скачать книгу бесплатно
За спиной у Олеси хрустнула сухая ветка. Она обернулась. Темная фигура снова маячит неподалеку. Девушка ускорила шаг. Фонарей в парке практически не было, она стремилась вырваться из темноты и оказаться на слабо освещенном пятачке под одним из них. До ближайшего фонаря было не меньше ста метров. Олеся снова побежала.
На этот раз темная фигура бросилась за ней. У Олеси отпали все сомнения – ее преследуют. Паника охватила девушку. Что же делать? Она не знала. Бежать, вот что говорила гадалка совсем недавно.
Олеся попробовала закричать, но из горла вырвался хриплый прерывистый возглас. Боже, неужели Бронислава не ошиблась и эта темная фигура – ее смерть?
Она вылетела к фонарю, замерла. Свет создавал иллюзию безопасности. И в то же время не давал ей всмотреться в густую темноту. Олеся начала всхлипывать. Как же ей хотелось, чтобы все обернулось кошмарным сном, а не реальностью.
Черная фигура бросилась на нее внезапно, как коршун на добычу. Олеся завизжала, пытаясь отбросить от себя нападавшего, и почувствовала легкий укол в руку. Несколькими секундами позже она стала терять сознание. Но еще до того, как она провалилась в темноту, из которой возврата для нее уже не было, она ощутила, как что-то обвило ее шею.
Нападавший захлестнул на шее девушки странный шарф, выцветший, с изображением лилии. Ему хватило нескольких секунд, чтобы лишить Олесю жизни. Ее тело он бережно опустил на аллею, поросшую травой. В предсмертной агонии руки девушки схватились за траву, которая так и осталась в кулаках. Правая нога жертвы, как видела это в хрустальном шаре Бронислава, была подвернута. Голова повернута набок. Голубые глаза приоткрыты.
Убедившись, что жертва мертва, убийца достал из кармана цветок – белую лилию – и положил на грудь Олеси. Темная фигура, оставив тело на дорожке, под одиноко светящим фонарем, исчезла во мраке.
Начало цепи убийств было положено. Белая лилия опять умерла. Садовник вновь принялся за работу…
7 августа
Алина Полоцкая, звезда российского экрана, воскликнула:
– Ну и дыра же этот Староникольск!
Ее супруг, не менее, чем она сама, известный режиссер Глеб Плотников, приземистый усач лет пятидесяти, только усмехнулся. Он прекрасно знал привычки своей жены. Еще бы, она привыкла к съемкам, которые проходят в Москве, к отдыху за границей, на роскошных курортах. А тут они попали в провинцию, старинный городок Староникольск, расположенный в Ярославской области. Этот городок был провинциальным и незначительным, а ветка железной дороги была подведена только к нефтезаводу, и добираться до Староникольска пришлось на автомобиле. По августовской жаре, несколько часов кряду, это было настоящим мучением. Алина, обмахивавшаяся веером, вся взмокла, и чем выше поднималась температура, тем ледянее становилось ее спокойствие. Глеб прекрасно знал: если его жена сжимает губы и молчит, то это означает одно – она чрезвычайно недовольна происходящим.
Когда же их съемочная группа наконец-то добралась до Староникольска, Алина первым делом заперлась в ванной, откуда появилась через час. Глеб, меланхолично куривший на балконе единственной приемлемой для них староникольской гостиницы, уставился на жену. Он не зря сделал свой выбор в пользу Алины. Его бракоразводный процесс с дочерью известного поэта, который состоялся несколько лет назад, стал пищей для желтых газет. Они вовсю смаковали подробности романа восходящей звезды театра и кино Алины Потоцкой и ее новоявленного супруга, маститого режиссера Глеба Михайловича Плотникова.
Плотников, увидевший Алину в ее первой картине, был сражен наповал ее грацией, талантом и несомненным умом. Он ходил на все спектакли в театре, где она работала. Затем, на одной из тусовок, устроил так, чтобы их представили друг другу. Через месяц он сделал Алине предложение.
