скачать книгу бесплатно
Акакий Акакиевич
Леонид Левинзон
«Акакий Акакиевич» – автобиографический роман известного израильского писателя Леонида Левинзона, лауреата «Русской премии».
Содержит нецензурную брань.
Леонид Левинзон
Акакий Акакиевич
© Левинзон Л., текст, 2021.
© «Геликон Плюс», макет, 2021.
В книге использованы стихи Андрея Андросова
Студент
1
«Здравствуйте, мои дорогие мама и папа! Извините, я долго не писал. А сегодня сжалось сердце и взялся за ручку. У меня ничего особенного, разве повзрослел только. Живу как все – ем в столовой, хожу на лекции, иногда бываю в театре. Вечером возвращаюсь домой, выхожу остановки на три раньше и иду по скрипящему снегу, ветра нет, город тих и спокоен…»
Они жили маленькой семьёй в продуваемом всеми ветрами городе Североморске, около которого в ледяной воде Баренцева моря прятались тупорылые подводные лодки, в тундре росла морошка, а с пирса ловили плоскую камбалу. Чуть дальше от пирса на берегу были свалены одна на другую какие-то трубы гигантского диаметра, и дети капитанов самозабвенно играли там в прятки, переползая из хода в ход. Стальные облака наверху сцепились руками, российские флаги треплет ветром, разбитая техника во дворах. Около дома сарай, и маленький Мишка ныряет с крыши в наметённые сугробы. Аквариум трёхкомнатной квартиры, часы тикают. Наконец долгожданный звонок и, взрывая тишину смехом, врывается, весь в снегу, раскрасневшийся от мороза отец.
К выпускному вечеру Мишка, как все выпускники, получил в подарок записную книжечку, где на первом листке красовалась фотография их школы – казарменного длиннющего здания в три этажа, окружённого небольшим деревянным палисадником. Под фотографией было выведено летящим, как ленточки бескозырки, почерком: «До свиданья, школа, – золотое начало пути!»
Потом выпускники, отслушав последний звонок, писали друг другу пожелания:
«Нас с тобой познакомила школа, и сейчас разлучает она, но даю тебе честное слово, не забуду тебя никогда!»
Мишка и сам написал одной девочке:
«Таня! Все люди стремятся к высокому. В этом смысл жизни. И главное – в мелочи повседневных дел не забывай об этом!»
Таня недоумённо посмотрела и отвернулась.
Кто-то из них собирался стать учителем, кто-то юристом, инженером, а Мишка решил быть врачом. Большого призвания к этой стезе он не ощущал, но так как он вообще не знал, что с собой делать, а мать весь последний год вела целенаправленные атаки, сопротивляться смысла не было.
Питер встретил сумасшедшей жарой – солнце пылало над головой и плавило асфальт. Вначале они вселились в коммуналку к родственникам. Главный родственник Слава, низенький и широкий, как Азазелло, но очень смешливый, на второй день предложил Мишке пиво.
– Да я не пью, – робко сказал Мишка.
– Он не пьёт, – подтвердила мать.
– Не страшно, – успокоил Слава-Азазелло и подмигнул, – я научу.
Мать немедленно нашла другую квартиру.
Ещё была проблема: куда поступать? В стоматологический, хотя там был недобор, Мишка поступать отказался, в педиатрический тем более. Но когда проезжали по Гражданке, будущий абитуриент заметил огромный плакат «Здесь готовят организаторов здравоохранения». Сердце возбуждённо ёкнуло, судьба была решена. Они подали документы в Санитарно-гигиенический мединститут и начали готовиться. Единственное, мать часто застревала около таких вот объявлений: «Даю уроки физики, химии, математики. Гарантирую результат!» и долго задумчиво стояла. Наконец решилась.
Учеников было двое. Будто рыба, тягуче разевающий рот физик медленно растолковывал задачи, ученики уныло их решали, физик тоскливо проверял ответы. На прощание грустно сказал, что очень сомневается, сдаст ли Мишка физику.
Следующей попыткой стала химия. Маленький лысый дядька бегал вокруг двадцати ошарашенных пацанов и девчонок и раскидывал листки с задачами. Молниеносно сам их решал и немедленно набрасывал новые. Неучи только головы успевали поворачивать. Мишке он на прощанье ничего не сказал – некогда ему было.
Перед последним экзаменом приехал крайне взбудораженный отец. С поезда бросился в институт и затряс первого попавшегося абитуриента:
– Ты моего в кителе не видел?
Отпустил и побежал к вовремя появившемуся сыну.
