скачать книгу бесплатно
– Двенадцать, в пиратские времена всё считали не по десять, а по двенадцать. Давай уже скорее…
Димка отсчитал ровно одиннадцать шагов и на двенадцатом наткнулся на плоский камень.
– Клад под ним, – прошептал он словарю.
– Так отодвинь его – и пошли!
– Погоди, я должен четырежды повернуться через левое плечо, дважды через правое и трижды сплюнуть, иначе проклятые духи этого места не выпустят нас живыми…
– Тогда плюй! Только, пожалуйста, побыстрее! – бормотал, озираясь, словарь, которому чудилось, что проклятые духи вот-вот бросятся на него из-за чёрных кустов.
Димка сделал всё как надо и отодвинул плоский камень. Под ним, в тёмно-коричневом сундуке, обитом позеленевшей от времени медью, лежали золотые слитки, несколько алмазов, множество жемчужин, монеты и два заржавелых кинжала.
– Скорее! На корабль! – торопил его словарь. – Уходим!
Вдвоём они вытянули сундук из ямы и понесли вниз, к укромной бухте, где их ждало судно.
Между тем стало совсем темно. Звёздное небо затянуло тучами, и ветер разыгрался не на шутку. Деревья стенали, и о дикие берега разбивались огромные волны, осыпая камни призрачно-белой шипящей пеной.
– Шторм! Начинается шторм! Скорее! – кричал им пододеяльник Бом-брамсель. – Вы всё-таки потревожили[1 - В словаре ищи слово «отвага».] духов! На борт, на борт! Отходим!
Наконец сундук оказался надёжно закреплён, и Димка вывел стремительно набирающий скорость корабль-кровать из бухты!
– Держи на маяки! – кричал ему срывающимся голосом пододеяльник.
Вдвоём со словарём Димка с трудом повернул штурвал-подушку, удерживая судно на курсе. Впереди, сквозь бурю и брызги, что разлетались от носа корабля, показались огни спасительных маяков.
Как его команде удалось миновать рифы и мели, Димка не помнил. Пришёл он в себя, только когда ввёл судно в спокойные воды комнаты и обессиленный пододеяльник накрыл его и груду рассыпавшихся по кровати сокровищ.
Глава 2
Следующим утром, когда Димка восстанавливал плотным завтраком силы после пережитого ночью приключения, бабушка строго спросила, где он умудрился извозить пододеяльник, и потребовала объяснить, откуда в его кровати столько разного хлама из кладовки и из старого ящика с инструментами, оставшегося ещё от деда?
После того как Димка стойко промолчал, свято храня тайну сокровищ, бабушка, собрав клад в пластиковый мешок, немного поругавшись, без жалости вынесла его к воротам, откуда его должен был забрать мусорщик. И не менее безжалостно разделалась она с пододеяльником Бом-брамселем, отправив его в стирку, а потом прищепками растянув на проволоке во дворе.
Словарь отделался тем, что его просто задвинули на полку.
– Висишь? – спросил Димка у пододеяльника, пробираясь к мешку с выброшенными сокровищами.
– Вишу, – мужественно ответил пододеяльник шёпотом. – Будь осторожен: бабушка у кухонного окна, обходи дом слева и по лестнице – на чердак! Там перепрячешь клад. За тобой могут следить люди с корабля Чёрной Бороды. Не потеряй ни одного золотого и запоминай приметы!
Димка кивнул, схватил у ворот мешок с сокровищами и, прячась за клумбой, почти ползком пробрался к левой стене дома. Переведя в тени винограда дыхание, тихо отворил дверь и по скрипящим ступеням поднялся в коридор второго этажа, а дальше по специальной лестнице вылез на чердак.
После утреннего простора и сияния на чердаке было душно и поначалу показалось темновато. Но Димка быстро освоился благодаря проникающему сквозь слуховое оконце свету и огляделся. Времени было мало. В пыльный угол между стопкой старых газет и трубой он засунул мешок с сокровищами и, оглянувшись, щепкой начертил на трубе секретный знак.
– Клад? – услыхал он вдруг за спиной чей-то голос и резко развернулся.
У маленького окошка на балке сидел вчерашний сквозняк и болтал босыми ногами. Свою неизменную дудку он запихнул в карман тёмно-синих коротких штанов.
Димка смерил его взглядом и, поняв, что сквозняк ему ровесник и даже напоминает вихрами Юрку из соседнего подъезда, а ростом хотя и больше, чем вчера ночью возле бегонии, всё равно меньше самого Димки, смело ответил:
– Тебе-то что? Вали отсюда и только попробуй разболтать тайну! Мы найдём тебя даже на дне океана, клянусь капитанской треуголкой.
Сквозняк, не обратив внимания на страшную угрозу, спросил:
– Сокровища? Взял вчера в битве?
– Было дело, – нехотя признался Димка. – Пришлось показать проклятым духам с таинственного острова, кто чего стоит.
– Ох ты! – восхитился сквозняк. – И что?
– Бабушка хотела выбросить, я не дал. Решил спрятать здесь.
– Это правильно, – сказал сквозняк, подул немного в свою дудку и добавил: – Спорим на алмаз и один из кинжалов из клада, что я быстрее тебя окажусь в твоей комнате внизу?
– Спорим! – азартно ответил Димка. – Что ставишь против алмаза?
– Дудку!
– На старт, внимание, марш! – не давая сквозняку опомниться, скороговоркой выпалил Димка, подскочил к чердачному люку и, соскочив вниз, в коридор второго этажа, с победным хихиканьем захлопнул люк за собой.
Не переставая хихикать, он ровно через секунду распахнул дверь своей комнаты и остолбенел на пороге. Сквозняк сидел у окна на подоконнике и подбивал ногой отдёрнутую занавеску.
– Это как это ты? – оторопело протянул Димка. – Я же тебя там запер!
– Пути знать надо, – самодовольно ответил сквозняк, пнул занавеску и раскачал бегонию. – Сокровища давай.
– Слушай, – сказал Димка. – А покажи, ну эти – свои пути.
– Показать?.. – засомневался сквозняк. – Но тогда чур весь клад мне, и по рукам.
– Половина клада – и по рукам, – твёрдо ответил Димка.
– Идёт, – быстро согласился сквозняк. – Дверь открой.
Димка только начал открывать дверь, и в то же мгновение сквозняк с такой скоростью пронёсся мимо него, что у Димки даже шевельнулись волосы и ручка двери чуть не вырвалась из пальцев.
– Понял? – закричал ему сквозняк уже от окна с противоположного конца коридора.
– Не очень, – честно признался Димка.
– Ну а как тебе ещё показать-то… – задумался сквозняк, рукой вытер нос, а руку – о занавеску. – Хотя ладно, чего там, на дудку, дуй.
Димка взял протянутую дудку и, осматривая, принялся вертеть.
– Да не с этого конца! – нетерпеливо воскликнул сквозняк.
– Сам знаю, – буркнул Димка и дунул.
Звук у Димки, неожиданно для него самого, получился громким и протяжным. Но не на звук он обратил внимание. С ним самим что-то произошло!
Он стал полупрозрачным и, оглядев себя, увидел пол прямо сквозь собственный живот. А ещё его целиком наполнила какая-то лёгкость.
Ему не просто хотелось двигаться очень быстро – он чувствовал, что умеет это делать.
Всё вокруг было залито солнцем, как обычно в бабушкином доме, но сквозь его лучи отчётливо виднелись ещё и очень яркие, искрящиеся ручейки голубого света, текущие прямо над полом.
– Это что?! Ох ты! – восхищённо воскликнул Димка.
– Это они и есть – пути, – сказал таинственным голосом сквозняк, кивнув на ручьи. – О, смотри, бабушка внизу дверь открывает! Давай, прыгай! – закричал он и пихнул Димку в стремительный ручеёк, который вдруг потёк от окна, по коридору на лестницу, через перила прямо вниз, к двери на улицу.
Как только Димка коснулся рукой этого ручейка, его сразу подхватила неведомая сила и так быстро потянула по коридору, к лестнице на кухню – вниз! – что даже загудело в ушах.
– А-а-а-а! – орал Димка с непривычки. – А-а-а-а!
– Эге-гей! – орал счастливый сквозняк.
Кубарем они пролетели половину кухни, проскочили под обеденным столом, отчего встревоженно встрепенулась клетчатая скатерть, вылетели мимо бабушки, чуть не сорвав с неё фартук, на крыльцо и, давясь от хохота, скорчились за колонной!
– Ох, какие сквозняки гуляют… – проворчала бабушка, закрыла за собой дверь и пошла проверять, не подсох ли пододеяльник.
– Видал?! – ткнул локтём Димку сквозняк. – Сейчас она дверь откроет, мы – в твою комнату, оттуда – на чердак, а там посмотрим! Готовься!
И Димка приготовился. Бабушка, сняв пододеяльник, занесла его в тазу с другим высохшим бельём в дом, и, как только приоткрыла дверь, искрящийся ручеёк вновь стремительно заструился, и Димка прыгнул в него уже сам, а вслед за ним скакнул сквозняк!
