Большая Е

скачать книгу бесплатно

Большая Е
Дмитрий Леонтьев

В книге использованы фрагменты произведений: Н.В. Гоголь «Мертвые души» и «Бхагават-гита» и повествует в основном о простых человеческих радостях, порой переходящих в невинные извращения. Содержит нецензурную брань.

Дмитрий Леонтьев

Большая Е

Пролог

В начале восьмидесятых будущее представлялось нам безмятежным. Мы воображали идеальных людей в серебристых комбинезонах. Обиталища с белоснежными интерьерами. Рацион со стерильной едой из тюбиков. Досуг с вечерними полетами на Марс, полюбоваться закатом. Как же мы ошибались тогда! Наивные романтики. Сегодня наши грезы стали скупы и безнадежны как гороскоп неудачника. Мы живем одним днем и вдохновляемся картинками из Инстаграма. Заглядывать за горизонт нынче глупо, да и, честно говоря, большинству просто лень. Однако автор сделал над собой усилие. Не из праздного любопытства, конечно, а в поисках сюжета для новой книги. Полетал над Москвой 2030-х, узрел и одобрил новую концепцию Кремля, целиком отданного под музей. Порадовался алкогольному кластеру, занявшему территорию бывшей Администрации президента от Китай-города до Красной площади, куда, дабы не беспокоить горожан, поместили все заведения, работающие после одиннадцати вечера. Удивился разветвленной сети канатных дорог, перекинутых через Москву-реку, и даже прокатился в гондоле от Речного вокзала до Сходненской. Насладившись столичными нововведениями, решил заглянуть туда, где литературных историй всегда было в избытке – на Лубянку, в здание ФСБ, то, что с часами на фронтоне и тюрьмой во дворе. Зашел внутрь, побродил по коридорам. Толкнул дверь с табличкой «Отдел по борьбе с экстремизмом» и обнаружил одинокого, грустного лейтенанта. Представьте себе, в некогда бойком и шумном подразделении Конторы остался один офицер. Так, так… зацепка. Видите ли, золотой век политического сыска закончился. Ловить и склонять к сотрудничеству стало некого. Правительство перешло в электронный формат и превратилось в еще одно приложение в телефоне. Безразличие к власти накрыло страну. Чем же занят президент? Нашел работу в шоу-бизнесе. Ведет старую добрую «Прямую линию». Вечные вопросы ведь никуда не делись, и люди по-прежнему хотят получить ответ от серьезного человека. А что творится в душе лейтенанта? Автор прислушался. Оказалось, бедняга, хоть и молод, но плачет по старым временам. Вспоминает, как раньше специализация на политике вызывала уважение коллег и способствовала повышению по службе. Нынче же полный бесперспективняк. В начале рабочего дня он даже не включает компьютер. Устав пялиться в черный экран, берет папку с чистыми листами и носит ее с этажа на этаж – вверх-вниз по лестнице, чтобы сослуживцы не смотрели, как на бездельника. Кое-как дотягивает до обеда, равнодушно принимает пищу, пьет компот. Потом до вечера смотрит в окно и, зевая, просит Бога подарить ему хоть одно, пусть даже пустяковое дело. «Господи, прошу тебя, тебе же не жалко, ты, наверное, можешь…»

– Никуда не годится, – вздохнул автор. – Ищейка должна гнаться за кем-то, ловить и снова гнаться, а не протирать штаны, сидя перед пустым экраном. И решил было вернуться обратно в 2020-й год, ведь он терпеть не может скучные сюжеты. Но вдруг поднялся ветер, зашумела листва, и, вообразите, Господь услышал молитву офицера. Летел мимо, краем уха уловил и не остался равнодушен.

В Контору тут же поступил донос, что действуют в Москве некие тайные сообщества: одно под названием «Экскурсоводы», другое именуется «Сторожа». Стукач указывал на их прямую связь с гремевшими когда-то в 2010-х «либералами» и «патриотами». Чем именно грозили они государственной безопасности, доносчик не обозначил, но четко дал понять, что замышляют враги нехорошее, и лучше бы органам поостеречься. В конце письма имелась аккуратная табличка с фамилиями и адресами.

«Превосходнейший стук, лейтенант, снимай паутину с решеток, закатывай рукава и заполняй камеры!» – мысленно подбодрил автор героя. Однако, переборщил Господь с креативом, а может, враг человеческий Сатана смутил разум офицера, но в итоге решил оперативник, что все это не по-настоящему. Подумал, смеются над ним сослуживцы, и донос сей выбросил, в сердцах пожелав шутникам нехорошей болезни и недолгих лет.

– Немощен человек, слаб духом и, увы, недалек, – раздосадовался автор. – Даже когда помощь приходит из самой высокой инстанции, он отвергает ее и еще сильнее погружается в бессмысленность и скуку будней. О, читатель, обращаясь к Богу, не витай во второстепенных эмпиреях. Будь бдителен после молитвы!

Часть первая

1

– О лучший из дважды рожденных, вчера мне звонили из военкомата, сказали: знаем, арабским языком владеешь, ждем тебя с нетерпением, Родина зовет. Николай Николаевич, мне тридцать пять лет, поймите правильно, я свое отмотал в сапогах. Вы обещали профессиональную армию еще пять лет назад. Я вегетарианец, я пацифист! Я не хочу губить свою душу!

– Как тебя зовут, юноша?

– Арджуна. Я из царства Куру.

– Тебе повезло, Арджуна, что ты родился в Куру. Это прекрасный регион. Помню, когда принималось решение провести там Олимпийские игры, финансовый блок пытался урезать инвестиции. Мне говорили, это никогда не окупится, но я все-таки настоял, и вот, не ошибся. Сегодня Куру – один из лучших регионов России, сюда приезжают восемь миллионов туристов в год. Это курорт мирового уровня, и мы намерены развивать его дальше. Что касается твоего вопроса, Арджуна, то о душе тебе не нужно волноваться. Ее невозможно погубить. Она бессмертна. Вечно юная, неиссякаемая, она живет с незапамятных времен. Тело рождается и умирает, а душа пребывает вовеки. Ее не пронзить оружием, не сжечь огнем, не утопить в воде и не иссушить ветром. Она не подвержена изменениям. Ты можешь возразить, мол, слышал по радио, что душа умирает. Но и в этом случае у тебя нет причины для скорби. Того, кто родился, неминуемо ожидает смерть, а тот, кто умер, – неминуемо родится, чтобы пожинать плоды прошлых поступков. Если жизнь существует лишь мгновение между рождением и смертью, зачем сожалеть о ней? Только помни, что это не избавляет от долга перед Родиной. И потому исполни предписанный тебе долг – сражайся. Для воина нет более достойного занятия. Особенно для того, кто знает арабский язык и имеет опыт управления зенитно-ракетными системами. Немногим воинам выпадает удача участвовать в таких сражениях, ибо это путь в рай. Если откажешься сражаться, ты пренебрежешь нравственным долгом и опозоришь себя. Великие воины будут смеяться над тобой и называть трусом. Враги будут презирать тебя и поносить унизительными словами. Ты ведь не хочешь этого?

2

Автору не хотелось возвращаться из будущего с пустыми руками, и, в пику скучающему лейтенанту, он проявил интерес к доносу, поступившему в ФСБ. В божественной кляузе его более всего заинтересовал главный подозреваемый в деле «экскурсоводов и сторожей» – экстремист Олег Пудрин. Персонаж смотрелся живо, нестандартно. Достойный кандидат, решил автор. На всякий случай оглянулся: нет ли за спиной других писателей, и утвердил его в качестве центральной фигуры. Начало положено. Теперь предстоит реконструировать путь Олега от законопослушного жителя Москвы до опасного преступника. Приступим.

Пудрин появился на свет неприветливой февральской ночью, когда акушеры поленились ждать естественных родов и ускорили их медикаментозной стимуляцией. Ребенка выбросило в этот мир внезапно, словно резким сигналом будильника. Будто бы с него сорвали одеяло и выставили на мороз – в палате были проблемы с отоплением. В результате у мальчика осталось чувство, что хорошо бы вернуться обратно, в прежние комфортные условия. Надо ли удивляться, что в итоге он прокладывал свой жизненный путь, так сказать, поближе к «теплым местам», будь они таковыми в прямом или переносном смысле. В частности, Олег всегда испытывал сильную тягу к еде и мудрым старикам. Эти две субстанции были суррогатами того самого тепла, к которому ребенок вынужденно был привязан с момента рождения.

«Еда и старики?» – удивился автор собственным мыслям. «Совершенно верно, – отвечал он сам себе. – Пища очевидно дарит тепло, если это не лимонад из холодильника, а старики… ох, они умеют очаровывать молодежь, и многие из них довольно горячи».

3

Пудрин рос в уютном столичном районе за Третьим кольцом, возле старого лесного массива. Это было счастливое время, когда люди в Москве не боялись есть дары городской земли. Во дворе его дома поспевало множество самых разных плодов, и он не упускал возможности отведать вяжущие рот яблоки-китайки, без меры поглощал мелкие жилистые груши, жмурился от кислятины-вишни и тащил в рот гроздья обволакивающей черноплодки. Двор напоминал колхозный рынок. Колонии черных слив тянули ветки к земле и манили его своей синевой. Он забирался прямо на дерево и почти целиком объедал его. А с шиповника, который сигналил ему ярким румянцем, он соскабливал зубами верхний вкусный слой. До внутренностей старался не догрызать, они волосатые и прилипают к слизистой.

Все лето в парке, распластавшемся от подъезда дома Олега до окружной дороги, можно было пить сладковатый березовый сок, жевать заячью капусту или, как ее еще называли, кислицу, и собирать шампиньоны, которые разрывали обочину дорог после дождя. А какими добрыми были работники местного общепита! Как нежно они относились к детям. Всегда чем-то угощали. Пудрину с друзьями стоило только постучать в окно фабрики-кухни, что снабжала все точки парка ореховыми пирожными, и женщины-кондитеры щедро насыпали им стаканы теплого жареного арахиса. Когда орехов не хотелось, ребята отправлялись на хлебозавод. Перелезали через забор, стучали в окно цеха, и работницы в белых халатах протягивали им горячие, только что выползшие из печки батоны.

Аромат родного района у Олега всегда был связан с кондитерской фабрикой. От нее мощным потоком шел шоколадный дух, и когда ветер дул в сторону окна Пудрина, его комната наполнялась плотным запахом какао. Может, именно поэтому из всех конфет самыми любимыми были шоколадные. Но и другие поглощались безо всякой меры. Ирис «Кис-Кис», «Школьный», «Чебурашка». Один раз Олег съел полтора пакета «Чебурашек». Это пятьсот грамм! Еще больше его волновал глазированный сырок, который раз в неделю подавали на завтрак в школе. Сахар, творог и шоколад в одном флаконе творили с рецепторами юного существа чудеса.

И конечно же, с завидной регулярностью в молодой организм попадали пончики и чебуреки. Пудрин знал, что хороший пончик всегда неправильной формы и обязательно посыпан толстым слоем сахарной пыли, которую можно брать кончиком языка, как это делают муравьеды. Что касается чебурека, то его должно распирать от сока. Поэтому при его поедании нужно стараться не брызнуть себе на штаны бараньим жиром. Впрочем, это все равно случалось.

4

Еда была источником бесконечной радости, праздником бытия, который, казалось бы, невозможно прекратить или испортить. Но злые силы не могли допустить торжества рая на земле, и они придумали полярную ночь. Жуткое время, которое длится в столице с ноября по март. О, читатель, если ты родился севернее Краснодара, ты знаешь, каково это: брести по темному переулку как по морозильной камере и меряться взглядом с черными крокозябрами тополиных обрубков. Полярным утром звонок будильника бил по маленькому Пудрину как отвратительный медицинский стимулятор, выбросивший его на холод в начале жизненного пути. Пробудившись, Олег лежал не открывая глаз и долго-долго приходил в себя, словно это его первый день в странном, непонятным образом навязанном ему мире. Умывшись и выпив чашку чая, Пудрин плелся по улице, а холод заползал в щели между ботинками и брючинами, между воротником и шеей, перчатками и рукавами, а сон липкими щупальцами все тянул и тянул обратно домой, в постель, в утробу. Первый урок, когда за окном класса царили сумерки, герой проводил словно наполовину живым, второй урок был лишь немного бодрее, и только к третьему уроку, когда солнце ярко освещало парту, его день по-настоящему начинался.

