Вчерашняя мышь. Сборник прозы

скачать книгу бесплатно

Не так.

Два вращающихся в противоположных направлениях цилиндра по 15 километров в диаметре и 50 километров в длину. Каждый цилиндр имеет шесть равных участков-полос по длине цилиндра; три окна, три «района». Более того, имеет внешние «сельскохозяйственные» кольца, 20 километров радиусом, вращающиеся с разными скоростями в целях ведения разных видов сельского хозяйства.

Промышленный блок расположен в середине (позади блока спутниковых антенн), где минимальная гравитация или полная невесомость способствуют проведению некоторых операций для производства материалов. Цилиндры вращаются, создавая искусственную гравитацию на своих внутренних поверхностях. При большом радиусе цилиндр будет вращаться со скоростью в 40 оборотов в час, имитируя обычное земное притяжение. Это Остров IV, подсказала сеть – космический город-государство, в котором провозглашена прогрессивная ноократия.

Город, убивший Бога.

Андрей стоял там, на смотровой площадке, и пытался осознать, что прошло «немного больше» восьмидесяти лет, что на дворе, черт возьми, 2735-й, и Бог очень давно мертв. То есть не как у Ницше, а на самом деле. Что ноократы («первый мир» или «старый мир» – так здесь называли Землю) в какой-то момент решили отказаться от Архива Религии, и этот человеческий банк оставался замороженным до того, как к власти пришел Антон-Аполлон Градинский, представитель романо-германской лунной диаспоры, трансгуманист, проповедующий всеобщую свободу.

«Город золотой» до последнего времени тащился за «старшей сестрой» мертвым грузом. Но теперь все изменилось. Теперь к жизни возвращены представители всех когда-либо существовавших религий на земле.

Андрей стоял там, на смотровой площадке, наблюдая, как поднимается ванадиевое забрало корабля, и открывается вид на чудовищную пустую глубину слепого космоса, и пытался понять, что чувствует.

Звёзды далеко. Из любой части Галактики. Андрей ощутил себя крохотным. Существование его, по отношению к открытиям и изобретениям человечества, которые были сделаны за последние пятьсот лет, показалось в крайней степени незначительным. Но в то же самое время духом он не пал. Напротив, Его цель, его Великая (теперь с большой буквы) миссия стала понятна более четко, стала осмысленнее, глубже и правильнее. Предательский вопрос вроде «а почему именно я» Андрей отмел сразу же. Такова судьба, значит.

В Солнечной системе всего восемь городов-спутников, и в каждом из них нужно слово Божье. Люди, которые стерли грани национальности, территорий и экономики, вместе с этим лишились самого главного – Бога. Люди все-таки не смогли покинуть Солнечную систему, и это ли не знак? Мир, данный им Господом, оказался немного больше, чем старушка-Земля, но границы все равно есть! Это ли не знак?

Огромное количество людей разуверилось в Боге. Началось это еще тогда, когда Андрей жил свою первую жизнь, но не свидетельствуют ли сила людского гения и невероятная красота и продуманность Вселенной о том, что она не появилась из пустоты?

Да, солнце, теперь закованное в прочную броню, дает человеку неистощимую энергию, дает вечный свет, но остался ли свет в человеческих душах? Да, человечество, подобно улью пчел, объединено, консолидировано, и нет больше таких, кто тщился бы искать помощи, нет больше области знаний, в которой человек был бы несведущ, но не стало ли милосердие функцией, какой-то незначительной кнопкой на голограмме? Благодарны ли люди Господу?

«За что?» – спросили бы дураки, которые когда-то давно, еще в две тысячи шестнадцатом, говорили, что религия похожа на неизлечимую опухоль мозга. За что мы должны быть благодарны какому-то богу? Теперь Андрей точно знал, что ответить. Самореплицирующиеся нанороботы, восстанавливающие отмирающие клетки организма. Вот что это? Андрей знал, что это, и, мало того, точно знал, когда это было предсказано. «Поглощена будет смерть навеки, и отрет Господь Бог слезы от всех лиц».

Глядя на черный космос, такой огромный, что не хватит и миллиона жизней, чтобы его понять, Андрей вдруг осознал, что сомнения в собственной вере, которые мучили его когда-то, абсолютно лишены смысла. Сомневаться в милости Господа не приходится. Особенно, когда тебя встречают, словно пророка. Особенно тогда, когда ты нужен, когда тебя вернули для того, чтобы нести свет.

Вспоминая глупых и злых людей своего времени, научных атеистов, чёрт бы их побрал, которых невозможно было ни в чем убедить, Андрей проговорил про себя: «Я позавидовал безумным, видя благоденствие нечестивых, ибо им нет страданий до смерти их, и крепки силы их». Кто из них жив теперь, когда Андрей здесь?

Восстанут только праведные. Ибо «Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего».

