скачать книгу бесплатно
В стародавние времена наши предки обходились без фамилий, но с трудом. Особенно когда дело касалось восстановления родства и, особенно, наследства.
Порядок был такой: имя отца являлось, как бы, фамилией сына. В нашем сегодняшнем понимании – Отчество. Но уже внуку, при определенных обстоятельствах, было трудно доказать родство с дедушкой. Род носил еще одно имя, самого славного из своих предков. Все помнят кинокомедию «Иван Васильевич меняет профессию», где Иван Грозный произносит очень даже серьезные слова: «Рюриковичи мы». Вот так и было, по имени или по кличке славного предка и назывался весь род.
Клички у нас в народе очень меткие и содержательные. Они могли даваться по славным делам человека: Невский, Донской; по чертам его характера: Калита, Боголюбский; по особенностям его внешности: Рыжий, Косой. Но можно было получить кличку и за неблаговидные дела, за которые человеку было стыдно и кличка ему об этом напоминала. При Рюриковичах воин бежавший с поля боя, без трагических последствий для своих товарищей, должен был в течении года носить женское платье. Можно представить чего он мог наслушаться за этот год и какие клички ему могли дать. Это не касается измены. За измену на Руси всегда было наказание одно: «казнить смертию». Если человек исправлялся и делал хорошие дела и зарабатывал уважение в обществе, то и кличка, как правило, изменялась. В наших деревнях до сего времени, спросишь как найти человека и называешь фамилию, а тебе в ответ: «А как его на деревне кличут?». Называешь кличку и тебе тут же показывают как его найти. Да еще оговорят: «Так бы сразу и сказал. И то кто его фамилию знает». В масштабах государства, такой порядок имел большие неудобства. Трудно было найти человека, для награды или, например, для наказания.
И вот в 1552 году наш Великий Царь Иван Васильевич по прозвищу Грозный решил, что в этой области необходимо наводить порядок. Зная свой русский народ, с какой бурной «радостью» тот принимает любые изменения, он решил все изменить, ничего не меняя. Чтобы не вызывать народных волнений он своим указом в имя человека внес неизменяемую часть и она стала называться фамилией. Но фамилию имели право носить только те, кто находился на Государевой службе: дворяне, все воинские люди (стрельцы, пушкари, казаки и т. д.) и служащие государственной почтовой службы (начальники почтовых станций, их помощники и ямщики). Почтовая станция в те времена называлась Яма, а все кто на ней работал – Ямщиками.
Почему нашего Великого царя везде выставляют жестокосердным тираном? Так русских документов о нем и его правлении не сохранились, они большей частью сгорели в пожаре 1626 года. А о нем и его правлении судят по сохранившимся на западе злопыхательским пасквилям опальных людей, сбежавшим на запад. Как сегодня судить о Путине по отзывам Березовского. Очень интересная картина получится. Даже сохранившиеся документы позволяют сказать, что Иван IV был очень умный и начитанный человек, недаром до сих пор ищут Библиотеку Ивана Грозного. Его письма к Курбскому наполнены пространными цитатами из многих произведений, чего не скажешь о письмах Курбского. Сохранилось предание, что когда он не мог читать книг сам, ему их читали вслух. Да и дела его говорят сами за себя. Когда он пришел к власти Москва была в границах Кремля и Китай-города. Его загородный дворец находился в 100 метрах от Кремля, сейчас на этом месте Российская Государственная библиотека, в народе называемая Ленинка. А к концу его правления город расширился до границ Земляного города (Садовое кольцо). Население государства увеличилось в два раза. Была ликвидирована опасность с востока, со взятием Казанского и Астраханского ханств и т. д.
Вот передо мною список казачьей сотни города Серпухова 1552 года. В ней нет ни одной фамилии. Все по-старому типа «Ивашка Петров сын», да еще у некоторых добавлено – кличут. Но процесс пошел и ослушаться царского указа, который в принципе, ничего не менял, желающих не было. В фамилии, прежде всего, начали превращать клички. Следующий источник фамилий – имя отца или другого предка. Например, семью моего деда Чукаева Андрея Петровича на деревне называли Петраками. Почему? Да потому, что его отец был Петр Петрович. А семья моего отца всерьез думала что они Коноваловы, а потом с удивлением узнали, что они, оказывается, Лепехины. Видимо кто-то из предков был неплохим ветеринаром – коновалом. Смотришь в писцовой книге человека записывали по имени и приписывали его профессию – кузнец, калашник, масленик, ткач. А лет через 50–70 эти названия превращались в фамилию – Кузнецов, Калашников, Масленников, Ткачев и т. д. Много фамилий XVI – первой половины XVII века связаны с животными, птицами, растительностью – понятно, такие у людей были клички или даже имена. Много фамилий того периода зафиксировали русские имена, которые были в то время в обиходе: Дружина – Дружинин, Аким – Акимов, Бабич – Бабичев, Бровка – Бровкин, Долмат – Долматов, Миляй – Миляев, Гордей – Гордеев и т. д. Детей в семьях было много и очень часто родители не мудрили с именами, а просто давали их по очередности появления детей: Первак, Второй, Третьяк, Четвертак, Пятак, Шестак. А если двойня, то – Двойниш. Ну и фамилии были соответственными.
Фамилии имели свои особенности по местам их присвоения. Например, в Тульских и Рязанских краях очень много фамилий имеют окончание – ин, – ых, -их. Это объясняется следующим образом. В наших краях при встрече человеку задавали вопрос: «Чьих будете?» Ну и он отвечал, например, Лепехин, Черных. Так традиция общения была зафиксирована в фамилиях.
Получив фамилии, русская знать начала писать свои Родословные. И что характерно, только единицы признавали себя русскими, а остальные сочиняли всякие сказки о своем происхождении, только не из русских. Нет, конечно были выходцы из других народов (Юсуповы и др.), но это были единичные случаи, а остальные хотели стоять над своим народом: я не такой, я на рубль дороже. Так что революцию в России трудно считать случайной.
Зная фамилию, и локализовав место, где она была получена, можно проводить интересные исследования. Я с помощью Интернета составил довольно подробную карту распространения своей фамилии и выявил причину именно такого расселения. Например, мне было непонятно, как рядом с Дмитровым Московской области появилась деревня с тульской фамилией Костино и почему в ней много Лепехиных. А когда выяснилось, что там была почтовая станция, то все стало ясно. Многие казаки, не найдя место в казачьих частях, вынуждены были искать себе работу в других местах. Прежде всего это были ямщики. А если учесть, что основной дорогой доставки товара до XVIII века была дорога из Архангельска, то становится понятным как туляки попадали в Архангельск и оставались жить по дороге до него. Многие становились поморами.
По фамилиям видно, что много туляков осело в областях к югу от Тульской. Причина? В начале XVI века речка Рогожня, что течет по окраине Тулы, была пограничной, а далее – Дикое Поле. В 1554 году с строительством Дедилова, граница отодвинулась на 35 км к югу и пограничной стала река Шиворонь. Далее были построены Чернь и Ефремов. Но построить город – это полдела, его надо еще заселить. В Тульской области было немного городов-доноров: Белев, Дедилов, Епифань, Венев. В Дедилове формировались новые казачьи сотни из молодежи и их отправляли на заселение пустующих донских степей. Поэтому в Донецкой области до сих пор встречается много тульских фамилий и Лепехины не исключение. И так продвигались они до Кавказа. Недалеко от Владикавказа есть станица Змейская, в ней половина казаков носят фамилию Лепехин. Тульские казаки выдвигались и на западные границы государства, поэтому на западной границе, которая в те времена проходила по Московской и Калужской областям, существует много населенных пунктов носящих Тульские фамилии. Например, знаменито село Бородино, а в Дедилове были казаки Бородины. А рядом с Бородином деревни и села с тульскими фамилиями: Бурцево, Прокофьево, Лопатино, Логиново, Бараново, Лапино.
