скачать книгу бесплатно
– Нет.
«И не будет, – добавляю мысленно. – Паротит или, попросту говоря «свинка» он такой… Не щадит даже лучших представителей мужского пола. И жена моя уже их и не ждет… Детей».
– Понятно, а как ее зовут? Ну… вашу жену. – Ну и болтун растет!
– Маша. Мария Сергеевна. Только ее нет дома, она в гости к родителям уехала. Будем с тобой одни куковать.
Паркуюсь на стоянке возле дома и помогаю выбраться Алеше. Он что-то лопочет, пока мы бредем к подъезду, а я не сразу замечаю свет, струящийся из окон кухни…
Вставляю ключи в замочную скважину, обнаруживая дверь незапертой. Толкаю ее осторожно, прикрывая мальчика собой… Мало ли каких к нам гостей принесло – Константин Духин к своим тридцати двум годам много людей пересажал…
– Маша? – удивленно вскидываю бровь, завидев жену на пороге. – Ты же хотела вернуться в субботу?
– А вернулась сейчас. Нечего мужа надолго одного оставлять, а не то… – она замечает Алешу. Удивленно распахивает глаза, издает стон изумления. – А не то он… заведет себе детей. Костя, ты мне можешь это объяснить? – ее палец прочерчивает в воздухе дугу, а взгляд намертво прирастает к Алеше…
Глава 6.
Костя.
Не знаю этого Константина Духина – благородного и понимающего человека, в кого я превратился за сутки. Зажатая в пальцах сигарета медленно тлеет, а вместе с ней и время моего ожидания… Я мог бы начистить этому «мужу» морду и потребовать объяснений прямо в палате. Не церемониться с Весной, а вцепиться в худенькие плечи и трясти, пока она не скажет правду. Но я отступил… Мало того – позволил Весне сохранить видимость контроля над ситуацией. Перед глазами против воли всплывает ее бледное лицо, синие озера глаз, гладкие щеки в обрамлении пышных кудрявых волос. Надо было ей еще резинку для волос в «Ленте» купить… Черт, и почему я об этом думаю? Вновь погрязаю в ней как в омуте? Пачкаю себя мыслями о предательнице? Пропащей, неверной… Матери моего сына, которого она скрыла.
«– Врач не смог дозвониться моему мужу…»
«– У меня нет папы!»
Весна так уверенно тараторила про мужа, что и сама на мгновение поверила в этот бред. И этот Илья… У него даже плечи расправились от неожиданности и гордости. Я бы мог рассмеяться и выгнать этого хлюпика вон, но не стал… Сам не знаю, почему? Возможно, из-за ответственности перед сыном? Мне же теперь надо быть примером для мальца?
Стряхиваю пепел и глубоко затягиваюсь. Сто лет не курил. Да-а, майор Духин, ну ты и докатился… Краем глаза замечаю вышедших из главного входа Илью и Алешу. Мальчик идет стороной. Понурый, какой-то подавленный, он неуверенно тянется к Илье, а тот осторожно берет его за руку. Поднимаюсь с лавочки больничного сквера и возвращаюсь в больницу: Весне не уйти от разговора. Вот Маше удалось… Она не услышала от меня, чего хотела. Нервно облизывала губы, часто дышала, как бегун перед стартом, раскраснелась в предвкушении знатного скандала, но… я не дал повода. Отрапортовал коротко, что Алеша Завьялов – внук задержанного преступника, его мать внезапно заболела и прочее бла-бла… И молча ушел в комнату. Спали мы с Алешкой тоже вместе, хоть это и вышло случайно. Маша долго ходила по коридору. Останавливалась и замирала возле двери на бесконечную, тянущуюся как резиновая минуту. Дышала, а потом возвращалась в супружескую спальню. А я читал и читал ему сказки – моему сыну… Прямо с экрана телефона читал, потому что детских книг у меня дома отродясь не было… Как заведенный читал, инстинктивно желая компенсировать время, когда меня с ним не было… А после уснул сам. Проснулись мы с Алешкой поздно – Маша уже ушла на работу. Я вымылся в душе, помыл и переодел пацана, сварил ужасную кашу, которую он героически съел.