IV

Рейсовые космические корабли «Сокол 17» ходили от Первого города на Землю каждые семьдесят два часа. Андрею объяснили, что в том случае, если администрация Первого города откажется от его услуг, он может отправиться в старый мир.

– Все ясно, спасибо.

Главу администрации второго, гиперборейского сектора «Города» звали Радмилла. С двумя «л». Это была очень коммуникабельная, красивая и приветливая женщина. По виду решительно нельзя было понять, сколько ей лет, а некоторая информация в базе работников станции для воскресших попадала в слепую зону, но Андрею понравилось считать, что ей около сорока. Привлекательная, видная дама. Худая и невозмутимая. Как змея. И разговаривает искусственно, будто с непривычки. Она была гораздо выше даже очень высокого человека из времени Андрея. Сейчас на ней была надета белая футболка и синий как будто бы джинсовый комбинезон, а поверх – легкая на вид курка черного цвета. Выглядело это… довольно красиво.

Андрей выяснил, что одежда сегодня практически срощена с носителем и может менять цвет и размер по одному только его желанию, однако не мог не удивляться тому, что еще не видел людей, одетых однотонно. Все были красивые и яркие, как будто жители обычного, светлого, солнечного и богатого города.

Он еще ни разу не встречал одежды, хоть отдаленно напоминавшей неуклюжие угловатые костюмы НЛО из старой фантастики. Главное, чтобы было удобно и тебе самому нравилось. Обо всем остальном позаботится паутина. (Это остроумный синтез ткани и гаджетов, нейроволокно, которое не рвется, не мнется и, конечно, не нуждается в стирке. Оно не только помогает людям в простых коммуникациях, но и постоянно следит за состоянием их здоровья).

Андрей сидел на стуле в кабинете Радмиллы. Кабинет мало напоминал такой, каким его было бы привычно увидеть, но Андрей справлялся. Помещение больше похоже на комнату отдыха. Просторно, спокойные пастельные цвета. Радмилла сидела на большом диване у стены, закинув ногу на ногу. Перед ней висел синий голографический дисплей.

Она уже рассказала, как будет проходить экспансия: кому, когда и куда точно нужно будет отправиться.

– Есть вопросы?

Радмилла принимала каждого из Архива Религии по отдельности. Это приятно, чувствовалось, что женщина она обстоятельная, и к людям Бога относится с уважением. И пусть у каждого был определенный лимит времени, превышать который нельзя, но она как-то успевала спросить обо всем, даже о самочувствии.

Андрей все не решался задать самый главный вопрос – тот, что мучил его уже больше четырех недель. Но сегодня последний день в «Городе золотом», и поэтому необходимо было взять себя в руки. Вдох-выдох.

– Да, на самом деле есть один очень важный вопрос. Если позволите.

Андрей выдохнул, собрался с духом.

– Может быть, эта информация есть в сети, но попадает в слепые зоны для нашего мозга, и тогда я заранее прошу прощения, но не уточнить эту информацию я не могу.

– Говорите, конечно.

– Если я всё верно понял, религиозные институты, как и сама религиозность в… принципе, были полностью уничтожены к концу двадцать первого века. Теология… как это сказать… бесповоротно погибла, и многие столетия, многие… многие поколения жили и живут, не зная о Боге решительно ничего. Верно? Я уточнял, если позволите, у ваших коллег, и никакой информации на этот счет не нашел.

– Не волнуйтесь, господин Андрей, – сказала Радмилла. – Говорите, как есть. Да, религия давно уничтожена. Но «Город золотой» эту ситуацию исправит. Хотя, буду с вами до конца честной, ранее необходимости в этом никто не видел.

– Да-да, это конечно. Я немного о другом хотел спросить. Согласно полученным мною данным, в сети просто-напросто нет никакой информации о религиях. Она полностью и… безвозвратно… уничтожена. То есть, даже теории не осталось. Так ли это?

– Да, так.

– То есть вы, например, обладая огромным массивом, несомненно глубоких знаний в разных других областях, не смогли бы отличить христианство от, скажем, ислама?

– Не смогла бы. И не совсем понимаю, зачем бы мне это было нужно?

– Что?

– Отличать. Религия есть религия.

Андрея едва не передернуло. Он сглотнул и постарался улыбнуться.

– Значит, я всё понял правильно… – выдохнул, подбирая слова. Общаться в нейросети он еще не научился. Это было очень сложно, проще поговорить, но слов он подобрать не мог.

– То есть вы не вполне себе представляете… распределение…

– Что?

– Некоторую внутреннюю цензуру.

– Что?

– Минуту. Что я хочу сказать, так это то, что все религии, наверное, имеют право на существование, однако не все из них имеют отношение к Богу.

– Я вас не понимаю, простите.

– Нужен, скажем так, определенный механизм селекции, что ли… Неправильное слово. Отбора. Выбора.

– Механизм выбора?

– Да, точно! Система определения приоритетов. Вам об этом еще никто ничего не говорил?