Когда они пролетали мимо бабушки, Димка успел пихнуть ставший белоснежным дремлющий пододеяльник в бок, пододеяльник чуть не выпал из таза и заорал: «Полундра!» Сквозняк горланил своё «эге-гей» и дул в дудку, а когда вихрем их несло вверх по лестнице, даже умудрился впихнуть дудку Димке в рот, чтобы тот подудел тоже. Влетев в комнату, они, внезапно уменьшившись, немного поплясали, как туземцы, вокруг бегонии и поорали, а потом их через какую-то щель в окне вынесло на улицу, а оттуда вдоль стены затянуло на чердак сквозь дыру в кровле.
– Половина сокровищ!.. – воскликнул ликующий сквозняк.
– Твоя! – подхватил Димка. – Пираты этих морей держат слово! – и полез к трубе за кладом. – Эх, – добавил он, честно деля сокровища пополам, – жаль, Еремеевой здесь нету, ей бы понравилось…
– Это кто? – спросил сквозняк, щурясь и проверяя на свет алмаз.
– Одноклассница моя – мы с ней в таких переделках бывали…
– Влюбился? – заинтересовался сквозняк.
– Сам ты влюбился! – с досадой ответил Димка. – Говорю же, одноклассница.
– Ну расскажешь ей потом.
– Расскажу, она поверит, не то что некоторые! – и Димка чихнул.
– Да тише ты! – одёрнул его сквозняк. – Расчихался!
– Ну и что?! – набычился Димка.
– Что-что, – передразнил сквозняк, – ничего! Расчихался…
– И что?
– Что-что, – опять повторил сквозняк, ловко ссыпая себе в карман монеты из клада. – Если здесь чихнуть три раза, придёт со своим нудным чародейством Серый волшебник, и будем мы тут с тобой…
– Апчхи-апчхи-апчхи! – специально расчихался Димка, которому всякое волшебство и чародейство казались крайне интересными, и он не понимал, как они могут быть нудными.
– Хууммм… – тут же донёсся из самого тёмного угла протяжный глухой выдох. – Хууммм…
Сквозняк, сделав страшные глаза, ткнул в Димку пальцем, а потом покрутил пальцем у виска!
Между тем из угла выбралась загадочная фигура, облачённая в серые просторные одежды, и таинственным шёпотом произнесла:
– Узрите же волшебство…
Потом, словно собирая силы, помолчала и медленно воздела руки. Из широких рукавов сейчас же вылетели и начали порхать вокруг бесчисленные крошечные серые мотыльки, за которыми сама фигура почти полностью скрылась. В лучах и лучиках света, косо пробивших то тут то там крышу, мотыльки из серых превращались в серебряных и золотистых! Блистали и вспыхивали, сплетали свой полёт в волшебные узоры, мерцали, подрагивали и переливались. Какие-то резко взмывали вверх, какие-то плавной спиралью опускались вниз, и все сверкали дрожащими крылышками.
Серый волшебник ещё раз взмахнул руками – и тысячи мотыльков с мелодичным, едва слышным перезвоном осели серым, ровным, как ковёр, слоем на пол, Димку и немного на клад.
– Пыль?.. – сказал Димка чуть-чуть разочарованно оттого, что прекрасный танец в лучах закончился так прозаично, и встряхнул головой, с которой вспорхнули, блеснув в лучике, несколько десятков мотыльков.
– Да, – торжественно провозгласил Серый волшебник.
Сквозняк покачал головой, а Димка сказал:
– Здорово у вас получилось так бабочек выдрессировать.
– Это – волшебство, – несколько уязвлённо ответил Серый волшебник. – Узрите же ещё раз, – воскликнул он и снова взмахнул рукавами так, что мотыльки тучей взвились с пола и закружились в ещё более быстром серебристом и переливающемся танце.
От этого волшебства в носу у Димки защипало, и он принялся беспрестанно чихать, а сквозняк ему на ухо зашептал: «Теперь это волшебство долго не закончится, а всё ты…»
– Ну и зачем такое волшебство нужно? – не очень тактично спросил волшебника Димка, не переставая чихать. – От него, апчхи, пользы никакой!
– Что значит «никакой пользы»?! – возмутился[2 - В словаре ищи слово «смущаться».] Серый волшебник и одним взмахом снова посадил мотыльков на пол. – Пользы кому?
– Да хоть бы и мне, да и вообще всем вокруг! – ответил Димка, сердито сдувая с сокровищ осевшую на них пыль.
– Тебе, может, и нет! – не менее сердито пробурчал волшебник, упирая в бока руки. – А мне очень даже есть!
– Да какая?!
– Такая!
– Какая?
– Я, может, только благодаря этому волшебству и называюсь волшебником! Понял?! – выпалил Серый волшебник и отвернулся.
От этих слов Димке стало неловко. Он оглянулся на сквозняка, тот пожал плечами, а Димка, повернувшись снова к волшебнику, сказал:
– Ну, вы, это… Простите, пожалуйста, у вас правда здорово получается, бабочки так красиво в лучах пляшут… Волшебно, очень.