Во второй половине XVI века, когда начались реформы Патриарха Никона, много тульских казаков-староверов ушли на гребень, на Терек, на Кавказский хребет и жили там до XVIII века. После завоевания Кавказа Екатерина II переселила их на Китайскую границу в города Благовещенск и Сковородино. В сотне Бекетова, который основал город Читу и присоединил к России Якутию, построив там много городов-крепостей, были тульские казаки, это подтверждают такие фамилии якутов как Тихонов, Гордеев, Росляков и многие другие. На Дальнем Востоке много тульских фамилий. Даже многие из коренного населения Камчатки носят тульские фамилии, в том числе и Лепехины.
Следующий, кто много туляков вывез на новые места был Никита Акинфиев, более известный как Демидов. Для строительства заводов нужны были понимающие люди, вот и брал он с собой рудознатцев, кузнецов, литейщиков и прочих специалистов. Так в Пермском крае осело много туляков на вечное житье. В Томской области есть село и деревня Лепехины. Причина? Рядом мощный завод. Не только Демидов заводы строил. Выходцы из дедиловских казаков тульские промышленники братья Мосоловы построили Златоустовский завод и не только его. Рядом с ними, наверняка, расселилось много туляков. Специальным царским указом много туляков было перевезено в новый город Санкт-Петербург на вечное житье. Это только малая толика, тема ждет еще своих энтузиастов и исследователей.
В заключение, поздравляю всех вас и нас с 460-летием учреждения фамилий на Руси. Желаю, чтобы у нас становилось все меньше Иванов, не помнящих родства.
Лепехин А.Н.
Часть 2
К 205-летию Отечественной войны 1812 года
Создание милиции (внутренних войск или ополчения) в 1806 году
Всем интересующимся историей Тульского края хорошо известно о создании Тульского ополчения в 1812 году и его участии в Отечественной войне и заграничном походе в составе русской армии. Создание же подобного ополчения в 18061807 гг. под названием милиции совершенно не освещалось в нашей краеведческой литературе, хотя И.Ф. Афремов и поместил в своей работе «Историческое обозрение Тульской губернии» грамоту Александра I с выражением особой благодарности дворянству Тульской губернии за активное участие в создании милиции в губернии. Факт тем более интересный, что милиция 1806 года значительно превосходила по численности ополчение 1812 года и потребовала на свою организацию значительно больше средств и усилий.
Милиция создавалась специальным Манифестом императора Александра I от 30 ноября 1806 года «О составлении и образовании повсеместных временных ополчений или милиции», в один из самых напряженных моментов борьбы с наполеоновской Францией. События развивались следующим образом. Когда в 1803 году был расторгнут Амьенский мирный договор между Англией и Францией, Наполеон начал готовить армию для высадки в Англии. Для англичан стали повторяться события XVI века, когда Великая Армада приближалась к ее берегам. Королевская дипломатия спешно начала готовить новую коалицию против Франции, которая была уже третьей. Однако, несмотря на все старания, в нее удалось вовлечь только два государства: Австрию и Россию. Союзники выступили в 1805 году, но потерпели страшные поражения. Аустерлиц вынудил Австрию просить мира, а Россия фактически прекратила военные действия против Франции. Скорее всего, под нажимом английской дипломатии осенью 1806 года против Франции выступила Пруссия. Новая катастрофа не заставила себя долго ждать. В один день две прусские армии были уничтожены маршалом Даву и Наполеоном. После этого Пруссия была деморализована и практически не сопротивлялась. Сильнейшие крепости сдавались без боя по первому же требованию. Наполеоновская армия неудержимо приближалась к границам России. В стране не хватало ни денег на ведение войны, ни войск. На скорую помощь из Англии рассчитывать не приходилось.
Конный полк Тульского ополчения. Генерал и штаб-офицер
Создавая милицию, Александр I, по всей видимости, преследовал несколько целей. Во-первых, создавался большой резерв для регулярной армии, который в любой момент можно было использовать в борьбе. Именно так и поступал Наполеон с французской национальной гвардией. Милиция и должна была служить альтернативой французским местным формированиям. Во-вторых, на Россию надвигались войска, несшие революционные идеи свободы, равенства и братства, и можно было ожидать выступлений против крепостнических порядков. Если милиция оказалась бы не в состоянии противостоять наполеоновской армии, то она, во всяком случае, справилась бы с народными выступлениями. В-третьих, все расходы на формирование и содержание милиции ложились не на казну, а на местное население, в первую очередь на дворянство. Именно оно и должно было поставить дополнительным рекрутским наборам подавляющее количество солдат для милиции, а ее офицерский корпус полностью комплектовался из дворянства. Поэтому Манифест и был обращен в первую очередь к дворянству: «Незабвенные опыты любви к Отечеству и верность к престолу, оказанные в отдаленные и настоящие времена дворянством российским и известная готовность его во всякое время, когда служба его общему добру нужна и надобна, по первому позыву от самодержавной власти не щадить ни труда, ни самого живота для Службы государственной, удостоверяют нас сколь усердно, ревностно и сильно содействовать оно нам будет в скорейшем и благоуспешном совершении, необходимостью, предписываемою и на общее спасение устремленного образования внутренних временных ополчений или милиции…».
Во французской национальной гвардии преобладал принцип добровольности. В русской милиции он также присутствовал, но только в отношении офицерства, т. е. дворянства, в соответствии с законом о его вольности. Командующие губернской милицией избирались «дворянством каждой губернии из особ, отличившихся в военной службе и, буде можно, из прибывающих в той губернии». Штаб и обер-офицерский состав избирался «буде можно из тех, которые находились с честию в полевой службе, а за недостатком таковых из неслуживших или из других сословий» (разночинцев, имевших классные чины). Для комплектования милиции рядовым и унтер-офицерским составом сохранялись правила рекрутского набора: «Гражданские губернаторы с предводителями дворянства по спискам сим и по ведомостям о коронных и помещичьих крестьянах и мещанах определяют, сколько в назначенное по росписи количество губернской милиции следует собрать казенных и помещичьих крестьян и мещан», т. е. помещик сам определял, кто именно из его крестьян пойдет служить в милицию. Далее читаем: «Дворянские собрания, получа чрез предводителей сведения о числе следующих к поставке на временную службу Отечеству людей, распределяют по сделанному расчислению сколько кому следует дать их надлежит. По учинении такой росписи каждый помещик и имеющий крепостных людей приготовляет в две недели положенное с него число совсем вооруженных и по возможности снабженным огнестрельным оружием из приобвыкших, где таковые есть, владеть оным, как-то из егерей, охотников и прочих, одев их приличным времени года образом и дав на каждого единовременно по 3 руб., заготовляют притом для них провиант на 3 месяца».
Тульская милиция была отнесена к 4 округу и должна была быть укомплектована 29 тысячами человек. На их содержание с душевладельцев следовало собрать по 20 копеек с души. Подушная подать, основной государственный налог, собираемый ежегодно, составлял 70 копеек с души. Поэтому этот дополнительный сбор следует признать весьма существенным. Кроме того, Манифест объявлял сбор пожертвований для организации милиции как деньгами, так и оружием, а также продовольствием.
В Государственном архиве Тульской области имеется дело об организации милиции, в котором сосредоточены документы, в основном, итоговые, не раскрывающие процесс формирования милиции, или касающиеся его частных фактов. В нем также имеются некоторые второстепенные распорядительные документы и выборочно сохранившаяся переписка с уездами.
Из сохранившихся документов становится ясно, что зимой и весной 1807 года в губернии велась интенсивная работа по формированию милиции, сбору дополнительного душевого налога и пожертвований. Всего в ополчение было принято 28786 ратников. Однако вооруженность ополчения была очень слабой. Основным оружием являлись пики, ружей со штыками было 5726, без штыков – 301, охотничьих – 159. И это не смотря на то, что для закупки вооружения для ополчения были выделены 2 тыс. руб. Значительно больших успехов достигли в сборе дополнительного подушного налога. Только по 10 уездам губернии было собрано 49703 руб. 30 коп. В обычной недоимке оставалось 21322 руб. 50 коп. Полных сведений о частных пожертвованиях не сохранилось. Однако список сбора по Туле и ряд уездных списков показывают, что эти пожертвования поступали весьма активно.
Казак конных полков Тульского ополчения
Весьма значительные денежные средства поступили от церкви и посредством ее. Епископ Тульский и Белевский Амвросий внес 1000 руб. лично, а затем передал еще 3425 руб., собранные, скорее всего, по церквям епархии. Кроме того, от него было доставлено пожертвование неизвестной особы: брильянтовый перстень и серьги, золотая табакерка, осыпанная брильянтами. Среди прочих пожертвований можно выделить следующие: отставной гвардии прапорщик Дмитрий Иванович Загряжский, майор Адам Иванович Челищев, прапорщик Селиверст Селиверстович Муромцев, статский советник Сергей Алексеевич Дуров внесли по 1000 руб.; вице-губернатор
Новиков – 200 руб.; губернский прокурор Гурьев – 300 руб.; помещик Дмитрий Григорьевич Ивашкин – 300 руб.; Екатерина Вельяминова (сестра В.А. Жуковского) и Устинья Петровна Матякина – по 100 руб. Обращает внимание запись «Каширского уезда г-на Каблукова крестьяне Иван Потапов, Дорофей Алентьев сделали пожертвование 20 руб.». Любопытно, что наряду с реальными жертвователями в списке упомянуты и пожелавшие внести деньги, но до окончания сбора 1 января 1808 года не сделавшие этого. Среди них обращают на себя внимание губернатор Н.П. Иванов и граф Илья Андреевич Толстой. Первый собирался внести 1800 руб., а второй – 5000 руб. Тем не менее, итог сбора пожертвований по Туле весьма значителен – 16655 руб.
Из этих денег 2000 руб. были израсходованы на приобретение оружия для ополчения. По расценкам того времени на них можно было приобрести около 600–700 ружей. Остальные средства должны были пойти на обмундирование и провиант. Среди дворян нашлось очень большое количество желающих вступить в милицию. Непосредственным начальником Тульской милиции был избран генерал-лейтенант князь Николай Волконский, тысячными командирами: флота капитан I ранга кавалер Петр Хомутов, полковник Глебов и подполковник Михаил Данилов. Кроме того, были выбраны 12 пятисотенных и 120 сотенных и пятисотенных начальников. В случае невозможности избранными выполнять свои обязанности были выбраны заместители («кандидаты»). Наряду с обычными милицейскими частями в губернии формировался подвижной батальон, состоявший из 6 рот. Его возглавил полковник Родион Крюков. Всего же по стране в милиции было 612 тыс. чел.
Для облегчения сбора пожертвований, формирования милиции, а также для предотвращения возможных антикрепостнических выступлений, что скорее всего и было, Святейший Синод выступил с обращением ко всем православным. Его велено было читать во всех церквях. Академик Е. В. Тарле так прокомментировал это послание: «Синод – неизвестно, по чужому ли внушению или под наитием собственного наплыва мыслей – решился на странный поступок, повергший тогда многих в полное недоумение. Появилось послание ко всем православным христианам от их духовных пастырей, в котором сообщалось, что Наполеон есть предтеча антихриста, что он – исконный враг веры Христовой, создатель еврейского синедриона, что он в свое время отрекся от христианства и предался Магомету (это был намек на Египет и Сирию), что войну с Россией он затеял и ведет с прямой и главной целью: разрушить православную церковь». Не смотря на то, что в послании против Наполеона выдвигались взаимоисключающие обвинения, оно должно было действовать на крестьянскую массу, предостерегая ее от выступлений против правительства на стороне наполеоновских войск. Дальнейшие события поставили Святейший Синод в неловкое положение, когда был заключен не только Тильзитский мир, но и оборонительный и наступательный союз с Наполеоном. О послании постарались забыть и не вспомнили о нем в 1812 году. К сожалению, в настоящее время делаются попытки воскресить это послание, вырывая его из контекста исторических событий.
Зимние сражения при Пултуске и Эйлау не дали решающего преимущества Наполеону. Однако русская армия в обоих случаях отошла. Получив значительные подкрепления, командующий русской армией Беннигсен 4 июня 1807 году начал наступление. Наполеон с армией в 125 тыс. чел. перешел в контрнаступление, угрожая Кенигсбергу, в который англичане доставили все необходимое для действий русской армии. Беннигсен с армией в 85-100 тыс. человек попытался перекрыть французам дорогу к Кенигсбергу. Однако Наполеон атаковал его в излучине реки Алле при Фридланде 14 июня 1807 года. Русской армии не было места развернуться и она была разбита. Потери убитыми, ранеными и пленными превышали 25 тыс. человек. Французы захватили почти всю артиллерию, гвардия потеряла треть своего состава. Через несколько дней был захвачен и Кенигсберг со всеми запасами. Продолжать войну, несмотря на собранную громадную милицию, было невозможно. 8 июля 1807 года был подписан Тильзитский мирный договор. Россия обязывалась разорвать все отношения с Англией и присоединиться к континентальной блокаде.
Заключение мира и вступление в союз с Наполеоном делало существование милиции излишним, и в начале 1808 года она была распущена. И все же Александр I специальной грамотой выразил благодарность дворянству Тульской губернии за его активное участие в создании милиции: «Всем известно, с коликою ревностию и усердием благородное Российское дворянство, по воззванию Нашему, подвизалось в образовании земского войска… В сем общем деле, благородное дворянство Тульской губернии, не щадя ни трудов, ни жертв своего достояния, ознаменовало себя отличным соревнованием ко благу общему. Именем благодарного отечества, воздав в свое время сим достохвальным побуждениям принадлежащую справедливость, признали Мы за благо в вящее оной утверждение сею особенною Нашею грамотою изобразить благородному сословию дворянства Тульской губернии свидетельство Нашей признательности и непременяемого благоволения». Грамота была подписана лично Александром I, и 14 февраля 1808 года в Коллегии иностранных дел к ней была приложена государственная печать. Грамота хранилась в здании дворянского депутатского собрания и, по всей видимости, во время революции была утрачена.
