Счастливый билет

Глава первая. Драка

Майское вечернее небо над городом Архангельском, расположенным на севере европейской части России, пестрило россыпью чудных красок. Казалось, ни один художник не мог бы подобрать такой палитры, а тем более нарисовать такое чудо. В небесах, как будто, возникло самое настоящее жаркое пламя, а следом тянулась красивая дымка. А может быть, взбушевалась волна-убийца в океане и высоко поднялась, сметая всё на своём пути, и казалось, ещё немного и всё заполнится настоящим безумием. А возможно стихия нарисовала самого Архангела Михаила. Он искусно махнул своими могучими крыльями. Он просто оберегал город, как и следовало миссии. Где-то далеко-далеко над самым горизонтом ещё ярко сияло солнце и разбрасывало золотые, искрящиеся лучи в разные стороны. В долине словно чудный, невиданный свету алмаз сверкал и был виден всему свету и ещё озарял все достопримечательности Архангельска. Его сияющие грани бросали сияние на стеллу города в виде корабля с косыми мачтами, на скульптуру налим Малиныч«памятник Сене Малине» на улице Чумбарова-Лучинского. Сеня оседлал рыбу, как удалого коня и, казалось, жаждал прокатиться с ветерком.

Здесь озарялся далёким дневным светилом памятник Писахову. Человек, как будто живой шёл из магазина с авоськой в руках. У него под ногами крутился кот, выпрашивая сосиску, а мастер словно обрёл вид старика Хоттабыча. Он выглядел стильно с широкой шляпой на голове, как будто, он приобрёл её у знаменитого фокусника. В ней точно прятался ловкий заяц и даже не один. Писахов явно носил стильное пальто по размеру и вновь был занят своими мыслями по поводу нового редкого изумительного эпизода.

Лучистое лёгкое розоватое озарение ещё падало на Михаило-Архангельский кафедральный собор, на белокаменную колокольню возле реки и на многочисленные катера и лодки, которые стояли возле набережной. В чудных ало-лилейных красках здесь засиял памятник Петру первому дотированный тысяча шестьсот девяносто третьим годом. Император, обретая знойный вид, завсегда зорко смотрит вдаль, опираясь на свою знаменитую трость. У него в ножнах таилась шпага.

На набережной чудно смотрится гостиный двор, первый порт России и мило красуется стрелка – Стелла«400 лет Архангельску». Здесь же далеко виден знаменитый памятник тюленю, который мило кому-то позирует возле великой реки.

Солнечный алмаз ещё красиво сиял, делая местную округу красивее. Издалека, казалось, что ещё чуть-чуть, и дорогая драгоценность нырнёт в воду. Река Северная Двина пребывала в тиши и безмятежности. На поверхности гуляла лёгкая рябь. Высоко кружили парами белокрылые чайки. Они, казалось, заигрывали друг с другом. Каменная набережная и Красная пристань Архангельска за жаркий день прогрелась теплом. Здесь кое-где мелькали фигурки. Лёгкой походкой по площадке прогуливался и местный пёс Душка. У него весёлая долгая морда, а глаза светло-синие добродушные. Он получил кличку не случайно, а за свои проникновенные очи. Душка большой и лохматый. Он зачастую появлялся здесь, как истинный поклонник божественных пейзажей. Он может часами восседать на пристани и смотреть вдаль. Он где-то здесь потерял связь со своим нерадивым хозяином Альбертом Андреевым. У него невысокое тело, большой вес, короткие руки, а ноги колесом. Альберт, как правило, сильно потеет. Он всегда тянет коньяк из своей золотистой фляжки. Он, как оказалось, сел на баркас, держась за чемодан, и куда-то уплыл. Пёс Душка всё же надеялся встретить своего хозяина. Но сейчас он был активно занят поиском своего ужина. Он уже поглотил полпирожка с капустой и немного сливочного мороженого. Но был всё ещё очень голоден. Его глаза живо бегали туда-сюда, клыкастая пасть не закрывалась, а язык висел на губе. Душка, живо осмотревшись, тихонько побрёл по пустынной набережной. Он глубоко вздохнул.

