скачать книгу бесплатно
– Ничего себе! Сколько же ему было?
– В допотопные времена люди жили по пятьсот, а то и дольше. Самому Ною было шестьсот лет на момент начала Потопа. Но, возможно, это связано с другим летоисчислением в древних иудейских текстах. Столь долгое строительство Ковчега объясняется тем, что Господь желал дать людям возможность раскаяться в грехах и исправить своё поведение. Современники Ноя наблюдали за его работой. Когда его спрашивали, чем он занят, Ной объяснял, что Бог вынес приговор об уничтожении человечества и, если люди не одумаются, они будут уничтожены в водах Потопа. Тем не менее все смеялись над Ноем, не придавая его словам никакого значения.
– А сам Ковчег как он построил? Насколько я помню, там «каждой твари по паре». Немало должно было поместиться на борту.
– А вы, майор, осведомлены лучше, чем я думала, – хохотнула Фатима. – Верно. Судно большое. И здесь есть разные версии. По одной – сам Всевышний дал чертежи Ковчега Ною, по другой – Ангел спустился и поведал, как сделать корабль. Судно было из кипариса или кедра, дерева, способного пережить готовящийся Потоп, оно не гниёт.
– То есть известно, из чего Ковчег сделан? – уточнил Филипп.
– Доподлинно, сами понимаете, мы ничего не знаем, но упоминания есть.
– Получается, допустим, где-то найдутся остатки дерева, сделают экспертизу, и если окажется кипарис или кедр, как вы говорите, то можно считать это Ковчегом?
– Ну… я бы сказала, следует предположить, что это он. Зависит от того, где будет находка, каким периодом датировано дерево, размер судна, ну и так далее.
– Понятно, – задумчиво кивнул Филипп.
– А что дальше? Случился Потоп, Ной выжил, и всё стало прекрасно? – спросил следователь.
– Почти так. Но перед этим Ной долго ждал, когда воды сойдут. Тут тоже есть разные варианты событий. В библейской версии Потоп длился сорок дней и ночей, в месопотамской – семь. Однако, как ни странно, в обоих рассказах Ной выпускает ворона – проверить, не появилась ли земля, а потом голубя, который возвращается с веточкой дерева, что и говорит Ною об окончании Потопа.
– И затем он пристал к Арарату.
– Верно.
– Но это не самая высокая гора в мире. Почему туда? – у Саблина появлялось много вопросов, как у человека дотошного и склонного выяснять детали.
– Мы уже обсуждали с вами, что на сто процентов никто не знает, какие это были горы. Ковчег же не найден. Но, возможно, потому, что этот массив располагался на территории древнего государства Урарту в Передней Азии, занимавшего главенствующее положение в том регионе в те времена. Выше гор там не было.
Фатима замолчала, закуривая ещё одну сигарету.
Саблин и Филипп сидели, задумавшись обо всём услышанном.
– Ну а что вы скажете о возможности лётчиков увидеть остатки Ковчега во времена Первой мировой войны? – вернулся к теме Филипп.
– Я не слышала о таких историях, хотя информации об экспедициях много. Во времена Николая Второго тоже проводили исследования. Его жена, Александра Фёдоровна, была очень набожной, любила библейские предания, поэтому науке и религии выделялось достаточно средств.
– Но, если бы нашли, разве не логично предположить, что остались бы сведения об этом?
– Конечно. Безусловно. Но вы говорите про семнадцатый год. К власти пришли большевики, а такая находка, как библейский Ковчег, дала бы верующим людям ненужные для того времени аргументы в правдивости Библии, понимаете? Новая власть не допустила бы такого.
– То есть, – сказал Саблин, – если бы даже информацию о Ковчеге отправили царю, её могли бы перехватить или намеренно скрыть?
– Уверена. Если бы ваша история была реальна, то да.
– Что скажете об этом? – Филипп протянул Фатиме телефон со снимками, присланные Данилой.
Женщина достала из сумки очки и начала просматривать фотографии. На некоторых её взгляд задерживался.
– Откуда это у вас?
– Тот археолог, который отправился в горы, прислал их одному знакомому.
– Хм, – Фатима ещё раз просмотрела снимки. – Ну, сказать что-то определённое по ним сложно. Если не знать, что речь про Ковчег, я бы предположила: это просто древние породы дерева, замёрзшие в леднике. Но если, вы говорите, снимки с Араратских гор… – профессор замолчала на секунду, – тоже маловероятно.
– Почему?
– Размеры маловаты. Ковчег был огромным. Его длина не менее ста пятидесяти метров. А судя по снимкам, он меньше. Хотя, конечно, со временем большая часть, наверное, истлела. М-м-м. Не знаю. В леднике и горах он мог и хорошо сохраниться. Сложно сказать, – Фатима сняла очки и вернула телефон Филиппу. – У вас есть дата находки лётчиками?
– Апрель семнадцатого, – ответил Саблин.
– Вот и считайте. Если что-то нашли, то должны были отправить сообщение царю.
– Да, у нас есть документ. Доклад.
– Хорошо. Доклад, естественно, на бумаге. В те времена, как вы понимаете, не существовало экспресс-почты, поэтому с сообщением поехал кто-то из солдат. Вокруг военные действия. Территория Турции. Значит, на лошадях, поезде и так далее ваш гонец ехал не меньше пары месяцев, я думаю. Если они не просто увидели Ковчег, а нашли и отправили доказательства, то груз мог ехать ещё дольше. Вот вы и получаете осень, начало революции. Вряд ли ваш доклад вообще доехал до адресата. А если и доехал, царю было уже не до него, ведь в марте он отрёкся от престола.
– Ах, точно! – воскликнул Филипп. – К тому времени Николай Второй уже не был у власти, да.
– Ну вот. Ваша история прекрасна, но сомневаюсь, что вообще реальна.
Саблин вздохнул.
– Что ж, спасибо вам, – сказал он, – было крайне интересно вас слушать.
– Не за что. Обращайтесь, мальчики, если что-то потребуется. А, кстати, как зовут того коллегу, археолога, который отправился на поиски Ковчега? Может, я его знаю?
– Ксения Казанцева. Она работала в каком-то университете здесь, в Питере.
– Казанцева? – переспросила Фатима с удивлением.
– Да. Вы её знаете?
– Конечно.
Глава 27. Санкт-Петербург. Суббота. 15:10
Саблин почувствовал, как аура древних легенд и картин далёкого прошлого моментально развеялась. Он вернулся в реальность.
– Откуда вы её знаете? – спросил он, открывая блокнот, в который так ничего пока и не записал.
– Она была моей студенткой, когда я преподавала в Историческом университете. Потом так и осталась там, кажется, работать. Но тогда у неё была другая фамилия – Ростовцева.
– Ростовцева? – фамилия Саблину показалась знакомой, но он не вспомнил откуда.
– Да, это её девичья фамилия.
– Что можете о ней сказать? – следователь начал задавать стандартные вопросы.
– Да что сказать? Очень способная. Интересовалась библейской темой в археологии, – Фатима пожала плечами.
– Как давно вы её видели?
– Давно. Кажется, после того как я перешла сюда, мы и не встречались, лет пятнадцать назад.
– Понятно. А мужа вы её знаете?
– Нет. Я помню, она выходила замуж, ещё будучи студенткой, но его я никогда не встречала.
– Вы знаете, что она ушла из университета и у неё книжный магазин?
– Нет, не знаю.
– А имя Данила Титов вам ни о чём не говорит?
– Нет.
– Ладно. Спасибо.
– Так она поехала искать Ковчег? – спросила Фатима.
– Да, мы так предполагаем.
– Какая молодец. Увлечённая особа, – женщина заулыбалась.
Саблин и Филипп встали, собираясь уходить.
– Рада знакомству.
– Да, мы тоже, – сказал Филипп, – ещё раз большое спасибо за увлекательный рассказ.
