скачать книгу бесплатно
– А, вот и ты. Нам нужно выбираться отсюда как можно быстрее. Я не желаю ни минуты оставаться здесь! Пойдём же!
– Но мы не сможем сделать этого, моя госпожа, дверь заперта.
– Ни за что не поверю, что в таком большом доме только один выход!
– Так-то оно так, да только…
Хюррем, не дослушав, вышла в коридор, осматривая пространство. Было видно, что значительная часть дома остаётся вне их доступа.
Как и большинство домов людей с достатком, которые могли позволить себе выстроить его из камня, этот, по-видимому, разделялся на две половины, соединённые общим помещением. Одна часть дома была мужская, семалык, другая женская, гаремлык. Они оказались в меньшей половине помещения, включающей в себя несколько комнат и обширный холл. Чуть дальше можно было выйти в небольшой прекрасно оборудованный хаммам.
Обход по всему этому пространству Хюррем совершила вместе с Мерием, которая уже успела всё осмотреть до того, как султанша проснулась. Гизем тоже сочла нужным присутствовать при этом, важно сопровождая хасеки из комнаты в комнату.
– Султанша моя светлейшая, какой удивительный дом. Такой богатый, красивый, словно сераль.
– Этот господин… про которого сказала та женщина, Пирузе… по-видимому, совсем не бедствует, – сказала задумчиво Хюррем, заходя в общую комнату. Там они обнаружили ту самую Пирузе, сервирующую стол. Увидев их, она поклонилась Хюррем
– Доброе утро, султанша, завтрак скоро будет.
– Посмотрим…
Хюррем заинтересовалась, каким образом Пирузе приволокет так много еды и откуда, ведь кухни она нигде не заметила. И не удастся ли проскочить в дверь, если эта женщина доставит еду из-за стен дома.
Всё оказалось гораздо проще, Пирузе никуда не выходила, а большой закрытый поднос доставил один из отряда, в приоткрытую дверь было видно, что их там не менее десяти человек.
– Не нужно думать о побеге, госпожа, – заметила Пирузе,– за пределами дома полно охраны, дом окружён высоким каменным забором. Эта дверь – единственный выход на улицу, и она будет открываться лишь в присутствии воинов. Бежать отсюда невозможно и крайне опасно, вы должны оставаться здесь. Я обязана вас предупредить, чтобы вы не навредили самой себе.
Хюррем затрясло от гнева.
– Как вы смеете держать меня здесь… жалкие разбойники!
Периде уже выходила на улицу, не обращая внимания на протесты хасеки. В отчаянии Хюррем подбежала к окну, желая выдрать резную решётку. Она увидела, что деревянный узор повторяют металлические прутья, уходящие в стену и таким образом образующие ажурную решетку. Только сейчас она поняла, что каждое окно было невозможно открыть.
– Я оказалась в тюрьме!
9
Запечатанные окна стали последней каплей для женщины, нервы которой были и так на пределе вот уже много дней. Хюррем почувствовала невероятной силы панику, охватившую её, она уже не могла себя контролировать. Одно окно за другим султанша тщетно пыталась открыть, барабанила по резным узорам решетки.
– Госпожа моя, ваши благословенные руки, вы поранитесь, не приведи Аллах! – Мерием в отчаянии заламывала свои руки.
Рыдания душили Хюррем, вырываясь наружу, стол вместе со всеми блюдами полетел далеко в угол комнаты. Гизем, никак не ожидавшая этого, подпрыгнула на месте и сочла за лучшее ретироваться подальше. Однако, она не забыла прихватить с собой внушительный кусок перепёлки, приземлившийся недалеко от неё.
– Моя стройнейшая госпожа, как же ваш завтрак, вы очень слабы, исхудали вся, ай-ай-ай…
– Замолчи!
Хюррем металась из комнаты в комнату, пытаясь открыть окна, простукивая стены, расшвыривая всё вокруг, до тех пор, пока силы её окончательно не иссякли. Мерием подхватила её, когда госпожа без сил опустилась на пол посреди коридора.
– Я прошу вас, пойдёмте, вам нужно отдохнуть. Попейте хотя бы воды, моя госпожа…
Служанка проводила её до кровати.
– Оставь меня.