Сую в рот пластинку мятной жвачки и пешком поднимаюсь на второй этаж. Время посещений больных в реанимационном отделении давно прошло, но сердобольная медсестра меня пропускает. Коротко стучусь в дверь и, не дождавшись ответа, вхожу. Весна посвежела: на щеках появился чуть заметный румянец, а в глазах живой блеск. Хотя… Может, она просто обрадовалась визиту своего ухажера?
– Константин Андреевич, я же сказала… – шелестит она и нервно закашливается. – Мне не нужно… кхе-кхе… Я так жалею, что вчера пришла.
– К черту, Весна! Алеша мой сын? – почти рычу я. Сажусь на край и нависаю на ней, требуя ответа.
Уголки ее губ вздрагивают и изгибаются в кривой ухмылке. Весна начинает смеяться – громко, нервно, все бы ничего, но смех превращается в истерику… Она смеется и кашляет. Успокаивается, снова смеется, а затем хрипло кашляет. Я хватаю бутылку воды с тумбы, наливаю ее в ладонь и брызгаю на лицо Весны. Она брыкается, но я крепко фиксирую ее затылок и отираю щеки водой… Успокаиваю как могу…
– Тише, тише… Весна, успокойся. Прекрати истерить и просто мне скажи…
– Что тебе сказать? Алеша только мой, понял? А тебя, а… Я всей душой ненавижу. – Шипит она.
– За что? – не выдерживаю я. – За то, что кувыркалась с другим мужиком? По-твоему, после этого я тебя должен был простить?
– Ну так и не прощай! Чего тебе сейчас надо? – кричит она. Тигрица, орлица, волчица, защищающая свое дитя… С кем только она сейчас у меня не ассоциируется!
– Я просто хочу знать, мой ли Алеша сын? Наши отношения остались в прошлом, но если он мой…
– То что, Костя? Ты воспылаешь к нему запоздалой любовью? Все в прошлом, майор Духин. – Горько произносит она. Так горько, что я во рту чувствую гадкий привкус ее слов. – У тебя своя жизнь. Семья, жена. Наверное, и детки тоже есть. А я… замуж выхожу за Илью.
– Выходи, Весна. Но к Алеше все это не имеет отношения. Так ты мне скажешь?
– А ты глаза разуй, майор Духин!
Она права – зачем мне ее правда? Я вижу своими глазами, как малец похож на меня. Но мне отчаянно хочется, чтобы об этом мне сказала она…
– Весна, хочешь ты этого или нет, я буду общаться с сыном. И я никогда тебя не прощу, что ты скрыла его… Это… слишком жестоко, Весна. Слишком.
– Не прощай. А я не буду оправдываться. – Все так же горько отвечает она. – Мои оправдания запоздали, не находишь?
– Согласен. – Сухо отвечаю я и поднимаюсь с постели. Пружина тонко скрипит. Жалюзи глухо хлопают о подоконник. Весна кашляет… Мое сердце больно ударяет ребра…
– А если я не захочу, чтобы ты возвращался в нашу жизнь?
– Тогда я вернусь по плохому, Весна.
– Это как, майор Духин? Устроишь план-перехват, вырвешь дверь моей квартиры и заберешь сына с помощью спецназа? – ухмыляется она. – У тебя это неплохо получается – по слухам, папе стало плохо в камере.
– Через суд, Весна. Я добьюсь разрешения на ДНК-тест.
Глава 7.
Весна.
«Я не хочу, чтобы ты возвращался в нашу жизнь», – на ум вновь приходят собственные слова. Разве я могла сказать ему правду? Да он и не спросил… Глупый. Попер буром со своим тестом ДНК. Высокий, широкоплечий, а смотрел, как обиженный мальчишка. Сильный, мужественный… Он стерпит, переживет наше общение, сумеет приезжать и забирать Алешку, быть «воскресным» папой, а я… А я боюсь, нет. Слишком больно видеть его, чувствовать запах, который так любила, осязать каждой клеточкой тела его ненависть и неприятие… Ему легко. Константин Духин сильный и стойкий человек, а я – Весна Завьялова – размазня. Он переживет, потому что ничего ко мне не чувствует, кроме жалости и раздражения, а я… Не могу забыть того, кто когда-то был моим воздухом… И оправдываться не хочу. Что я скажу? Я ведь не знаю, изнасиловали ли меня тогда? Я и про ребенка не говорила Косте – была уверена, что он от насильника. Только когда Алешка родился, поняла, что он его… Но уже поздно было: Костя уехал в закрытый военный городок, а отец запретил мне лезть в его жизнь.
«Сама виновата! – громыхал голос папы. – Нечего было перед всеми жопой крутить. Вскружила парням голову, теперь расхлебывай! Только знай – я не имею к этому никакого отношения!»
«Вёсенка моя, ты пахнешь клубникой», – как наяву чувствую шепот Кости. Он струится по воздуху, щекочет волосы на затылке, кипятит кровь. Правильно Костя сказал – надо замуж за Илью выходить, тогда я успокоюсь, усмирю проклятые воспоминания.
– Тук-тук! Где там наша болящая? – вздрагиваю от баса Ваньки Малеева. Меня перевели из реанимационного отделения в двухместную палату терапевтического отделения, но лежу я одна – впереди выходные, и я подозреваю, что врач планирует меня поскорее выписать.
– Ванечка, привет. – Хрипло произношу и закашливаюсь. Отодвигаю ингалятор и флакон с раствором для ингаляций, освобождая на тумбочке место для гостинцев.
Ванька двигается по палате, как слон в посудной лавке. Большой и неуклюжий, он шумно дышит и облегченно опускается на пластиковый больничный стул.
– Ну ты и напугала всех, Весна. Отец знает?
Иван работает в секретной воинской части вместе с отцом. И, вообще, когда-то мы дружили компанией – я, Костик, Ванька, его девушка Наташа Волховец, Сергей Обухов – сокурсник Кости, его девушка Яна. Давно это было… Быльем поросло.
Я теперь одна ращу ребенка, Иван так и не женился, Сергей уехал по распределению части на север. Женился на Яне, все у них хорошо.
– Нет. И не вздумай говорить. Врач утверждает, что продолжать лечение я смогу дома.
– Не пори горячку, Весна. – Взрывается Ванька. – Ты себя в могилу сведешь. Еще в этом… хосписе бесплатно пашешь. Одна живешь без плеча мужского. Замуж тебе надо, Вёсенка.
– Не за тебя ли? – улыбаюсь я, натирая краем ночнушки яблоко. Смачно его откусываю.
– Да хоть и за меня. Давно же предлагал. Все лучше, чем этот твой… бухгалтер.
– Вань, давай не будем, прошу тебя. И он психолог.
– А почему? Думаешь, я не знаю, кому дело вести поручили?
– Следственный комитет ведет, – бросаю я.
– Нифига! Духин твой ненаглядный ведет, потому что генерал Завьялов лицо уважаемое, и вообще… Интересно, Костя уже успел с прокурором области побухать? Без санкции прокурора госслужащих не имеют права задерживать простые следаки. А ему, значит, все можно?
– Хватит, Вань. Или я попрошу тебя уйти.
– Весна, я попробую помочь Валерию Павловичу, слышишь, – смягчается Ваня. – У них не будет доказательств. Ничего не будет, чтобы его посадить.
– Вань, я уверена, что Костя поможет мне. Он… знает про Алешку. – Отвожу взгляд в сторону, на нервно рвущиеся от порывов весеннего ветра жалюзи.
– Сама сказала? – укоризненно вздыхает Иван.
– Нет, так вышло. Случайно. Врач нашел в моих вещах визитку Кости. Мне вчера было так плохо, что они позвонили первому встречному… Наобум.
– И как он? Воспылал к отпрыску любовью?
– Да, вполне. Алешка доволен. Правда пока не догадывается, что Духин его папа.
Ванька сосредоточенно молчит. Думает о чем-то, трет ладони, качается на скрипучем стуле, а потом произносит:
– Конечно, мы раньше дружили, но… Я попробую найти что-то на майора Духина и надавить на него как следует.
– Господи, я же сказала, что не хочу этого!
– Любишь этого козла до сих пор? – кажется, я слышу, как скрипят зубы Малеева.
– Нет. Наши отношения в прошлом. – Произношу я, вздрагивая от пронзительной трели телефонного звонка. Алешка! Надо же, оторвался от игр и вспомнил о маме.
– Да, сынок.
– Мамуль, а можно я через часик приду к тебе? – хитро спрашивает он.
– Д-да, солнышко. Дядя Илья тебя покормил?
– Мам, я у дяди Кости. Он забрал меня из дома. – Важно отвечает Алешка. – Меня его жена покормила, тетя Маша. Она хорошая, и борщ у нее вкусный, почти как у тебя.
Яблоко падает из моих рук… Вот так значит? Без моего разрешения? Кровь отливает от лица, я что-то бессвязно шепчу бескровными губами, пугая Ваньку. Он поднимается со стула и испуганно нависает надо мной. Повторяет, как заведенный: «Что случилось, Вёсенка? Что произошло?»
– Костя забрал Алешу. – Шепчу, сбрасывая вызов и обещая сыну перезвонить. – Не понимаю… Как Илья мог его отдать и не позвонить мне? И Костя… Почему он ничего не сказал? Ведь можно же по-человечески?
– Я ему дам по-человечески. Какой у него адрес? – кажется, от Ванькиного баса дребезжат стекла в палате.
– Не надо, Вань. Наверное, он позвонит? Вечно все у вас… у мужиков через одно место.
– Я съезжу, Весна. Поговорю со старым другом. Нечего им тебя беспокоить – лечись, сил набирайся, я вон киви принес, помню, что ты их любишь. – Ваня решительно поднимается с места.
Глава 8.
Костя.
Слабого человека можно сломать словом. Оно с легкостью врежется в его плоть, как нож в масло. Так и с Ильей… Я почти уверен, что одного моего слова окажется достаточно, чтобы он сдался. Ну не мог я доверить ему сына. Перед глазами то и дело представала грустная картинка: Илья, а рядом с ним потерянный Алешка. Понурый, расстроенный, недовольный. Почему с парнем должен сидеть посторонний мужик, не понимаю? И не доверяю, да. Что бы Весна ни думала, я вернусь в их жизнь. Приму Алешку, дам ему свою фамилию. И Маша смирится… У нас нет детей и не будет. Жена поймет меня. Разворачиваюсь на перекрестке и еду к дому Весны, искренне надеясь, что этот хлюпик не повел пацана в свою холостяцкую берлогу.
Паркуюсь возле подъездной двери и поднимаюсь в квартиру. На мое счастье, они там. Илья что-то монотонно рассказывает, Алешка вежливо отвечает.
– Кто там? – звучит голос Ильи за дверью в ответ на мой настойчивый стук.
– Константин Духин, – придаю голосу нарочитую строгость. Я совсем не против Ильи, вовсе нет. Возможно, позже мы будем общаться или, боюсь представить, дружить? Позже – когда Весна выйдет за него замуж. Почему-то эта неожиданная, всплывшая из недр памяти мысль, режет похлеще ножа. Только почему? Весна мне чужая… Когда-то была моей, принадлежала мне, пока все не сломала. Я ведь у нее первым был. Сначала приручал ее, как дикого пугливого зверька, целовал осторожно, сдерживая порывы, ласкал ее худенькие плечи через хлопок летнего платья. А потом «это» случилось… В тот день мы попали под дождь – гуляли на Площади Ленина, слушали концерт «Би-2» под открытым небом, ели сладкую вату с ароматом клубники. Я целовал ее губы, гладил кудрявые волосы, заплетенные в косу, обнимал тонкую талию… Мы бежали по лужам и смеялись друг над другом. Весна расстроилась из-за испорченного букета, подаренного мной. Замерла посредине моей прихожей и часто дышала, отирая мокрый лоб. Ее кудри еще больше завились, потемнели от дождя, как и мой взгляд – полный страсти и нежности.
– Костя, как жалко… Они такие красивые… – шептала она – растерянная, розовощекая, нежная. Она гладила лепестки чертовых цветов, а я до ломоты в мышцах хотел ее обнять. Ее хотелось оберегать. Боготворить. Защищать.
– Вёсенка… Я люблю тебя. – Не знаю, что на меня тогда нашло – сумасшедший восторг, нежность, счастье – я задохнулся эмоциями, которые она мне дарила. Моя Весна… Дышал ею, как воздухом, пил, как воду из ледяного колодца…
– Костя… Я… тоже, – потупила она взгляд.
Мы целовались, как сумасшедшие, сдирали мокрую одежду и трогали друг друга. Весна изучала мое тело с упорством школьной училки, гладила широкие щуплые плечи, целовала грудь, ниже… А я удивлялся странному ощущению, как будто и у меня близость впервые. Потому что до нее все казалось суррогатом, синтетикой… До нее, без нее… Все не имело смысла, обесценилось – десятки чужих поцелуев и чужих рук… Тогда мне казалось, нельзя быть более счастливыми, чем мы. И любить сильнее. Тогда казалось, что все навсегда…
– Костя, мне было так хорошо… Я как будто на миллион осколков рассыпалась, а потом обратно собралась, – Весна без стеснения говорила мне об удовольствии. А я улыбался, как объевшийся сметаны кот. Мне хотелось, чтобы ей было хорошо… Раскрыть ее женственность, страстность. Весь мир хотелось бросить к ногам.
– Зачем вы пришли? – вздрагиваю от голоса Ильи, как проснувшийся на рассвете голубь.
– Я пришел за сыном. Я его родной отец. – Отвечаю твердо, облокотившись о дверной косяк.
– Вот как? Я позвоню Весне, спрошу ее разрешения? – неуверенно произносит он.
– Я сам ей позвоню. Вы не волнуйтесь, моя супруга вкусно готовит, Алеше нужно горячее питание и забота. Вы ведь не умеете варить суп? – на ум приходит какой-то бред. При чем тут вообще суп? При желании можно ведь всему научиться?
– Честно, не умею. Я давно один живу, как-то не привык для себя кашеварить. Питаюсь полуфабрикатами. – Смущается Илья. – Проходите, Константин. Я соберу Алеше вещи. – Мне кажется, в его голосе звучит неприкрытое облегчение.
– Идет. Алеша? – зову пацана. – Привет, боец. Поедешь ко мне в гости?
– А ваша… Мария Сергеевна не будет ругаться?
– Нет, конечно. Она добрая. Алешка, а потом мы заедем к маме, спросим у нее разрешения купить щенка. Ты как, не против?
– Джека-рассела? – восхищенно спрашивает он.
– Его самого. До свидания, Илья.
По пути домой я звоню жене, предупреждаю о маленьком госте. Маша равнодушно соглашается, сухо сообщив, что ужин почти готов. Мы ведь так и не обсудили ничего… И об Алеше она не знает, только догадывается. Паркуюсь возле дома, издали замечая служебную машину.
– Константин Андреевич, срочный вызов. – Вакуленко неуклюже вываливается из машины и подходит ко мне, напугав Алешку. – Швабрина задержали в аэропорту. Там карусель опять нешуточная: спецназ, группа захвата. Начальство вас срочно требует. Он же в нашей разработке, следкому документы нужны.
– А позвонить не бывает? – цежу сквозь зубы.
– Нам приехать вышло быстрее. Сами же знаете, как…
