скачать книгу бесплатно
– Юрий Сергеевич, это из полиции, – проговорил Шурыгин в ответ на вопросительный взгляд начальства. – По поводу вчерашнего инцидента. Гуров Лев Иванович. Полковник.
– А, вот оно что. Что ж, очень приятно. Проходите, присаживайтесь. Есть какие-то предположения по поводу происшедшего?
Директор был очень солидным и ухоженным мужчиной с небольшой проседью в темных волосах, придававшей его облику дополнительную респектабельность. По-видимому, привыкший повелевать и давать указания, он обратился к Гурову так, будто тот был одним из его подчиненных, явившихся с отчетом.
– Предположения строить пока рано, – спокойно ответил полковник. – Я успел лишь поговорить с вашим секретарем, но чтобы составить картину происшедшего, этой информации недостаточно. Что сами вы можете сказать о случившемся? Ведь вы тоже присутствовали на вчерашнем мероприятии.
– Юрий Сергеевич, так я пойду? – деликатно вклинился Шурыгин.
– Да, Паша, конечно. Что я могу сказать? – обратился директор к Гурову, когда секретарь вышел. – Да ничего особенного. Я был целиком поглощен заботами о наилучшем размещении коллекции, ведь это играет очень большую роль. Думал о том, как организовать освещение, как расположить камни. Специально приглашать дизайнера всего лишь из-за трех бриллиантов, сами понимаете, непродуктивно, а сам я не такой уж специалист в подобных вопросах. А между тем ответственность за успешную организацию торгов лежит на мне. Так что у меня было достаточно хлопот с настоящими камнями, и, признаюсь, я не особенно следил за тем, что происходит с поддельными.
– Но как господин Литке доставал их из бархатного чехла, вы, наверное, все-таки видели?
– Да, разумеется.
– Расскажите, как это произошло.
– Он поставил барсетку на край витрины, открыл ее и достал футляр. Держать все это вместе в руках было неудобно, а ему ведь нужно было еще достать камни. Копии, я имею в виду. Ставить сумку посреди витрины, где в это время лежали великолепные бриллианты, тоже было не особенно красиво, поэтому господин Литке перенес ее на столик у стены.
– До того как достал из чехла подделки?
– Да, до того. Он вернулся в центр комнаты, где стояли мы все, и, достав камни, положил их рядом с настоящими для сравнения.
– Они были очень похожи?
– Поразительно! Должен сказать, у меня есть немалый опыт, я много повидал драгоценностей на своем веку, но тут, если бы мне не сказали заранее, что это дубликаты, наверное, не отличил бы.
– Что было дальше?
– Ничего особенного. Господин Литке снова спрятал копии в чехол и положил в свою сумочку.
– Вы видели, как он это делал? Открывал барсетку, клал в нее чехол, закрывал ее?
– Нет, таких подробностей я не видел. Я ведь уже сказал, мысли мои были заняты более важными вещами. Господин Литке отошел к боковому столику, и я решил, что он положил чехол обратно в сумку. Для чего еще ему понадобилось бы подходить туда?
– Да, действительно. Послушайте, Юрий Сергеевич, вы не могли бы уточнить – оценка и экспертиза лотов производятся только до проведения торгов? Перед вручением товара победившему покупателю эта процедура не проводится?
– Нет. А зачем? Для того чтобы игроки убедились в подлинности и качестве выставляемых лотов, у нас специально назначается демонстрационный день. Кстати, он как раз сегодня. Все, кто заявил об участии в торгах и заплатил предварительный взнос, имеют полное право получить полную информацию. Приступая к соревнованию, участники уже должны быть полностью уверены, что им есть за что бороться. А иначе получится, что мы предлагаем своим клиентам кота в мешке. Это недопустимо.
– Да, конечно, но в этот раз я убедительно прошу вас сделать исключение. После окончания торгов и перед вручением коллекции покупателю подлинность камней вновь должна быть подтверждена независимыми экспертами.
– Боюсь, я не совсем понимаю вас.
Выражение лица директора стало холодным и отчужденным, по-видимому, Юрий Сергеевич усмотрел в словах полковника новое покушение на безупречную репутацию аукционного дома и собирался обидеться.