Хюррем впала в забытье, опустошенная и безвольная. Она оказалась так далеко от дома, ведь уже давно считала своим домом султанский дворец. Хоть и мечтали многие лишить её этого. Одно её неосторожное слово, и всё могло бы рухнуть для Хюррем.
Ей снился почему-то её жених, которого она считала давно умершим. А он взял и приехал, появился перед ней, как призрак. Он говорил ей во сне, как когда-то наяву, что не страшится смерти, а вот она страшилась, ей было, что терять. Сон перепутался с воспоминаниями, стал омутом памяти.
С появлением Луки каждую минуту стало казаться, будто уже идут за ней палачи, чтобы казнить её вместе с детьми. И никак он не желал понять этого, всё писал и писал тот портрет, что заказал султан Сулейман, а Хюррем уж и спать спокойно перестала, осунулась, заболела. Дошло до того, что стала кричать во сне по ночам, чем немало обеспокоила своих служанок, которые не понимали ее огромного страха. Однажды после очередного кошмара ей вызвали лекаршу. Та и сообщила, что у Хюррем будет ребенок. Именно в такой опасный период она узнала, что опять беременна, в четвертый раз. Вот уж дивились тогда калфы, что Хюррем льет горькие слезы вместо того, чтобы бежать к повелителю с радостной вестью. Не в добрый час узнала она о своём будущем ребёнке, Баязиде, но лишь бы не отразилось это на его судьбе.
Лука никак не исчезал из её жизни, даже когда умер, когда ей казалось, что уже всё позади, он вдруг опять появлялся, словно проклятие, никак не хотел отпустить её, тянул в омут. Следующий сон-воспоминание вернул ее во дворец Топкапы. Она шла длинными коридорами к валиде султан, досадуя, что опять её выставили глупой девчонкой, недалёкой и безграмотной. Хюррем и думать забыла о Луке. Ей хотелось признания и уважения, она просила помощи у матери падишаха в организации благотворительности, но та посмеялась над ней, а теперь вызвала к себе, верно, опять будет унижать.
– Валиде, вы меня звали…
– Подойди.
– Вы хотите поговорить про благотворительность? Если вы знали, каким будет ответ, то зачем велели написать письмо, чтобы посмеяться надо мной, чтобы напомнить мне, что я рабыня!?
Хюррем не могла сдержать обиду, как ни старалась. Она не заметила ярости в глазах собеседницы, считая, что та торжествует и празднует победу.
– Все неважно теперь уже… узнаёшь?
Мать Сулеймана держала в руках тетрадь, обернутую кожей, ничем не примечательную, но которую Хюррем узнала бы из тысячи.
– Ва… Валиде, я могу объяснить…
– Замолчи! Ты никак не сможешь объяснить этот позор, тебе конец, Хюррем, твоя жизнь у меня в руках, теперь тебе несдобровать!
Эта тетрадь Луки, в которой он делал записи на русском языке о своих чувствах к Хюррем, о султане, что забрал его любовь, и была тем наказанием, что преследовало её. А ведь мать султана была из Крыма и прекрасно знала русский язык. Это значит, она уже прочитала…
– Всё не так, как вы думаете.
– Молчи, я ожидала от тебя любой гнусности, но такого не могла даже представить, ты предала моего сына, изменила ему!
– Никогда!
Змей Ибрагим оставил дневник художника у себя, используя удобный момент. Он выждал время и пришел с этой вещью к султану, чтобы погубить ее, своего врага. События закружились водоворотом, люди и слова сменяли друг друга. Хюррем на мгновение показалось, что план Ибрагима сорвется. Однако тетрадь исчезла, словно призрак. Исчезла, чтобы сейчас появиться вновь и стать ее гибелью… В каком положении она оказалась, в глазах стояло марево, выхода не было. А валиде между тем говорила своей ненавистной невестке:
– Теперь слушай меня внимательно, Хюррем. Если эта тетрадь попадет в руки моего сына, конец придет не только тебе, но и моим обожаемым внукам, я даю шанс их спасти, потому что я их люблю, решать только тебе. Если ты хочешь спасти жизнь своих детей, ты немедленно отсюда уедешь, исчезнешь, и никто не будет знать, где ты находишься. Поедешь далеко. Ты либо уедешь, либо будешь приговорена к смерти и казнена вместе с детьми, тебе решать, говори, я жду твоего ответа!