Несмотря на явную неудачу в создании первого ополчения (милиции), полученный опыт был использован в 1812 году, когда ополчение Тульской губернии оказалось одним из лучших в стране.
Далее опубликованы две ведомости о создании милиции, раскрывающие вклад каждого из уездов в ее формировании. Они публикуются в соответствии с «Правилами издания исторических документов в СССР» (М., 1990).
Сотрудник Г осархива Н.К. Фомин
Ведомость количества ратников Тульской милиции и их вооружения. 1807 г.
ГАТО, ф. 39, оп. 1, д. 144, л. 13. Отпуск
Ведомость
сколько по желанию дворянства следовало собрать денег на жалованье недостаточным чиновникам, сколько иных собрано и затем остается в недоимке
Карл Кнорринг
Правитель канцелярии Садовников
ГАТО, ф. 39, оп. 1, д. 144, л. 82. Подлинник
Туляки – герои войны 1812 года
Вот уже 200 прошло с тех героических дней, когда вся страна встала на борьбу с французскими завоевателями. И вроде все правильно рассчитал Наполеон, он всегда все скрупулезно рассчитывал, войск у него больше, подготовленность их лучше, вооружение лучше. Его войска имели опыт ведения современной войны, а, следовательно, эффективность войск выше. Имея 400-тысячную армию, у него и в мыслях не было, что его разгромит 200-тысячная русская армия, которая теоретически слабее его войск по всем параметрам. Но! Гладко было на бумаге, но забыли про овраги, а по ним ходить. Я не хочу сказать, что вот наши молодцы даже в таком слабом состоянии победили такого сильного врага и это хорошо. Да, опять но, свою армию, своего солдата нужно всегда обучать, вооружать и обеспечивать всем необходимым, не только для ведения боя, но и для ведения войны по самым высшим стандартам, чтобы не прикрывать героизмом одних преступную беспечность других. Даже очень хороший солдат, хорошо вооруженный и обученный, идя в бой должен понимать: «Для чего мне это надо? Почему я должен рисковать жизнью?» Если такого понятия нет, то боеспособность войска существенно падает. И наоборот, если есть понятие цели, то боеспособность резко возрастает. Поэтому французы и удивлялись, как дивизия может сдерживать натиск целого французского корпуса с кавалерией. А когда в бою сталкиваешься с такими солдатами, то уныние войск нарастает еще больше.
Во время Отечественной войны 1812 года жители Дедилова активно помогали армии (вносили деньги в фонд обороны, поставляли провизию, возили руду на тульский железоделательный завод). В Тульской губернии было собрано 700 тыс. рублей, 29258 четвертей муки, 2740 четвертей круп, 37797 четвертей овса, 2000 лопат, 1000 топоров, 20000 полушубков и 20000 пар сапог. Многие дедиловские казаки, к тому времени расказаченные, вошли в сформированный конный казачий полк Тульского народного ополчения, который в составе регулярной армии дошёл до Парижа. За что император Александр I наградил Крестьянское общество Тульской губернии иконой «Святая Троица» размером 1 х 0,75 м, в раму которой было вмонтировано 70 рубинов. Чеканная по серебру оклада надпись гласила: «Дадеся сия икона повелением Благочестивейшего Великого государя императора Александра 1-го самодержца Всероссийскаго приписному к Тульскому оружейному заводу Тульской губернии крестьянскому обществу в ознаменование добровольных их пожертвований в 1812–1814 годах для награждения ежегодно них поступивших на службу жителей Тульской губернии, которые отличились при поражении врагов отечества, также на дачу пенсии раненым воинам и награждение жен и детей оставшихся после убиенных на сражениях». Икона хранилась в алтаре Троицкой церкви Дедилова и исчезла после ее закрытия в 1928 году.
В той войне, где героизм был массовым, хорошо проявили себя и командиры. По указу царя от 18 июля 1812 года было сформировано Тульское народное ополчение в 15 тыс. человек, оно состояло из четырех пеших казачьих, егерского, двух конных казачьих полков и конно-артиллерийской роты. Первоначально ополчение защищало рубежи губернии от вражеского вторжения. Впоследствии оно присоединилось к основным силам Тарутинского войска и участвовало в контрнаступлении всей Кутузовской армии, которое завершилось разгромом Наполеона. Тульские ополченцы участвовали в заграничном походе и весной 1814 года вступили Париж, своей храбростью и воинским умением прославив навеки свои имена.
Среди командиров Тульского ополчения был Ю.П. Лермонтов, отец великого русского поэта, офицер суворовской школы. В Московском ополчении состоял наш земляк, поэт – поручик В.А. Жуковский.
Вспомним же имена туляков героев своего времени.
Арсеньев (Арсентьев) Михаил Андреевич (1779–1838), генерал-майор. Происходил из дворян Тульской губернии. В 1781 году был записан вахмистром в лейб-гвардейский Конный полк. Начал службу в июне 1796 года рядовым Кавалергардского корпуса. В 1797 году был переведен в лейб-гвардейский Конный полк. В 1799 году Арсеньев был произведен в корнеты, в 1802 году – в штабс-ротмистры, в 1804 году – в ротмистры. В 1807 году – в полковники.
Войну 1812 года он встретил командиром лейб-гвардии Конного полка. Отличился в Бородинском сражении при защите центра боевого порядка российских войск, был контужен в левое плечо картечью. За мужество был удостоен орденом Св. Георгия 4-й степени. В дальнейшем участвовал в сражениях под Тарутином, при Малоярославце и Красном. Был произведен в генерал-майоры. С 1813 года Арсеньев был командиром лейб-гвардейского Конного полка и командиром 1-й бригады 1-й кирасирской дивизии. В 1813–1814 гг. был командиром бригады кирасиров, принимал участие во многих боях. Под Фер-Шампенуазом его бригада отбила у неприятеля 12 орудий.
С 1819 года Арсеньев командовал 1-й драгунской дивизией, затем «состоял по кавалерии за болезнью». Был членом комитетов «для сочинения воинского устава кавалерийской службы» и «для соображения штатных цен на все вещи, долженствующие по силе табели приготовляться попечением гвардейских и армейских кавалерийских и пеших полков, саперных и пионерных батальонов и артиллерийских рот». В конце 1830 года он был назначен «попечителем по принятию предварительных мер от холеры по Тульскому уезду».
В 1833 году был уволен в отставку «за ранами, с мундиром и пенсионом полного жалованья». Скончался от воспаления легких в своем тульском имении.
Награжден также российскими орденами Св. Анны 1-й степени, Св. Владимира 3-й степени; прусским орденом Красного Орла 2-й степени; австрийским орденом Леопольда 2-й степени, баварским Военным орденом Максимилиана Иосифа 3-й степени; крестом за Кульм; знаком отличия «За XV лет беспорочной службы».
Арсеньев Николай Михайлович (1764–1830), генерал. Из дворян Тульской губернии. Воспитание получил в 1-м Сухопутном кадетском корпусе, из которого в 1785 году был выпущен в армию в чине поручика. Военной коллегией «был вытребован к генерал-прокурорским делам», переименован в коллежские асессоры и определен в Иркутск обер-прокурором. В 1791 году вновь был принят на военную службу с чином майора. В 1794 году был ранен в обе ноги и «за отличие противу польских мятежников» награжден чином подполковника. В 1797 году Арсеньев был произведен в полковники, в 1799 году – в генерал-майоры. В 1804 году «за незнание неистовых поступков подчиненных» получил отставку. Был возвращен на службу в 1805 году и назначен шефом Навагинского мушкетерского полка. В 1806–1807 гг. сражался с французами под Пултуском и Прейсиш-Эйлау, где был ранен в ногу. Участвовал в десанте у Данцига и в обороне Кенигсберга. В сражении при Гейльсберге за храбрость награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. В 1808 году Арсеньев воевал против шведов. В 1809 году «за отягчением» ран он был уволен по собственному прошению. В 1812 году Арсеньев сформировал 7-й пехотный полк Московской военной силы и командовал дивизией Московского народного ополчения в сражениях при Бородине, Тарутине, Малоярославце и Красном, затем был оставлен в Орше «для отправления в армию выздоравливающих». В 1816 году был опять определен на службу окружным генералом 7-го округа Внутренней стражи и уволен с этой должности в 1825 году с мундиром и полной пенсией.
Награжден орденами Св. Анны 2-й степени с алмазами, Св. Владимира 3-й степени, Св. Георгия 4-й степени, Мальтийским крестом, золотой шпагой «за храбрость».
Ахлестышев Михаил Федорович (1778–1829), генерал-лейтенант. Происходил из дворян Епифанского уезда Тульской губернии. В 1797 году поступил подпрапорщиком в лейб-гвардейский Преображенский полк и в 1798 году получил чин прапорщика. В 1805 году Ахлестышев участвовал в походе в Австрию и был ранен пулей в правое плечо при Аустерлице.
Сражался с французами в 1807 году под Гейльсбергом и Фридландом. В 1810 году был произведен в полковники с переводом в Нарвский пехотный полк, в составе которого участвовал в боях с турками на Дунае. Во время неудачного штурма Рущука войсками генерала Н.М. Каменского был ранен пулей в левую ногу. 26 августа 1810 года Ахлестышев отличился в сражении при Батине и был награжден золотой шпагой «за храбрость». Затем участвовал в осаде и взятии крепостей Систово и Никополь. В том же 1810 году он был назначен командиром 41го егерского полка. В 1811 году участвовал в сражении под Рущуком и при блокаде турецкого лагеря под Слободзеей. За отличие был назначен шефом 39-го егерского полка. В 1812 году сражался с французами под Ковелем, Любомлем и Головней, Горностаевичами и Волковыском. В 1813 году участвовал в сражении под местечком Хелм, при взятии Люблина и при осаде и взятии Ченстохова. В сражении под Бауценом получил сильную контузию в грудь от картечи. После Плесвицкого перемирия участвовал в сражении под Кацбахом. Был тяжело ранен под Лейпцигом пулями в левый бок и правую ногу и увезен на лечение в Галле. За оказанную храбрость был произведен в генерал-майоры. В 1814 году находился при осаде французской сильно укрепленной крепости Мец и во время отражения неприятельской вылазки 22 февраля был контужен картечью в правый бок. После возвращения в строй был назначен командиром егерской бригады 10-й пехотной дивизии. В 1819 году Ахлестышев стал командиром 3-й бригады 9-й пехотной дивизии. Затем, был назначен помощником командира 20-й пехотной дивизии. В 1828 году вышел в отставку по болезни от ран и поселился в Москве, где и скончался. Похоронен на кладбище Спасо-Андроньевского монастыря.
Награжден орденами Св. Анны 2-й степени с алмазами, Св. Георгия 4-й степени, Св. Владимира 3-й степени, Мальтийским крестом, прусским орденом Pour le Mеrite, французским орденом Почетного легиона, а также золотой шпагой «за храбрость».
Балашов Александр Дмитриевич (13.07.1770 – 8.05.1837), генерал от инфантерии. Происходил из дворян Тульской губернии. Родился в Москве в семье сенатора и тайного советника. В 1790 году закончил Пажеский корпус. В 1791 году был пожалован в поручики гвардии и зачислен в лейб-гвардейский Измайловский полк, где командовал ротой. В 1798 году был произведен в полковники сформированного им гарнизонного полка. В 1799 году произведен в генерал-майоры с назначением комендантом Омской крепости и шефом Омского гарнизонного полка.
Через полтора года был назначен Ревельским военным губернатором и шефом Ревельского гарнизонного полка с поручением подготовить город и побережье к обороне от возможного нападения англичан. В 1804 году Балашов был назначен московским обер-полицеймейстером. За три года он много сделал по наведению порядка в городе. В 1807 году несколько месяцев исполнял обязанности генерал-кригскомиссара Военного министерства, с марта 1808 года стал петербургским обер-полицеймейстером. Через год был пожалован в генерал-адъютанты и ему было поручено исполнять обязанности петербургского военного губернатора. В 1809 году он был произведен в генерал-лейтенанты, в 1810 году назначен членом Государственного Совета и министром полиции. Сразу же после вторжения Наполеоновских войск в Россию в 1812 году император Александр I направил Балашова к Наполеону с мирными предложениями. В 1812–1818 гг. Балашов состоял при Императоре и выполнил ряд дипломатических поручений (поездка в 1814 году в Италию для заключения союзного договора с Мюратом). После упразднения Министерства полиции в конце 1819 года Балашов был генерал-губернатором последовательно Орловской, Тульской, Рязанской, Тамбовской и Воронежской губерний. В 1823 году он удостоился чина генерала от инфантерии. В 1834 году окончательно оставил службу. Умер в Крондштадте. Похоронен в церкви с. Покровского Шлиссельбургского уезда Петербургской губернии.
Награжден орденами Св. Александра Невского, Св. Владимира 1-й степени, Св. Анны 1-й степени с алмазами, Св. Георгия 4-й степени, прусским орденом Красного Орла 1-й степени, баденскими орденами Верности и Церингенского Льва, баварским Кавалерийским крестом.
Беннигсен Леонтий Леонтьевич (Левин Август Теофил) (10.02.1745 – 2.10.1826), генерал от кавалерии, барон, граф. Родился в Брауншвейге (по другим сведениям – в родовом имении Бантельн). Происходил из старинного немецкого дворянского рода.
Служил в Ганноверской армии и участвовал в Семилетней войне. В 1773 году был принят на русскую службу в чине премьер-майора. В двух войнах с турками зарекомендовал себя как храбрый, хладнокровный и предприимчивый кавалерийский офицер. За отвагу при штурме Очакова в 1788 году получил звание бригадира. В польской кампании 1794 года, командуя отрядом легких войск, за отличие в боях был произведен в генерал-майоры (с новым чином его поздравил сам А.В. Суворов) и получил в награду орден Св. Георгия 3-й степени. Беннингсен был одним из командиров в Персидском походе 1796 года. В 1797 году его произвели в генерал-лейтенанты, но очень скоро он попал в опалу и вышел в отставку. В 1801 году общая молва называла Беннигсена одним из руководителей дворцового переворота, в результате которого был убит Павел I. В 1802 году Беннигсена произвели в генералы от кавалерии и тут же отправили в почетную ссылку в Вильно на военно-административную должность. В 1806 году, будучи назначен командиром корпуса, в обстановке растерянности высшего военного командования он самолично принял начальство над всей действовавшей армией. За удачное сражение под Пултуском его наградили орденом Св. Георгия 2-й степени. Русские войска под его командованием выстояли против Наполеона в ожесточенном сражении при Прейсиш-Эйлау, но потерпели поражение под Фридландом. Одной из причин неудач стало неудовлетворительное материальное снабжение русских войск. Беннигсен как главнокомандующий не смог справиться с возникшими трудностями. С 1808 года он находился не у дел и фактически вернулся на службу лишь в 1812 году. Первоначально он состоял при Главной квартире без определенной должности. С приездом в войска М.И. Кутузова Беннигсен был назначен исполнять обязанности начальника Главного штаба объединенных армий. После Бородинской битвы на знаменитом совете в Филях он отстаивал необходимость дать Наполеону новое генеральное сражение у стен Москвы, но не получил поддержки со стороны большинства генералов. Отличился, командуя войсками под Тарутином, где был ранен ядром в ногу. В конце кампании из-за разногласий с Кутузовым Беннигсена удалили из Главной квартиры. В 1813 году, командуя Польской армией, он участвовал в сражениях под Люценом, Бауценом и Лейпцигом, за что получил графский титул. В 1814 году начальствовал войсками, осаждавшими Гамбург, за что был награжден орденом Св. Георгия 1-й степени. До 1818 года Беннигнсен командовал 2-й армией, после чего был уволен и остаток дней провел в Ганновере, где и скончался.
Кроме упомянутых российских орденов высших степеней, Беннингсен был награжден также шестью иностранными орденами и золотой шпагой «за храбрость» с алмазами. Он являлся помещиком Веневского уезда Тульской губернии, записан в Пятую часть Родословной книги дворянского сословия Тульской губернии.
Вадбольский Иван Михайлович (1781–1861), князь, генерал-лейтенат. Происходил из российской княжеской фамилии, из дворян Тульской губернии (село Покровское-Вадбольское, Епифанского уезда).
В службу вступил в 1790 году сержантом в лейб-гвардейский Преображенский полк, из которого в 1796 году был переведен в Кавалергардский полк. В 1797 году был произведен в унтер-офицеры лейб-гвардейского Конного полка, где в 1807 году дослужился до полковника. В 1808 году был назначен командиром Литовского уланского полка. К началу Отечественной войны являлся командиром Мариупольского гусарского полка, был отмечен многими наградами за действия против французов в 1805 и 1807 гг. Особо отличился под Фридландом, где был ранен пулей навылет. Во время Отечественной войны командовал Мариупольским гусарским полком в армии Барклая де Толли, храбро сражался с неприятелем под Ошмянами, Козянами, Витебском. В Бородинском сражении был ранен в голову картечью. Участвовал в боях под Вереей и Красным, командовал отдельным партизанским отрядом в составе своего полка и 500 казаков, ведя боевые действия вдоль Можайской и Калужской дорог. Сражался под Малоярославцем, Вязьмой, Дорогобужем, Красным, Борисовым. За «отменную храбрость и мужество» был произведен в 1813 году в генерал-майоры и командовал 2-й гусарской дивизией. В 1813–1814 гг. участвовал в боевых действиях под Бунцлау, Кацбахом, Сен-Дизье, Бриенном, Ла-Ротьером, где был ранен в правый бок. Дошел с войсками до Парижа.
По завершении войны в 1814 году Вадбольский был назначен командиром 1-й бригады 2-й гусарской дивизии, а с декабря 1816 года – начальником 3-й гусарской дивизии. С началом русско-турецкой войны 1826–1828 гг. был переведен в Отдельный Кавказский корпус, в составе которого отличился при осаде Аббас-Аббада (1827), за что был пожалован чином генерал-лейтенанта. В 1833 году был уволен от службы «за ранами с мундиром и полным пенсионом». Похоронен в с. Любень Одоевского уезда Тульской губернии.
Награжден орденами Св. Анны 1-й степени с алмазами, Св. Георгия 3-й степени, Св. Владимира 2-й степени, золотой саблей «за храбрость».
Вельяминов Иван Александрович (1771 – 26.11.1837), генерал от инфантерии. Родился в селе Медвенки Алексинского уезда Тульской губернии в дворянской семье. В 1796 году был выпущен из Пажеского корпуса поручиком в лейб-гвардейский Семеновский полк. В 1800 году был произведен в полковники.
Командуя батальоном этого полка, участвовал в походе 1805 года и в битве под Аустерлицем. В 1807 году сражался с французами под Гутштадтом, на берегах Пассарги, под Гейльсбергом и Фридландом, где был контужен в грудь. В 1807 году получил чин генерал-майора с назначением шефом Кексгомского мушкетерского полка. В следующем году его полк воевал со шведами в Финляндии. После краткой отставки и выполнения военно-административных поручений Вельяминов весной 1812 года принял 33-ю пехотную дивизию, в составе корпуса генерала Ф.Ф. Штейнгеля, который защищал подступы к Риге и изгонял неприятеля из России. Затем, он командовал 1-м резервным корпусом и 25-й пехотной дивизией. В 1813 году Вельяминов участвовал в блокаде Данцига и при отражении одной из вылазок осажденных был тяжело ранен пулей в грудь навылет. Наградой ему стал чин генерал-лейтенанта, присвоенный в 1814 году.
В начале 1818 года Вельяминов был переведен на Кавказ начальником 20-й пехотной дивизии. Через девять лет он стал командиром Отдельного Сибирского корпуса и генерал-губернатором Западной Сибири. В 1828 году он удостоился звания генерала от инфантерии. После 13 лет службы в Сибири Вельяминов вернулся в Петербург членом Военного Совета. Умер в Петербурге. Похоронен в Даниловом монастыре в Москве.
Награжден орденами Св. Александра Невского, Св. Владимира 2-й степени, Св. Анны 1-й степени, Св. Георгия 4-й степени, Мальтийским крестом, прусским орденом Pour le Mеrite, золотой шпагой «за храбрость», знаком отличия «За XV лет беспорочной службы».
Вельяминов Алексей Александрович (1785 – 27.03.1838), генерал-лейтенант от инфантерии. Родом из дворян Тульской губернии, родовое имение – село Медведки Алексинского уезда. Младший брат Вельяминова И. А. Участвовал в войне 1805 года, Русско-турецкой войне 1806–1812 гг., Отечественной войне 1812 года и в заграничных кампаниях 1813–1814 гг.
Участвовал в Бородинском сражении. В 1816–1827 гг. Вельяминов участвовал в разных экспедициях против кавказских горцев и в Русско-персидской войне 1826-28 гг., где отличился в бою под Елизаветполем. В 1829 году, во время Русско-турецкой войны он был назначен начальником 16-й пехотной дивизии, находившейся в европейской части Турции. Участвовал в осаде Шумлы и в переходе через Балканы. В 1831 году Вельяминов был назначен командующим войсками Кавказской линии и начальником Кавказской области, причем в 1831–1838 гг. он постоянно командовал экспедициями против горцев, и всегда имел полный успех. Он выступал за постепенное покорение Кавказа. Мысли его о способах покорения Кавказа вполне оправдались, когда впоследствии, лишь с некоторыми видоизменениями, были применены на практике князем Барятинским и графом Евдокимовым.
