скачать книгу бесплатно
– Угораздило же тебя забраться в такую даль! Неужели тебя не привлекает более удобная жизнь?
– Меня устраивает та жизнь, которую я веду, – ответил Том. – Там я свободный человек.
– Среди волков?
– У каждого своя территория. Мы друг друга уважаем. Это звери редкого ума, иногда даже умнее людей. Среди них не заводятся наемные убийцы, и убивают они только ради пропитания.
– Ты был одним из лучших сыщиков среди всех, кого я знал. Ты заслужил лучших условий отставки.
– Что ты об этом знаешь? Старость в этом доме – это и есть твое представление о счастье? Приглашаю тебя к себе в гости зимой, так ты вспомнишь молодость. Возможно, я ввалился к тебе с запахом козла, но у тебя здесь смердит старостью и затхлостью. Что ты видишь, когда утром открываешь окна? Лужайку да подстриженную живую изгородь? А мои угодья – лес, вместо календаря у меня времена года, вместо часов – солнце.
– Ты живешь отшельником. Одинокая старость – не дело. Но мы встретились не для того, чтобы опять ругаться. Давай лучше поговорим о твоей подопечной.
Том взял чашку с чаем, встал, отошел к окну и там замер, отвернувшись от судьи.
– Когда она сбежала?
– Трое суток назад. Как только я об этом узнал, сразу переслал тебе документы через твоих бывших коллег.
– Зачем она это сделала? Главное, почему сейчас? – Том обернулся.
– Это вызов, вполне в ее духе. И конечно, это с ее стороны непростительная глупость. Ей оставалось всего пять лет отсидки; срок могли бы сократить, и она бы вышла через два года. – Судья вздохнул.
– Наверное, она так долго ждала, что больше уже ни на что не надеялась. Сколько ходатайств о досрочном освобождении отклоняется? Сколько раз она надеялась, что ей сократят срок? И каков результат? – повысил голос Том.
– Должен тебе напомнить, что десять лет назад я добился ее перевода в исправительное учреждение с облегченным режимом, без камер, со свободой передвижения. И вот как она меня отблагодарила!
– Свобода передвижения внутри помещения и на крохотной территории – о чем ты говоришь? Разве это жизнь?
– Это ее сознательный выбор.
– Ничего себе выбор! – воскликнул Том.
– Ты все знаешь не хуже меня. Потому я и боюсь, что она кое-что втемяшила себе в голову. По этой причине я тебя и вызвал. Я использовал все свое влияние, чтобы ее бегство держали в секрете, но добился только короткой отсрочки.
– Сколько? – спросил Том.
– Пять дней – это все, что мне удалось выбить. По прошествии пяти дней ее начнут искать.
– Во второй раз она не сдастся.
– Я того же мнения, это было одной из причин потревожить тебя в твоем логове.
– Лучше признайся, что, если случится резня, это изрядно попортит твой послужной список, а тебе этого не хочется, тем более за несколько месяцев до выхода в отставку. Еще меньше тебе хочется, чтобы начальство снова заглядывало в твое личное дело. Тебе есть что терять. Вот зачем ты потревожил меня в моем логове, как ты сам выражаешься.
– Я рисковал ради нашей с тобой дружбы. Теперь ты все знаешь. Поступай, как считаешь нужным.
Том пристально посмотрел на судью.
– Мне нужно передохнуть, чтобы как следует разобраться, что к чему.
– Ты рассчитываешь на успех?
– Среди бумаг, которые ты мне переслал, есть тетрадка, которую она оставила под своим матрасом. Из нее наверняка можно выудить ниточку, что-то понять. Я еще этого не сделал, но уверен, что это возможно.
– Оставила под матрасом? Позволь усомниться. Она наверняка пытается пустить нас по ложному следу.
– Чутье подсказывает мне противоположное.
Судья поманил Тома к себе в кабинет, где сел в кресло, выдвинул ящик письменного стола и протянул ему два листка:
– Вот предписание, развязывающее тебе руки. Второй документ я получил сегодня утром от МС[2 - Маршальская служба США – федеральное агентство в системе Министерства юстиции. Маршалы несут охрану федеральных судов, занимаются поиском сбежавших из мест заключения и транспортировкой заключенных, а также защитой свидетелей; они также несут ответственность за сохранность ценностей, конфискуемых при ликвидации незаконной деятельности. (Прим. автора.)]. Подпишешь – и можешь приступать к выполнению своих обязанностей.
Том пробежал глазами первый листок и схватил ручку, которую ему протягивал судья.
– Они не связали одно с другим?
– Нет, я просто сказал, что мне потребовались твои услуги.
– Небось морду скривили?