Но вот повешены на замечательной доске списки поступивших. Ура! Мишкина фамилия там тоже. Ещё день и ещё день они чувствовали себя счастливыми. Бродили по улицам, пытались с ходу запомнить названия мостов и площадей, в Петергофе попали под дождь. Спрятались под деревом и смотрели, как испуганные люди пытаются втиснуться в такси.
День была пробежка по Эрмитажу. После просмотра Мишка понял главное: Эрмитаж очень большой и в нём много разнообразных картин и статуй.
А вот дальше начались серьёзные хлопоты по поводу места жительства. Дело в том, что люди, обещавшие оставить за Мишкой комнату, вдруг передумали. Как выяснилось, у них жили постоянным образом две студентки, и когда девочки уезжали на лето, предприимчивые хозяева сдавали освободившуюся комнату абитуриентам.
Но, наконец, поиски позади, и надо перетаскивать вещи на новую квартиру. Её хозяину шестьдесят лет, у него нет ноги, но есть крепкие руки и маленькая комнатка с раскладушкой для постояльца. И хотя от него тянет алкоголем, искать больше уже некогда. Мишке строго наказывают – пиши, пиши часто, обо всём, пиши длинные-длинные письма. Его целуют и вместе бегут к далеко остановившемуся автобусу. Через мгновение он один. Шумит внезапно налетевший ветер, поднимая с земли упавшие листья, на небо наползают тучи, Мишка бежит, падают первые дождинки, он прячется в подъезд и пережидает дождь.
2
Каждый человек должен иметь план, как жить. Мишка решил все шесть лет учиться очень хорошо, никуда не опаздывать и записал для себя в тетрадке строгие правила:
7.00 – встаю.
7.00 – 7.15 – зарядка.
7.15 – 7.20 – моюсь.
7.20 – 8.00 – еда.
8.05 – у остановки.
8.15 – 8.30 – еду.
8.35 – прихожу на лекцию.
8.45 – лекция.
Подумал и дописал: «Каждый день готовиться к урокам не менее пяти часов и не откладывать на завтра».
Итак, цикл Б, группа двадцать четыре. В первый день очень собранный Мишка правильно встал, помылся по минутам, съел оставленную ему колбасу, зарядку делать не стал и поехал в институт. Через час он уже знал, что с ним в группе будет учиться маленький ростом, с пышной причёской Лев и белобрысый наглец Колька Клёпин, при знакомстве попытавшийся испугать его резким движением. Учёба начиналась семинаром по химии. Семь ребят и семь девушек вошли в лабораторию, где параллельно друг другу стояли два длиннющих стола.
– Быстро, быстро! – молодецки выкрикнул преподаватель и постучал указкой. – Тра-та-та. Времени мало. Садитесь.
Мишка приготовился было записывать, но вспомнил, что ручка в портфеле. Не отрывая преданного взгляда, он потянул вниз руку, нащупал портфель, стал расстёгивать замок. И вдруг почувствовал, что тишина сделалась какой-то другой. Он ещё поискал ручку, когда окончательно понял – всё-таки что-то не то. Зацепившись о совершенно потрясённый взгляд рядом сидящей девушки, посмотрел вниз и задохнулся от ужаса: вместо портфеля он расстегнул замочек длинного моднючего сапожка на её ноге. Обернулся – сзади, раскрыв рты, половина группы напряжённо наблюдала за его действиями. Мишка, так и оставшись без ручки, тихонько застегнул обратно чужой сапог и сделал вид, что ничего не произошло.
– А вы почему не записываете? – недовольно указав на него указкой, в этот момент спросил преподаватель. – Надеетесь всё запомнить?
– Да я… – растерялся Мишка. Судорожно опять полез вниз за ручкой, и тут сидящая позади часть группы, не выдержав, грохнула так, что химик от неожиданности вздрогнул.
– Эт-то что такое! – возмутился. – Что смешного? Что смешного, я спрашиваю! Так вы начинаете учёбу? Кто у вас староста! Кто староста, спрашиваю! Нет до сих пор? А кто куратор? Кто куратор?
– Зинаида Михайловна, – робко сказал девичий голос сзади.
– Придётся поговорить! – и повелительно постучал указкой по столу. – Продолжаем.
В перерыве к Мишке подошёл наглый Колька:
– А ты стебок! – одобрительно сказал и, видя, что Мишка не понял, объяснил: – Стебёшься хорошо, – повернулся к собравшимся вместе девушкам и строго добавил: – Сейчас будем разбиваться на пары.
– Зачем? – полюбопытствовала девушка в модных сапожках и кинула озорной взгляд на Мишку.
– Готовиться. У нас какой первый зачёт? По физике?
– Сложно, – вздохнул кто-то.
Колька чуть не поперхнулся от возмущения.
– Да это надо трёхслойной фанерой быть, чтобы физику не сдать! – выпалил. – И вообще, со мной бояться нечего, – добавил успокоительно.
Перед лекцией по анатомии все побежали в буфет за пирожками. Мишка, хотя и не проголодался, тоже решил там отметиться. Когда подошла очередь, важно сказал толстой очкастой тётке в фартуке:
– Двести грамм беленького и конфету.
– Что-что? – переспросила та. – Чего двести грамм?
– Сока, – недоумённо ответил Мишка. – Беленького.
Сзади покатился от хохота Клёпин.
Мишка смутился.
Перед физикой девушка, выглядящая постарше, строго сказала:
– Нам надо старосту группы выбрать. И вообще относиться серьёзнее. А то уже опозорились. Теперь Зинаиде Михайловне за нас будет стыдно.
– Не помню никакой Зинаиды Михайловны, – отметил Клёпин.
– Куратор. Она же представлялась. Клёпин, как не стыдно!
– Понятно. Любка, да ради бога, – Колька был очень великодушен, – я ведь не возражаю. Хочешь, сама и становись. А заодно комсоргом и политинформатором.
– Мы серьёзный вопрос решаем! – разозлилась Любка. – Кто за то, чтобы я была старостой? Кто против? Нет? Всё – я староста. Теперь выбираем комсорга. Кто хочет?
– Я хочу, – подняла руку серьёзная на вид черноволосая девушка и тут же покраснела.
– Очень хорошо, Надя. Кто против? Нет? Надя – комсорг. А тебя, Клёпин, я назначаю политинформатором.
– Ещё чего!
– Не хочешь? Ну и дурак!
– Сама дура!
– Ах, ты так! Надя, предлагаю обсудить его на комсомольском собрании за грубиянство.
– Нет, – неожиданно проявила характер Надя и опять покраснела, – мы уже не дети, чтобы всякие глупости обсуждать.
Люба удивлённо на неё посмотрела.
– Ну как хочешь, – сказала обиженно.
После занятий Мишка направился в магазин. Запасы колбасы кончились, надо что-то покупать. Вообще мама записала рецепт, как варить курицу, но ему было лень возиться. Немножко подумав, взял себе пакет супа харчо. Прочитал инструкцию: так, так, опять варить! Нашёл сковородку, налил масло, открыл суп и за три минуты поджарил. Засунул ложкой в рот твёрдые перчёные катышки, с усилием прожевал – вроде жуются, но не до конца. Сел за стол, открыл химию и начал читать. Рот бесконечно наполнялся слюной, обманные катышки усиленно жевались, но глотать их, так и оставшихся твёрдыми, было невозможно. В конце концов злой Мишка выплюнул свою еду и понял, что сегодня останется голодным.
3
С анатомией плохо – никак она в голову не влезала. Вечером – да, точно открывал, учил. Потом побежал в кино. Утром же ничегошеньки не вспоминалось. А ведь когда-то думал – будет прочитывать материал наперёд. Куда благие намерения делись?
– Кац! – железным голосом сказала их Рыжая. – Что это за кость?
– Кость, – обречённо пробубнил Мишка, – э-э-э, берцовая.
– Чем характеризуется?
– Длинная.
– Так, молодой человек, может, вы ещё что-нибудь вспомните? Не томите, нам интересно…
– Ну пупырышки разные, выступы, места прикрепления то есть, – и, неожиданно вспомнив, Мишка быстро выпалил два латинских названия.
– Да уж, Кац, – засмеялась Рыжая, – ничего на вас не влияет, садитесь, придёте на отработку.
Мало-помалу на эти отработки стала собираться вся группа. И не потому, что двойки получали. Просто ехидны устроили себе бесплатное представление. Особенно радовался наглец Колька, садясь в первый ряд и записывая особо удачные выражения. А после того как, изучив кости и мышцы, они подошли к более интересным темам, Мишкина известность вышла за пределы двадцать четвёртой группы. На одном из семинаров его заставили взять в руки некий высушенный орган и объяснить – ну конечно! – анатомию. Так как Мишка сильно смущался, орган из руки вывалился. Потом ещё пять раз.
– Вы что, смеётесь надо мной?! – возмутилась Рыжая.
– Пусть лучше на своём объяснит! – посоветовал Колька с места.
– Выйдите, Клёпин!
Комсомольское собрание.
– У нас сегодня два вопроса, – строго сказала Надя. – Первый – билеты в театр. Второй – изучение трудов Маркса, Энгельса, Ленина.
– Предлагаю ограничиться первым вопросом, – внёс предложение Клёпин.
– Это почему?
– Потому что на второй у меня не хватает времени.