– Постараюсь объяснить, – спокойно произнес Гуров. – Сложившаяся ситуация довольно двусмысленна. Вы сами сейчас сказали, что настоящие и поддельные камни очень похожи. Если все это не было просто глупой шуткой, украсть подделки могли только с одной целью – с целью подмены. А поскольку пока мы не знаем, кто это сделал, взаимные подозрения лучше пресечь в самом корне. Если при вручении коллекции покупателю будет проведена точно такая же экспертиза, как и перед торгами, то, по крайней мере, добросовестные участники торгов будут уверены друг в друге. Продавец при посредстве компетентных лиц еще раз подтвердит, что продал именно то, что обещал, а покупатель сможет достоверно убедиться, что получил именно то, за что заплатил деньги.
– А ведь верно… Как точно вы подметили. А я, признаться, и не подумал. Ведь действительно они могут предположить… Послушайте, я… Вы даже не представляете, от какой головной боли меня сейчас избавили. Столько лет работаю в этом бизнесе, кажется, малейшие нюансы уже научился улавливать, а вот подобное даже в голову не пришло. А ведь все вполне могло бы именно так и обернуться. Какой-то негодяй подменил бы бриллианты, а мы, ничего не подозревая, думали бы друг на друга. Покупатель решил бы, что в нашем доме ему намеренно продали подделку, а мы стали бы думать, что столкнулись с недобросовестным покупателем, подменившим камни уже после покупки для того, чтобы потребовать возврата денег.
– Именно! – подтвердил Гуров, очень довольный, что ему удалось втолковать свою мысль директору. – И чтобы избежать этой двусмысленности, перед вручением коллекции нужно провести еще одну экспертизу. О происшествии все знают, так что объяснить причины такого шага вам будет несложно. А вы и ваши клиенты, как вы сами сейчас заметили, избавятся от очень неприятной «головной боли».
– Спасибо вам! – с чувством проговорил Юрий Сергеевич. – Вы просто не представляете, как выручили меня. Надо же! А мне даже в голову не пришло. Благодарю! Просто… От всей души благодарю!
Сам Гуров тоже был вполне доволен результатами этой беседы. Повторная экспертиза освобождала его от дополнительной работы. Если проверка не выявит подмены, значит, и покупателя, и продавца можно смело исключать из числа подозреваемых. Тогда круг поисков сразу сужался, и, по сути, самыми вероятными «кандидатами» оставались только ювелиры.
Размышляя над этими вопросами, Лев решил еще раз уточнить количество и состав присутствовавших вчера в шоу-рум. Попросив директора перечислить тех, кто был там, он проштудировал список в своем блокноте и убедился, что все совпадает.
– После того как вы обсудили вопросы по расположению камней на витрине, все разошлись по своим делам?
– Да, господин Комаров и наши эксперты уехали, а мы с господином Литке прошли в хранилище.
– Вы не припомните, кто из присутствующих последним вышел из шоу-рум?
– Кажется, Аркадий Яковлевич… Да, по-моему, он. Хотя утверждать не берусь. Сам я вышел одним из первых вместе с господином Литке. Потом остановился, чтобы подождать остальных и попрощаться с нашими гостями. И вот тогда увидел, что из шоу-рум выходят Аркадий Яковлевич и охранник господина Комарова. Они появились практически вместе, так что кто из них за кем шел, я честно говоря, не приметил.
– Минуточку. Значит, среди присутствующих был еще и охранник? Вы не упомянули его, когда перечисляли, кто находился в комнате.
– Да? Хм. Прошу прощения за неточность. Но я как-то не придал значения… У нас тоже практически постоянно в помещениях дежурит охрана, это как бы само собой разумеется, я не думал, что о них тоже необходимо упоминать.
– Нет, мне нужен полный список всех, кто находился в шоу-рум в то время, когда господин Литке демонстрировал копии. Кроме охранника господина Комарова там был кто-то еще из обслуживающего персонала? Ваша охрана, телохранители господина Литке?
– Нет, больше никого. Мы, можно сказать, находились у себя дома, поэтому дополнительной охраны не требовалось, а господин Литке не имеет телохранителя. Нет, больше там никого не было. Охранник господина Комарова – единственный, кого я пропустил.
«Значит, девять, – мысленно подсчитал Гуров. – Девять человек тусовались в этой тесной комнатушке и оживленно обсуждали разные насущные вопросы. Неудивительно, что в такой суматохе начали пропадать вещи. Что это за охранник такой? Шурыгин тоже про него не упомянул. Настолько незаметен, что все воспринимали его как часть меблировки?»
