скачать книгу бесплатно
– Ян, она больная! – залетает в кухню Вадим.
– Кто? – хмурюсь я.
– Одуван наш – больная.
В тот же момент вырубается музыка. Выхожу в комнату и вижу, как Эля стоит на столе. Не собирается же она…
– Пожар! – неожиданно громко и даже слишком правдоподобно кричит она, а затем за пределами квартиры включается сигнализация. Еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Моя девочка точно выросла.
Когда она стала моя? Сразу. В самую первую встречу, когда я увидел ее в скейт-парке, маленькую, хрупкую, с неутолимой жаждой в изумрудных глазах. Я увидел в ней то же, что было и во мне, – мы оба хотели брать от жизни все, что она могла нам предложить, мы оба были голодны. Я почему-то знал (ну или просто хотел так думать), что этот голод пробудил в ней я, голод, с которым она не смогла смириться. И это было до одури приятно.
В день, когда я впервые с ней заговорил, мне было тринадцать, ей одиннадцать, прямо как Миле. Они вообще были во многом похожи, поэтому так быстро сдружились. А мне до сих пор невыносимо больно видеть в ней эту схожесть. Теперь она не имеет права быть похожей на Милу.
После того самого вечера на заброшке я не знал, что делать с собственными чувствами, я хотел разрушать, но и все еще хотел быть рядом. Я не мог быть с ней, четко понимая, что хочу сломать ей шею каждый раз, когда она смотрит в мою сторону, и не мог без нее. И я ненавидел себя за эту слабость.
В какой-то момент это превратилось в пытку. Встать в семь, собраться и видеть ее спину, ее волосы, забранные в небрежный хвост, пятнадцать минут, что мы идем до школы в тишине. Я не мог ни дня протянуть без успокоительных таблеток. Сам загнал себя в эту ловушку и сам не мог из нее выбраться. Эля думала, что, продолжая провожать ее в школу, я наказывал ее. Так и было. Но я и сам словно нуждался в этом наказании и не мог от него отказаться. Ведь это было единственным, что помогало мне снова возвращаться в то время, когда я еще чувствовал себя живым.
Поэтому, когда год назад тренер задержал меня после матча и сообщил о возможности тренироваться в сборной, я решил, что это может мне помочь. Месяц мы подготавливали все документы о переводе, о моем отъезде знали только родители, Вадим и тренер. Врач тоже сказал, что мне давно стоило переключиться и что это должно мне помочь. Кто бы знал в школе, что тот самый Ян Громов ходит на приемы к психиатру и ни дня не может протянуть без таблеток. И все из-за нее.
Смена обстановки и правда принесла свои плоды. Я был полностью поглощен своей новой жизнью в Чехове. Подъем в шесть, в семь уже в бассейне, после часовой тренировки сборы в школу, а вечером еще одна тренировка, чаще всего силовая. Несмотря на якобы серьезный присмотр за каждым живущим в спортивном общежитии, я был предоставлен сам себе. На выходные некоторые ребята, жившие не так далеко, уезжали к родным, а те, кто остался, собирались в чьем-то номере и играли в покер или еще какую-нибудь подобную фигню. Где-то спустя месяц я перестал пить таблетки и мог уснуть без них. Мама гордилась моими успехами. Это было то малое, что я мог сделать для нее после того, что случилось с Милой.
Все это длилось до тех пор, пока я не повредил руку. Самым обидным было то, что произошло это совершенно тупым образом – я поскользнулся прямо у входа в корпус на только что вымытых уборщицей полах. Пока мы ждали скорую, по лицу тренера я уже все понял – с большим спортом мне придется попрощаться.
В школе за этот год словно ничего и не изменилось. Я вернулся и быстро влился в привычный ритм. О травме никому не рассказал, надеясь хотя бы тут продолжать играть в водное поло.
Я думал, что справился, но, когда спустя год у подъезда увидел Элю, рука сама потянулась к карману, в котором я раньше держал таблетки. Ни черта не изменилось, я просто продолжал себе лгать.
Вадим рассказал мне о том, что Эля несколько раз встречалась с парнями и ходила на свидания, я сказал ему, что мне все равно. На что этот придурок на следующей же перемене подошел к ней. И чего бы он ни добивался, у него определенно это получилось. Меня все так же бесил каждый, кто находился рядом с ней.
Глава 10
Июнь 2018. Эля
Мы идем за Яном уже целых тридцать минут. Ну как идем, бежим – он взял доску, мы же себе такого позволить не могли, чтобы не спалиться. Наконец Ян останавливается возле металлического забора, огораживающего большое многоэтажное здание заброшки. Переглядываемся с Милой.