В своих характеристиках русских генералов на Кавказе, В.С. Толстой писал: «Алексей Александрович Вельяминов был человек замечательно образованный, умный, не увлекающийся вспыльчивостью, и постоянно руководствующийся хладнокровною обдуманностью. Он был строгим начальником и хотя многие боялись его, подчиненным он внушал глубокое уважение, а солдаты питали к нему огромное доверие. Всю жизнь Вельяминов вел записи. В основном, это были проекты, направленные на улучшение армии, где прослеживаются его широкие взгляды на военное дело, дальновидность, строгая логика и последовательность выводов. Алексей Александрович не имел семьи, был человеком замкнутым, не любил шумных застолий и даже в походах не расставался с книгами, особо почитал философический лексикон Вольтера. Прекрасно ориентируясь в обстановке, и хорошо зная Кавказ, он никогда не боялся высказывать своему петербургскому начальству недовольство нелепостью некоторых правил, которые издавались без всякого понимания местных особенностей. В решении многих вопросов он просто игнорировал Гражданское Управление, считая его совершенно безобразным. Ни одна проблема, даже незначительная, не оставалась без его внимания.».
Вельяминов был погребен в селе Алешня Ленинского района Тульской области (бывш. Алексинского уезда), по другим данным он погребен в Москве, в Донском монастыре на родовом захоронении Вельяминовых у большого собора.
Награжден орденами Св. Владимира 2-й степени, Св. Георгия 4-й степени и Св. Анны 1-й степени.
Волконский Дмитрий Михайлович (1770 – 7.05.1835), князь, генерал-лейтенант. Из тульской ветви рода князей Волконских. В 1788 году вступил в лейб-гвардейский Преображенский полк подпоручиком. Воевал со шведами в 1788–1789 гг., отличился под Роченсальмом и Выборгом. В 1791 году находился волонтером в корпусе Н.В. Репнина и сражался с турками под Бабадагом и Мачином.
В 1794 году воевал в Польше в составе Апшеронского пехотного полка. В 1797 году был произведен в полковники и зачислен в Московский гарнизонный полк. В 1798 году был пожалован в генерал-майоры и назначен командовать Московским гарнизоном. Участвовал в Итальянском и Швейцарском походах А.В. Суворова, за отличие был произведен в 1800 году в генерал-лейтенанты, а затем назначен инспектором пехоты Смоленской инспекции. В 1803 году Волконский был назначен командующим войсками в Грузии. Участвовал в австрийском походе 1805 года, будучи дежурным генералом при штабе М.И. Кутузова. Получил ранение при Аустерлице. В 1806 году был назначен командиром 6-й дивизии и с ней участвовал в войне с французами в 1807 году. Отличился под Гутштадтом, Гейльсбергом и Фридландом, где был ранен осколком гранаты в правую ногу. После ранения вышел в отставку в сентябре 1807 года.
В октябре 1812 года Волконский возвратился на службу и был назначен командиром пехотного корпуса в 3-й армии вместо генерала Ливена. В 1813 году участвовал в осаде крепости Глогау и в сражениях под Люценом и Бауценом. В июне 1813 года был назначен командовать Тульским ополчением, находящимся при осаде Данцига. В 1816 году был назначен состоять в Московском отделении Сената с оставлением в чине генерал-лейтенанта. Умер в Москве. Похоронен в Новодевичьем монастыре.
Награжден орденами Св. Георгия 3-й степени, Св. Владимира 2-й степени, Св. Анны 1-й степени с алмазами, Мальтийским крестом, прусским орденом Красного Орла 1-й степени, австрийским орденом Марии Терезии, итальянским крестом Св. Маврикия и Лазаря, золотой шпагой «за храбрость» с алмазами.
Давыдов Евграф Владимирович (1775 -20.12.1823), генерал-майор. Родился в Тульской губернии в дворянской семье. В 1791 году поступил вахмистром в лейб-гвардейский Конный полк.
В 1798 году был переведен в лейб-гвардейский Гусарский полк корнетом. В полковники пожалован в 1803 году. Сражался с французами в 1805 и 1807 гг. В 1812 году был тяжело ранен в левую руку картечью в сражении при Островно. Участвовал в кампании 1813 года и за отличие под Кульмом был произведен в генерал-майоры и назначен шефом Лубенского гусарского полка. В сражении под Лейпцигом 6 октября 1813 года осколками гранаты ему оторвало кисть правой руки и левую ногу по колено. В 1814 году вышел в отставку с мундиром и пенсией.
Награжден орденами Св. Георгия 3-й степени, Св. Владимира 3-й степени, Св. Анны 2-й степени с алмазами, прусским орденом Красного Орла 2-й степени, австрийским орденом Леопольда, золотой саблей «за храбрость» с алмазами.
Давыдов Николай Федорович, (1773 – после 1816), генерал-майор. Родился в селе Дубровка Тульской губернии в дворянской семье. В 1785 году поступил в лейб-гвардейский Конный полк вахмистром, в 1792 году получил чин корнета. В 1801 году был пожалован в полковники. В 1807 году был назначен шефом Московского драгунского полка. В 1805 году был ранен под Аустерлицем.
Сражался с французами в 1806–1807 гг., был ранен под Фридландом. В 1812 году командовал бригадой во 2-м кавалерийском корпусе, отличился при Бородине и под Красным. В 1813 году отличился под Кульмом, где был ранен, за храбрость произведен в генерал-майоры. Отличился под Лейпцигом, где снова был ранен. В 1814 году сражался во Франции. В 1816 году из-за ран вышел в отставку.
Награжден орденами Св. Владимира 3-й степени, Св. Анны 2-й степени с алмазами, Мальтийским крестом, одним иностранным и крестами за Прейсиш-Эйлау и Кульм.
Дорохов Иван Семенович (23.09.1762 – 25.04.1815), генерал-лейтенант. Родился в семье секунд-майора, вышедшего в отставку «за тяжкими ранами» и умершего от них. Место рождения его неизвестно, но с начала XVII века в прежде славном городе Дедилове, что в Тульской губернии, среди дедиловских казаков были Дороховы, эта фамилия и по сей день звучит там. Сам Иван Дорохов на военное поприще вступил в 1783 году уже зрелым юношей, решив получить специальное военное образование в Артиллерийском и Инженерном Шляхетном кадетском корпусе. Учение давалось ему легко. Это позволило пройти полный курс обучения за четыре года вместо запланированных семи. За успехи в науках кадет Дорохов был произведен в капралы и подпрапорщики и выпущен из корпуса в 1787 году в чине поручика в Смоленский пехотный полк.
С назначением молодому офицеру повезло: во-первых, службу пришлось начинать в одном из старейших и прославленных полков русской армии; во-вторых, полк в этот период входил в состав корпуса под командованием А.В. Суворова, действовавшего против турок.
Командуя под Браиловом охотниками, поручик Дорохов несколько раз участвовал в стычках с противником, отличился при овладении укрепленным монастырем св. Самуила под Фокшанами, чем привлек внимание Г.А. Потемкина и А.В. Суворова. Со сражении при Рымнике Дорохов был дежурным при А.В. Суворове, передавал его приказания и находился «беспрерывно в жестоком огне». По представлению А.В. Суворова, в 1790 году он был произведен в капитаны и назначен командиром роты Фанагорийского гренадерского полка. Сражение при Мачине в 1791 году принесло ему новую славу после овладения одним из неприятельских укреплений.
В составе Черниговского полка, в который он был переведен в 1792 году, Дорохов принимал участие в польской кампании 1794 года. 6 и 7 апреля, во время бунта в Варшаве, имея только роту гренадер с пушкой, он оказался окруженным мятежниками. Отбил четыре атаки. Лишившись всех канониров, сам стал к орудию, а воспользовавшись замешательством неприятеля, повел гренадер в штыковую атаку и захватил у мятежников пушку. В течение 36 часов капитан Дорохов удерживал занимаемую позицию, был дважды ранен, но все же пробился с остатком своих людей к главным силам.
