Теперь вам можно все. Посвящается Олегу

скачать книгу бесплатно


После очередной из этих казахстанских «командировок» у мужа начались проблемы с животом. Никаких диагностических лабораторий и платных клиник тогда не водилось, но кто-то из знакомых врачей сказал мужу, что все это очень смахивает на бычий цепень – не знаю, есть ли сейчас про это в школьных учебниках, но когда мы учились – было, и было это по-настоящему страшно. Тот же врач добыл (в девяностые купить ни за какие деньги было нельзя) пару каких-то необыкновенных таблеток, которые цепня «выгнали» – врач оказался прав на сто процентов и с диагнозом, и, как оказалось, с лечением. Тогда он спас моему мужу жизнь. Но сейчас я думаю, что тот давний случай – и болезнь, и лечение – тоже вполне могли спровоцировать рак.

***

Года три-четыре назад мы оба сдавали кровь на онкомаркеры, все было в порядке. Да и вообще, мы были вполне здоровой семейкой, даже простуда была для нас редкостью. В 2011, сразу после Нового года, нас с мужем свалила ротавирусная инфекция – высоченная температура и все неприятные сопутствующие симптомы в виде рвоты и мучительной диареи. Сначала мы решили, что это отравление, но почти сразу я заподозрила инфекцию, так как в близком окружении заболели одновременно несколько человек, слегли с теми же симптомами. Я, как бессменный домашний доктор, выписала нам с мужем лечение, которое и поставило нас на ноги за считанные дни.

Мы сильно похудели за время болезни – килограммов на 5 – 6 каждый, что, впрочем, мало нас заботило: лишний вес, хоть и небольшой, был у обоих. Я, несмотря на старания удержаться в достигнутом весе, свои килограммы быстренько набрала, муж не только вес не набрал, но продолжал жаловаться на дискомфорт в области желудка и кишечника, постоянные позывы к дефекации, зачастую ложные, уменьшал порции пищи – стремился минимизировать неприятные ощущения после еды, которые не только не пропадали, но усиливались.

Во всем остальном он чувствовал себя совершенно нормально, и одна из ошибок, которые мы совершили – он пил крепкий алкоголь. Мол, дезинфекция, немного хорошего спиртного – только на пользу. К тому же, снотворное действие алкоголя никто не отменял – спал он хорошо. И, конечно, ни на что не жаловался. Мужчины ведь не плачут.

***

Как у любой работающей и без особого достатка семьи с полувзрослыми детьми и пожилыми родственниками, у нас была масса забот. Одна из них – собственные бизнесы. У мужа – только-только приобретающий хоть какую-то стабильность и мизерные доходы, приносивший пока больше хлопот, чем денег.

Свой я закрыла по ряду причин, на которые не стоит отвлекаться, это совсем другая история – меня, что называется, «кинули». Детали сути дела не меняют, и факт остается фактом – летом 2011 я была в глубокой депрессии, полностью дезориентирована, потеряла цель, а новая не находилась. В довершение всего у нас появились хоть и не слишком большие, но для нас весьма обременительные долги.

Старшая дочь не могла найти работу уже полгода, младшая училась на коммерческом, с закрытием моего бизнеса появилась постоянная необходимость выплачивать очередные платежи по кредитам – даже небольшие повседневные нужды не покрывались небольшими доходами мужа при полном отсутствии моих, что уж там говорить об оплате аренды помещения, где находился его бизнес, оплате обучения младшей дочери (конец четвертого курса)…

В общем, сплошные финансовые проблемы, нет работы и перспектив – мне почти 50, а снаружи – ощутимые предвестники кризиса, которые появились уже летом 2011 и не видели их только безумные оптимисты. Все это отвлекало внимание от здоровья мужа. Его вроде бы такое легкое недомогание казалось сущими пустяками на фоне всех остальных забот. Ну что может случиться с абсолютно здоровым пятидесятилетним мужиком! Решили отложить обследование до возвращения из отпуска.

Моя мама живет далеко, в большой станице на полпути между Анапой и Новороссийском, и каждое лето мы ездим на машине ее навещать. На машине – потому что на самолете российские курорты нам, во-первых, просто не по карману, во-вторых, ездить на пляж на маршрутке меня лично напрягает. Благо, что край этот благодатный у моря, которое мой муж очень любит. Не было никаких сомнений, что поездка окажет на нас обоих благотворное влияние. К тому же там мы всегда ели много свежей рыбы, которую очень любит муж, виноград срезался с лозы в огороде прямо перед едой, свежая зелень и овощи подавались на стол с грядок под окном….