Оценивая, насколько вероятным кандидатом в подозреваемые может быть охранник Комарова, он пришел к выводу, что вероятность эта приблизительно такая же, как у его босса. Если Комаров имел намерение выкрасть подделки и произвести подмену, он мог сделать это не сам, а поручить своему телохранителю. В конце концов, на то он и телохранитель, чтобы рисковать вместо босса.
«И он вышел вместе с Щульцем, – подумал Лев. – Имеет ли это отношение к желанию ювелира встретиться со мной? Может, он заметил что-то и хотел сообщить? Тогда почему бы не сообщить сразу аукционистам? Зачем ему понадобился полицейский? А может, все было как раз наоборот, и это охранник заметил что-то за ювелиром? Тьфу, черт, всю голову изломал. Надо будет позвонить этому Шульцу сразу же, как только освобожусь. Может, его просьба о встрече вообще не имеет никакого отношения к этому аукциону».
Так или иначе, причастность или непричастность Комарова и его приспешников должна была выясниться уже скоро. Оставалось только дождаться проведения аукциона и повторной экспертизы. Если подмены не обнаружится, значит, ни сам Комаров, ни его телохранитель к краже поддельных бриллиантов не имеют отношения, и тогда можно будет целенаправленно сосредоточиться на ювелирах.
Тем временем директору позвонил Шурыгин и сообщил, что прибыл Ганс Литке.
– Проводи его в мой кабинет, – коротко распорядился Юрий Сергеевич.
Через несколько минут в дверь вежливо постучали, и на пороге появился Шурыгин с двумя незнакомцами. Один из них – худощавый, очень светлый блондин высокого роста, – широко улыбаясь, быстро прошел к директору, протягивая для рукопожатия руку. Второй, невысокий темноволосый мужчина, скромно встал в сторонке, ожидая, когда понадобятся его услуги.
– Guten tag, guten tag, Jurij, – приветствовал директора Литке.
– Здравствуйте, Ганс, очень рад вас видеть.
– Guten tag, Hans, sehr froh, sie zu sehen, – безразлично, как автомат, проговорил переводчик.
Когда директор представил своему гостю полковника и объяснил, для чего он находится здесь, Литке выразил восторг по поводу оперативности русской полиции и с готовностью согласился отвечать на вопросы.
– Где мы можем побеседовать? – спросил Гуров у Юрия Сергеевича.
– Если вам удобно, можно прямо здесь, – ответил тот. – Мой кабинет в полном вашем распоряжении, можете спокойно беседовать, здесь вам никто не помешает.
– Благодарю.
Шурыгин и директор деликатно удалились, а Гуров, усадив напротив себя Литке и переводчика, приступил к очередному допросу.
Общаться через переводчика было не очень удобно, но все же в итоге Лев смог составить для себя картину происшедшего такой, как она представлялась немецкому коллекционеру.
В целом его рассказ совпадал с тем, что уже было известно от Шурыгина. Литке сообщил, что из Петербурга он прибыл на самолете Комарова, и из аэропорта они сразу поехали в «Diamond».
– Барсетка все время была при вас?
– Да, я практически не выпускал ее из рук. Так и ходил – в одной руке чемоданчик с настоящими камнями, в другой – сумочка с копиями, – улыбаясь, ответил Литке. – Так что транспортировку моей дорожной сумки пришлось взять на себя телохранителю господина Комарова. У меня уже не хватило рук.
– Так вы и прибыли в «Diamond»? В каждой руке по чемоданчику?
– Да, именно так.
– Что произошло после этого?
– Нас встретили представители дома и эксперты. Мы прошли в специальную комнату, где они официально подтвердили подлинность и качество моих камней. Это было зафиксировано в документах. Потом дирекция предложила мне обсудить расположение экспонатов на витрине, и мы прошли в шоу-рум.
– Там присутствовали все те, кто был при проведении экспертизы?
– Да, кажется, все. По крайней мере, я не помню, чтобы кто-то уходил. Мы увлеченно обсуждали, как лучше разместить бриллианты, и тут мне пришла мысль представить для сравнения копии. Должен вам сказать, что это очень хорошие копии, все, кто видел их, были просто поражены качеством работы. На вид они практически ничем не отличаются от настоящих камней.
– Если вам не трудно, с этого момента опишите, пожалуйста, свои действия максимально подробно, – попросил Гуров. – Как вы взяли барсетку, как открыли ее, как достали камни, что произошло потом. Все это очень важно для установления точной картины происшедшего.