Повеял лёгкий, чудный ветерок со стороны реки. На деревьях чуть зашелестела листва. Большой город засиял яркими огнями. Улицы и переулки показали свои высокие тени. Долгие широкие дороги озарялись яркими фарами. Дерзкий лихач на розовом кабриолете просто летел по мостовой. Он включил на всю катушку магнитолу, где гремели вовсю электрические гитары. Казалось, потенциальный убийца в гладком алом пиджаке без пуговиц слывёт редким ценителем рока и хеви метала. Он носит пышные и светлые кудри на голове. Его лицо чем-то походит на мордочку дикого бобра.

Со стороны реки повеяло лёгким бризом. Ночные мотыльки держались ближе к лампам фонарей. Они резвились. Ленинградский проспект теперь ярко озаряли искусственные огни. В ряд тянулись каменные здания, которые невзначай образовывали жилые кварталы. Кругом вели и тянулись в разные стороны ровные, узкие и широкие дорожки и тротуары. За невысоким стальным забором находилось двухэтажное помещение. На стене висела вывеска в стекле:«Детский дом – интернат №151». Довольно широкие окна забирали много озарения. На стальной, низкой, треугольной крыше восседали пернатые, и казалось, что каждый из них занимался своими мыслями. На широкой площадке располагались небольшие клумбы, а милая лужайка зеленела. На ней плавно покривилась тень. Возле кустов замаячила стройная фигурка. Аполлон Суриков тихонько брёл по давно изученной тропинке. Ему уже исполнилось полных семнадцать лет. Его голову украшали средней длины, густые, тёмно-золотистые волосы. Он скрывал ими свою лопоухость. У парня торчали уши, как у чебурашки, и, причём левое ухо больше, чем правое ухо. Аполлон иногда злился, ощущая комплекс неполноценности. У него белое весьма забавное лицо, – глаза выразительные цвета сладкого сиропа, нос прямой, но заметно вздёрнутый на пике, а ноздри широкие. На округлых щеках есть небольшие веснушки. Его губы полные бантиком алого оттенка твердели от лёгких побоев, подбородок весьма острый украшала тонкая царапина, а на левой щеке виднелась небольшая ссадина. Аполлон обладает стройным, неказистым телом. Его слабо развитые плечи расположены, словно на разной высоте. У него наблюдается сколиоз первой степени, а ещё лёгкое смещение шейного отдела позвоночника. Его часто мучают головные боли. Он чуть сутулится. Аполлон, пытаясь поправить свои отклонения, часто висит на турнике. Но он ни разу не может подтянуться. У него просто в руках не находится сил. А он всё же мечтает стать мускулистым мачо. Аполлон в целом обожал мечтать. В нём живёт большой романтик и авантюрист. На нём сейчас мило смотрелась синяя, короткая ветровка, а низ украшали тёмные вельветовые штаны. На ногах красовались кожаные, заношенные ботинки. Аполлон не знает своих родителей. Он попал в детский дом, когда ему исполнилось лишь десять лет. Его родители, крепко выпивая, угорели в деревянном доме. Тетя Тоня Махонина, которая прописала мальчика в интернате, представилась год назад. Из всех родных ещё значился дед Артамон Крокодилкин. Ему уже исполнилось семьдесят пять лет. Он ростом невелик и составляет всего один метр шестьдесят сантиметров с кепкой. Артамон обладает вольным шальным характером. Он всегда весь волосатый и бородатый, как вепрь. У него тёмные глаза, нос витой, словно по нему кувалдой били, рот широкий, а губы пухлые и немного рваные. Он живёт в деревеньке Мыс, где рыбачит на своих любимых озёрах. По молодости он работал лесорубом, а затем на деревообрабатывающем заводе тридцать пять лет. До пенсии он всё же не дотерпел. Он послал на три буквы бригадира Махина и всех начальников. Его уволили без выходного пособия. Артамон горько запил и поймал белочку. Он загремел в психлечебницу, но быстро оттуда выписался. Он теперь живёт на своей фазенде, как истинный барон. Он никогда не был женат. Хотя он всё же обрюхатил пышногрудую доярку Дуньку Мальцеву. Она родила милую дочку Эльвиру, а затем Дунька перебралась в большой город. Она быстро выскочила замуж за богатого, но немолодого клерка Потапа Прудикова, который просто благотворил барышню. Он устроил её на работу в качестве секретаря. Дунька сразу преобразилась. Дорогие платья и украшения, парики, косметика, спа-салоны, – сделали своё дело. Она записалась в кружок театральной самодеятельности, где грезила большими ролями в кино, а заодно крутила роман на стороне с самим режиссёром тридцати восьмилетним Антуаном Гризманом. У него мускулистое и накаченное тело, а лицо наделено больше грубыми чертами. Но глаза душевные с оттенком пальмового масла. Он обладает незаурядной энергией и яркой харизмой. Любовники быстро сблизились. Она стали предаваться жаркой любви в костюмерной и даже иногда прямо на сцене за кулисами. Их как-то даже застукали в самый неподходящий момент. Он страстно зацеловывал её оголённую грудь пятого размера и машинально двигался, глубоко проникая в её влажную плоть. Большой запредельный оргазм лишь только наступал. Дунька, держа широко ноги, сексуально стонала. Воздыхатели слегка смутились, когда их обнаружили. Но не потеряли страсти. Они бесстыдно продолжили свои охи и вздохи.

