скачать книгу бесплатно
Фабрика отклонений
Николай Иванович Леонов
Алексей Викторович Макеев
Полковник ГуровРусский бестселлер
По Москве прокатилась серия жестоких убийств. Жертвами преступника становились бомжи и опустившиеся алкоголики, и поначалу правоохранительные органы не сильно усердствовали в поимке душегуба. Но когда убитых стало слишком много, делом заинтересовалось высшее руководство МУРа. Расследование поручают лучшим столичным сыщикам полковникам Гурову и Крячко. Следователи долго не могут понять, зачем преступник так педантично воспроизводит один и тот же сценарий убийства. Неужели маньяк? Полицейские начинают разрабатывать эту версию, но в какой-то момент Гурова вдруг осеняет: убивает не психопат, а профессионал. На бомжах он «тренируется» – готовится к своему главному делу…
Николай Леонов, Алексей Макеев
Фабрика отклонений
Глава 1
Река в этом месте была неширока, только вот высокий левый берег заставил строителей поднять и мост на такую же высоту – пятнадцать с половиной метров, как потом указывали многочисленные журналисты, наперебой щеголяя достоверностью фактов. Следствие так и не выяснило, кто же виноват в этой трагедии: то ли водитель междугородного автобуса задремал, то ли его и в самом деле подрезал какой-то лихач, которого установить так и не удалось.
Тяжелый автобус ударился в ограждение моста, пробил его, развернулся и повис, вращая колесами над далекой серой ледяной водой. Люди с криками ужаса кинулись к передней двери и начали покидать машину. Водитель даже, говорят, помогал женщинам и детям.
Только вот Таня сидела в самом конце салона. Солидный дядька, который всю дорогу шуршал страницами журнала, к моменту трагедии задремал. Женщина стала кричать, толкать его в плечо кулачками и с ужасом смотреть на бездну под окном, на то, как пассажиры в суматохе выскакивали из автобуса, цепляясь сумками за сиденья и друг за друга. Она чувствовала, как раскачивается тяжелая машина.
Мужчина проснулся и захлопал глазами, поворачивая голову во все стороны в поисках причин волнения. Вскоре он осознал, что случилось, и, как мощный таран, бросился по проходу в сторону передней двери.
Татьяна плакала от страха, зажимая большой живот рукой, так перепугалась, что не могла выбраться со своего места у окна. Она видела давку у двери. Тот самый мужчина хватал людей за плечи и лез чуть ли им не на головы. Другой мужчина, толкая перед собой девочку-подростка, развернулся и ударил перепуганную женщину локтем в лицо.
Это было жутко, нелепо, напоминало кадры из фильма-катастрофы. Такого не могло случиться на самом деле, но беда произошла.
Тане очень хотелось жить, родить девочку. Они с мужем слишком долго ждали этого ребенка. Она, заливаясь слезами, протолкнула свое тело в проход, падая и крича, наконец-то устремилась вперед. Но многотонная махина автобуса вдруг зашевелилась со страшным скрежетом и стала проседать на один бок.
Дверь была совсем уже рядом, только пол под ногами наклонился. Татьяна упала, ободрала до крови колени. Она схватилась за поручень, а спина и ноги мужчины были совсем рядом. Стоило ему только протянуть руку!..
Таня закричала. Она никак не могла справиться со своим страхом и ухватиться за что-то устойчивое, потом все-таки уцепилась за штанину мужчины, своего бывшего соседа по сиденью. На какой-то миг ей показалось, что это спасенье, потому что он сильно рванул ногу на себя и протащил беременную женщину сантиметров пятьдесят за собой. Вот уже и край порога. Последний метр. За ним жизнь!
Штанина вдруг вырвалась из ее ослабевшей руки, а нога ударила в лицо, лягнула, как надоедливую собачонку. Таня даже не почувствовала боли от удара, хотя по лицу сразу побежало что-то теплое и липкое.
Она вдруг поняла, что умрет! С ней погибнет и ее неродившийся ребенок. Муж так и не получит полноценной семьи, не почувствует долгожданного счастья. Сейчас вообще все кончится. Больше не будет совсем ничего! На женщину навалилась такая тоска, что боли в лице она за всем этим просто не заметила.
Автобус, разрывая металл днища, стал соскальзывать назад и чуть набок. Через миг махина дернулась и полетела вниз.
Некоторые спасшиеся пассажиры находились рядом с проломом в ограждении. Они услышали жуткий, отчаянный вопль беременной женщины, который удалялся вместе с желтым корпусом автобуса. Потом был удар об воду, от которого даже мост пошатнулся.