– Я достал из сумочки чехол, в котором хранились копии, потом поставил ее на столик у стены и вытащил камни, – начал рассказывать Литке. – Мы сравнили их, все, как обычно, были поражены сходством, и я положил камни обратно. Признаюсь, у меня была мысль, что господин Комаров, как будущий покупатель, заинтересуется копиями, но, кажется, он не рассматривал подобную меру страховки.
– Простите, я хотел бы уточнить. После того как все осмотрели поддельные камни, вы спрятали их в чехол и снова положили в барсетку? Вы точно это помните?
– Да. То есть… Нет, сначала я, кажется, положил их рядом на столик, а в сумку убрал только потом. После. Честно говоря, в тот момент я так был увлечен разговором, что эти подробности как-то ускользнули от моего внимания. Да, кажется, сначала я положил чехол с камнями на стол. Или, возможно, просто бросил в сумочку, не закрывая ее.
– То есть все это время барсетка стояла открытой?
– Да, я не закрывал. Чего мне было опасться? Я ведь не на вокзале находился. Вокруг солидные люди, охрана. Я даже мысли не допускаю, что эти копии мог взять кто-то из присутствующих. Для чего? Серьезные уважаемые люди. Уверен, все произошедшее – просто недоразумение, которое очень скоро разъяснится. Подделки ничего не стоят, ни один здравомыслящий человек не будет из-за этого рисковать своей репутацией. А те, кто присутствовали вчера в шоу-рум, конечно же, вполне здравомыслящие. Это просто недоразумение.
– Что произошло после того, как вы закончили обсуждать нюансы расположения коллекции?
– Я закрыл сумку, положил камни, настоящие камни, в специальный чемоданчик – я специально заказывал его для транспортировки и хранения коллекции, – мы попрощались с экспертами и господином Комаровым, которые уезжали, и прошли в хранилище. Оно находится тут же, в подвальном помещении. Должен вам сказать – очень надежное место. Я демонстрировал «Фамилию» по всему миру, так что мне пришлось повидать весьма разнообразные модификации подобных бункеров. Здешний вариант – один из наиболее удачных. Все очень продуманно и профессионально.
– Таким образом, из аукционного дома вы вышли уже с одним саквояжем вместо двух?
– Да, теперь одна рука была свободна, – улыбнулся Литке.
– Куда вы направились после этого?
– Сразу в гостиницу. Предыдущий период был очень напряженным – окончание выставки, перелет, все эти организационные вопросы с размещением и хранением камней… Я был утомлен, и мне хотелось отдохнуть.
– Вы отправились в гостиницу в одиночестве?
– Нет, меня сопровождал Роберт. – Литке кивнул на переводчика. – Я не знаю русский язык, поэтому все время нуждаюсь в помощнике. Дирекция дома «Diamond» очень любезно предоставила мне его. Мы взяли такси, и Роберт объяснил водителю, куда нужно ехать.
– Барсетка все это время была с вами?
– Да, я не выпускал ее из рук. Кроме чехла с копиями в этой сумочке – все мои документы, так что, поверьте, я не оставляю ее где попало.
– В номер вы поднялись вместе с Робертом?
– Нет, он проводил меня только до вестибюля. Как выяснилось, среди персонала отеля были служащие, говорившие на немецком, поэтому я смог отпустить Роберта. Думаю, у него тоже был не самый легкий день.
– То есть в номере вы были один?
– Да, абсолютно. Признаюсь, я и не стремился к общению. Действительно немного устал, хотелось просто побыть в тишине и покое. Я заказал легкий ужин, сделал несколько звонков и очень быстро заснул.
– Таким образом, кроме вас в номер вчера вечером входил только официант?
– Да, только он. Больше гостей не было.
– И за весь вечер вы так ни разу и не открыли барсетку? Ведь, если я правильно понял, пропажа обнаружилась только сегодня утром.
– Вы удивитесь, но это действительно так. Мне незачем было открывать сумочку. Документы и камни, которые, как я думал, все еще там лежали, были мне не нужны, телефон у меня всегда в кармане. Нет, просто не было надобности открывать.
– Но утром зачем-то понадобилось?
– Да, и как раз из-за камней. Я хотел переложить копии в дорожную сумку, но… увы! Выяснилось, что их там нет. Я подумал, что это какое-то недоразумение, да и до сих пор так думаю, и позвонил в дирекцию. Точнее, попросил позвонить парня, который общался со мной в отеле. Того, который знал немецкий. Я поинтересовался, не находили ли в шоу-рум чехол после того, как мы ушли, но мне сказали, что нет.
– Кто разговаривал с вами?
– Господин Шурыгин. Именно с ним мы больше всего общались по организационным вопросам, и у меня был его номер. Он стал выяснять, в чем дело и, поняв, что пропали копии, очень обеспокоился. Честно говоря, это он настоял на официальном расследовании. Сказал, что их аукционный дом – очень солидная организация и не может позволить себе даже малейшего недоразумения, негативно влияющего на репутацию. Он прислал Роберта, подробно проконсультировав его, как нужно писать заявление, и после того как мы совместно составили этот документ, на русском языке, разумеется, я поставил свою подпись. Роберт отвез заявление господину Шурыгину и… вот, теперь мы общаемся с вами.
– Получается, что копии находились у вас до того момента, когда вы вытащили их из чехла, чтобы продемонстрировать тем, кто находился в шоу-рум. После этого вы положили их обратно в чехол, а сам чехол – либо в барсетку, либо на стол рядом с ней. Здесь, как я понимаю, имеется расхождение.
– Да… я… Этот момент, честно говоря, мне трудно припомнить в деталях. Кажется, я бросил чехол в сумочку… Или положил рядом. Не сосредотачивался на этом действии. Впрочем, думаю, это и понятно. Мысли мои были заняты совсем другими вопросами, и я меньше всего мог предполагать, что мне необходимо как-то специально заботиться о сохранности этого ничего не стоящего стекла. Кому могло прийти в голову, что подделки могут украсть? Нонсенс, нелепица! Я вам даже больше скажу – если бы не дирекция дома, я бы даже не стал беспокоить вас. Уверен, у вас есть гораздо более серьезные проблемы, которыми необходимо заняться. А это… Этот случай – просто странность и недоразумение, которое наверняка очень скоро разъяснится само собой.
– Будем надеяться на это. Но я бы хотел продолжить. Когда закончился разговор, вы подошли к столу и закрыли барсетку. Вы точно помните, что в этот момент не брали со стола футляр, а только закрыли крышку сумки?
– Да, это я помню точно. Поскольку перед тем, как закрыть барсетку, я тщательно укладывал в чемоданчик настоящие камни, то, конечно, дополнительное «укладывание» отложилось бы в моей памяти. Но ничего подобного не было. Я разместил бриллианты, закрыл чемоданчик, зафиксировал новый код. Я всегда меняю его, когда приходится открывать это миниатюрное хранилище. Потом взглянул на сумочку и, увидев, что замок не защелкнут, просто нажал сверху на крышку, взял ее в руку и направился следом за представителями дома в хранилище. Крышка закрывается очень легко, вы можете сами убедиться.
Литке поставил на стол небольшую мужскую сумку из отлично выделанной черной кожи и продемонстрировал, как открывается и закрывается ее крышка.
В этом действительно не было ничего замысловатого, она просто защелкивалась как обычный школьный портфель. Но наблюдательный полковник и из этой небольшой детали смог извлечь дополнительный полезный вывод.
Похоже, несмотря на все показное простодушие и имидж «своего парня», Литке действительно был человеком внимательным и осторожным и без особой нужды свою сумочку с документами из рук не выпускал.
«Значит, он был стопроцентно уверен в «солидности» той компании, которая собралась вчера в шоу-рум, – подумал полковник. – Кроме того, на всеобщем обозрении без всякой дополнительной защиты лежали настоящие бриллианты, и наверняка это гораздо больше напрягало уважаемого господина Литке, чем какие-то там стекляшки. «Бросил в сумочку или положил рядом…» Действительно, какая разница? Наверняка единственное, чем он был озабочен в тот миг – это необходимостью контролировать, что происходит с настоящими камнями, где уж тут думать о каких-то там стекляшках. Бросил, положил… Какая разница?»
Теперь Гуров был практически на сто процентов уверен, что кража, если она действительно имела место, произошла именно в демонстрационной комнате дома «Diamond». До этого времени поддельные камни находились в барсетке, поскольку именно оттуда Литке извлек их, чтобы продемонстрировать собравшимся. После консультаций в комнате сумочка практически постоянно находилась либо в руках Литке, либо у него перед глазами. Не говоря уже о том, что и потенциальных воров поблизости, кажется, не наблюдалось. В такси рядом с ним был только переводчик, а в номере он вообще находился один.
– Итак, вы закрыли крышку, взяли в руки барсетку и чемоданчик и отправились в хранилище. В следующий раз, как я понимаю, сумочка была открыта только утром, и чехла с копиями вы в ней не обнаружили.