Двадцатипятилетняя красотка с гривой темных волнистых волос и изумительными зелеными глазами стала супругой режиссера, старше ее в два раза, лысеющего крепыша с мировым именем. Алина не могла сказать, что испытывает к Глебу чувство безраздельной любви, однако он ей нравился и, в отличие от десятков, если не сотен, ухажеров и приятелей, обладал подлинным могуществом. Алина сделала верную ставку – всего за пять лет она превратилась из мало кому известной актрисы одного из московских театров в звезду российского кино. В первую очередь благодаря Глебу, который поставил и снял для нее за эти пять лет восемь картин и три сериала.
Ее роль в последней картине, «Рожденные, чтобы умереть», была удостоена «Ники», на Потоцкую со всех сторон посыпались восторженные отклики, ей пророчили блестящее будущее. Алина взяла небольшой тайм-аут – она забеременела и, разродившись здоровым и крепким мальчиком, которого нарекли Глебом, еще больше привязала к себе супруга-режиссера. Те, кто не любил звездную пару, а таковых было почти такое же количество, как и фанатов Алины с Глебом, за глаза с сарказмом именовали их «Дабл-Пэ» – двойное Пэ, намекая на то, что фамилии Алины и Глеба начинались на одну букву. Однако за этим прозвищем стояло большее – Плотников принципиально снимал жену во всех картинах, которые производила его киностудия, они удачно дополняли друг друга – невозмутимый, флегматичный Глеб и искрящаяся, холеричная Алина.
– Слава богу, что в этом Старо… как его там, в гостинице есть горячая вода. Удивительно по нынешним временам, – томным голосом произнесла Алина, завернувшаяся в тонкий шелковый халат фиолетово-розоватых расцветок. – Ну что же, теперь я чувствую себя пришедшей в чувство, дорогой.
– Я уже позвонил в Москву, – сказал Глеб, – у Глебушки все в порядке.
Они наняли великолепную гувернантку, и, помимо этого, мать и старшая сестра Алины взяли на себя функции воспитателей сына Потоцкой и Плотникова.
– Я, конечно же, предполагала, что Староникольск не Москва, но что это такая провинция… – протянула Алина. – Глеб, мы обязательно должны снимать сериал здесь?
– Ты же знаешь, что этого не избежать, – ответил Плотников.
Он улыбнулся в усы. Его супруга напрочь забыла о том, что и сама-то не была коренной москвичкой, а появилась на свет в подмосковном городке, до ужаса похожем на Староникольск. В возрасте шестнадцати лет, сразу после окончания школы, она сбежала из ненавистной малой родины и отправилась искать счастья в Москву. Ей повезло – она поступила в театральный институт с первого раза.
– Ну что же, – вздохнула Алина и уселась на софу. – Ничего не поделаешь. Но, Глеб, постарайся, чтобы наше пребывание в Староникольске не затянулось.
Муж обнял Алину, нежно поцеловал и прошептал:
– Обещаю тебе, как только съемки закончатся, мы отправимся во Францию. Ты ведь ничего не имеешь против Лазурного берега?
– О, я так хочу в Канны! – воскликнула Алина. – Мы ведь попадем туда?
– Ну да, мы обязательно окажемся там, – ответил ей супруг. – А теперь нам необходимо работать, Аля. Ты же знаешь, съемки начнутся буквально послезавтра.
Алина вздохнула. Ей было не привыкать к бешеному темпу, который был характерен для Глеба. Возможно, поэтому-то она и дала согласие на брак. Она знала, что он до безумия ее любит и готов горы свернуть ради нее.
Его проект под названием «Колдовские хроники» и привел их в Староникольск. Они собирались снять новый сериал, который должен явиться вехой в российском сериальном бизнесе. В сериале действие происходило как в конце восемнадцатого века, так и в наше время, и разыгрывалось в маленьком русском городке. Мистика, любовь, романтика, детектив – все переплелось в «Колдовских хрониках». Алине надлежало играть обеих главных героинь – Анастасию в нашем времени, молодую выпускницу исторического факультета, которая решила заняться хрониками своего городка, и Марию, красавицу, которую сожгли на костре в восемнадцатом веке, обвинив в колдовстве. Алина знала, что Глеб обладает потрясающим чутьем. Сериал обязательно станет хитом, музыка для него была заказана лучшим композиторам, над созданием костюмов для ушедшей эпохи трудились лучшие костюмеры и дизайнеры. Алина не сомневалась, что «Колдовские хроники» получат «Тэфи» как лучший сериал года. Однако сама Алина хотела большего. Она втайне надеялась, что рано или поздно Глебу удастся создать шедевр, который можно будет показать за границей, и тогда она выйдет на международный уровень.