Повеял лёгкий ветерок. На деревьях чуть зашелестела молодая, зелёная листва, которая словно что-то нашептывала. Аполлон Суриков, бегло осмотревшись, глубоко вздохнул. Он тихонько прошёлся вперёд по пустынной площадке. Он, задумавшись, достал из потайного кармана куртки свою любимую серебристую гармошку, которая отливалась блеском. Он сразу глубоко задумался.«Моя гармошка. Сыграть что ли. Не сейчас. Блин. Как меня бесят эти придурки. Вчера мне врезали сильно по лицу. Митрофан просто урод. У него вместо мозгов опилки. Я ему врежу. Боксёр хренов. Только качается. А дружки у него такие же одноклеточные амёбы. Думает, сила есть, ума не надо. Кто его так назвал? Митрофан. Бык безбашенный. Как бы ни так. Кем он себя тут возомнил? Да. Слабак. Только и умеют наваливаться. Пять на одного. Трусы они. Только так и могут придурки тупые. Нашёл мальчика для битья. Я тебе врежу гад. Пускай только подойдёт. Я врежу сильно. Как они меня бесят. Надо валить. Но куда? Ещё пару месяцев и я смогу устроиться на работу. Пока не знаю куда? Да хоть грузчиком. Только бы подальше отсюда. Рвануть к деду в деревню. Так я ему и нужен. Он тот ещё гусь. У него в понедельник пятница. Из ума он выжил. Ладно. Надо ещё немного погулять. Время позволяет. А играть что-то неохота. Так пройдусь и прогуляюсь…», – подумал он. Аполлон бегло глянул на сумрачное небо. Он глубоко вздохнул и выдохнул. Он тихонько пошёл по лужайке, вооружившись небольшой тростинкой. Он, чутко присмотревшись, остановился, а затем немного склонился. По тропинке драматично бежал большой жучок-светлячок. Он, казалось, спешил домой после тяжёлого рабочего дня, а ещё хотел успеть на свой любимый мыльный сериал. Аполлон умело применил тростинку. Он перевернул жучка на спину. Тот живо задёргал многочисленными ножками.

– Хаахахааа… Попался жучок. Куда ты так бежишь? Куда он, правда, бежит. Интересно. Какой большой светлячок. Хаахахааа…, – засмеялся Аполлон, – Сейчас я тебя немного помучаю. Но не бойся. Я никого не обижаю. Какой забавный. Хаахааа… Он, наверное, домой бежит. У него большая семья. Ладно. Сейчас я тебя реанимирую. Хаахахааа…, – произнёс Аполлон.

Повеял лёгкий ветерок. На деревнях чуть зашелестела листва. Где-то неподалёку загудела автосигнализация, и кто-то громко закричал некрасивое слово. Аполлон, слегка улыбнувшись, перевернул тростинкой жучка, который вновь быстро побежал по тропинке. Он мигом скрылся в зеленоватой траве.

– Всё жучок убежал. Ему куда-то надо. Ладно. Прогуляюсь тут ещё немного, – подумал Аполлон.

Возле дороги ярко сияли фонари, где кружили ночные мотыльки. Они, казалось, умело танцевали танго. У них был свой намеченный праздник. Со стороны реки подул лёгкий приятный ветерок. Аполлон, размахивая тростинкой, чуть прошёлся. Он резко остановился, а любопытные глаза чуть покосил. Воздух сотряс топот. На лужайке показались высокие тени. Они все забавно кривились. Молодые люди со всех сторон мигом окружили Аполлона. Они все значились воспитанниками интерната. Среди них выделялся коренастый, развитый, мускулистый Митрофан Рябов. Он всегда стрижётся под полубокс, а волосы носит тёмно-золотистые. У него медное, больше грубоватое лицо, которое, казалось, отливали истинные металлурги, – глаза широкие цвета угольков, нос как рубленая картофелина, а губы полные с ярко-багряным оттенком. Он увлекается любительским боксом и тренируется на своих ровесниках. Они часто ходят с синяками под глазами. Он постоянно упражняет свои весьма развитые руки, где уже просматривались мощные округлые бицепсы. Ему несколько месяцев назад исполнилось всего шестнадцать лет. Но он выглядит на все двадцать пять. Митрофан не знает своего отца, а мать Елену просто лишили родительских прав. Она часто прикладывалась к выпивке.

Митрофан сейчас выглядел стильно. У него на голове сидела широкая, тёмная кепка. Кожаная куртка с короткими рукавами плотно прилегала к развитому телу, низ украшали широкие тёмные штаны, а на ногах красовались старые, но крепкие кожаные ботинки. Его приятели Софрон Кочугура, Кузьма Кузин и Егор Романов бегло переглянулись. У них на порочных лицах сияли язвительные ухмылки. Софрон обладает высоким ростом и жилистым телом. У него длинные руки, а ноги заметно колесом. Его овальную голову завсегда украшают шелковистые, светло-песочные, длинные волосы. Он всячески за ними ухаживает. У него лицо как мордочка косого зайца.

Кузьма Кузин самый молодой, но, казалось, самый буйный. Он не ладит со своими нервишками. У парня часто случаются странные, лихорадочные атаки. Он бурно психует и даже кидается на персонал. Ему даже пару раз надевали смирительную рубашку и отправляли в одиночную палату. Он всегда стрижётся наголо. У него плоское угловатое и малоприятное лицо, а глаза цвета мыльных пузырей завсегда живо бегают в своих больных мутных орбитах. Он ненормально улыбается. Кузьма стал свидетелем семейной драмы. Мама Тоня выбросилась из окна третьего этажа, когда папа Витя в пьяном угаре сильно колотил её на глазах сына. Кузьма тоже прыгнул и приземлился удачно. Он лишь только слегка руку себе свернул. У него уже давно всё зажило. Но Тоня поломала себе ноги. Она до сих пор лежат в больнице. Папу Витю Кузина осудили. Но ему дали условный срок. Кузьма уже как год живёт в детдоме.

Егор Романов обладает весьма приятной внешностью. Он носит короткие, цвета белого песка волосы. У него округлое лицо, – глаза узкие, как щёлки, а мутный тон не разберёшь, нос небольшой как скрепка, рот маленький, а губы тонкие с алым оттенком. Его воспитывала семидесяти пятилетняя бабушка Рая. Но она захворала, а мальчика определили в детдом. Родители разбежались, когда Егору ещё исполнился даже один год. Молодой папа Женя Конев сейчас находился неизвестно в каком месте. Мама Зина Медалькина выскочила замуж за богатого, тучного, нового русского Сычилова. Они, находясь в своём дорогом мерседесе, попали в засаду, которую уготовили бандиты. Всю тачку изрешетили пули вдоль и поперёк. Но Зина чудом осталась живой, а вот её бойфренд Тима Сычилов по кличке Сыч отправился к ангелам. На нём уже не нашлось ни одного живого места.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.