скачать книгу бесплатно
Жнец и слеза Смерти
Александра Левин
Жизнь жнецов – слуг Смерти – изменилась, когда исчез бог, небеса закрылись, и они оказались в мире людей, где души перестали покидать мертвые тела. Жнецам пришлось самостоятельно освобождать души умерших.
Калеб и Филипп за триста лет успели привыкнуть к новым правилам и обязанностям, но только не смертные. На что способны пойти люди, чтобы обмануть Смерть?
Александра Левин
Жнец и слеза Смерти
Глава 1. Незваные гости
Я смотрел в окно на стену дождя, лившего пятый день без остановки. Дорогу совсем размыло. Экипаж, в котором мы ехали, еле плелся. Возница крепко проклинал Алькора – бога, покинувшего наш мир, время от времени выкрикивая горячие словечки в его адрес.
– С такими темпами мы доберемся до Аспеля, только через месяц, нам повезет, если дождь кончится, – начал ныть Фил, он сидел напротив меня, в белой рубахе и темно-зеленом камзоле, расшитом по краям золотой нитью. Он приспустил черную треуголку на лоб и поправил белые, как снег, кучерявые пряди волос, выбившиеся из-под нее.
Я проигнорировал его нытье и продолжил смотреть на дождевые капли, струями, стекающими по стеклу, некоторые из них за время пути пробились сквозь щели и попали в кабину экипажа из-за чего часть двери и пол намокли.
Напарник обидчиво нахмурил свое по-юношески смазливое круглое лицо с узким острым подбородком и достал из кармана пустой мешочек и потряс его. Из мешка на раскрытую ладонь упало несколько крупинок фруктового сахара. Фил грустно посмотрел на них и закинул их в рот.
– Вот и все, – вздохнул он, – Я пуст! У меня не осталось ни крошки!
Это означало, что запас человеческой сладости исчерпан. И горе мне! Теперь до конца пути мой напарник будет напоминать мне об этом!
Я продолжил делать вид, что не слышу его и Фил недовольно притих.
Мой напарник слишком зависим от сладостей. День без человеческого лакомства, и он сам не свой. Я не мог понять, что могло привлекать Фила в этих кусках сахара и это раздражало, а может это была зависть… Обычно, мы жнецы, не испытываем боли, вкуса, холода или жара, у нас нет потребностей присущих человеку. Мы призираем привязанность к чему-то живому. Но иногда случается так, что человек душу, которого мы освобождаем от тела оставляет свой отпечаток. И это становится либо даром, либо проклятьем для жнеца.
Филу повезло. Для жнеца научиться осязать что-то физическое высшая награда. Мой напарник, наверно, самый везучий и счастливый жнец во всем мире, хотя сам так не считает и постоянно жалуется, как только подвернется удобный случай. Порой он ведет себя как избалованный и эгоистичный подросток и бывает не выносим.
Я взглянул на моего обидевшегося из-за недостатка общения друга, скрывшего свое лицо под треуголкой и вернулся к созерцанию дождя, впадая в воспоминания, о том, как мы с ним оказались в мире людей.
Все случилось как по щелчку пальцев. Я помню, что пришел за душой умирающего старика и прежде, чем он испустил последний вздох – увидел меня, а я не увидел его души, как обычно это случалось, когда человек умирал.
Почему так случилось никто не знал. Ходил только слух, что Алькор, творец всего живого покинул наш мир вместе со всеми небесными слугами, оставив человеческий мир на растерзание демонам и прочей мелкой нечисти. Если бы не Костлявая, наверное, все так и случилось. Она заключила мир с демонами и ни один демон не мог забрать человеческую душу, если жнеца не было рядом. Она взяла мир людей под свою опеку и с нашей помощью оберегала его.
Но люди темные и пугливые существа, мало кто мог без боя отпустить свой дух из мертвой оболочки. И с каждым годом неупокоенных, желающих сбежать от слуг смерти становится больше.
Меня это тревожило. На что только шли покойники, чтобы не расставаться со своим гниющим телом! Кто-то сбегал на север в места вечных морозов, где они останавливают процесс гниения, кто-то прибегал к магии и желал сбить со следа жнеца, кто-то пытался убить нас, но иногда встречаются такие, кто даже не подозревает, что уже умер и продолжает существовать среди живых, разнося опасную для живых людей болезнь – мертвячку.
