зея, – прапрадеду ему подарил клан Гномов Срединной горы… за оказанную услугу.
– Я так понимаю, от сотни золотых он отказался, – сделал еще одно предположение Саша.
Вообще-то он хотел задать другой вопрос: «А сто золотых – это много?». Однако показывать новым родственникам свою неосведомленность реалиями здешнего мира он пока поостерегся. К тому же по тому придыханию, с каким Зай оценил литровую бутыль настойки, Александр и сам понял, что это много. Очень много. Быть может, больше, чем стоит весь этот трактир вместе с подвалами, гоблинами и… Нет, своим новым родственникам цену он назначать не стал. И закрыл этот вопрос раз и навсегда. Потому что родня – это…
Александр понял, что сейчас он примется развивать эту тему вслух; а с учетом выпитого коньяка, и пива, которое вряд ли поместилось бы в обе бутыли, делать этого он не встал. Тут и отмеренная треть блюда исчезла в его, кажется, бездонном желудке, и он опять встал.
– Кто-то тут говорил о номере с удобствами, – заявил он, обращаясь в пространство перед собой.
Ответил, естественно, Зай.
– Для главы клана любой номер, – заявил он, – я покажу тебе самый лучший!
– Тот самый?! – испуганно пискнула рядом Зея.
– Тот, – кивнул ей, и Александру брат.
Что-то внутри парня колыхнулось. Что-то, пытавшееся остановить и себя, и трактирщика, и засыпать последнего кучей вопросов. Но коньяк в желудке, взявший сейчас командование над телом и разумом человека, велел:
– Веди!
Глава 3. Веревка висельника, она же галстук с пальмой
– Это лучший номер? – Александр с троллем остановился в коридоре второго этажа, перед дверью, ничем не отличавшейся от дюжины соседних, – чем же он лучше других? Этих, и тех.
Саша провел рукой сначала вдоль длинного коридора, а потом ткнул ею вверх, в высокий потолок, над которым, как он подозревал, могли находиться номера классом повыше. Потому что люксовые номера, по его мнению, никак не могли располагаться непосредственно над кухней, и шумным залом ресторана.
– Почти как в песне, – усмехнулся он прямо в широкую спину гоблина, звеневшего ключами.
Тот ответил, не оборачиваясь:
– Здесь есть ВОДА! Немного, но есть. И еще… Говорят, здесь снятся хорошие сны…
– Которые иногда сбываются, – машинально продолжил Александр.
– Откуда ты знаешь?! – на месте, в прыжке повернулся к нему Зай.
Александр даже испугался – не за себя, и не за брата, опять вытаращившего глаза по непонятной пока причине. Он испугался за ключ, который от такого мощного рывка мог сломаться в нутре замка, и оградить парня от очередной загадки. Но нет – в ладонях трактирщика ничего не было, а связка с ключами спокойно покачивалась на двери.
– Ах, да! – хлопнул себя по лбу тролль, – об этом же многим известно. Тем более хозяину сумки.
Он кивнул на имущество старшего брата, и отступил в сторону с непонятным выражением лица. То ли приглашал того в номер, то ли предостерегал от неведомой опасности – Александр не понял. Парень толкнул дверь, и та послушно отворилась; без всякого скрипа, словно ее петли недавно смазали. Хотя никаких петель Саша на ней не заметил; они были как-то хитро спрятаны в косяке. И это было не дерево. Уж последнее человек, окончивший лесной техникум, и даже пару лет владевший собственной пилорамой (а вы как думали!) различил бы даже на ощупь.
Тролль внутрь не зашел. Он прямо из коридора показал две местные достопримечательности.
– Вот та самая кровать, – сообщил он с немалой толикой гордости, и добавил, теперь уже с затаенным страхом, – а сюда лучше не ступать.
Толстый палец, вооруженный крепким и острым когтем, показывал теперь на круг, образованный белой полосой прямо под центральной люстрой комнаты. Точнее, под тем крюком, к которому предположительно когда-то и подвешивалась люстра. Александру почудилось, что крюк зловеще шевельнулся, приглашая его к…
– Почудится же ерунда всякая, – пробормотал он, поворачиваясь к троллю.
На бесхитростном лице того сейчас царило одно желание – побыстрее оказаться за своей стойкой.
Александр его ожидание оправдал:
– Иди, – кивнул он, – а я немного отдохну.
И затворил дверь, едва не хлопнув тролля по носу. Впрочем, кажется, куда-то Заю все же влетело. Скорее всего, по внушительному животу, судя по тому, как спружинила дверь, прежде чем закрыться, и щелкнуть невидимым замком.
– И как я теперь отсюда выйду? – задал он себе законный вопрос.
На двери не было ни ручки, и ничего, напоминавшего отверстие, куда нужно было вставлять ключ. Да и сам ключ, вместе со связкой, остался по ту сторону дверного полотна.
– Ну, и ладно, – успокоил себя Александр, – что-нибудь придумаю. Ну, или Зай к ужину позовет, откроет. А пока… это – я так понимаю – и есть удобства.
У другой двери внутри номера ручка была; а вот замка тоже не было. Он, как понял Саша, тут не был предусмотрен. А вообще в номере кроме кровати, застеленной серым покрывалом, двери и окна, не занавешенному даже подобием занавески, ничего не было. Крюк парень к предметам меблировки относить не стал. К окну, откуда в номер щедро светило невидное отсюда солнце, он прежде всего и подошел. Второй этаж номера не позволял рассмотреть много. Это немногое представляло собой какие-то развалины, не отмеченные интенсивной жизнью. О последней напоминали разве что тропки в пыли, которые Александр не сразу разглядел. Прежде всего потому, что располагались они в той стороне улочек, которые прикрывала тень. Больше ничего интересного Саша, как не пытался, разглядеть не смог. Тогда он повернулся к двери. Ручка на ней выглядела совершенно обычно – как дома, на такой же межкомнатной двери. И повернул ее книзу Александр машинально – словно входил в собственную ванную. Туда он и попал; остановился на пороге, и протянул:
– М-да-а-а.., это кто же тут порезвился?