Опять! Снова это видение! Никак от него не избавиться. Стоило ему только закрыть глаза, остаться одному в тишине, и он слышал этот крик, полный ужаса и безумия. Мужчина ничего не помнил. Он стал забывать даже тепло ее тела по утрам, когда трезвонил будильник и вставать жутко не хотелось.
Остался только этот крик, который рвал ему внутренности страшными когтями леденящего ужаса и оставлял кровоточащие раны. Наверное, это передалось ему в момент ее смерти. Говорят, такое бывает у людей, когда они так близки душами.
Гуров проснулся от ощущения, что в доме не совсем все в порядке. Какое-то легкое беспокойство заставило его мгновенно открыть глаза. Ага, Маша рядом, солнечный свет едва пробивается сквозь плотные шторы. Кажется, они проспали! Вот еще не хватало полковнику Гурову опаздывать на работу. И по такой детской причине!..
Он повернул голову, положил руку жене на спину и тут понял, что именно не так. Маша обычно спала на животе, уютно и сладко устроившись щечкой на подушке, подсунув под нее руки. Сейчас жена лежала на спине, а ее ладонь оказалась на груди.
– Маша, с тобой все хорошо? – беспокойно спросил Гуров.
– Сейчас встану, – тихо ответила жена. – Что-то… позвоночник, что ли. Аж дышать нечем. Или вчера на ночь съела что-то не то. Ты не знаешь, где поджелудочная железа располагается?
– Милая, ты что?! – Гуров подскочил на кровати и наклонился над Марией. – Может, «Скорую» вызвать?
– Не глупи. – Маша улыбнулась. – Ничего страшного. Я же говорю, что легла как-то не так. Доброе утро, полковник! – Женская рука скользнула по щетине на щеке, потрепала за ухо.
Гуров облегченно вздохнул. Что-то Маша частенько стала жаловаться на спину, начала потихоньку хандрить. Но нельзя поддаваться ее настроению, иначе дом превратится в гнездо уныния.
– Доброе утро! – Он улыбнулся как можно жизнерадостнее. – Намек понял и помчался бриться.
– Нет, – запротестовала Маша. – Сначала в ванную иду я, потом готовлю тебе завтрак, а ты приводишь себя в порядок.
Через двадцать минут они сидели на кухне за столом. Гуров уминал гречневую кашу с гуляшом и смотрел на унылую жену.
– У тебя сегодня репетиция? – на всякий случай спросил он.
– У меня? – Маша рассеянно болтала ложкой в чашке с чаем и смотрела в окно. – У меня сегодня выходной. Наверное.
– Как это? – не понял Лев Иванович. – Что значит «наверное»?
– Понимаешь, Лелька напросилась сыграть сегодня за меня. Что-то там у нее… Вот я и согласилась. Она в этом сезоне еще ни разу не играла первую роль ни в одном спектакле. А сидеть и дублировать, ждать, когда я заболею, ей хандра мешает.
– У тебя тоже хандра, – напомнил Гуров.
– Вот и посижу я дома. Буду лежать. Нет, сначала загружу стиральную машинку, а потом буду лежать, но не долго. Встану и приготовлю обед, стану смотреть на часы и, как примерная супруга, считать минуточки до возращения усталого мужа с работы.
– Нормальная программа, – заявил Гуров, отставляя тарелку. – А то, может, врача тебе?..
– Психиатра? – с надеждой в голосе спросила Маша.
– Ну что ты, – не понял юмора Лев Иванович. – Участкового.
– Ничего не знаю, начальник, ничего не видела, – вдруг очень точно сыграла Маша. – Блатные на районе терли, а я не при делах. Не надо участкового.
Гуров рассмеялся и обнял жену.
Она тяжело вздохнула и прошептала ему в ухо:
– Чего-то я просто устала. Пройдет. Эмоционально истрепалась. Свозил бы ты жену на курорт.
– А в театре как же? У вас же самый сезон!..
– А я покапризничаю немножко, и главреж сжалится. Мне же можно, я же Мария Строева.
– Ох, Маша, не нравится мне твое настроение. Давай ты не будешь мучиться, готовить обед, стирать и минуточки считать до моего прихода. Просто расслабься на денечек, поваляйся в постельке.
Маша щелкнула мужа пор носу, чмокнула в щеку и оттолкнула от себя:
– Полковник, опоздаешь. А тебя сегодня ждут великие дела. Мне сердце вещает.
Последние слова жены Гуров вспомнил, когда началась планерка. Орлов сбросил китель, а на форменной рубашке у него не было погон. Без таковых Петр из старого умного генерала полиции превратился в простого ворчливого дядьку. Когда-то такой вывод сделал Стас Крячко. Это наблюдение приятеля оказалось настолько точным, что Гуров все время о нем думал, когда видел Орлова без погон. А тут еще пришлось вспомнить и то, о чем вещало сердце Маши за завтраком.
– Лев Иванович!.. – Орлов помедлил, побарабанил пальцами по столу. – Вот что. Возьмитесь-ка вы с Крячко за одно дело. Это недалеко. Поселок Видное. Особенно лопатить не надо, местные опера и следаки сами разберутся. Мне нужно, чтобы они там не проворонили ничего серьезного.
– А что-то серьезное там наклевывается? – осведомился Крячко.
– Сами увидите. Труп у нас неподалеку, прямо сразу за МКАДом. Без кистей рук и головы. И без одежды. Не хочу, чтобы они там прозевали какого-нибудь очередного серийного маньяка.
– Я понял, – заявил Гуров. – Займемся. Какой отдел полиции? Поселок Видное?..
Орлов перебросил ему через стол лист бумаги, помолчал, что-то прикидывая, потом решительно сказал:
– Собственно, вы можете отправляться. Успехов вам.
На ходу Гуров пробежал глазами информацию о происшествии, только что полученную от генерала. Крячко шагал рядом и терпеливо ждал. Когда они вошли в свой кабинет, Гуров тут же сунул Станиславу тот самый лист и уселся на свой любимый диван у стены, из которого было видно солнце, поднявшееся над крышами.
Он закинул руки за голову, закрыл глаза и сказал:
– Ну, читай.
Крячко уселся за стол, отодвинул клавиатуру компьютера и стал изучать информацию. Он несколько раз шмыгнул носом и вопросительно посмотрел на Гурова. Лев Иванович продолжал сидеть с закрытыми глазами.
Видимо, по этим звукам сыщик понял, что его напарник закончил изучать документ, и осведомился:
– Каково твое мнение, Стас?
– Бред какой-то. Если бы это не было официальным документом, то я вообще усомнился бы в реальности данного события. На детективный роман тянет.
– Почему такой скепсис? – лениво спросил Гуров, не открывая глаз.
– Набор слишком откровенный. – Крячко пожал плечами. – Если ты потрошитель, так работай по-своему, расчленяй. А тут – раздел, отрезал голову и кисти рук. Вот как бы и все. По-моему, это больше походит на ритуальное убийство или борьбу с оборотнями, вурдалаками какими-то. Голову отсекли, чтобы злодейская душа больше не вернулась в тело.
– А руки? – тут же с интересом спросил Гуров.
– Руки? Тоже, наверное, какой-нибудь ритуал есть. Я так думаю. – Крячко не удержался и коротко хохотнул. – А вообще-то, Лев Иванович, мне кажется, что тебе не очень хочется куда-то ехать. Утро сегодня замечательное, а тут!..
– Утро-то? Да. – Гуров неопределенно повертел в воздухе пальцами и открыл глаза. – Ладно, ехать все равно надо. Староваты мы с тобой для того, чтобы довольствоваться фотографиями и официальными протоколами. Нам надо увидеть, прочувствовать все самим.
– Руками пощупать, понюхать, – в тон Гурову продолжил Крячко. – Это у нас прямо-таки потребность. Разделимся или как?
– Конечно. – Гуров вздохнул. – Нечего вдвоем мотаться. Раз уж Петр так расщедрился, что предоставил мне напарника, то надо использовать ситуацию полностью. Ты езжай в местное УВД, поболтай там с опером, который выезжал на место, узнай, каково его первое впечатление. Если он, конечно, парень толковый. Со следователем и криминалистом потолкуй.
– А ты в морг? Мужественный поступок.
– Ой, Стас, перестань, пожалуйста. – Гуров недовольно отмахнулся. – А то мы с тобой за свою жизнь трупов мало видели. И таких, и других. Как целых, так и по частям. Просто есть у меня кое-какие идеи. Только сейчас ты не спрашивай ничего. Пока у меня самого не очень-то все сформулировалось. Так, на уровне интуиции.
Крячко всегда оставался самим собой. Он успел переговорить со всеми, даже получить из главка запрос на копии протокола осмотра места происшествия и результатов всех экспертиз. Гуров сомневался, что Орлов знал об этих запросах. Но, в конце концов, Петр только поворчит и пожурит Станислава. А еще Крячко подсуетился и прислал за Гуровым машину из УВД, которая отвезла его на место происшествия, в поселок Видное.
Шоферы-дальнобойщики нашли труп в недостроенной, но уже заброшенной теплице. Просто случайно. Они остановились, чтобы справить малую нужду.