Болезнь вначале ослепляет, после у человека начинается жар, его тело покрывается кровавыми волдырями, которые взрываются и начинают гнить, больной не может есть, поскольку волдыри не только снаружи, но и внутри и спустя три дня почти всегда наступает смерть…
– Пешком было бы быстрей, чем в этой старой телеге, – Фил снова попытался разрушить, угнетающую его тишину и привлечь внимание к своей персоне, он снял треуголку и положил ее рядом. В огненных глазах блеснули недовольные огоньки, когда я снова промолчал.
– Я так не могу! Сколько можно?! Ты долго будешь молчать?!– как можно громче сказал Фил, чтобы разбудить Кристину.
Я шикнул на него, гневно сверкнув красными огнями в глазах. Пугающие красные огоньки вместо зрачков и белые как снег волосы – общая черта всех жнецов. Я не был исключением.
– Хватит ныть, разбудишь Кристину – тихо упрекнул я его, и заботливо посмотрел на спящую Кристину. Она сидела возле меня и спала, прислонив голову к стенке экипажа, закутавшись в дорожное одеяло.
Кристина очень красивая девушка. У нее, как и у большинства уроженок Созии смуглая кожа, что тут в северном королевстве Райнтель большая редкость, черные, как смола волосы, заплетенные в толстую косу, ровный овал лица, прямой нос и высокий лоб, единственный изъян – это глаза, затянутые серой дымкой. Моя дорогая спутница ослепла из-за мертвячки, которой она заболела в детстве. Ей повезло – она выжила, но благодаря мне.
– Мы не можем идти пешком, Кристина может простыть и…
– И оставить ты ее не можешь, – закончил за меня мой напарник, – Знаю, – с тихим недовольством добавил он, но при этом огонь в глазах чуть угас, – он жалел меня.
Для жнеца нет страшнее отпечатка, чем привязаться к кому-то живому. Они сводят нас с ума, лишают рассудка. Жнец привязавшийся к человеку одержим им и готов на все.
Я не мог жить без Кристины. Она была моим проклятьем, страшным отпечатком, оставленным смертным, непростительной слабостью для жнеца. Она мой наркотик или бесценное сокровище. Ради нее я уже совершил одну непростительную ошибку, но, если бы я этого не сделал, моей Кристины не было бы рядом. А я от горя уничтожил самого себя… Но об этом никто не знал.
– Я устал ехать в этой телеге, тут тесно, душно, мокро, плесень в углах, – продолжил ныть Фил, – Ничего бы с Кристиной не случилось, оставь ты ее в Меделе. А мы теряем время! Нам нужно в Аспель. Неупокоенные ждать не будут, если они там есть!
Брюзжание Филиппа вызвало у меня насмешливую улыбку, что еще больше разозлило напарника. Он насупился и что-то неразборчиво буркнул себе под нос и снова надел треуголку и опустил ее на нос.
–Что-то не припомню в тебе такого рвения к работе. Ведь дело вовсе не в долгой дороге, – начал я, хитро прищурив глаза, – Просто у тебя закончился сахар и тебе не терпится пополнить запасы.
– Даже если это и так, что с того? – с вызовом бросил Фил из-под шляпы, – Меня раздражает все в этой телеге! Я устал считать каждую кочку! И, да у меня закончился сахар и завтра в Аспеле выходная ярмарка! Если я на нее не успею, не видать мне ничего сладкого до следующего большого города!
Я хотел возразить, но не успел. Экипаж резко затормозил, меня, Филиппа и Кристину сильно подбросило.
– Вот и приехали, – Фил всплеснул руками, в красных глазах мелькнул огонек недовольства, его треуголка оказалась на грязном полу.
– Что случилось? – от резкой остановки Кристина проснулась.
– Застряли, – ответил я на ее вопрос, приоткрывая дверь, – Нужно толкать. Фил, ты со мной? Или прогуляешься пешком до Аспеля?
Напарник недовольно сверкнул глазами, но вместе со мной вылез и помог вытолкать экипаж из грязи. Через несколько минут мы опять встряли.
– Без толку, – сказал я Филу, вынимания ногу из вязкой грязи, едва не оставив в ней сапог, – Дорогу размыло…
Я посмотрел на возницу, сидевшего на козлах в промокшей насквозь шерстяной накидке, надеясь, что он что-то предложит. Но возничий сразу отвел недовольный взгляд в сторону уставших от дороги лошадей. К слову, он единственный возничий, который согласился нас довезти до Аспеля за увесистый мешок золотых монет.
– Может тут есть рядом деревня? – спросил я его.
Возница кивнул головой, не смотря на меня и скупо ответил:
– Есть.
– Мы сможем добраться до туда до темноты?
– Вы – да, я – нет, – ощутив мое недовольство ответом возница добавил, – Я не брошу экипаж и лошадей.
–Мы могли бы добраться до деревни верхом. У вас четыре лошади, этого хватит. Девушка поедет со мной. Далеко до деревни?
– Три версты прямо по этой дороге. Но я не оставлю экипаж.
– Если с экипажем что-то случится я готов оплатить убытки.
Возница мрачно пожевал губы, задумавшись над ответом.
– Нет, – покачал он головой, – Я не поеду и лошадей не отдам. Дождь почти кончился, пешком дойдете. Я с вами больше никуда, от вас слуг смерти одни беды, зря я взялся вас везти, да еще в такую погоду! Будь проклят день, когда Алькор покинул нас. Можете оставить девушку и идти куда хотите. Ей не место среди вас.
– Это я уже сам решу с кем ей место, – резко ответил я возничему, напугав его, потому, что он вздрогнул и боязливо потупил взгляд.
– Как хотите. Я остаюсь тут. Не хотите ночевать тут, идите до деревни. Дело ваше. Я могу подождать вас до рассвета, не успеете – ищите другого дурака, я больше никогда не возьмусь возить слуг смерти, – он умолк, в ожидании моего решения.
– Хорошо, – согласился я, – Жди нас до утра.
Я помог Кристине выйти из экипажа, забрал свою косу и вещи Кристины. Филипп уже ждал нас на дороге, как нас окликнул возница:
– Постойте! Может вытолкаете экипаж?
Я тяжело вздохнул, но помог вытащить экипаж из грязи. За это возница не сказал нам ни слова, залез в кабину экипажа и улегся спать.
Дорога, которая вела в деревню шла через лес, ее заполнили похожие на озера лужи, пришлось идти краем, обходя болотистые места. Чтобы Кристина не испачкалась и не намокла, я взял ее на руки, а все вещи передал Филу. Напарник этому не обрадовался, поворчал, но вещи взял и обиженно шел рядом.
Когда хмурое небо начало темнеть, мы вышли на опушку и вдали увидели очертания деревни.
Я уже хотел облегчённо вздохнуть, но тут сильно обожгло руку – список почувствовал мертвых. Я опустил Кристину и почти одновременно с напарником достал свиток. Он ощутил тоже, что и я.
Яркий свет ослепил, и только после того, как глаза привыкли, я смог оценить весь масштаб проблемы.
– Вот это да, – выпалил Фил, широко раскрыв глаза от удивления.
– Не нравится мне это место, – с нехорошим предчувствием сказал я, закрывая свой свиток.
– Что случилось? – забеспокоилась Кристина, она тревожно сжала мою руку.
– Деревня кишит покойниками, – за меня ответил Фил, – Вернемся к экипажу и будем ждать подмогу?
Я согласился с ним, Кристину следовало отвести в безопасное место, прежде, чем лезть в пекло. Такое количество неупокоенных я встречал только на севере в местах вечной мерзлоты.
Мы вернулись той же дорогой к экипажу, полностью вымокнув. Вышли из леса и вот тут нас ожидало большое разочарование: ни экипажа, ни лошадей, ни возничего на дороге уже не было.
– Вот гад! – выругался Фил, – Уехал! Что теперь делать будем.
– Вернемся и разведаем все в деревне. Я брошу весть Костлявой, – быстро решил я.
– А как же Кристина? С ней что будем делать?
– Мертвым живые не нужны, – решил я, – Мы найдем место, где можно будет спрятать Кристину.
Мы отправились в обратную дорогу по пути размышляя с напарником об этой странной деревушке.
Фил был удивлен, что мы раньше не почувствовали этой деревни. Я же нашел этому логичное разъяснение – во всем этом была замешана ведьма. Деревня наверняка была защищена сильной магией, специально созданной, чтобы жнецы не нашли покойников, и, если бы не эти затянувшиеся дожди, мы бы не заметили мертвецов пока не вошли в деревню.
Мои слова только подтвердились на подходе к деревне – недалеко стояли столбы с подтекшими из-за дождя рунами на них. Я осторожно подошел поближе к ним, чтобы прочитать заклятье, но не заметил ничего необычного в нем. Это было самое обычное заклятье на скрытность, которое делали ведьмы, чтобы помочь мертвецу сбежать на север. У него был один большой недочет, если покойник попадет на глаза жнецу – заклятье его не спасет от небытия. Потому, что у мертвецов нет ничего кроме имени.
– Непогода нам только на руку, – заметил я, осторожно возвращаясь к Филу и Кристине, на тропе к столбам могли быть ловушки, – ведьма не сможет колдовать в полную силу.
Когда мы вплотную подошли к деревне уже совсем стемнело, но дорога не погрузилась в полный мрак. Главная улица, по которой мы шли освещалась редкими фонарями, в которых уже зажгли огни. В домах возле окон начали появляться огни свечей.
Если бы не свиток, полыхающий точно огонь в печи кузнеца, я бы не поверил, что здесь могут скрываться покойники.
Деревня была ухоженной, в каждом дворе росли кусты роз, шиповника, сирени, множество цветов и садовых деревьев, которые к концу августа были увешаны плодами. Если бы не прошедший дождь, я уверен, улицы утопали бы в аромате поздних цветов. В глаза бросалась чистота, необычная для поселка, отсутствовал деревенский смрад.
– Дождь снова начинается, – Кристина сильней натянула капюшон накидки. – Нужно найти укрытие.
– Фил, давай спросим в этом доме, – мы остановились возле крохотного домика, с красным забором окутанным вьюном. На крытом крыльце я заметил пожилую даму, она сидела на его ступеньках и перебирала засушенные цветы, – Возможно эта женщина согласится оставить у себя на ночь Кристину, – вслух предположил я.
Филипп открыл калитку и первым ступил во двор, завидев его пожилая дама бросила свое дело и ловко для своих шестидесяти лет взбежала по ступенькам и заперла входную дверь.
– А нас тут не рады видеть, – усмехнулся Фил, привыкший к подобной реакции, и постучал.
– Убирайтесь! Я еще не собираюсь помирать! – послышался по-старчески сварливый голос старушки.
– Анабель, мы не за вами, – добродушно, с легкой насмешкой сказал Фил, назвав беднягу по имени, напугал ее еще больше – старушка затихла, кажется от страха даже дышать перестала.
– Простите моего друга, он не хотел вас пугать, но мы действительно не за вами. Жнецы не приходят раньше времени. Вам еще долгое время радовать этот мир своим присутствием – вмешался в разговор я.
– Чего вам тогда надо?! – грубо спросила старуха, не открывая двери.
– Моей спутнице необходимо переждать непогоду.
– Убирайтесь! У меня нет места! Я не пущу смерть на порог! – не сдавалась старуха.
– Мы готовы щедро заплатить за ночлег, у жнецов карманы полны золота. Вы слышали о таком?
– Убирайтесь! У меня не постоялый двор!
– Может, подскажете, где мы можем остановиться? – продолжал я, дождь закапал сильней и тратить время на поиски убежища под дождем не хотелось.
– Нет у нас мест для слуг смерти!
– Калеб, оставь старуху, она совсем выжила из ума, пойдем, поищем, может, найдем постоялый двор. – Филипп вышел под дождь, желая покинуть неприветливый дом, повернулся и громко обратился к старой хозяйке – А вы Анабель, запомните меня, я лично приду за вами, когда придет время.
Я закрыл глаза ладонью и покачал головой. Язык Филиппа был его злейшим врагом. Теперь нам точно придется искать другой дом.
Я собрался последовать за Филиппом, как Кристина отпустила мою руку и сделала аккуратный шаг вперед и держась за крылечную опору ступила на ступеньку.
– Прошу прощение за моих спутников, если они вас напугали, они ищут крышу над головой для меня, – спокойно заговорила Кристина, – Я смертная, как и вы. Меня зовут Кристина, приоткройте дверь и убедитесь в этом – она откинула свой капюшон, открывая лицо.
Старуха приоткрыла дверь и внимательно рассмотрела Кристину в щель.
– Мои спутники: Калеб и Филипп, – продолжила говорить Кристина, – бываю грубоваты с незнакомыми людьми, но вам не стоит их бояться. Мы направлялись в Аспель, наш экипаж увяз в грязи, – Кристина задумалась, явно размышляя над тем, стоит ли говорить о том, что экипаж уехал, – нам пришлось долго идти сюда пешком. Мы вымокли и очень устали, может вы подскажете, где можно переночевать и отдохнуть…
– Бедная девочка, – старуха распахнула дверь, вблизи она оказалась немного сутулой, – Ты вся промокла! Замерла?
Кристина послала старой хозяйке робкую улыбку, а старуха продолжила причитать:
