скачать книгу бесплатно
– Вовка! А хочешь на пустом месте двести двадцать рублей заработать?
У него глаза разгорелись:
– Конечно, хочу!
– Тогда попроси отца, пусть он нам с тобой по шапке выпишет. Мы их загоним на толкучке, а ему скажем, что у нас их украли.
Сказано – сделано. Купили мы с ним по ондатровой шапке за девятнадцать рублей. Я отнёс их на толкучку и продал каждую по двести сорок. А Володиному отцу сказали, что шапки украли в гардеробе, и он выписал ещё по одной. Мы с Володей ходили очень довольные, при деньгах. Но за два месяца денежки быстро разлетелись, а мы-то к ним привыкли. Что делать? Взял я и эти шапки и снова загнал на толкучке. А Александру Григорьевичу опять сказали, что у нас их украли.
На очередной нашей встрече с Володиным отцом он внимательно посмотрел на меня и спросил:
– Серёжа, а можно сделать так, чтоб у вас не очень часто воровали шапки?
– Я всё понял, Александр Григорьевич, – ответил я, краснея от стыда. – Больше шапки воровать не будут.
– Вот и хорошо, – ответил он, – а то на меня уже косо посматривали, когда я их третий раз за зиму выписывал. Думали, наверное, что приторговываю ими, при моём-то статусе…
После этого разговора я понял, что нахожусь под пристальным наблюдением «старших товарищей» и больше шапками не спекулировал.
Эх, Париж, Париж…
В конце третьего курса мы активно готовились к сдаче сессии. Несколько ребят, в том числе и Володя, постоянно зависали у меня дома – писали шпоры, распределяли билеты, договаривались, кто за кем заходит. Я тщетно пытался заставить Володю тоже заняться подготовкой к экзаменам – он только и делал, что дремал от скуки или слонялся по дому без дела.
– Серёга, не уговаривай! – отмахивался он от назойливых попыток усадить его за учебники. – Вот отец пообещал мне вознаграждение за вовремя сданную сессию, а я всё равно не поддаюсь.
– Какое? – поинтересовался я.
– Сказал, что купит путёвку на олимпиаду в Мехико, – с пренебрежением ответил Володя. – А я подумал – ну на кой ляд мне это Мехико?! Не хочу!
Я подскочил от негодования:
– Да ты что?! Это же олимпиада!!! Там спортсмены! И дзюдо! – Я мечтательно прикрыл глаза. – Эх, если бы мне такое предложили – я бы землю грыз, но сдал вовремя эту чёртову сессию!
– Так давай я отцу скажу, пусть он тебя в Мехико отправит, – подначил Володя.
– Да-а, – мечтательно протянул я. – Сначала Париж, теперь – Мехико…
– А ты что? Был в Париже? – удивился Прохоренко.
– Ещё бы! – воскликнул я. – Был. В качестве фанеры, пролетевшей над ним…
Случилось это ещё в одиннадцатом классе. В то время я уже самоуверенно считал себя опытным дзюдоистом. Однажды у меня состоялся серьёзный разговор с тренером Леонидом Степановичем.
– Серёжа, – начал он, – наступило время, когда я честно могу сказать, что научил тебя всему, что знал. Большего я, к сожалению, дать не могу. Но ты очень способный парень с огромным нереализованным потенциалом. Тебе нужно расти дальше, а поэтому ты должен сменить тренера.
– Нет, Леонид Степанович! Ни за что! Я вас не променяю ни на кого! – воскликнул я, но тренер остановил меня.
– Серёжа, мне, конечно же, приятно это от тебя слышать, но с моей стороны было бы преступлением не открыть тебе дорогу вперёд. – Он помолчал немного, а потом добавил: – Я хочу, чтобы ты продолжил тренировки у Школьникова.
– Ого! – только и смог сказать я.
Школьников Роман Александрович в то время был главным тренером спортивного общества «Буревестник». Я знал, что попасть в его команду может далеко не всякий спортсмен, поэтому предложение Литвина было более, чем лестным. У Школьникова и Литвина были хорошие отношения между собой, и раз Леонид Степанович завёл этот разговор, значит, между ними дело уже слажено.
И я стал тренироваться у Школьникова. Что могу сказать? На первой же тренировке мною долго выбивали ковёр в зале. Если в группе у Литвина я был лучший из лучших, то у Школьникова меня быстро поставили на место, и я сразу почувствовал совершенно другой уровень подготовки ребят – на порядок выше моего. Впервые в жизни я узнал о термине «день авиации» и сполна насладился им, падая на спину раз за разом. Ну что ж, меня через спину кидать – только раззадоривать. Я активно включился в тренировочный процесс и в скором времени начал демонстрировать успехи.
Про своего первого тренера я не забывал, регулярно приходил к нему на тренировки в КПИ, заодно показывая новые навыки и приёмы, которым обучился у Романа Александровича. Я был благодарен Литвину – он передал меня в надёжные руки. Школьников оказался прекрасным человеком с непререкаемым авторитетом среди дзюдоистов, основанном на любви к своим ученикам. Он стал для меня не менее важным Учителем в жизни, чем был до этого Литвин.
Но вернёмся к Парижу. В тот год юношеская сборная Парижа по дзюдо пригласила на соревнования в столицу Франции юношескую сборную Киева. И вот тут-то началось! Все наверху засуетились, забегали, и было решено провести соревнования между спортивными обществами Киева в разных весовых категориях. Сборная должна была быть сформирована из победителей. Как сейчас помню – у нас было восемь весовых категорий, а значит, восемь счастливых молодых мальчишек должны были отправиться в столицу Франции!
Надо ли рассказывать, с каким энтузиазмом мы тренировались и готовились к состязаниям?! Перед глазами стоял Париж, и мы самоотверженно до изнеможения припечатывали друг друга к ковру.
Наступило время соревнований. Я выкладывался по полной, из одного тура в другой выходил победителем и дошёл до финала вместе с парнем из общества «Динамо». В финальной схватке я дрался как лев и не оставил своему сопернику динамовцу ни единого шанса. Я выиграл схватку с явным преимуществом. Я ликовал! Ликовало общество «Буревестник»! Мною гордились мои тренера – они воспитали достойного ученика. И главное! То, ради чего я пробивал себе дорогу к победе! Париж! Он уже манил меня огнями Эйфелевой башни и магазинами спортивных товаров…
Все меня поздравляли. Дома был праздник. Как же! Сын стал чемпионом Киева и поедет заграницу. Отчим достал где-то новый красивый чемодан, мама просматривала мои вещи, чтобы не стыдно было за сына перед парижанами.
С нетерпением я ждал того дня, когда будут вывешены официальные списки отправляющихся в заграничную поездку. И вот, этот долгожданный день настал! Списки были вывешены, я принялся изучать их… и в полном недоумении увидел вместо своей фамилии, фамилию того парня из «Динамо», которого легко разделал в финальной схватке.
Возмущённый, я бросился к своему тренеру.
– Роман Александрович! Роман Александрович! – вопил я, вбегая к нему. – Там какая-то ошибка! Они всё перепутали! Они отправляют в Париж проигравшего!
– Успокойся, Серёжа, – ровным голосом ответил тренер. – Никакой ошибки там нет.
– Но ведь я победил! Это я должен ехать! – Невольные слёзы застилали мне глаза.
– Победил, конечно же, ты. И это – бесспорно, – ответил тренер. – Но в Париж поедет другой.
– Но как же так? Это несправедливо!
– Понимаешь, Серёжа, дело вовсе не в тебе, а в тренере, который должен ехать со спортсменом. У тебя тренер – просто старый еврей Школьников, а тренер проигравшего тебе динамовца – Председатель Федерации дзюдо Украины. Поэтому поедет он, а не я. Понял?
– Понял, – с грустью ответил я.
– Но если тебе очень хочется ездить заграницу, то надо перейти в «Динамо»…
– Что? – вскинулся я. – Ни за что! Я от вас никуда не уйду. Они там и бороться-то не умеют.
– Ладно, хватит болтовни. Иди, тренируйся, – сказал Роман Александрович, но я успел заметить в его глазах особую теплоту, с которой он взглянул на меня.
А через год после этой победы мне предстояло снова стать чемпионом. И всё из-за проклятой химии…
Чемпион по химии
Самый первый семестр учёбы в КПИ дался мне нелегко. В школе я учился кое-как, перебивался на троечках. А тут пошли такие дисциплины, от которых у меня волосы на голове дыбом вставали – начерталка, высшая математика, химия… Понимая, что моих знаний не хватает, и чтобы не ударить перед остальными лицом в грязь, я ходил на все лекции, по ночам не спал, пытался хоть как-то вникнуть в сложные науки. В общем, с горем пополам, с двумя пересдачами, но первую сессию сдал.
На втором семестре жизнь начала налаживаться. По ходатайству Леонида Степановича, декан нашего факультета стал одним из членов Федерации дзюдо. И к спортсменам дзюдоистам у него появилось особое отношение. Надо ли говорить, что у меня с деканом сложились прекрасные отношения, так как я был капитаном сборной по дзюдо всего КПИ. Спортивные успехи вышли на первый план, декан лично хлопотал перед преподавателями в случае моих пропусков лекций в связи с соревнованиями или тренировками. И все преподаватели шли навстречу пожеланиям декана и с пониманием относились к моим «маленьким недоработкам». Во всяком случае, тройками я был обеспечен без особого напряжения. А мне большего и не требовалось, так как стипендию я получал особенную —спортивную.
Первые два семестра у нас в программе обучения была химия. Ну вы помните, хрущёвская «химизация» всей страны и прочая дребедень. Спортсменом можешь ты не быть, но химиком ты быть обязан! Первый семестр я честно ходил на все лекции и сдавал лабораторные, а в итоге преподавательница химии, маленькая неприятная женщина, поставила мне тройку на экзамене. Поэтому на втором семестре я вместо посещений лекций по химии стал ходить в зал на тренировки.
Однажды при встрече в коридоре химичка остановила меня и спросила:
– Рак, а почему это вас не видно на моих лекциях?
И я, самоуверенный молодой мальчишка, ответил ей следующее:
– А чего мне на них ходить? В прошлом семестре я посещал все ваши лекции. К экзамену готовился так тщательно, как монах на исповедь не готовится. И что в итоге? Вы мне поставили трояк. Так трояк я получу и без ваших лекций!
Она побагровела, зло сверкнула на меня змеиными глазками из-под очков и прошипела:
– Вы никогда, слышите, никогда не сдадите химию! – Повернулась и пошла прочь по коридору.
А я как-то не придал особого значения её словам.
Подошло время сессии. К экзамену по химии я готовился особо тщательно. Шпоры писал несколько дней – я в них был большой специалист. Как знаменитый фокусник Кио, научился доставать их из самых неожиданных мест.
– Рак, за первую парту! – сразу же заявила химичка, как только я вытянул билет.
За первую, так за первую. Я расположился за первой партой и начал готовить ответы на задания. Как сейчас помню первый вопрос: «Алюминий». Это было проще простого, необходимая шпаргалка была под рукой. Два других вопроса я не помню, но ответы на них тщательно изложил на листочках бумаги. Всё это время, даже принимая экзамен у других, химичка не спускала с меня глаз. Она трижды устраивала мне неожиданные проверки на предмет списывания. Но куда было ей тягаться с моими способностями фокусника-эквилибриста.
Наконец, подошла моя очередь отвечать. Я положил перед собой листики с ответами.
– Так, посмотрим, – сказала она, и даже не взглянув на мои ответы, вдруг выпалила: – Всё неправильно! Два!
– Секундочку! – побагровел я от возмущения. – Как это неправильно? Вы даже не посмотрели!
– А мне и смотреть не надо! – ответила она, ехидно глядя мне в глаза. – Вы ничего не знаете. Два!
– Верните мои листочки. Встретимся с вами в деканате и там разберёмся, правильно или неправильно я ответил.
– В деканате? Да?! – Она схватила мои листики и разорвала их на мелкие части, превратив в конфетти.
Тут у меня от возмущения помутилось в голове, и я совершил роковую ошибку. Я встал и спокойным тоном сказал ей:
– Вот этим поступком вы обидели не меня, а Глинку!
– Кого? – растерянно спросила она. – Какого Глинку?
– Автора учебника по химии, с которого всё списано! – торжествующе провозгласил я и вывалил перед её носом целую гору шпаргалок, достав их из рукавов и из-за пазухи.
Что с ней было! Я думал, что химичку хватит удар!
– Вон! – закричала она. – Вон! Чтоб духу вашего тут больше не было! Даже не смейте приходить ко мне на пересдачу!
И я, торжествующий, вышел из кабинета под изумлённые и восхищённые взгляды одногруппников.
– Да-а, Сергей, – удручённо покачал головой декан, когда я рассказал ему обо всём, – угораздило же тебя! Ты даже не представляешь себе, на кого нарвался! Это такая скандальная баба! Она нам все показатели ломает.
– Так может, вы мне организуете пересдачу у другого преподавателя? – с надеждой спросил я.
– Что ты! Она тебе уже «красную» карточку выписала – предупредила всех преподавателей, чтоб никто не смел у Рака экзамен принять! У неё к тебе личный счёт.
– Что же мне делать? – От торжества в голосе не осталось и следа.
– Я тебе вот что скажу. Выиграешь чемпионат Украины – сдашь химию! Не выиграешь – не сдашь! – подвёл неутешительный итог декан.
Чемпионат состоялся в начале лета в Коммунарске. Съехались на него дзюдоисты общества «Буревестник» со всей УССР. В моей весовой категории должны были сражаться человек шестьдесят. В раздевалке я с завистью посматривал в сторону тяжеловесов – их было всего четверо, и шансов стать чемпионом в их категории было гораздо больше, чем в моей. Но мне надо было победить во что бы то ни стало, чтобы сдать химию. Однако, недаром я был капитаном сборной КПИ – схватка за схваткой, и мне удалось добраться до финала. В финале моим соперником оказался парень из моей же команды, только, в отличие от меня, будущего инженера, он учился в Институте физкультуры, то есть был профессиональным спортсменом, к тому же на два года старше. Я понимал, что соперник сильнее меня, и вряд ли его одолею, но и он был уверен в том, что имеет дело с более слабым визави. А как говорил наш тренер Роман Александрович:
– Поражение начинается с недооценки противника.
Мой противник меня недооценил. В первые же секунды после приветствия, когда он не ожидал, я посадил его на задницу и получил за это пол очка. Всю остальную схватку мы безнадёжно толкались, и максимум, что ему удавалось – это посадить меня на мою пятую точку, но за пределами ковра. Итог оказался совершенно неожиданным для моего соперника и таким долгожданным для меня. Я победил с незначительным преимуществом и стал чемпионом Украины в своей весовой категории.
Все меня поздравляли. Но самым лучшим поздравлением прозвучали слова декана, который, как член Федерации дзюдо, присутствовал на соревнованиях:
– Поздравляю! Молодец! Химию сдашь!
В один из летних дней, когда соревнования были уже позади, он вызвал меня к себе:
– Чтобы завтра явился с зачёткой!
На следующий день в кабинете декана меня дожидался неизвестный преподаватель, который взял мою зачётку и молча, без лишних вопросов, вывел мне по химии тройку. Наш декан сдержал слово. В то время, когда преподавательница химии была в отпуске, он уговорил принять экзамен её гражданского мужа. И тот нарушил запрет, позволив мне выскочить из цепких объятий химички и благополучно перейти на следующий курс.
А меня-то за что?
На чемпионате в Коммунарске произошёл один инцидент, о котором хочу рассказать. Как я уже говорил, в моей весовой категории было около шестидесяти соревнующихся. После серии схваток начали вырисовываться фавориты, явные претенденты на призовые места. Среди них был один парень, который сразу же обратил на себя внимание использованием «грязных» приёмов.
Когда ему попадался сильный соперник, то якобы случайно, во время сближения он бил его лбом в нижнюю часть лица. И оглушённого болью противника сразу же кидал через спину. От удара лбом выбивались зубы, и ломались челюсти. Молодые ребята уходили с ковра окровавленными, как с настоящего поля боя. При этом судьи не могли придраться к этому парню, так как он всё делал в движении. Мы с ребятами с тревогой наблюдали, как он рвётся вперёд, выигрывая одну схватку за другой, оставляя позади искалеченных соперников. Безусловно, мы все имели запас подобных «грязных» приёмов, но никогда не использовали их на соревнованиях. Это было нечестно.
После очередного выигрыша я не выдержал и подошёл к тому парню, чтобы попытаться образумить:
– Послушай, ты зачем это делаешь? – начал я вполне миролюбиво. – За что ты калечишь людей? Это всего-навсего соревнования, а не битва за жизнь…
Даже не дослушав мои слова, он развернулся к тяжеловесу из своей команды и указал на меня:
– Петя, разберись!
И к полной моей неожиданности, здоровенный «шкаф» Петя выдал мне ногой поджопник! Да такой, что я воспарил как орёл, и, раскинув руки в полёте, приземлился прямо под ноги Жене-одесситу, тяжеловесу из нашей команды.
– Не понял, – удивился Женя, помогая мне встать. – Ты чего, Серёга, в планеристы заделался?
– Да, – ответил я, потирая ушибленное место, – с помощью вон того Пети.
– Поня-а-атно, – протянул Женя, подошёл к Пете и без лишних разговоров одним ударом кулака уложил того на землю. А потом склонился над ним и начал поучать: – Ты чё, мужик, совсем вести себя не умеешь? Разве можно обижать худеньких? Ты дзюдоист или босяк, а?
На эту сцену сбежались тренера, но инцидент не получил продолжения. Женя только в недоумении пожимал широкими плечами:
– Да всё хорошо. Сам не понимаю, чего он разлёгся! Я его так, по-дружески, толкнул, поприветствовал… А он взял и упал…
Волею судьбы получилось так, что в полуфинальной схватке я встретился на ковре с тем самым парнем с «грязными» приёмами. Я был настроен на победу, и так просто ему было меня не одолеть. В один из моментов схватки, он применил свой приём и ударил меня изо всей силы лбом. Но я был к этому готов, вовремя поднял голову, и его удар пришёлся мне не в челюсть, а в верхнюю левую часть груди…