– Не в обиду будь сказано, Том, но тебя уже никто не помнит. Я запросил эту бумагу, и мне ее прислали, вот и все.
– Я совершаю непростительную глупость, – пробормотал Том, ставя свою подпись. – Обещаю, это в последний раз.
Убрав предписание в карман, он намекнул судье, что неплохо было бы поужинать.
Клейтон был человеком привычки. В дверях его любимого ресторана выстроилась очередь, но для него и его гостя столик нашелся незамедлительно.
Сделав заказ и дождавшись ухода официанта, они продолжили прерванный разговор.
– С чего собираешься начать? – осведомился судья Клейтон.
– У нее нет документов, во всяком случае пока, кредитной карточки и денег тоже нет. Сколько времени она без всего этого продержится? Сейчас не семидесятые годы.
– Деньги она могла где-нибудь припрятать.
– Помнишь, при каких обстоятельствах она получила срок? Брось, давай говорить серьезно! У нее нет ни малейшего шанса. А поскольку она кто угодно, только не дурочка, то она все это знала, когда готовила свой побег.
– Ты хочешь сказать, что кто-то помогал ей за пределами тюрьмы?
– Да, помощник у нее был, а может, и несколько помощников. Без помощи она бы не пошла на этот риск.
– У тебя есть на подозрении кто-то конкретный?
– Пока что нет, сначала мне нужно составить список ее бывших друзей – тех, кто еще жив и находится на свободе.
– Такой список ничего не стоит получить от твоего начальства.
– Я работаю один и ни перед кем не отчитываюсь. Через пять дней я верну свой жетон, это мое последнее дело. И потом, если бы я запросил такой список у Службы маршалов, то сразу бы всех насторожил. Рано или поздно кто-нибудь непременно стал бы выяснять, что это вдруг я вернулся на службу. Если меня наконец вспомнят, хотя ты чрезвычайно деликатно утверждал, что этого не произойдет, то обязательно свяжут с…
– Ладно, ладно, я понял, – перебил его Клейтон.
– Список нужен мне завтра, не позже середины дня.
Том предложил судье закончить на этом их вечернюю встречу: ему необходимо было выспаться, а для этого следовало подыскать отель. Судья Клейтон предложил ему расположиться в комнате его сына, которой тот давно не пользовался.
На обратном пути оба молчали.
* * *
Следующим утром, спустившись в гостиную, судья Клейтон уже не застал Тома Брэдли: того и след простыл.
* * *
Агата посвятила утро изучению доклада Макса, потом погрузилась в инструкцию по использованию навигатора GPS, обнаруженную в бардачке автомобиля. Овладеть этим прибором стало для нее делом принципа. К середине дня она худо-бедно разобралась, как реагировать на голос в салоне автомобиля, говоривший с нею, хотя она ни о чем не спрашивала. Она, все время сбиваясь, ввела кое-как координаты места назначения, поискала, куда вставлять ключ зажигания – еще одна головная боль, и в конце концов нажала на кнопку.
Загорелась лампочка недостаточной зарядки батарей, но она не испугалась, потому что должна была проехать всего пятнадцать миль, к тому же не сомневалась, что даже в электромобиле датчик уровня «топлива» должен предусматривать какой-то резерв.
Она вырулила на автостраду № 76 и поехала в направлении Филадельфии, не превышая скорость. Но когда до места назначения было уже рукой подать, индикация на бортовых приборах потускнела, потом замигала. Голос навигатора, зазвучавший устало, твердил, что конечная точка поездки находится справа, с медлительностью пластинки на 45 оборотов, включенной на 33. А тут и мотор стих.
Агата выключила сцепление, покатила на «нейтралке» и так добралась до поворота на заправочную станцию. Та виднелась внизу спуска, за перекрестком. Она стала молиться своей счастливой звезде, напоминая, сколько лет та о ней не вспоминала, но на светофоре впереди, вопреки ее мольбам, зажегся красный свет. Что лучше: проскочить перекресток, зажмурившись, не сигналя – клаксон все равно онемел, или позорно застрять на обочине? Агата из осторожности выбрала второй вариант.
Заглохнуть совсем рядом с целью – насмешка судьбы или ее счастливый поворот? Агата привыкла к риску, и такая мелочь не могла сильно ее удручить.
Опять-таки из осторожности, на тот случай, если дальнейшие события станут развиваться не так, как ей требовалось, она пешком отправилась на поиск чего-нибудь, что позволит сдвинуть машину с места. По пути она ломала голову, на что похожа канистра электричества и каким образом заливать ее содержимое в бак.
Перед тем как уйти, она, не желая вызвать интерес у полицейского патруля, вытолкнула машину к самому тротуару.