– Может, не пойдем? – Мила с сомнением смотрит на заваленный досками вход, где минуту назад скрылся Ян.
– Да не бойся ты, все норм. – Мне тоже страшно, но мое любопытство сильнее всякого страха. Что Ян забыл на этой заброшке? Мы обязаны это выяснить.
Тяну подругу за руку. Мы подходим к узкому проходу в заборе и пролезаем на территорию здания. Никаких дверей здесь нет, или мы их просто не видим, поэтому, подпрыгнув и ухватившись руками за подоконники, подтягиваемся и оказываемся внутри через отверстия, предназначенные для окон. Ноги тут же наступают на какой-то мусор. Уверена, столько битого стекла, сколько валяется здесь, нет ни на одном стеклопроизводственном заводе.
На улице уже вечереет, здесь же света еще меньше. А доставать фонарики страшно – так нас точно спалят.
– Может, все же домой? – шепотом предлагает Мила. Ага, мы что, зря такой путь проделали?
– Давай еще немного пройдемся и уйдем.
Недалеко от нас замечаем лестницу. К ней и направляемся.
– Сколько тут вообще этажей?
– Не знаю, может, десять, – предполагает подруга.
Этаж сменяется за этажом. Они все однообразны – битые стекла и куча мусора. Яна нигде нет.
– Эля, мне страшно, – снова шепчет Мила. – Точно не вернемся?
– Да тут чуть-чуть осталось.
До самого верха остается всего каких-то два этажа. И наконец мы слышим чьи-то голоса. Яна находим на девятом этаже. Он не один. Рядом с ним стоят пятеро парней, среди которых и Вадим, его лучший друг. И напротив них – человек семь.
– Стой! – шикает подруга, когда я на корточках пытаюсь подобраться чуть ближе, чтобы услышать, о чем они говорят.
– Давай вот к тому каменному блоку, там нас точно не заметят.
Мы тихо и, кажется, совершенно не дыша подползаем к блоку.
– Смотри, это же Макар! – говорит Мила.
Вглядываюсь в силуэты. И правда он. Макар учится в гимназии. С Яном они никогда не ладили и, можно сказать, даже враждовали. А вот Мила уже давно была влюблена в этого парня. Не знаю почему, мне, как и Яну, он тоже никогда не нравился. Грубый, самовлюбленный, да и вообще какой-то придурок.
– Мы предупреждали, чтобы вы сюда не совались, – произносит Ян.
– Яма общая, не ваша, – отвечает на это Макар.
– Из-за вас нас всех повязать могут.
– Не преувеличивай, мы следим, чтобы хвоста не было.
– Ага, и нарики ваши тоже все проверенные. Пока шмалью торгуете, нечего вам сюда ходить. Не превращайте яму в помойку.
Ну вот, я же говорила Миле, что Макар мутный. А тут не просто мутный, оказывается.
– Двадцать первого на тусе остаток отдадим и завяжем.
– Нет, не пойдет, да слишком рисково.
Ян стоит к нам полубоком, я не вижу его лица полностью, но даже отсюда ощущаю, как он напряжен.
– Да не парься, мужик. – Макар хлопает Яна по плечу, но тот скидывает его руку. Мне бы такую уверенность в своих действиях. И гимназисты направляются к лестнице. – Мы пойдем, а ты выдохни.
– Я предупредил, – холодно отвечает на это Ян.
– Пригнись, – шепчет Мила.
Мы пригибаемся к полу так, что я фактически чувствую щекой холод бетона.
Мы не видим, что происходит там, слышим только шаги и голоса. Вскоре замолкают и они. Только я хочу подняться, как неожиданно голоса раздаются совсем рядом с нами.
– Вы идете?
– Задержимся, – звучит голос Яна.
Еще несколько минут проходит в тишине.
– Ты не помнишь, мне кажется, я нассал вчера прямо за тем блоком? – Это точно Вадим.
– Блин, – шипит Мила.
– Вы долго там валяться собираетесь? – спрашивает Ян.
Мы тут же встаем.
– Как вы нас заметили?
– Хорошо, что вас заметили только мы. – Ян явно злится.
– Мне кажется, только поэтому сегодня обошлось без драки, – говорит Вадим.
– Вы бы подрались? – ужасается Мила.
Вадим смеется. А Ян сурово отвечает:
– Вот поэтому вам здесь не место.
– Если бы сразу сказал, куда идешь, мы бы за тобой не следили. – Не стоит скрывать, что его слова меня обидели.