Мужчины вышли на улицу, где субботний весенний день был в самом разгаре. По набережной прогуливались горожане. Река Нева поблёскивала чистыми водами после сошедшего льда.
– Интересная история, – произнёс Саблин, садясь в машину.
– Да, но меня сейчас больше волнует тема с докладом. Почему его не нашлось в архиве? Как думаешь, может, его действительно уничтожили большевики?
– Кто знает, – отозвался следователь. – Давай закажем пиццу? Что-то мне не хочется идти ужинать.
– Да, я не против.
Всю дорогу до квартиры Филипп прокручивал варианты судьбы доклада авиатора.
Без пропавших страниц понять, что они обнаружили в горах Арарата, невозможно. Есть вероятность, что страницы были при Ксении, когда она поднималась в горы, но тогда надо ждать транспортировку тел в Санкт-Петербург. И если это так, то недостающие страницы доклада она привезла из Парижа. Почему оттуда?
Курьер с пиццей уже ждал у двери, когда Саблин с писателем поднялись по лестнице.
Шульца в квартире не было.
Следователь, быстро съев пару кусков пиццы и утолив голод, вышел из кухни в гостиную, разговаривая по телефону.
Филипп достал из рюкзака ноутбук и решил покопаться в интернете. У писателя появилась идея, которую он всю дорогу из университета хотел проверить. Если доклад перехватили большевики, а потом уничтожили или скрыли, то такое решение должен был принять кто-то из лидеров нового правительства. Да и вообще, получив такую информацию, в любом случае обязаны доложить кому-то высокопоставленному. Кроме того, доклад адресован царю, а если его уже нет, то почту передали главе Временного правительства.
Филипп не был силён в современной истории, поэтому потребовалась помощь Всемирной паутины. Временное правительство. Что искать?
На ум приходила одна фамилия – Керенский, он занимал должность военного и морского министра на тот момент. К кому, как не к нему, мог попасть доклад с Кавказского фронта?
Писатель быстро прочитал статью о событиях весны и лета семнадцатого года, поняв, что период выбрал неверный. Если курьер с докладом ехал несколько месяцев, а события в тот момент в России развивались стремительно, то он мог добраться уже ближе к осени, когда Временное правительство было свергнуто и власть в стране перешла к Совету народных комиссаров. Тут уже другие фамилии начали всплывать в памяти. Ленин, Рыков, Троцкий. Несмотря на занимаемые ими должности, доклад мог попасть к кому угодно.
Информация в бумагах направлена с фронта, однако содержала сведения, не значимые для стратегических позиций армии или военных действий. Значит, решил Филипп, сведения могли передать кому-то, кто отвечал либо за внутренние дела государства, либо за иностранные, так как фактически сведения пришли с турецкой территории. Писатель остановился на двух фамилиях: Рыков и Троцкий.
В кухню зашёл Саблин.
– Ребята подтвердили поездки Казанцевой в Мексику, Францию и Армению, – сообщил он. – В Мексике и Франции она находилась по три дня в каждой стране.
– Не похоже на отпуск. До Мексики лететь только сутки.
– Вот именно. Она явно ездила туда с какой-то целью.
– Забрала купленную страницу доклада.
– Верно.
– А в какое место в Мексике она ездила?
Саблин взглянул на записи в блокноте.
– Мехико, район Кайоакане.
Название ни о чём не сказало писателю.
– А что Шульц?
– Я ему звонил. Пока ничего. Но турки обещают завтра точно выслать груз.
– Ясно.
– А ты чем занят?
– Да вот решил почитать про семнадцатый год. Думаю, к кому могли попасть бумаги авиатора.
– У тебя там большой выбор, – усмехнулся Саблин.
– Ну не такой уж и большой, если разобраться, но покопаться придётся.
– Я пойду вздремну часок. Что-то после общения с Фатимой чувствую себя разбитым.
– Давай, – улыбнулся писатель.