– Дорогая, мы начинаем со сцены в монастыре, – сказал Глеб, докурив сигарету. – Договоренность уже существует, но мне сейчас необходимо съездить туда и уладить все формальности. Да и ребятам нужно заняться освещением. У нас крайне мало времени. Ты сама понимаешь, сериал должен пойти в прокат в конце осени или в самом начале зимы, до Нового года. Иначе наш сериал не сможет номинироваться на «Тэфи», и придется ждать еще год.
– Мы успеем, – сказала Алина. Он знала – если Глеб ставил перед собой цель, то достигал намеченного.
– Поэтому тебе придется на какое-то время остаться одной, – сказал Плотников, вновь целуя жену. – Я поеду в монастырь. У нас еще есть время сегодня…
Алина осталась в одиночестве. Они занимали самый шикарный и дорогой номер местной гостиницы. Увидев невысокое здание из бетона, Алина закусила губу. И ей предлагалось жить здесь! Номер состоял из трех комнат, с японским телевизором, хрипящим кондиционером и на удивление хорошо обставленной ванной комнатой. Эта гостиница оказалась лучшей из всех, которые имелись в Староникольске. Здесь был даже фитнес-центр и бассейн!
За полтора месяца они сумеют снять весь сериал. Затем поедут в Москву, чтобы заняться монтажом и озвучанием. А потом… Глеб обещал, что после всего они полетят на Лазурное побережье. Канны, пальмы, белоснежная лестница с красным ковром – вот предел мечтаний Алины. Ну что же, когда-то настанет и ее время. Она это знала.
Потоцкая уселась перед большим зеркалом, расставила перед ним батальон баночек с кремами, пузырьков с парфюмом, больших и маленьких коробочек. Сегодня, в одном их местных ресторанов, ее большой выход. И пусть эти провинциалы увидят ее во всем великолепии. Даром, что ли, она прихватила с собой восемнадцать чемоданов с одеждой.
Алина принялась колдовать над своей внешностью. Она не хотела ехать в Староникольск и еще по одной причине, о которой Глебу знать вовсе не обязательно. Здесь когда-то жили ее родственники… Но это давняя и нехорошая история. Глеб расстроится, если узнает об этом. Она притворилась, будто и понятия не имеет, что это за город, и названия его не помнит. Потоцкая редко обманывала мужа, только в случае необходимости – Глеб обладал поразительным чутьем на неправду. Но это как раз тот случай, чтобы утаить от Глеба истину.
Алина гордилась собой. Ей удалось одурачить мужа. Недаром же она была лучшей российской актрисой!
10 августа
Юлия с любопытством посмотрела на небольшую церквушку, которой, по всей видимости, было никак не меньше трехсот лет. Надо же, какой раритет! Староникольск походил на декорации к фильму про Древнюю Русь – такой же маленький, буквально кукольный, полный старинных зданий и приветливых жителей.
Крестинина только что вышла из автобуса, который доставил ее из Ярославля в Староникольск. Пришлось три с половиной часа провести в духоте и жаре, зато у нее была возможность еще раз ознакомиться с архивом бабушки, который она разыскала на подмосковной даче.
Она сумела откопать на антресолях старую сумку, забитую пожелтевшими бумагами, принадлежавшими ее бабке. Юлия и не знала, что ее бабушка, дочь бесследно исчезнувшей в Староникольске Анны Радзивилл, так живо интересовалась судьбой своей матери. В папке она нашла вырезки из газет, в которых сообщалось об исчезновение звезды немого кино Анны Радзивилл. Юлия и не представляла, что ее прабабка была такой популярной. Примерно как Алина Потоцкая, которая не так давно прибыла в Староникольск, чтобы вместе с мужем, известным режиссером Глебом Плотниковым, начать съемки нового телесериала.
Юлия поразилась, когда впервые увидела фотографии Анны. Она была чрезвычайно похожа на прабабку. Не то что похожа, она была ее копией. Природа любит подобные шутки.
Архив настолько захватил Юлию, что она, усевшись на полу дачного коттеджа, несколько часов перебирала пожелтевшие листы и знакомилась со всем, что произошло задолго до ее рождения. Анна снялась в двенадцати фильмах, а учитывая, что кинематографу в то время было всего несколько лет, это было впечатляющей карьерой. Она была четыре раза замужем, у нее имелась дочь – бабушка Юлии, родившаяся незадолго до того, как Анна приняла роковое решение отправиться в Староникольск для съемок фильма. Фильм был посвящен вампирам. Действие разворачивалось не в Трансильвании, а в России, требовался соответствующий антураж. Выбор режиссера пал на Староникольск.
Фильм был практически завершен, когда Анна исчезла. Он так никогда и не вышел на экран – сначала возникла суматоха из-за исчезновения Радзивилл, потом грянула революция, за ней еще одна, и затем стало не до фильма. Он, насколько знала Юлия, хранился где-то в архивах Госфильмофонда. Хорошо бы увидеть его…
Анна Радзивилл, как узнала Юлия из тщательно собранного бабкой архива, была вовсе не единственной жертвой таинственных событий, потрясших Староникольск летом и осенью 1916 года. Помимо нее исчезли еще четыре девушки, причем три из них – задушенные кем-то неизвестным – были обнаружены в городке. На теле каждой из жертв покоился цветок, что и дало пищу для слухов. Серию убийств окрестили «цветочными убийствами», а таинственного маньяка – Садовником. Юлия сразу же вспомнила: автор анонимного письма, подписавшийся как «Ваш Друг», заклинал ее – нужно опасаться Садовника.
Обстановка в Староникольске, как понимала Юлия, была накалена до предела. Предреволюционные события смешались с ужасом, который излучали нераскрытые убийства. Полиция старалась вовсю, из Петрограда был командирован следователь с особым заданием от министра внутренних дел – как можно быстрее изловить «цветочного убийцу» и предать его суду. Эта миссия провалилась – следователь и сам стал жертвой непонятного несчастного случая.
Злые языки тотчас сообщили, что это на самом деле месть убийцы, потому как следователь вплотную приблизился к разгадке «цветочной» тайны, был готов схватить нелюдя, и тот нанес последний смертельный удар. Тот факт, что следователь был найден мертвым после серьезного разговора, перешедшего в скандал, который он имел с молодым князем Феликсом Святогорским, сразу же позволил кое-кому сделать вывод: убийца именно Феликс-младший.
Юлия почувствовала, что события почти девяностолетней давности захватывают ее. Но каким образом она сможет проникнуть в тайну тех лет? Прошли десятилетия, свидетелей не осталось, нет никаких источников информации, все следы давно исчезли. И все же она не отказалась от затеи поехать в Староникольск. Если с ее ретроспективным расследованием ничего и не получится, то у нее будет возможность оправиться от всех неприятностей и обдумать последующие шаги. Впрочем, Юлия постепенно приходила к выводу, что единственно верный шаг – подать заявление об уходе по собственному желанию, пока директор института не вышвырнул ее с ужасной формулировкой. Но пока он расслабляется с очередной любовницей за счет бюджета института на пляже, у Юлии есть время забыть о нем.
Бабушка делала кое-какие заметки, кроме того, ей удалось несколько раз побывать в Староникольске и опросить людей, которые помнили о деле «цветочного убийцы». Это произошло в середине пятидесятых, с момента исчезновения Анны прошло почти сорок лет, однако бабушка сумела кое-что выяснить.
Об убийствах помнили, хотя и говорили о них шепотом. Людская молва обвиняла в смертях молодого князя, который покончил с собой. Старый князь, поспешно прихватив вдову-невестку и только что народившегося внука, бежал за границу.
Однако бабушка, судя по ее записям, не была так уж уверена в виновности молодого Святогорского. Но почему? Бабушка отвергала мысль о том, что Феликс-младший убил Анну, которая, и это не вызывало ни малейших сомнений, была его любовницей. Кто же в таком случае скрывался под личиной Садовника?
Староникольск, как гласила статья в энциклопедии, был впервые упомянут в 1092 году. Городок обладал удивительной историей. Несколько раз войска татаро-монгольских завоевателей сжигали его и сметали с лица земли, и каждый раз трудолюбивые жители восстанавливали Староникольск. В шестнадцатом веке на речушке Тишанке, которая протекала через город, был основан знаменитый мужской Староникольский монастырь. Его закрыли сразу после революции и возродили не так давно. Монастырь славился своими колоколами.
В городке, который, как казалось, отличался набожностью, гнездилось зло. Из Староникольска происходила одна из невест Ивана Грозного, так и не ставшая женой царя, потому что ее заподозрили в желании опоить властелина ядом и навести на него порчу – бедную девушку по приказу тирана сковали цепями, закатали в просмоленную бочку и бросили в Волгу с высоченного утеса. Невеста была из рода князей Святогорских, отметила для себя Юлия.
В середине девятнадцатого века в Староникольске была совершенно случайно раскрыта секта вероотступников, более известная как Секта Тринадцати. Главарю секты, учителю местной гимназии, удалось избежать наказания и скрыться в неизвестном направлении. Говорили, что еретичество полностью искоренено не было, и сектанты тайно продолжают свою деятельность, затаившись в глубоком подполье.
В городке, как говорилось в энциклопедии, было великое множество церквей и садов. Юлия убедилась в этом лично – едва она сошла с подножки автобуса, как увидела древнюю церковь. Здесь же располагался и дворец княжеского рода Святогорских, а также огромный парк и комплекс фонтанов. Правда, что касалось дворца и парка, то от них мало что осталось.
Юлия медленно шла по булыжной мостовой, везя за собой чемодан на колесиках. Она заранее заказала себе номер в одной из гостиниц. Цены оказались вполне приемлемыми. Она сможет позволить себе провести в городке две, даже три недели. А что будет потом, она еще не знала.
Староникольск поразил ее отсутствием суеты и неспешным течением жизни. На игровой площадке резвились дети, на лавочке сидели и шептались кумушки, которые бросали заинтересованные взгляды на элегантно одетую Юлию, а в особенности на ее громыхающий по мостовой чемодан, купленный когда-то в Австрии.
Юлия хотела взять такси, но потом раздумала. До гостиницы под названием «Советская» было совсем недалеко, она лучше прогуляется и ознакомится со Староникольском. С городком, где была убита, если верить автору анонимного послания, ее прабабка Анна. Впрочем, и ее бабушка не сомневалась в том, что ее мать пала от руки «цветочного убийцы».
Крестинина помнила – из пяти жертв были обнаружены тела только трех. Это значит… Это значит, что тело ее прабабки, вполне возможно, погребено где-то здесь. Ее взгляд замер на парковом комплексе. Например, под таким же раскидистым и мощным деревом.
Внезапно Юлия ощутила непонятный страх. Городок, такой милый и уютный, похожий на картинку в детской книжке, вдруг испугал ее. Чего же она боится? Юлия не могла сказать. Вряд ли чего-то определенного, скорее всего, в воздухе, палящем и сгущающемся, разлито непонятное чувство тревоги.
И страха! Да, местные жители тоже чего-то боятся, это видно по их глазам. Но чего боятся эти люди? Староникольск, уютный, приторно-сладкий городок-леденец, в котором никогда и ничего не происходит… Но разве это так? Серия убийств в 1916 году опровергает это полностью. Здесь кипят такие же страсти, как и везде. И Юлия вдруг поняла – если она разворошит спящее осиное гнездо, это может привести к непредсказуемым последствиям. Разве она имела на это право?
Но и уехать отсюда через полчаса после того, как оказалась в Староникольске, Крестинина не собиралась. В конце концов, она решила отдохнуть, и кто ей запретит сделать это именно в Староникольске?
Юлия вдруг поняла, что заблудилась. Пока она предавалась размышлениям, ноги занесли ее совсем в другую сторону. Молодой мужчина, к которому она обратилась за помощью, оказался очень любезен. Он не только объяснил, как добраться до гостиницы, но вызвался лично проводить Юлию, взявшись за ручку ее чемодана.
– Вам требовалось свернуть не направо, а налево от церкви Вознесения, – сказал ее попутчик. – Гостиница располагается здесь, всего в двух кварталах.
– Спасибо вам, – поблагодарила его Юлия.
Молодой человек расплылся в улыбке.
– Вы приезжая, – с любопытством произнес он. – Меня зовут Денис, разрешите пригласить вас сегодня вечером, если вы свободны…
Крестинина, не готовая к такому моментальному развитию отношений, покачала головой:
– К сожалению, у меня все дни заняты. И вечера тоже.
– Жаль, – вздохнул Денис. – Вы же наверняка из Москвы. И наверняка из команды Глеба Плотникова. Приехали снимать фильм? Кое-кто этим очень недоволен, наш городок станет фоном для убийств и кровавых событий. Нам и так хватает того, что было.
Юлия оказалась около пятиэтажного бетонного здания с горделивой вывеской «Гостиница «Советская». Да, накануне отъезда она читала в «Комсомольской правде», что Глеб Плотников, знаменитый режиссер, собирается снимать в Староникольске фильм. И наверняка с Алиной Потоцкой в главной роли.
Молодой человек не обманул – всегда сонная и малообитаемая в это время года, гостиница буквально кипела энергичными людьми, членами команды Плотникова. Юлия, сумевшая протиснуться к окошку администратора, назвала свое имя.
Администраторша, дама лет сорока с рыжими вьющимися волосами и массой золотых украшений, протянула ей формуляр. Юлия вздохнула с облегчением – она правильно сделала, что заказала номер заранее, иначе вряд ли бы смогла получить комнату.
– Прошу вас, – администраторша протянула ей ключ, прикрепленный к огромной деревянной грушевидной бирке. – Ваш номер 409, на четвертом этаже по коридору направо. Желаю хорошего пребывания в нашем городе!
Юлия оказалась в лифте с несколькими гогочущими бородачами, которые, судя по разговору, были подручной силой в команде Глеба Плотникова. За пятьдесят секунд, в течение которых скрипучая кабина лифта медленно поднималась на четвертый этаж, они успели сделать Юлии массу комплиментов и поинтересоваться ее планами на вечер.
Крестинина, которая приехала в Староникольск отдохнуть и заняться давнишней детективной историей, во второй раз за пятнадцать минут ответила отказом.
– Ну ничего, мы умеем ждать, – заявил один из бородачей, и его приятели поддержали эту фразу гомерическим хохотом.
В руках у ребят были бутылки пива. Юлия подумала – а знает ли режиссер о намерениях его сотрудников предаться пороку Бахуса? Ответ на ее вопрос пришел незамедлительно – едва двери лифта распахнулись, как она столкнулась лицом к лицу с самим Глебом Михайловичем Плотниковым, которого видела до этого на фотографиях в газетах и с телевизионного экрана.
Режиссер, облаченный в белые полотняные штаны, черную майку и бейсболку с надписью «Колдовские хроники», любезно помог Юлии выбраться из лифта и страшным тоном обратился к притихшим бородачам:
– Напиваемся перед напряженным рабочим днем? По-моему, я четко сказал, что на съемочной площадке и в гостинице царит абсолютный сухой закон. Бутылки сюда, соколки, – и по номерам, причем без баб! Еще один такой инцидент, и отправитесь в Москву ближайшим автобусом. Безработными!
Видимо, слова Плотникова являлись для бородачей абсолютным и непререкаемым законом, потому что, не успела Юлия дойти до комнаты, как их и ветром сдуло. Юлия, улыбнувшись, повернула ключ в замке и вошла в свой номер.