– Сама-то в это веришь?
Вчетвером спускаемся по лестнице.
– К стене прижмитесь, тут не один человек падал, – предупреждает Ян.
– Ага, в мае чувак упал с шестого, мгновенная смерть, – подтверждает Вадим.
Ужас какой.
– А что здесь будет двадцать первого? – спрашивает Мила, когда мы выходим из здания.
– Тусовка, люди будут прыгать в яму.
– Это как?
– Ну, к ним прикрепляют страховку, и они прыгают. Ощущения – ошалеть можно.
Ян предупреждающе смотрит на друга, и Вадим замолкает.
– Круть, можно мы тоже пойдем? – Мне безумно хочется увидеть это своими глазами.
– Исключено, – обрубает Ян.
– Ну почему-у-у?
– Хотя бы потому, что меня там не будет.
– Ты правда не пойдешь? Почему?
– Я буду в лагере, а одним вам сюда точно нельзя. Закрыли тему.
Тему-то закрыли. Но с Милой мы все же переглянулись.
Глава 11
Сентябрь 2021. Эля
– Погоди, то есть ты серьезно завалилась к ним с огнетушителем?! – хохочет Леша, пропахивая носом парту.
– Моя ты девочка! – нахваливает меня Дашка. – Так им!
После первого же урока я рассказала друзьям о своей маленькой выходке, не в силах наслаждаться ею в одиночестве. В крови бурлит адреналин, и кажется, что, если бы Ян прямо сейчас появился передо мной, я бы отвесила ему смачную пощечину, нет, врезала бы кулаком или даже плюнула. А вообще, надо было вчера послать его или, как предложила Даша, наложить им под дверь. Но это так…
Несмотря на внеплановый порыв смелости, в столовую я все же сегодня решаю не идти, и в туалет тоже. В общем, никуда. План на день прост и понятен – перебегать тенью из кабинета в кабинет. Мне не хватает только натянуть на себя черные очки и взять в руки газету. Хоть и знаю, что все мои попытки спрятаться смешны, ведь, если бы Ян захотел, он бы достал меня из-под земли.
– Дети. – Почему-то Людмила Владимировна всегда называет нас именно так. – На русском, как и договаривались, пишем тест. А вот на литературе мне придется вас оставить. Я дам вам сочинение, а после урока вы занесете его мне в учительскую, договорились?
Спрашивает, будто у нас есть выбор. С тестом справляюсь кое-как, спасибо моему неэмпатичному соседу-упырю. А вот сочинение вконец ставит меня в тупик: «Событие, которое больше всего повлияло на меня как на личность». И о чем писать?
Я точно знаю, какое событие повлияло на меня больше всего – встреча с Яном. Но не могу же я написать об этом. Или могу?
Во мне сейчас борются две Эли. Одна убеждает меня в том, что я вправе написать сочинение-отмазку и рассказать о какой-нибудь поездке к бабушке на дачу. Другая назойливо шепчет мне на ухо, что мне, возможно, самой это нужно. Несмотря на все то, что было между нами за последние два года, тот день, когда Ян впервые пришел в скейт-парк, я могу считать одним из самых счастливых в моей жизни. Он был первым, кто поверил в меня и научил не думать о том, что скажут остальные. Воспоминания невольно вызывают улыбку на моем лице. Я помню другого Яна и все еще люблю его. Браво, Эля, ты безнадежна.
Руки сами тянутся к ручке, и к концу урока передо мной уже лежит полностью готовое сочинение. Сворачиваю его вдвое. Что ж, ничего ведь страшного, если его прочитает Людмила Владимировна. А мне и правда стало легче.
– Давай сначала в столовую сбегаем, а потом занесем? Я сейчас сдохну от голода, – предлагает Даша.
– Даже не знаю, – неуверенно отвечаю на ее предложение. После вчерашнего последнее, чего я хочу, это столкнуться с Яном.
– Да не парься ты, я твоего Яна сегодня среди одиннадцатых не видела, наверняка после бурной ночи отсыпается.
Смотрю на подругу недоверчиво. Точно не видела? А у самой уже живот китовьи звуки издает.
– Ну давай, – все еще сомневаясь, говорю я, – только быстро.
Мы спускаемся, берем по сосиске в тесте и садимся за один из столов. Оглядевшись по сторонам и действительно не увидев нигде Яна, немного расслабляюсь.
– Ты о чем писала? – спрашивает меня Даша.
– Да так, – понимаю, что не хочу об этом говорить, – как впервые сделала трюк на доске, – озвучиваю только часть правды.