Залечив раны, Дорохов становится командиром двухсот донских казаков, с которыми успешно действует при блокаде Варшавы. За взятие предместья города – Праги его награждают золотым крестом. Неоднократно отличился Иван Семенович в боях, командуя батальоном, и заслуженно был произведен в секунд-майоры.
В 1795 году по личной просьбе он переводится в Воронежский гусарский полк, а по его расформировании – в Сумской гусарский полк. В сентябре 1797 года его назначили командиром лейб-гвардейского Гусарского полка. В 1798 году он получил чин полковника, однако вскоре из-за ран вынужден был подать в отставку. Следуя заветам своего учителя Суворова, Дорохов в мирное время не мучил солдат бессмысленной плац-парадной муштрой, а неустанно готовил их к войне, приучая к несению дозорной службы, к стремительным атакам и выносливости в походах.
Подлечившись, Иван Семенович в марте 1802 года вновь поступает на службу, теперь уже командиром Сумского гусарского полка. В следующем году он был произведен в генерал-майоры, а в 1803 году назначен шефом Изюмского гусарского полка, и прослужил в этой почетной должности 14 лет. С этим полком он выступил в 1806 году на театр военных действий, к границам Восточной Пруссии. В бою 11 декабря под Чарновом он командовал конницей отряда Остермана-Толстого, прославившегося в этот день стойким сопротивлением атакам французских войск, возглавляемых самим Наполеоном. Участвуя затем во многочисленных авангардных и арьергардных стычках и боях с французской кавалерией. Дорохов был награжден почетными в русской армии орденами св. Георгия 4-й и 3-й степеней, а также орденами св. Владимира 3-й степени и прусского Красного Орла 1-й степени, которыми он был удостоен за участие в многочисленных авангардных и арьергардных стычках и в сражениях при Пултуске, Прейсиш-Эйлау и Фридланде. В одной из стычек под Гофом Иван Семенович был тяжело ранен, получив контузию левой ноги. За эту кампанию Изюмский гусарский полк получил георгиевские серебряные трубы.
В 1808–1809 гг. Дорохов участвовал в укреплении и защите берегов Балтийского моря от совместных действий шведского и английского флотов.
В начале Отечественной войны 1812 года генерал-майор Дорохов командовал бригадой легкой кавалерии 2-й кавалерийской дивизии 4-го пехотного корпуса в армии Барклая-де-Толли. При отходе от западной границы авангард армии, возглавляемый Дороховым и состоящий из Изюмского гусарского, 1-го и 18-го егерских, двух казачьих полков и роты легкой артиллерии, оказался отрезанным от основных сил. Искусно маневрируя и уничтожая резервы противника, Дорохов пошел на соединение со 2-й армией и через две недели трудного рейда вывел свой отряд из окружения. Часть кавалеристов шла пешком, отдав своих лошадей под ранцы изнемогавших от форсированных переходов пехотинцев, наиболее сильные егеря, солдаты и офицеры, несли на себе ружья ослабевших товарищей. Наконец, 26 июня отряд Дорохова «открыл сообщение» с армией Багратиона и примкнул к ее арьергарду, сохранив всю свою артиллерию, обоз и потеряв в стычках и отставшими не более 60 человек.
Участвовал Иван Семенович и в Смоленском сражении, особенно отличился под Лубином. Был ранен в левую руку, но остался в строю. Вплоть до Бородина он командовал кавалерией арьергарда, почти ежедневно участвуя в схватках с французским авангардом. Имел одно из самых жарких дел у Колоцкого монастыря. Во время Бородинского сражения был послан на помощь Багратиону с четырьмя кавалерийскими полками. Смелой контратакой, действуя, по свидетельству Кутузова, с «отличной храбростью», он отбросил от Багратионовых флешей французскую конницу. За отличие при Бородине был произведен в генерал-лейтенанты. В представлении М.И. Кутузова к награде Дорохова говорилось: «Преодолев болезнь, коею одержим, командовал лично своею бригадою легкой кавалерии, атаковал и преследовал неприятельских кирасир, прорвавшихся через 2-ю армию и проскакавших в тыл пехоты 4-го и 6-го корпусов и после того в тот же день много поражал неприятеля».
Во время движения от Бородина до Москвы Дорохов бессменно находился в арьергарде, прикрывая отход русской армии. После ухода из Москвы М.И. Кутузов выделил Дорохову для партизанских действий драгунский, гусарский и три казачьих полка с полуротой конной артиллерии (2 орудия). Отделившись от армии, Дорохов вышел со своим отрядом к Смоленской дороге приступив к активному ведению разведки, совершая нападения и истребляя «партии» противника и запасы продовольствия, и с 6 по 15 сентября нанес французам ряд чувствительных ударов: разбил 4 кавалерийских полка и отряд из 800 человек пехоты и конницы, захватил несколько обозов, взорвал артиллерийский парк из 60 зарядных ящиков. Когда по приказу Наполеона против Дорохова были высланы из Москвы сильные отряды, он уклонился от неравного боя и 15 сентября возвратился к армии, приведя с собою 1500 пленных, в том числе 48 офицеров.
Одна из прославленных операций Дорохова – захват древнего подмосковного города-крепости Вереи. 26 сентября Дорохов выступил из Тарутинского лагеря. Приблизившись к Верее, он выставил конные отряды на дорогах, ведущих в Москву и в Можайск, а сам в ночь на 29 сентября скрытно, с помощью местных жителей, подошел к городу с пехотой. Дорохов приказал штурмовать город без единого выстрела и криков «ура» и перед рассветом батальоны бесшумно сняв неприятельские пикеты, ворвались в Верею. Противник пытался сопротивляться, на улицах затрещала ружейная пальба, но через полчаса все было кончено. Отряд Дорохова захватил в плен около 400 рядовых и 15 офицеров, в том числе комендантов гарнизона, знамя, свыше 500 ружей и запасы муки, реквизированной в близлежащих деревнях. Неприятельское оружие было тут же роздано жителям Вереи и крестьянам, к которым Дорохов обратился с воззванием, призывая их «вооружаться на истребление злодеев». Дорохов доложил Кутузову 29 сентября: «Вследствие повеления Вашей светлости город Верея очищен от неприятеля и его укрепления взяты штурмом в 5 1/2 часов поутру…». Кутузов объявил об этом «отличном и храбром подвиге отряда генерал-майора Дорохова» в приказе по армии, а сам Иван Семенович был награжден золотой саблей, украшенной алмазами, с надписью «За освобождение Вереи».
После захвата Вереи Кутузов поручил Дорохову важное задание: расположившись с отрядом на Новой Калужской дороге, наблюдать за движением неприятеля и оберегать левое крыло армии. Ежедневно захватывая пленных, Дорохов оперативно докладывал обо всех перемещениях французских войск по Смоленской и Калужской дорогам. 9 октября он донес Кутузову о появлении на этой дороге неприятельских отрядов и одним из первых вступил в бой с его авангардом. Наперерез им был выдвинут корпус Дохтурова. В последовавшем через несколько дней сражении под Малоярославцем, когда бой уже затихал, Дорохов был ранен пулей в ногу. Рана оказалась настолько тяжелой, что в строй он больше не вернулся.