– Валиде, вы ошибаетесь, прошу, будьте справедливы, я не совершила ничего дурного! – Хюррем отчаянно умоляла.
– Я прочла каждую строчку, Хюррем, и, что бы ты ни говорила, это ложь, ты согрешила!
– Нет, никогда, я могу поклясться даже своими детьми, я люблю повелителя и никогда не изменю ему, никогда!
– Что же это значит!? – валиде указала на тетрадь.
– С Лукой мы жили по соседству, дружили с детства, росли вместе. Татары налетели и убили мою семью, меня схватили и увезли, я думала, что он погиб… и вдруг, годы спустя, мы случайно встретились во дворце. Я была так взволнована, когда его увидела, просила оставить меня, даже золото предлагала, лишь бы он уехал, умоляла забыть меня. Я не изменница и могу поклясться, в моем сердце живёт лишь любовь к моему повелителю!
– Только ложь в твоих словах.
Все было напрасно. Хасеки оказалась в кольце, которое сжималось вокруг нее, словно узкий колодец. Бесполезно было бороться, Хюррем лишь растерянно повторяла:
– Валиде… валиде....
10
Она проснулась внезапно и резко. Какое-то время Хюррем понадобилось, чтобы осознать, что происходит. В комнате было темно, сквозь узорную решётку можно было разглядеть луну высоко в небе. Неизвестно, сколько проспала она после своего нервного срыва, но сейчас была ночь. Она лежала в кровати, заботливо переодетая Мерием в ночную одежду.
Постепенно до султанши стало доходить, почему, собственно её сон прервался. Кто-то или что-то тянуло её сорочку куда-то в сторону. При лунном свете она различила нечто небольшое и круглое, деловито тянувшее её неведомо куда. Нетрудно было догадаться, что это была Гизем. Хюррем хотела поймать проказницу, чтобы погладить, но кошка не далась. Она убежала к дверям и выжидательно села там, помахивая хвостиком и сверкая своими загадочными глазами. Опустив ноги в толстый ковёр, Хюррем прошла до двери. Как будто только и дождавшись этого, Гизем выскользнула за дверь. Это было даже забавно, и Хюррем, не задумываясь, вышла в коридор.
Пройдя до конца коридора, она заметила, что входная дверь была приоткрыта. Это было странно, и Хюррем осторожно стала подходить ближе, прихватив на всякий случай подсвечник потяжелее. Вскоре стали слышны и голоса. Разговаривали Периде и, как ни странно, Мерием.
– Скажи мне, кто он! – говорила Мерием.
– Говорю тебе, откуда мне знать.
– Но ты видела его, сама же сказала.
– Его лицо было закрыто.
– Он разговаривал с тобой?
– Сказал держать в порядке дом, а сад не трогать.
– Ну, скажи хотя бы, каков рост, голос, мне очень любопытно!
– А ну хватит, заходи в дом! – голос Периде хатун стал сердитым.
– Позволь ещё немного подышать, такой воздух…
– Довольно, потом еще поговорим.
Хюррем еле успела шагнуть за колонну, как Мерием вошла в дверь и прошла по коридору. Хюррем поспешила в свою комнату, стараясь не шуметь, и легла в постель. Через какое-то время к ней заглянула служанка, но султанша притворилась спящей. Всё это было очень странно. Хюррем чувствовала всем нутром, что здесь что-то не так. Почему это Периде разрешила выйти её служанке в сад, что это за доверие такое. Как странно они разговаривали, как будто знают друг друга, хотя днём и двух слов не сказали между собой. О ком расспрашивала Мерием, хотя это и так понятно, о хозяине этого дома, о том, кто держит их в плену. Их или же только её…
Хюррем очень не хотелось думать, что её служанка Мерием – предательница, но по своему горькому опыту она знала, как часто предают слуги. Будь она во дворце Топкапы, то знала бы, что ей нужно делать в данной ситуации, однако здесь среди чужих людей в незнакомом доме нужно было крепко подумать, как действовать. Хюррем не могла в таких условиях устроить, например, допрос с пристрастием, а ведь он бы сразу раскрыл все тайны.
Она вспомнила свой недавний сон про тетрадь Луки. Он был настолько реален, валиде, как живая, да упокоит Аллах ее душу. К чему вдруг приснилось это, когда уже пройдет тот давний страх… От Луки было ещё и письмо, из-за которого Хюррем тоже могла очень сильно пострадать.
«Александра, моя любимая с ангельским ликом, я делаю так, как ты хотела, уезжаю в родные края, где родилась наша любовь, но позволь мне перед отъездом увидеть тебя в последний раз, не откажи человеку, который будет любить тебя и оплакивать на протяжении всей своей жизни, жду тебя завтра у дворцового фонтана».
Именно тогда самая верная и преданная ей калфа подвела её в первый раз. Конечно, Хюррем не знала точно всех действий служанки, но со временем стало понятно, что предательство стало вторым именем этой женщины.
Сейчас, лежа в темноте и вспоминая последовательность действий в те дни, султанша лучше понимала мотивы и причины поступков многих. Тогда же все было в тумане, действовать приходилось почти наугад. Нигяр очень часто помогала Хюррем дельным советом, эта девушка протянула ей руку помощи, тогда, когда все от неё отвернулись. Хюррем долгое время ценила это. Однако, пришли другие времена. Хюррем чуть не попала в страшную беду, ведь тогда она еще не догадывалась, что, кроме всего прочего, калфа была влюблена в Ибрагима пашу. Да и откуда это было знать. Тайна вышла наружу много позже, всколыхнув весь гарем.
Ибрагим перехватил письмо, предназначенное для Хюррем, у калфы. Нигяр же, знающая русский язык, перевела письмо, а после этого как ни в чём ни бывало отнесла послание госпоже по указке визиря. Ибрагим устроил ловушку для султанши и её бывшего жениха. Слава Аллаху, какое-то шестое чувство подсказало Хюррем не ходить на последнюю встречу с художником, в результате чего планы Ибрагима расстроились, и ему пришлось схватить только Луку, если бы Хюррем пошла на это свидание, то их бы вероятно казнили в тот же день. Тот случай она вспомнила не случайно, он лишний раз доказывал, как важно доверять своей интуиции и как часто могут предавать люди, любые, даже самые невинные на первый взгляд.
11
Утром Хюррем сразу же позвала Мерием, та незамедлительно явилась.
– Помоги мне одеться, хатун. Завтрак готов?
Хюррем разговаривала как ни в чем не бывало.
– Госпожа, завтрак накрыт. Как вы?
– Все хорошо. Раз уж мне нельзя отсюда выйти, я бы хотела сходить в хаммам. После еды подготовь мне всё.
– Да, госпожа. Специально для омовений я бы могла вам предложить эссенцию календулы и…
– Нет! Можешь идти!
Служанка была удивлена таким категоричным ответом, но лицо госпожи было непроницаемо. После недолгих приготовлений Мерием проводила госпожу в баню. Помещение было достаточно просторным, чистым и светлым. Хюррем не привыкла так подолгу обходиться без омовений и с наслаждением расслабилась, вдыхая горячий влажный пар. Мерием она отослала, и сама поливала себя из красивого медного ковшика, украшенного, как и все вокруг, затейливыми узорами. Кто бы ни был хозяин этого дома, Хюррем уже и самой очень бы хотелось посмотреть на этого таинственного человека.
Вернувшись после бани в комнату отдыхать, султанша обратила внимание на Гизем. Та опять выжидательно смотрела на неё, но сейчас никуда не уходила.
– Что же на этот раз, моя красавица, ведь ты же не просто так на меня смотришь?
Повнимательней присмотревшись к кошечке, она поняла, в чем дело. В зубах у Гизем был какой-то предмет. Наклонившись и осторожно взяв его, Хюррем поняла, что это перстень. А ещё через мгновение ей пришлось сесть на ближайшую оттоманку, так как ноги подкосились. Она прекрасно знала это украшение, его невозможно было перепутать ни с чем другим. Такую россыпь снежно-белых бриллиантов нечасто встретишь. Все камни были крупные, собранные вместе, они образовывали великолепный ансамбль, переливающийся радужными бликами. Основание, на котором было закреплено всё это великолепие, было плотным цельнолитым золотом очень светлого, почти белого оттенка.