Заправщик объяснил, что заправочная станция по самому своему определению способна торговать только жидким топливом и что электроавтомобили принято заправлять на дому. В городе имелось несколько пунктов зарядки батарей, но он не знал, где они находятся. Он предложил выручить ее, вызвав машину техпомощи. Агата закатила глаза и побрела обратно.
Перейдя через дорогу, она села за руль и стала ждать.
Стекло было не опустить, поэтому пришлось распахнуть дверцу, чтобы спросить у прохожего, который час. После этого ей осталось только считать секунды. В случае, если Макс ничего не напутал, то до осуществления первой части ее плана оставалось еще шестьсот секунд. Этот план она тщательно продумывала каждый день, засыпая, возвращалась к нему каждое утро, просыпаясь. И так целых пять лет.
4
Милли заперла на ключ свой ящик, попрощалась с миссис Берлингтон и покинула бюро. Она снова выбилась из привычного графика, но что поделать, проект расширения университетских помещений повлек за собой бумажную волокиту, которой не было конца. С начала месяца она трудилась не поднимая головы и уже дважды, подчиняясь начальству, была вынуждена отказываться от своего еженедельного киносеанса. Впереди был единственный момент расслабления – выезд на любимом «олдсмобиле» на автостраду, но он, как всегда, длился считаные минуты.
Пересекая лужайку кампуса, она пожалела, что не захватила зонтик – рождественский подарок миссис Берлингтон. Весна уже наступила, но небо было серое, и постоянно моросило.
Милли села в машину. Она подумывала преподнести Фрэнку сюрприз – заехать за ним на работу, но отказалась от этого намерения – ведь тогда пришлось бы завозить его туда завтра утром. Лучше, вернувшись домой, заказать ужин в их любимом китайском ресторане, доставлявшем еду на дом. Она поехала на заправку, остановилась у колонки, залила два галлона и отправилась в магазинчик за бутылочкой содовой.
Немного погодя она снова села за руль – и громко вскрикнула. В зеркале заднего вида на нее, широко улыбаясь, смотрела незнакомая женщина.
– Поезжай! – скомандовала Агата.
– Простите?
Оглянувшись, Милли обнаружила, что у ее непрошеной пассажирки в руке револьвер.
– Не лучший способ знакомства, – молвила та, – но что поделать? Делай, что я говорю, и все будет хорошо.
– Если вам нужна моя машина, то вам придется меня застрелить.
Агата рассмеялась:
– Машина у тебя – чудо, она навевает мне чудесные воспоминания. Ты удивишься, если я тебе скажу, что девчонкой часто сиживала как раз в таком «олдсмобиле». Тогда они были в моде. Поезжай, чего стоишь?
Милли могла бы попробовать ее разоружить или распахнуть дверцу и позвать на помощь, но незнакомка могла выстрелить быстрее.
– Куда ехать? – спросила Милли, стараясь взять себя в руки.
– На запад.
– Что вам от меня надо?
– Ничего личного. Моя машина сломалась, а мне позарез нужно кое-куда попасть.
– Угрожать мне – это лишнее, достаточно было бы просто вежливо попросить.
– Вот я и прошу очень вежливо: включи передачу и поезжай.
– На запад – это как-то неопределенно, – сказала Милли, поворачивая ключ зажигания.
– Ты права, зачем лишать себя удовольствия быть вежливой, когда есть такая возможность? Пожалуйста, отвези меня в Сан-Франциско.
– В Калифорнию?
– Разве есть города с этим названием в других штатах?
– Вы серьезно?
– У меня револьвер, суди сама.
– Но до Сан-Франциско не меньше трех тысяч миль, нам потребуется на дорогу…
– Меньше: две тысячи восемьсот восемьдесят миль, если по автострадам, но по автострадам мы не поедем: времени у меня вагон, да и быстрой езды я не люблю.
Милли покинула заправочную станцию и повернула на шоссе № 76, надеясь, что ей удастся вразумить пассажирку. Не будь у нее револьвера, она бы вызывала симпатию: от нее веяло задором и отвагой, а Милли такие качества ценила.
– Если ехать с утра до вечера, – заговорила она, – на дорогу уйдет четыре-пять дней. Чистое безумие!
– Иногда безумствовать совсем неплохо! Без этого наступает смертельная скука, уж поверь мне. Я склоняюсь к пяти дням. Ты слишком вымотаешься, если станешь гнать безостановочно, а меня тянет полюбоваться пейзажами.
– Я не могу так долго отсутствовать, меня с работы выгонят!
– Что, хорошая работа? – поинтересовалась Агата.