Мучения закончились через много лет, когда он поступил в институт. Освоившись в шкуре студента, молодой человек неожиданно понял, что можно не приходить к первой паре и за это никто не отчислит. (Так гениально, взять и поспать лишний час! – не удержался автор от комментария. – Выйти на улицу выспавшимся. Начать день, когда солнце уже греет. Это божественно.) Появилось время посидеть перед занятиями в кафе. Выпить чашечку ароматного напитка и закусить смородиновым желе. Металлическая ложка скользит по блестящей вазочке, чтобы оттянуть кусочек полупрозрачной массы, пахнущей ягодами. Оп! И кусочек отправляется прямо в выспавшийся организм. Это было для Олега истинным счастьем.

5

Пока Пудрин путешествовал от холода к теплу, от бодрствования ко сну и от одного блюда к другому, его ровесников увлекала иная материя – сексуальные отношения. Они добивались любовных побед и пересказывали их так сочно, что невозможно было не укрепиться в мысли: лучшего в жизни просто не существует. Олег не устоял перед навязчивой рекламой и тоже стал предлагать дамам заняться сексом. Дело оказалось сложным. Потребовалось много времени, чтобы получить в ответ: «Может быть. Да. Ну, когда-нибудь». Но молодой человек не сдавался, и после долгой осады буквально вымолил расположение одной из кандидаток. Это случилось у нее дома. Закачался и звякнул колокольчик на двери ее комнаты, в воздухе поплыл аромат цветочных духов, ритмично заколыхались тени на обоях. Нет смысла подробно описывать данное мероприятие. Отведав распиаренных утех, Пудрин получил сильнейшее разочарование. Где обещанный океан сгущенки, в котором купаются ангелы? Где раскаты грома? К чему эти подергивания животного свойства, комические движения тазом, достойные собачки и унизительные для человека? Тема секса была задвинута в дальний угол. Но сердечные увлечения подобны водовороту. Пусть даже ты разочарован и все вокруг поблекло, но из этой пучины уже не выбраться.

Чувства коварны, они появляются ниоткуда и полностью подчиняют себе, хотя никто им такого права не давал. Олег начал страдать от одиночества, чего раньше за ним совершенно не наблюдалось. В холодное время года, когда тягость проявлялась особенно сильно, Пудрин садился на пол и прислонялся спиной к батарее. Иногда он обнимал батарею. Это казалось ему более естественным, чем выпрашивать странную любовь у женского пола. Впрочем, нежность к радиатору была лишь началом большого пути, о котором он не подозревал в самых смелых фантазиях.

6

Первый сексуальный опыт показал, что сверстникам доверять нельзя. Они либо обманывают, либо вообще не в курсе истинного положения вещей. Олег потерял интерес к общению с приятелями и все больше времени посвящал радиатору отопления. Батарея не только дарила ему тепло, но стала его лучшим собеседником. Он шептался с ней вечерами, держал ее в курсе всех жизненных пертурбаций: рассказывал подробности курсовых работ, зачетов, экзаменов, жаловался на преподавателей, делился перспективами будущей работы и бесстыдно поглаживал ее горячие ребра.

Закончив институт, Пудрин поступил на службу, получил хороший оклад и съехал от родителей, сняв комнату в центре Москвы. На новом месте он прежде всего обратил внимание на батарею. Внимательно осмотрел ее, потрогал. Прислушался к своим чувствам, и понял, что ничуть не страдает от разлуки с прежней пассией. Больше того, ему показалось интересным потискать новую. Привязанности к конкретному радиатору он не испытывал. Ему просто нравилось тепло.

Через год пребывания в съемном жилье в его судьбе случился переломный момент. Один из ленивых столичных ураганов, который не грозил городу ничем, кроме массовой рассылки СМС от Министерства чрезвычайных ситуаций, со скуки повалил в центре несколько деревьев. Одно из них росло в Хохловском переулке перед домом Пудрина. Согнувшись, оно обнажило фасад здания, который раньше еле проглядывал сквозь ряды веток. Вернувшийся вечером с работы, Олег застыл посреди улицы. Чудо предстало перед ним во всей своей откровенной, голой красоте. Он залюбовался. В реальность его вернул толчок пьяного прохожего. «Простите», – непонятно зачем извинился Пудрин перед нетрезвым гулякой и зашел в подъезд. Поднимаясь по лестнице, он провел рукой по стенам и перилам. Дому было сто двадцать лет. Тогда еще умели строить привлекательные жилища.

В комнате Олег посмотрел на радиатор отопления. «Какая приятная, но сколь незначительная часть этой великолепной конструкции», – промелькнуло в его голове. От сей мысли было совсем недалеко до следующей: вожделенное тепло он получал вовсе не от батареи, которая теперь представлялась простым куском чугуна. «Весь этот дом любит меня, – подумал Пудрин, – и не требует ничего взамен». И глаз его загорелся. И дрожь прошла по телу.

7

– О Лотосоокий, я сдерживаю себя, но меня неумолимо тянет к иностранному контенту. Я старался петь «Черный ворон» и даже записался в народный кружок водить хороводы, но каждый вечер, приходя домой, я все равно включаю Led Zeppelin. Николай Николаевич, дайте мудрый совет, как быть. Помогите обрести жизненную линию, укажите путь.

– Арджуна, ты искренний парень, многие побоялись бы в подобном признаться. Ты силен духом, хоть и пытаешься себя принизить. Я тоже вечерами слушаю Deep Purple. Да, да… и после этого мне всегда хочется пойти к киоску у метро. Иногда даже я это делаю, и, как ты понимаешь, скоро возвращаюсь обратно, ведь киосков давно нет. Эти фантомные боли! Как избавиться от них? Путь к освобождению у нас у всех один, и ты наверняка знаешь его, просто забыл. Когда разум сосредоточен на служении Родине, он умиротворен. Невежественные люди игнорируют истину, взирая на мир глазами похоти, они отвлекаются на маловажные вещи. Эти глупцы живут ради удовольствий. Их цель – богатство, чувственные наслаждения и прочие приятные вещи. Они очарованы сладкими, но ядовитыми словами о пышном хлебе и зрелищах. Дурачки, они не ведают, что творят! Истина находится не по ту сторону добра и зла, как им хочется верить, она находится на нашей стороне. Но есть трудности, и здесь я с тобой полностью согласен. Граждане, те, кто пока не вкусил пленительной красоты Родины, они не способны бесконечно противостоять натиску заграничных удовольствий. Мысль о наслаждениях живет у них внутри. Но если ты доверился Мне, ты естественным образом обуздаешь чувства. Не пытайся сделать это самостоятельно, будь разумным парнем – попроси Меня. Тебе не совладать в одиночку. Неспособность удовлетворить желание порождает гнев. Гнев ведет к умопомрачению. Умопомрачение ведет к беспамятству. Отсутствие памяти лишает разума, а когда нет разума, ты теряешь все. Как говорится, что день для умиротворенного, то ночь для искателя удовольствий, что день для глупца, то ночь для узревшего истину.

8

Олег увлекся архитектурой еще в начальных классах. Интерес к созерцанию прекрасных строений разбудил в нем школьный экскурсовод. Тот никогда не загружал детей фактами научного свойства: всеми этими днями рождения и годами жизни именитых жильцов. Его рассказы больше напоминали кулинарную книгу. Останавливаясь возле симпатичного домика, старый гид откидывал седую голову и, сладко причмокивая пухлой еврейской губой, произносил: «Вот здесь, посмотрите, купец сделал себе балкон, чтобы пить чай с баранками. Хотел, чтобы за этим занятием его видел весь город. А хозяин вон того дома, видите, переборщил с лепниной. Если половину ее убрать, смотрелось бы гораздо лучше». Пудрину хотелось слушать это снова и снова – бесконечно смаковать подробности пряничных наличников, портиков с колоннами, деревянных лестниц… И вот оттуда, от невинного детского удовольствия, вызванного гастрономическим подходом к описанию домов, протянулась прямая дорога к взрослому вожделению, направленному на прелести архитектурных сооружений.

Что есть дом? Место для жизни. Хотя многие успевают лишь поужинать и поспать в своем доме – нет времени даже на завтрак. Для нашего героя дом превратился в любовный объект. Пудрин гулял по улицам, и городские строения порождали в нем эротическую страсть. Восхищение фасадами быстро перешло в тактильный контакт. Вечерами, когда становилось меньше прохожих, Пудрин трогал руками нижние этажи, а ночью, когда тротуары пустели, он льнул к понравившемуся дому всем телом и долго-долго обнимался с ним, как с теплой зимней батареей. Один раз он даже лизнул дом, но так засмущался, что щеки его покраснели. Дабы не фраппировать прохожих, Олег стал искать более малолюдные места между Бульварным и Садовым кольцом, где без лишнего внимания можно было отдаться своему новому увлечению.

9

Школьный экскурсовод Пудрина говорил, что красота здания многогранна. «Дети, если вы хотите в полной мере насладиться произведением архитектуры, вы должны смотреть не только на форму. Большое значение имеет цвет, а точнее, то, что стоит за цветом, его смысл». Помня уроки старого гида, Олег все глубже погружался в тему и однажды открыл, что в городском колористическом хаосе обнаруживается определенный порядок. Он обрадовался своему озарению как ребенок, и воображал, что однажды его пригласят в качестве эксперта на один из ютуб-каналов, где можно будет рассказать об обретенных знаниях.

Приняв картинную позу перед зеркалом, он вещал: «По моим наблюдениям, гамма столицы имеет три базовых оттенка: желтый, розовый и серый. Каждый из них является целым цветовым направлением, поскольку четких стандартов, как в северной Европе, в России никогда не было. Если мы говорим о московском желтом, то это вся палитра от лимонного до бежевого. Если о сером, то это все от грязно-белого до светло-черного, а если о розовом, то придется включить в него варианты от кожи младенца до почти что фуксии. Мысля широко, вы усмотрите за сим многообразием лишь три основных колера. Обладая же склонностью к философии, с помощью цветового кода вы откроете тайны огромной страны от Крыма до Шикотана. Желтый – консервативный, властный и солнечный. Серый – оппозиционный, страстный и творческий. Розовый – природный, невинный, игривый». Устав маячить перед зеркалом, Олег ложился на диван и продолжал изрекать, глядя в потолок: «История желтого началась с Александра Первого. Он велел красить дома светлее, чтобы сделать российские города привлекательнее. С его легкой руки желтый растекся по Москве медовой рекой. Серый цвет пришел позже, с модерном, и стал цветом революции, шинелей и дыма. Серый не имел своей сути, а был лишь желанием затмить старую эпоху и быстро рассеялся, оставив после себя хаотичные архитектурные сгустки. Что же касается розового, то разборки между желтым и серым были ему неинтересны. Он воплотил в себе невинность и простоту помыслов народа той страны, где не принято говорить о сексе и избегают беседы о деньгах, где люди такие стеснительные, что прям боже мой. Где все должно быть прилично, как на детском утреннике». Потолок скромно помалкивал.

11

Ах, увлечения нашей молодости, они начинаются бурно, накрывают нас цунами впечатлений, но затем, когда волна отхлынет, мы недоумеваем: что это было? Так же случилось и с Олегом. Нализавшись штукатурки, протерев о стены несколько рубашек, он обнаружил себя растерянным. Вжиматься по ночам в фасады ему надоело. Хотелось чего-то большего. Рациональная часть подсказывала ему, что неплохо бы забыть о столь странном увлечении и, уподобившись обывателю, начать обычную традиционную жизнь. Смириться с блеклостью общепринятой эротики, жениться и провести свой век по-человечески нормально. Пусть скучно и бессмысленно, но… Нет! – отвечала творческая половина Пудрина. Этому не бывать! Но что делать дальше, он не знал. Пытаясь найти ответ, Олег начал посещать городские экскурсии. В глубине души он надеялся встретить того, кто бы заменил ему пожилого гида из детства и, возможно, показал бы выход из его сегодняшнего шаткого положения.

Дорогой читатель, если ты ходил на экскурсии в центре города, ты знаешь, как это бывает. Обычно они начинаются возле памятника. Прибывает несколько тетенек с большими сумками, приезжает девушка на самокате, обязательно приплетется непонятного возраста малопривлекательный мужик с унылым взглядом и подойдет молодая пара, которая больше обнимается, чем слушает. На улице немного холодно или жарит солнце и, когда гид долго объясняет, почему граф Шереметьев не любил позолоченные подсвечники, хочется присесть на скамейку и скинуть ботинки. Примерно так все и было в тот день, когда Олег попал в группу к Абраму Григорьевичу – экскурсоводу с трудно выговариваемой фамилией Эпкинд.

Пудрин сразу понял – старик именно тот, кто ему поможет. Абрам Григорьевич игнорировал помпезные здания и людные улицы, сворачивал в тесные переулочки и там подходил к невысоким приятным домикам, рассказывал свои истории и гладил строения руками. Глаза его при этом влажно блестели. Олег завороженно следил за ладонями старика, когда тот без стеснения ласкал стены особняка с кариатидами в Печатниковом переулке.

Пудрин подождал, когда группа разойдется, и подошел с вопросом:

– Абрам Григорьевич, откуда у вас такая нежность к архитектуре?

Старик одернул руку, которой только что водил по бугоркам цоколя, и посмотрел на него с недоверием.

– Почему вам так интересно? – спросил он.

– Вы похожи на моего школьного гида. Я так любил гулять с ним по городу. А сейчас я немного запутался в своих чувствах, – ответил Олег и со значением провел ладонью по стене.

Взгляд старика смягчился. Он приблизился и прошептал Пудрину на ухо:

– Приходите в пятницу вечером в Кинотеатр повторного фильма. Будем отмечать профессиональный праздник. Вам должно понравиться.

Левый уголок его рта застыл в скабрезном изгибе.

12

– О Сладчайший, я занят волонтерской деятельностью и последние годы отдавался ей без остатка. Однако у меня появилась склонность ко внутреннему совершенствованию. Меня беспокоит вопрос: не повредит ли моя духовная практика моим патриотическим убеждениям? Николай Николаевич, как мне укрепиться в медитации и остаться полезным обществу?

– Ты затронул тонкий вопрос, Арджуна. Деятельность, совершаемая не ради себя, а ради Общества, называется жертвоприношением. Любая другая деятельность, с какой бы целью она ни совершалась, привязывает тебя к миру рождения и смерти. Не вожделей к плодам труда своего! Просто исполняй свой долг. Реально свободен лишь тот, кто безусловно предан Абсолютной Истине и трудится бескорыстно. Что касается меня, то Мне не к чему стремиться, ибо все принадлежит мне. Я – Владыка всего сущего. Однако, ты удивишься, но даже Я обязан действовать, а не сидеть целыми днями в позе лотоса.Если Я перестану действовать, люди, последовав за Мной, откажутся исполнять свой долг.Если Я пренебрегу долгом, то, следуя Моему примеру, люди откажутся от своих обязанностей. Таким образом, из-за Меня в обществе воцарится смута и на свет появятся нечестивцы. Я буду повинен в том, что испортил целые поколения.О Арджуна! Мудрый россиянин, чей разум обращен внутрь, должен учить людей бескорыстию. Самый большой грех – смущать невежественных людей россказнями об Освобождении. Истинная свобода в том, чтобы работать, не привязываясь к плодам своего труда. Другой вопрос, что свои труды хорошо бы кому-то посвятить, чтобы они не оказались совсем бесполезными. Поэтому посвяти всю свою деятельность Мне. В таком сознании ты избавишься от чувства собственности и скорби. И помни: кто не прислушивается к Моим словам, тот безумен, тот пребывает в невежестве и обречен на гибель. Кто не прислушивается ко Мне, тот становится рабом дурных наклонностей, перестает бояться законов и полиции, и в конце концов умирает в грехе и неизвестности. Понял?

13

В пятницу вечером Пудрин распахнул шкаф. Гардероб молодого человека не отличался разнообразием. В наличии всего два пиджака. Один широкий, по-домашнему удобный, помнится, был куплен с расчетом поддевать под него толстовку во время арктического вторжения. Другой тесный, официальный, на случай парадного мероприятия. Узкую одежду Олег не любил, но формат предстоящей встречи диктовал свои условия. Придется потерпеть.