Гуров, видевший труп в морге, представил себе, с какой осторожностью эти многоопытные дядьки будут теперь заходить в такие вот брошенные строения. Зрелище было не для слабонервных. Оно могло до конца жизни обеспечить мужикам спазматические явления в мочевыводящих путях. Зашел бедолага в туалет, вспомнил – и впал в ступор. Лечить такие вещи приходится долго.
Рядом с Крячко Гуров увидел двух молодых людей. Один – в форме с погонами старшего лейтенанта полиции, второй – в джинсах и модной курточке с обилием застежек-молний и карманов.
Гуров нахмурился. Душистый майский воздух никак не хотел выветривать из ноздрей запах морга. А еще он вспомнил, как во времена его молодости начальство журило оперативников за внешний вид. Если ты не в форме, то все равно чуть ли не обязан носить костюм с галстуком. Если только конкретная оперативная ситуация не требует от тебя изменения внешности в соответствии с условиями задания. Такие вот курточки очень не приветствовались тогдашним руководством.
Он молча вошел внутрь, осторожно ступая по заросшему бурьяном строительному хламу и различному бытовому мусору, который каким-то образом сюда уже успело натаскать местное население. Тоже, между прочим, отечественный феномен.
Недалеко проходила городская улица с девятиэтажными домами. В них устроены мусоропроводы. Кому взбрело в голову тащить сюда пакеты, набитые всякими отбросами? Какой в этом тайный, непостижимый смысл?
С появлением Гурова оперативники притихли, посматривали на него с нескрываемым интересом. Потом, поймав недовольный взгляд знаменитого полковника, они поспешили представиться.
– Старший лейтенант Кулаков, – четко и спокойно произнес тот, что был в форме.
– Лейтенант Рязанцев, – весело выпалил парень в легкомысленной курточке, шмыгнув веснушчатым носом.
– Рекомендую, Лев Иванович, – кивнув на молодых офицеров, сказал Крячко. – Я их притащил сюда по принципу причастности. Рязанцев в тот день выезжал на место происшествия, будучи дежурным оперативником. А Кулакову вообще повезло. Это дело ему отписано. Он работает со следователем Захарченко. Но того я пока трогать не стал. Нервный он какой-то.
– Будешь от этого нервным, – веснушчатый Рязанцев усмехнулся и посмотрел на Кулакова, как будто ища у него поддержки.
– Цыц! – коротко, тихо приказал Крячко, и молодой оперативник осекся.
– Вы, Рязанцев, покажите, как лежало тело, опишите позу и ваше впечатление от увиденного, – приказал Гуров лейтенанту.
– Лежал он вот здесь. – Рязанцев подобрал сухую длинную ветку и стал показывать, пользуясь ею как указкой. – Вот это – лужа крови, точнее, ее следы. Тут у него была… шея. А ногами вот сюда. Лежал на спине. Вот как бы и все. Впечатления? Жутковатые, конечно. Мне не понятно, как его сюда затащили. Невольно представляю, что он сам пришел и прилег передохнуть.
– Это все? – холодно осведомился Гуров. – Вам не в уголовном розыске работать, Рязанцев, а экскурсоводом по местным достопримечательностям. Одни эмоции, а факты где, выводы?
– Ты чего, Владик? – Кулаков толкнул коллегу локтем. – Ты же с криминалистами тут лазил.
Рязанцев поднял на старшего лейтенанта ясные серые глаза и с готовностью кивнул.
– Это, конечно, я так, для полного описания впечатлений, – снова стал он объяснять московским полковникам. – А выводы мы тут сделали примерно следующие. Значит, убили этого беднягу именно здесь. Или принесли мертвым, а уж тут обезглавили. Но между смертью и расчленением прошло меньше часа. Так предположил эксперт. Следов волочения тела мы нигде не нашли. Да и светло еще было, часов восемь вечера. Примерное время смерти – между четырьмя и шестью утра.
– Все? – снова спросил Гуров.
Рязанцев неопределенно дернул плечом и снова посмотрел на своего коллегу.
– Позвольте мне, товарищ полковник? – Кулаков шагнул вперед.
– Вы сюда выезжали? – удивленно спросил Гуров.
– Нет, но я знаком с материалами следствия и получил задания следователя, из сути которых…
– Тогда вы на мой вопрос ответить не сможете. Ладно, вы, Рязанцев, свободны, а вы, Кулаков, останьтесь. Раз вы получили такое поручение, то сам Бог вам велел с нами и работать. Дело на контроле в Главном управлении уголовного розыска МВД России. Курировать будем его мы с полковником Крячко. – Тут Гуров отметил, как сник молодой лейтенант.
Сыщику даже показалось, что Рязанцев очень пожалел, что на нем сейчас эта легкомысленная курточка, а не костюм или форма.
Тут в разговор вмешался Крячко: