скачать книгу бесплатно
О том человеке, который ей недавно признался в любви – и которого она любила. Лера понимала, конечно, что им предстоит принять решение, но до этого было так далеко.
У них впереди, казалось, была куча времени, а теперь выясняется, что всего лишь неделя!
– Откуда ты знаешь, чего бы хотела мама?! – заявила в запале Лера.
Бабушка же ответила:
– Знаю, Валерия. Потому что я ее мать.
– А я ее дочь! И уверена, что она бы поняла меня. И не стала бы отсылать прочь так быстро. Всех этих девиц, конечно же, жаль, и тот, кто это сделал, подлинный зверь. Но я, в отличие от них, по ночам вдоль реки не шляюсь, а их ведь всех там нашли, не так ли?
Бабушка явно не намеревалась вести дискуссию, а Лера поняла: решение было принято окончательно и бесповоротно.
– Какая же ты все-таки… бессердечная! – вырвалось у девушки, и она сама испугалась того, что сказала. Бабушка же хотела ей только лучшего. Но весь вопрос в том, было ли то, что хотела бабушка, действительно для нее, своей единственной внучки, лучшим?
Заметив, как окаменело лицо бабушки, Лера поняла, что явно перегнула палку, и бросилась к ней, явно желая обнять и поцеловать, но тут послышалась мелодичная трель дверного звонка: кто-то пришел к ним в гости.
– Бабулечка, извини, я не хотела… Я вовсе не считаю, что ты бессердечная, просто вырвалось… Я понимаю, что ты хочешь как лучше… Но ведь я тоже взрослая… Ну, почти… ты должна понять, что…
Понимая, что своим несвязанным лепетом она все только усугубляет, Лера снова попыталась обнять бабушку, но та, явно обиженная ее словами, сделать ей этого не дала.
– Валерия, ты же слышишь, что в дверь позвонили!
Трель повторилась.
– Будь добра, открой!
Вздохнув и понимая, что ничего пока что изменить нельзя и что бабушка рассержена, Лера прошлепала в коридор и подошла к двери. Поворачивая торчавший в замке ключ, она вдруг испытала непонятное волнение.
Ведь в их провинциальном городе отродясь не было никаких серийных убийц и маньяков. Откуда же взялся тот, что убивал школьниц и учительниц?
И сделала то, что раньше никогда не делала: посмотрела в дверной глазок.
* * *
Она вовсе не ожидала увидеть на лестничной клетке маньяка (тем более, откуда она могла знать, как маньяк выглядит – вряд ли столь же смехотворно и опереточно, как в дурацких американских фильмах: с рукой, в которую была вмонтирована бензопила, и с невероятной формой головой, покрытой струпьям). Скорее всего, это обыкновенный, даже вполне себе заурядный человек, просто такой, который убивает других людей, не менее обыкновенных и заурядных.
Или нет?
Трель звонка прорезала тишину их квартиры (точнее, конечно же, квартиры бабушки) в третий раз.
Но на лестничной клетке она заметила не маньяка из третьеразрядных фильмов ужасов и даже не заурядного незнакомого типа, который мог вполне оказаться таковым, а свою одноклассницу и приятельницу Лариску – в белом сарафане, желтой панаме и ярко-изумрудном шарфике.
Открыв дверь, Лера быстро произнесла:
– Привет! Давай через полчаса внизу встретимся…
Но с кухни раздался громкой голос бабушки:
– Валерия, разве я так тебя учила встречать гостей?
В итоге пришлось проводить Лариску на кухню, где та, беззастенчиво уплетая один за другими бабушкины оладьи, без умолку трещала то об одном, то о другом, то о третьем – трещать без умолку Лариска умела, как никто другой.
Лера отлично знала, что бабушка Лариску не особо-то жаловала, поэтому и не хотела обострять ситуацию, приглашая подругу на завтрак, однако в этот раз бабушка была крайне любезна и выслушивала потоки информации, изливавшейся изо рта рыжеволосой тощей Лариски, с ангельским терпением.
Впрочем, как заметила Лера, при этом умело манипулируя тематикой беседы и переводя ее в интересовавшее ее русло.
А занимало бабушку все, что было связано с деяниями маньяка. Лариску же было хлебом (вернее, бабушкиными оладьями) не корми, дай только поведать последние сплетни:
– …и это точно какой-то затюканный мужичонка! Ну да, его ищут! Кстати, Лерочка, у твоего же Толика и двоюродный брат, и его отец, дядька Толика, в прокуратуре работают. Отчего бы тебе Толика на откровенность не вызвать? Наверняка он много чего знает!
Лера поморщилась: упоминание Толика, из-за которого, собственно, и разгорелся весь сыр-бор, было в данный момент неуместным, но бабушка даже своей тонкой выщипанной бровью не повела.
– И вообще, все от недостатка секса! Вы уж поверьте моему опыту! Ну, я не в том смысле, что я прямо уж такой эксперт, я девушка честная и порядочная! Но у мужичонки этого наверняка властная жена, которая его затюкала до невозможности! А секса нет! Вот он и реализует свою разрушительную энергию на стороне! А ты как считаешь, Лерочка?
Лера быстро подложила говорливой непрошенной гостье на тарелку последние оладьи и невиным тоном спросила:
– А чай еще поставить?
Бабушка же заявила:
– Дельные вещи говоришь, Лариса. Поэтому Валерия сразу после выпускного уедет в Москву. Будет там готовиться к вступительным экзаменам.
Лариска активно закивала:
– Ну да, отличная идея! А что тут по городу шляться, ждать, пока маньяк на тебя нападет? Я вот нигде не шляюсь, но все равно ой как боюсь!
Понимая, что разговор с Лариской, пусть человеком осведомленным, но далеко не самым проницательным, все только ухудшит, Лера бросилась в ванную, чтобы привести себя в порядок, одеться и наконец-то удалиться с подругой из дому.
* * *
Мечась по квартире в поисках своей второй босоножки, а также пояска от желтого сарафана, девушка заглянула в родительскую спальню. После смерти жены отец спал исключительно на кушетке в кабинете, оставив в спальне все так, как было до того рокового осеннего дня.
Бросив мимолетный взор на огромную черно-белую фотографию молодой улыбающейся мамы, Лера отвела взор – и заметила, что ящик комода был не до конца прикрыт.
Спальней никто с тех пор не пользовался, даже белье и вещи хранились теперь в другом месте.
Подойдя к комоду, Лера попыталась закрыть ящик, но поняла, что мешает что-то, высовывавшееся сбоку. Она потянула ящик на себя и, тяжко вздохнув, увидела трусики и лифчики – принадлежавшие когда-то ее маме.
Часть вещей так никому и не раздали, отец не желал этого делать, да и бабушка не стала на этом настаивать. Вероятно, по негласному молчаливому пакту вдовца и матери погибшей из спальни был организован своего рода мемориальный музей.
Застежка одного из лифчиков застряла в пазах ящика, поэтому-то он и не задвигался до конца. Вытащив лифчик, желая аккуратно сложить его и разместить на прежнем месте, Лера вдруг увидела, что из того что-то вывалилось.
Это была небольшая коробочка.
Машинально подняв ее, девушка повертела находку в руках, а потом вдруг поняла: эта коробочка никак не могла остаться со времен мамы, вещи с тех пор перебирали и укладывали. Значит, тут, в нижнем белье мамы, кто-то что-то спрятал.
Причем, судя по всему, спрятал недавно. Место было надежное: теперь к вещам мамы никто не прикасался, и тайник был идеальный.
Раздираемая любопытством, Лера открыла коробочку и едва сдержала вздох восхищения. Там, на бархатной подушечке лежало выпуклое, соединенное с массивной золотой цепочкой, золотое же сердечко, тускло посверкивавшее тремя достаточно большими, в виде звезды, камешками: синим, красным и зеленым.
И изящной воздушной буквой «Л». Ну конечно же, «Л» как «Лера»!
Вынув украшение, Лера внимательно рассмотрела кулон и быстро поняла: никакая это не бижутерия, а настоящее золото. Выходит, и камни тоже настоящие!
Сколько же это стоило?
Поймав себя на том, что она любуется кулоном, Лера быстро положила его обратно в коробочку, спрятала ее в лифчик, уложила все в ящик комода и задвинула его.
Такого кулона у мамы не было, она точно знала, да и судя по новехенькой коробочке, это было недавнее приобретение. Вряд ли бабушка, купив нечто подобное, стала бы прятать его в нижнем белье погибшей дочери.
Выходило, купить и спрятать его мог только папа, и Лера даже знала, что это такое: подарок от отца ей к окончанию школы.
Чувствуя себя с одной стороны неловко, что, сама того не желая, выведала чужую тайну (которой, однако, оставаться тайной было не так долго), а с другой ощущая эйфорию от такого прелестного ценного подарка, Лера, улыбнувшись фотографии мамы, удалилась прочь, не забыв плотно закрыть за собой дверь родительской спальни.
* * *
Поглощая вместе с Лариской по мороженому (ну да, как и бабушкины оладушки, вряд ли уж здоровая еда, но зато такая вкусная!), они брели по бульвару Мира, и Лера, как водится, слушала монолог Лариски. Впрочем, это ее в данный момент вполне устраивало: можно было подумать о своем.
– …А твоя-то бабулечка – голова! Ну да, завидую тебе, Лерочка! Ты в Москву рванешь, а я тут останусь…
Рванет-то она рванет, но как же Толик? Родители планировали устроить его в вуз, однако в местный. И как же они будут видеться – и как часто? На каникулах? Три раза в год?
– …И отец у тебя такой классный, Лерочка, не то, что мой отчим, эта вечно пьяная скотина! Эх, как бы я хотела, чтобы он маньяком оказался! Может, улики ему подложить, чтобы ему «вышку» за три убийства дали? Хотя вышку сейчас не дают, сейчас пожизненное заключение в какой-то спецтюрьме на Крайнем Севере.
Ну да, выходит, что с Толиком им придется расстаться – велики ли шансы того, что они, живя и учась в разных городах, она – в Москве, а Толик – здесь, смогут оставаться парой?
– …А вот хорошо бы было, чтобы этого нелюдя изловили! Увы, не мой это отчим, а я бы все отдала, чтобы он им оказался! Может, думаешь, анонимку в милицию написать?
Нет, вряд ли. И все потому, что в их городе действует этот дурацкий маньяк! Из-за этого изверга ее и отсылают в Москву раньше времени.
– …Ну нет, наверное, не получится! Но все равно жутко тут веселиться, зная, что где-то рядом этот монстр притаился. Как думаешь, это кто? Может, вот он?
Лера лениво посмотрела в направлении, указанном болтливой подругой. Та выбрала в подозреваемые какого-то неряшливого старца с клочковатой седой бородой и с бутылками в авоське.
А что, если ей не ехать в Москву, а остаться здесь? Или, наоборот, подбить Толика тоже поступать в столице, а не в родном городе?
– Так что ты думаешь, Лерочка? – вторгся в ее размышления пронзительный голос Лариски, и Лера вдруг поняла: ну да, бабушка права, это было уже не последнее лето детства, а первое лето взрослой жизни.
Но почему она, эта жизнь взрослая, такая сложная и проблемная?
– Ну да! Да! – заявила она, желая, чтобы Лариска от нее отвязалась, а та, понизив голос, произнесла:
– Ты в самом деле считаешь, что это маньяк?
Лера, усмехнувшись, проводила старика, явно безобидного, взором, проследив, как он сел в трамвай, и ответила:
– Нет! Да и староват он как-то…
– Ну, это, может, седая борода его старше делает. И вообще, мужчины в возрасте всем сто очков вперед дадут!
Лера рассмеялась:
– Что ты знаешь о мужчинах в возрасте!
Заметив, что подруга стушевалась, Лера замерла, но педалировать тему не стала. Если обычно такая говорливая Лариска что-то недоговаривает, значит, на то были свои причины.
Тем временем они, сделав круг вокруг бульвара, прошли мимо того самого колледжа, в котором преподавала последняя жертва. Лера заметила толкавшихся на улице, несмотря на летнее время, молодых людей, которые, куря, живо что-то обсуждали.
И большой портрет молодой, не особо привлекательной женщины, перетянутый черной траурной лентой, перед которым топорщились белые гвоздики.
– Рассуждать надо логически, – произнесла Лера и вдруг поняла, что говорит точь-в-точь как бабушка. – Итак, все жертвы имеют отношение к учебному заведению: две ученицы и одна учительница. Это может быть совпадение, а, кто знает, может – и нет.
Лариска ахнула:
– Ну да, понимаю, убийца сам имеет отношение к школе! Так и есть, это препод!
Лера, которая унаследовала любовь к классическим детективам от бабушки, обладательницы обширной библиотеки подобных романов, собрать которые в советские времена было делом более чем сложным, парировала:
– Ну почему же сразу препод! Мой папа, например, тоже препод, но вряд ли ты считаешь, что он причастен к этим злодеяниям…
Отец Леры был, как и ее покойная мама, учителем и преподавал историю в школе, которую Лера вот-вот должна была окончить.
Мама преподавала там биологию.
Лариска залилась краской, что-то бормоча, а Лера поспешила успокоить подругу:
– Нет, я просто хочу сказать, что это необязательно учитель. Хотя не исключено, что и учитель, но сама посуди: почему тогда две ученицы разных школ и учительница колледжа? Ну да, учитель может совмещать работу в двух школах, хотя это бывает не так уж и часто, но чтобы у него была и третья работа еще и в колледже, это уж просто невероятно!
Лариска, уже давно придя в себя, заявила:
– Но кто тогда, Лерочка? Господи, ты такая умна! И почему я не такая!
Так как ответа на сей сакраментальный вопрос у Леры не было, она продолжила:
– Если не учитель, то кто-то, имеющий отношение к системе образования! Только вот кто?
Тем временем они подошли к своей родной школе, и Лариска потянула ее туда.
– Преподы ведь сейчас все там! Ну, пойдем туда! Может, наткнемся на улики!
Мысль была смехотворная, но Лера позволила подруге убедить себя, что можно и в школу заглянуть. Тем более она все равно хотела поговорить с папой без бабушки, хотя понимала, что вряд ли сумеет повлиять на его решение.
Нет, не на его – на решение авторитетной бабушки.
* * *
Гулкие, нескончаемо длинные коридоры школы были пустынны и выглядели теперь, после выпускных экзаменов, как-то зловеще, несмотря на то, что их через пыльные окна заливало яркое июньское солнце.