– Не говорил.

– А можно предложить?

– Что? Механизм?

– Да, механизм.

– Предлагайте.

– Вы не могли бы разделить религиозную экспансию на фазы? Ну, то есть, что я хочу сказать – сначала представители одной конфессии, затем, через время, представители другой.

– Хорошо, мы рассмотрим такую возможность.

Согласилась она как-то слишком быстро, так, что у Андрея осталось слишком много аргументов, высказывать которые необходимости не появилось.

– Что-то еще?

***

Когда-то давно, больше пятисот лет назад, Андрей почти закрыл свое сердца для света Бога, а теперь перед ним стояла задача рассказать о вере людям, которые о ней ничего не слышали.

Островитяне, первые, горожане, граждане содружества экзогородов, венерианцы, луннары, жители пояса астероидов. Всего двадцать шесть миллиардов душ от солнца до пояса Койпера. Перед Андреем стояла такая задача, в которую и поверить-то сложно. Все происходящее иногда начинало казаться сном.

И не ему одному.

Уже прилетев на Остров IV, Андрей обнаружил, что его сознание добавили в закрытую группу футуронавтов в административном слое нейросети. Там «новые золотые» из числа тех, кто уже освоил технологии будущего, обсуждали вероятность того, что проснулись мы на самом деле не через пятьсот лет, а в роевой галлюцинации непонятного назначения. Андрей не хотел в это верить. Просто пути Господни неисповедимы, вот и все. Насколько невероятен мир искусственных внеземных колоний и густозаселенных планет? Насколько он невероятнее огня, который получили древние люди, насколько невероятнее доисторической жизни на Земле и жизни вообще? Если Бог сотворил человека из маленькой бактерии, то почему бы не дать ему шанс покорить Солнечную систему?

…Полет на расстояние, равное дистанции между Землей и Марсом, занял всего восемьдесят часов. Андрей поинтересовался у пилота челнока «Первый», как это возможно, и тот ответил, что аппарат работает на микроволновом двигателе, летит за счет микроволн, колеблющихся внутри герметичной капсулы взад-вперед. Андрей, уже немного осмелевший к тому времени и, что важнее, сообразивший, что понять все и сразу никогда ему не удастся, заметил, вспоминая школьный курс точных наук, что это противоречит законам физики. Пилот, мужчина на вид около пятидесяти (Андрей вообще не видел молодых) усмехнулся и сказал:

– Это еще ничего, интересно было бы послушать, что вы скажете, когда увидите двигатели Унру на больших транспланетных судах или ледовозах.

– Действительно, – ненужно отозвался Андрей и сделал себе пометку: посмотреть, что такое двигатели Унру, когда окажется в более-менее спокойной обстановке.

– Знаете, что это такое?

– Конечно.

Когда-то Андрей не знал, зачем существует, очень боялся, что активисты из «Тенет», ратующие за религиозный налог и отмену христианского просвещения для людей, не достигших совершеннолетия, его сильно побьют однажды, но теперь их никого не осталось. Так он думал. Время расставило все по своим местам. Теперь Андрей с чистой совестью мог принять сан обратно. Белый священник в черном космосе. Дьякон Галактики.

И вот этот вот самый пилот, сейчас посмотревший на Андрея снисходительно, через время будет в его пастве, будет внимать Андрею на пути к богу. С большой буквы – Богу. Нужно только подготовиться к Симпозиуму, который будет проведен в «Городе» через шесть месяцев по «грязному календарю», как в колониях называют земное время.

Андрей был наполнен решимостью и счастлив, но только до той поры, пока не узнал, что научный атеизм люди будущего тоже приняли за религию.

V

Третья Мировая длилась всего восемь дней, а последствий оставила на пол тысячелетия вперед. На Земле почти не осталось воды.

Но раньше было еще хуже. До того, как сюда стали возить лед из-за пояса Койпера, считалось, что жизнь в Первом мире обречена. Но Земля еще не готова сложить оружие и просто принять конец. За последние сто лет она даже расцвела и почти вернула себе свой нежный, приятный цвет. Раньше взгляду из космоса представал ржаво-желтый шар, а теперь Земля снова была голубой. Андрей видел это, когда «Сокол 17» спускался к атмосфере.

Вспомнился неприятный разговор, состоявшийся в порту одного из городов содружества. Андрей сидел на пластмассовом стуле посреди большого почти пустого зала, смотрел на голографический дисплей, где транслировались новости Острова, и пытался не думать о своем сокрушительном поражении… Люди просто не стали его слушать.

«Вы кто, православный христианин? Поговорить не хотим, у нас тут уже одна религия есть. Мультизадачность – зло. Дайте свыкнуться. Спасибо, что приехали, возвращайтесь, если что». В таком духе. Система пережевала Андрея и выплюнула в зал ожидания, куда каждые двадцать восемь часов прибывает трансториальный челнок.