Рыбу привозят в станицу чуть ли не каждый день – здоровенные толстолобики, белые амуры, караси… Бочка с рыбой парковалась недалеко от центра станицы. Сразу после завтрака мы торопились туда – успеть до поездки на пляж купить пару-тройку знатных рыбин, чтобы вечером приготовить их в фольге, на дубовых углях. Возле бочки собиралась небольшая, но по-кубански горластая кучка покупателей – дебелые казачки, нарядные, в ярких платьях, их завяленные на солнце поджарые мужья, бойкие и крепкие станичные старухи в платках и передниках.

Мужик с сачком виртуозно балансировал на бортике бочки, вытаскивая оттуда двухкилограммовые живые рыбные торпеды. Он элегантным и легким движением выпускал скользкое рыбье тело из сачка в таз с водой, затем, не менее элегантно и точно «заряжал» большим молотком рыбе промеж глаз – чтоб не билась на весах и потом в пакете. Его удары не всегда давали нужный результат – несколько раз оглушенные рыбины все же соскакивали с весов прямо на асфальт, под ноги покупателям. Да и из таза рыбьи хвосты время от времени окатывали покупателей водой с ног до головы.

Однажды нам с мужем пришлось ловить своих только что купленных толстолобиков на тротуаре – они разорвали полиэтиленовый пакет и катапультировались прямиком на дорожку. Благо, что у нас был запасной пакет – не представляю, как бы мы голыми руками несли скользких и бьющихся рыбин до дому!

Виноград с собственной лозы, свежий творог и необыкновенная нежнейшая брынза, ежевичное желе, самогон из винограда, сливы, абрикосов, груш, ежевики, настоянный на перегородках грецких орехов – ну чистая граппа! Мне представлялось, что поездка на юг решит все наши проблемы, мы вернемся абсолютно здоровыми и полными сил, чтобы преодолеть все свалившиеся проблемы.

Раньше я всегда считала, что польза южных курортов скорее психотерапевтическая: сами по себе прекрасная природа, свежие фрукты и воздух, теплое море вряд ли могут кого-то сделать здоровыми.

Но по-настоящему в лечебное действие юга я поверила лет пять назад. В то время у нас был еще один член семьи: всеобщий любимец – шотландский терьер, небольшая, страшно очаровательная, но редкостно наглая и настырная тварюшка. Хотя именно в его непростом характере крылась отчасти причина нашего безмерного обожания. Когда ему исполнилось уже лет двенадцать, он начал сильно болеть. Ветеринар поставил диагноз: рак. Операцию делать нельзя, собака старая, может от операции умереть раньше, чем от рака. Лечить тоже нечем – ну не делать же собаке химиотерапию. Так, обезболивающие, и больше ничего.

Коротконогим собакам в России тяжело: зимы холодные, глубокий снег – как ни береги, переохлаждения не избежать. К весне наш собак чувствовал себя хуже некуда. И летом перед нами встала настоящая проблема – оставить дома его было нельзя, никто не смог бы ухаживать за ним так, как мы: иногда на улицу его приходилось выносить на руках, муж ставил уколы по часам, я готовила собаке еду, помогала, чем могла. Не поехать к маме – тоже нельзя, не бросишь же пенсионеров из-за собаки, пусть и обожаемой. Они нас просто не поняли бы, ведь нашего приезда мама с мужем ждут целый год, а с наступлением весны считают дни до нашего приезда.

Мы приняли непростое решение: взять собаку с собой. Запаслись лекарствами, физраствором, шприцами. Остановки в дороге делали теперь по расписанию уколов. Как ни трудно признаться, мы были готовы к тому, что не довезем – похороним любимую собаку в дороге.

Но доехали всем составом, выкупали его разок прямо в море, чем немало удивили своего пса – соленая вода ему не понравилась, хотя он и пытался ее лакать – вода ведь! Потом привозили морскую воду в пластиковых бутылках, и муж устраивал со’баку настоящие морские купания в корыте, стоявшем во дворе. Как ни странно, наш шотландский парень принимал их с большим удовольствием.

Он вообще освоился очень быстро: наотрез отказался прятаться днем, в разгар жары, в доме, где всегда было прохладно. Пока мы ездили на пляж, он валялся в огороде – то под виноградом, на горячих днем плитках дорожки, то под огромным кустом калины, где вырыл в теплой пыли яму, которую мы называли его гнездом. Вечером, когда спадала палящая жара, наш скотч слонялся по огороду, с любопытством обнюхивая тыквы, помидорные и огуречные грядки, топтал мамину кинзу и петрушку короткими толстыми лапами, продирался под низко растущими ветками фундука и инжира.

Ужинали мы во дворе, он же вальяжно разваливался под столом или в соседней грядке с розами и гладиолусами, просыпаясь только для того, чтобы выклянчить кусок шашлыка, полакомиться свежим огурчиком, сочным куском арбуза или подтаявшим мороженым.

Собака оживала на глазах. Короче говоря, домой мы привезли не старого больного пса, а чуть ли не щенка: он снова начал играть, гонял мячик, прыгал и бегал, как раньше! Собак пережил еще две зимы и одну осень, не дотянув до своего пятнадцатилетия всего три месяца – не сомневаюсь, что последние годы он жил только благодаря этим ежегодным летним вояжам на юг. А еще говорят, что онкологическим больным вредна избыточная инсоляция и вообще смена климата! Думай, что хочешь.

***

Я все время спрашиваю себя – как это могло случиться? Почему, откуда эта болезнь взялась? Когда все началось? Я искала ответ в книжках всех мастей, постах, научных статьях.

Но все эти литры электронных чернил не пролили и капли света. Те прагматичные причины, которые описаны, совершенно не годятся – и это притом, что рак сигмовидной кишки практически самая распространенная разновидность рака.

Ну не питались мы фаст-фудом, старались поменьше увлекаться различными канцерогенами при домашней готовке, от приправ с глютаматом калия избавилась раз и навсегда много лет назад, мы в принципе не пили магазинную газировку и не ели полуфабрикатов, муж бросил курить лет в 25, я не курила вообще никогда, мы даже худо-бедно следили за своим здоровьем – вовремя посещали стоматолога и время от времени сдавали анализы крови. Мы не работали на вредных производствах, родители мужа умерли от другой разновидности рака.

Вообще, на мой взгляд, роль еды в возникновении болезней – любых – очень сильно преувеличена. Конечно, даже элементарную простуду можно заработать с помощью еды – съесть несколько мороженок и запить ледяным молоком, например. Но, согласитесь, и то не каждый от этого заболеет ангиной. То же с раком – какие-то предпосылки к заболеванию, еда, возможно, дает. Но в целом – это стресс, стресс и еще раз стресс. То, с чем мы совершенно не умеем жить и бороться.

Маленький полип в сигмовидной кишке, из которого, собственно, потом и возникает раковая опухоль – почему он появляется у одних и никогда не появляется у других? Почему у кого-то он так и остается полипом, который убрать – раз плюнуть, а у кого-то разрастается в ту самую злокачественную опухоль?

…Новость в интернете: ученые университета Бёркли обнаружили, что всех, кто заболел раком, когда-то обидели родственники. Это наш случай, совершенно точно… Но как же быть с собаками и кошками, которые умирают от рака? Они что, тоже обиделись?

В Америке всех, кому уже исполнилось 50, врач отправляет на колоноскопию – исследование, которое, собственно, и может «захватить» процесс еще в той стадии, когда полип не перерос в опухоль или когда опухоль еще операбельна и не дает метастазов. Колоноскопия – процедура малоприятная, хотя и практически безболезненная.

Но в России она не входит в список исследований даже при обязательной диспансеризации. А при нашем типично российском отношении к профилактике, колоноскопия, к сожалению, констатирует лишь уже свершившийся факт. Но если бы нам с такой же настойчивостью, как говорят о СПИДе, раке молочной железы или простатите, капали на мозги, что колоноскопия – обязательное исследование и для мужчин, и для женщин – думаю, кто-то смог бы избежать печальной участи, вовремя «захватив» процесс.

Рак излечим, и рак сигмовидной кишки – как, возможно, никакой другой, излечивается относительно просто: есть современные методики, есть практика успешного лечения. Если только узнать о нем вовремя.

…Мы вернулись из отпуска, и спустя неделю муж отправился на анализы. Я спешно искала работу – и нашла почти сразу. Денег совсем мало – только-только на оплату кредитов, зато ходить недалеко – буквально квартал, удобный график, да и начальник – славный парень.

Я решила дать себе роздых, в надежде на то, что заработки мужа увеличатся, и я наконец-то почувствую себя женщиной, а не тягловой силой. Ко мне вернулся оптимизм, я начала искать подработку – собственно, она у меня была: я писала статьи в глянцевые журналы. Ну, вы знаете – как избавиться от целлюлита, куда поехать отдыхать, какой еще очередной бриллиант себе купить. Сама я не имела в этом ни малейшего практического опыта, но когда тебе об этом расскажут сто тысяч раз, еще сто тысяч раз ты прочитаешь об этом в интернете, то при наличии хоть какой-то фантазии и «набитой» руки можно научиться выдавать на гора «тонны словесной руды», совсем по Маяковскому. Платили там хоть и неплохо, но крайне нерегулярно: кризис уже давал о себе знать.

Кроме «писательства» у меня есть такая дополнительная работа, как преподавание в университете, в институте повышения квалификации. Я позвонила туда и выпросила еще один предмет у методиста – милой женщины, с которой мы как-то сразу подружились с самого начала моей работы в универе. Моя преподавательская нагрузка увеличилась вдвое по сравнению с прошлым годом, а оплата, как выяснилось, всего в полтора раза. Стала снова искать «писанину», но ничего не подворачивалось.

Я не высыпалась, мы изо дня в день рано вставали – мужу надо было сдавать то одни, то другие анализы. Анализ крови дал неожиданный результат – повышен уровень эозинофилов. Причиной может быть или аллергия, или… паразиты!

Мы тут же с ужасом вспомнили казахстанского цепня двадцатилетней давности, меня охватила паника – я подумала, что тогда остались личинки или что-то в этом роде и они 20 лет «спали», а вот теперь активизировались. Забегая вперед, скажу, что в этой лаборатории мы всегда сдавали анализы – муж моей сестры работал там научным руководителем, все его сотрудники (вернее, сотрудницы, обожавшие своего начальника кто в открытую, кто тайно – он и правда, настоящий душка) нас знали, и даже «ставили опыты» на нас – мол, можно мы сделаем из вашей крови все возможные анализы, а то кровь здоровых людей попадает к нам нечасто. И онкомаркеры всегда были в числе этих анализов. В этот раз – просто парадокс – по непонятной причине никому не пришло в голову сделать анализ на онкомаркеры! Никто и подумать не мог, что этот анализ нужно было сделать первым.

В результате кучи анализов приятель нашего профессора, дотошный молодой ученый обнаружил у мужа описторхоз, причем, южного происхождения. Эти самые Opisthorchis felineus, возбудители описторхоза, были намного крупнее, чем привычные местные, уральские и сибирские. Мы были в шоке – вот тебе и отдых на юге, вот тебе и свежая рыба – причем, заболевание тянулось явно с прошлого отпуска, то есть уже больше года, ведь неприятные симптомы начались у мужа после Нового года.

Непонятно было, почему заболел только муж – рыбу ели мы все, включая профессора, который в тот год «пересекся» с нами у мамы. Я, как обычно, начиталась в интернете ужасов про описторхоз и переживала, что мужу придется проходить тяжелое и длительное лечение, причем, в больнице – никакого амбулаторного варианта не предполагалось. Тогда я написала своей подруге: «Видимо, судьбу можно только слегка поправить – а кардинально изменить нельзя», имея в виду историю с бычьим цепнем двадцатилетней давности.

Судьба вообще, похоже, готовила меня – почти за год до болезни мужа мне в руки попала тогда еще не слишком разрекламированная и недавно изданная книга Сервана-Шрейбера «Антирак», за полтора месяца до постановки диагноза я вдруг нашла работу рядом с домом – гибкий график и снисходительность начальника позволили мне впоследствии без особого напряга бегать в больницу, копировать больничные документы, выгуливать в обед собаку, а вечером приходить домой не слишком поздно. Как-то так случилось, что к тому времени, когда мужу поставили диагноз, мне даже не пришлось ничего кардинально менять – все как будто специально выстроилось в готовую схему заранее.

Наш родственник, профессор медицинской академии, который помогал нам с анализами, начал активно искать врача для лечения описторхоза. Он колебался между медиками из двух крупных клиник – в областной был паразитолог, но были хуже условия, в городской не было паразитолога, но был опытный врач по ЖКТ и более приемлемые бытовые условия. Наконец, наш профессор решился, и пристроил мужа на дневной стационар в городскую больницу, естественно, на общих основаниях и платно.