Он оказался маленьким, но на удивление уютным. Крестинина приняла душ и, даже не спустившись к ужину, легла спать. Она утомилась, последние ночи прошли для нее без сна, поэтому, оказавшись в постели, она мгновенно провалилась в сон.
11 августа
Она проснулась около одиннадцати утра на удивление свежей и бодрой. Проблемы, которые терзали Юлию, теперь казались смешными и незначительными. С аппетитом позавтракав, она решила совершить небольшую экскурсию по Староникольску. Итак, она прибыла сюда, чтобы участвовать в расследовании. Но с чего же начать? Она даже немного растерялась.
День был солнечным и теплым. Облачившись в тонкое шелковое платье, Юлия отправилась гулять по Староникольску. Она миновала церковь, расположенную около гостиницы, и вышла на центральную магистраль Староникольска – проспект Кирова.
В Староникольске было несколько крупных магазинов. Юлия зашла в них. Выбор не такой уж богатый, но и цены вполне приемлемые. Она купила открытки с видами Староникольска и попросила, если есть, карту города. Таковой в продаже не оказалось.
Она брела по улице, ни о чем не думая. С обеих сторон возвышались одно– или двухэтажные здания, в основном жилые дома и магазины. Церквей в городке на самом деле было большое количество.
Юлия замерла перед зданием из красного кирпича с вывеской «Краеведческий музей Староникольска». Надо же, имеется и подобное заведение. Не пожалев десяти рублей, она купила входной билет.
Похоже, она оказалась чуть ли не единственной посетительницей. Юлия шла по пустынным залам, в которых находились экспонаты, повествующие об истории Староникольска. Такой маленький городок, а почти на полвека старше Москвы.
– Ее нашли в парке, удушенной, – донесся до нее взбудораженный женский голос. – Ты и не представляешь, какой ужас! А на груди… Нет, ты только подумай, белая лилия!
– Не может этого быть, – ответил другой голос. – Это что, повторение тех самых убийств?
Юлия на цыпочках подкралась к двери, за которой две незнакомые ей женщины вели беседу. Они явно говорили о чем-то интересном. Однако ее шаги в зале, усиленные эхом, были услышаны. Разговор мгновенно стих. Юлия прошла в следующий зал.
Две пожилые женщины, смотрительницы музея, с подозрением уставились на единственную посетительницу. Словно по команде, они переглянулись и поджали губы. Одна из них осторожно кашлянула. Юлия сгорала от любопытства. Судя по тем словам, которые она услышала, женщины вели речь об убийстве. Лилия на груди…
Дамы демонстративно молчали, поэтому Юлия, бегло осмотрев несколько витрин с древними черепками, перешла в следующий зал. Смотрительницы возобновили разговор, однако до Крестининой долетало только журчание их слов, смысла она не понимала. Жалко, ей так хотелось бы остаться и принять участие в обсуждении животрепещущей темы. Но что поделаешь…
В последнем зале, посвященном предреволюционной истории городка, Юлия замерла перед стендом с фотографиями. С одной из них, в огромной шляпе и держа не менее массивный зонтик, на нее смотрела ее прабабка, Анна Радзивилл. Подпись под изображением гласила «Культурная жизнь Староникольска отличалась разнообразием и насыщенностью. На фото – известная актриса немого кино А. И. Радзивилл (июль 1916 года)».
Надо же, фотография сделана незадолго до исчезновения Анны. Юлия всмотрелась в снимок. Она действительно удивительно похожа на прабабку. Словно они были родными сестрами.
– А вы так похожи, – раздался позади нее грудной женский голос.
Юлия обернулась, отступив от витрины, и едва не налетела на высокую женщину, облаченную, несмотря на жару, в плотный твидовый костюм темно-синей расцветки. Даме было на вид чуть за пятьдесят, однако она поражала своей грацией и апломбом.
Седые, тщательно уложенные в прическу волосы, подведенные темно-карие глаза, легкий макияж. У дамы была хорошая фигура. Тонкую шею украшала золотая цепочка с крошечным слоником.
Дама, приветливо улыбнувшись, достала из нагрудного кармана очки в стальной оправе, водрузила их на нос и, склонившись перед стендом, провозгласила:
