скачать книгу бесплатно
– Примерно неделю назад, – ответил судмедэксперт. – Только ради бога, не спрашивайте меня, где его держали и в каком качестве! Наши разыскники порой грешат подобными вопросами. Так вот, этого я не знаю. Я вам рассказал абсолютно все, что выяснил, и это же все отразил в заключении. – Он положил на стол Орлова лист бумаги. – Просто случай нехарактерный, вот я и пришел сам.
– Понятно, спасибо, – кивнул Гуров, беря заключение в руки. – Я позвоню, если возникнут вопросы. Не разыскного характера, – невесело усмехнувшись, добавил он.
После того как судмедэксперт ушел, Гуров и Орлов обменялись мрачными взглядами.
– Я так понимаю, это теперь мое дело? – медленно спросил Лев. – Значит, дело Любимова отставить в сторону?
– Лева, – не отрывая взгляда от его лица, тихо проговорил Орлов. – А тебе не приходило в голову, что дело Любимова сливается с этим таким вот неожиданным способом?
– Ты думаешь, что… – побледнел Лев. – Да нет, не может быть! – Он вскочил со стула и заходил по кабинету.
– Почему? – негромко спросил Орлов. – Мы же уже выяснили, что в Доминикану Любимов не полетел. А вот где он был, нам и предстоит узнать. И почему принял такую ужасную смерть… Чтобы не гадать, нужно установить личность убитого. Я намереваюсь вызвать Плисецкого. В конце концов, он кашу заварил – пусть и помогает расхлебывать.
– Не надо, я сам позвоню, – произнес Гуров, доставая из кармана сотовый телефон.
– Что? Труп? Изуродованный? Господи! Кошмар какой! Этого не может быть! – Поток слов Плисецкого был настолько эмоционален, что был услышан даже Орловым. – Почему вы решили, что это Роман?! Это невозможно! Этого не может быть!
– Леонид Максимович, вот вы нам и помогите. Приезжайте, пожалуйста, в морг на опознание, я вас там встречу.
– Что?! В морг? Вы с ума сошли! Я… Я не могу! – истерически выкрикнул Плисецкий.
– Но почему? – удивленно проговорил Лев.
– Потому что это… Это… Я не перенесу! Я вообще с детства отличаюсь повышенной впечатлительностью! Я в обморок падал, когда у меня кровь из пальца брали! – зачастил Плисецкий. – Нет-нет-нет! Ни в коем случае! А если это на самом деле Роман? Я же не переживу такого!
– Да что уж вы так сокрушаетесь-то, Леонид Максимович! – укорил его Гуров. – Будьте, в конце концов, мужчиной! Иначе нам придется вызывать для опознания родителей Романа, – на всякий случай приберег он аргумент, который должен был стать для Плисецкого убедительным.
Действительно, Леонид Максимович тут же принялся говорить, что подобного ни в коем случае допустить нельзя, но и сам наотрез отказался принимать участие в опознании. Толку от него было, как от козла молока, и Гуров уже начал злиться, решив, что махнет рукой на все «экивоки» и вызовет отца Любимова.
– Нужен какой-то человек с более крепкими нервами! – тем временем высказал пожелание Плисецкий.
– Да? Может быть, подскажете, где такого найти? – съязвил Лев. – Был бы вам крайне признателен.
Однако Плисецкий воспринял его слова буквально и сразу же принялся бормотать:
– Подождите, подождите… Может быть, секретаршу попросить?
– А что, ваша секретарша так хорошо знает своего шефа, что может опознать его без одежды? – продолжал язвить Гуров.
– А вы полагаете, что я могу узнать его без одежды? – ахнул Плисецкий. – Вы на что намекаете?
– Извините, просто вы, я думаю, гораздо больше времени проводили вместе. К тому же ездили вместе отдыхать на Ибицу. Ну и вообще, по общим признакам – волосам, телосложению, рукам…
– Нет-нет, насчет меня и речи быть не может! – снова открестился Плисецкий. – Постойте, я, кажется, придумал! А что если попросить Антона Семеновича?
– Это кто?
– Это врач из нашего центра, Роман у него наблюдался! Уж он-то должен знать его тело вдоль и поперек, он же его регулярно осматривал! Измерял рост, вес, еще какие-то параметры – я не в курсе, я сам не занимаюсь на тренажерах.
– Что ж, мысль подходящая. Привозите вашего доктора.
– Только сам я в морг не пойду! – тут же предупредил Плисецкий.
– Да ладно, ладно. Жду вас через сорок минут.
И Гуров отключил связь.
– Что ж, Лева, – произнес Орлов, – с богом!
– Ты этим что хочешь сказать? – уточнил Гуров. – Пусть это окажется не Любимов? Или наоборот?
– Честно? Не знаю, – признался Орлов. – Мне бы вообще хотелось, чтобы никакого трупа не было.
– Увы, человек предполагает, – вздохнул Лев и поднялся. – Ладно, я поехал. Крячко появится – пусть мне позвонит.
– Сначала пусть мне на глаза попадется! – ворчливо добавил генерал.
Глава 5
Погода была пасмурной, под стать ситуации. Солнце, несколько дней назад уверенно возвестившее скорый приход весны, сегодня скрылось за тяжелыми мрачными тучами, затянувшими все пространство густой туманной пеленой. Непрозрачный воздух казался ватным. С неба накрапывала какая-то морось.
Гуров сидел в машине, и выходить из нее ему совсем не хотелось. Однако спустя пару минут к воротам морга подъехал автомобиль Плисецкого. Из него вышел незнакомый Гурову мужчина лет сорока пяти, с густой кудрявой шевелюрой на непокрытой голове. Он был высок и широк в плечах.
Плисецкий боязливо высунул нос через наполовину опущенное стекло и тут же произнес в напоминание:
– Только я в машине посижу. Меня уже что-то подташнивает.
В других обстоятельствах Гуров охотно съязвил бы на этот счет, поскольку Плисецкий начал его раздражать своей повышенной чувствительностью, но в данной ситуации он лишь молча кивнул и повернулся к высокому мужчине.
– Молодцов, – проговорил тот, протягивая Гурову крупную ладонь для приветствия.
– Полковник Гуров, – представился Лев. – Пойдемте!
– Господи, только бы это был не Роман! – вскинув руки и глаза к небу, взмолился Плисецкий.
Гуров с Молодцовым прошли внутрь через серую стальную дверь и оказались в узком коридоре. Первым делом Гуров, хорошо знакомый практически со всеми моргами Москвы, даже относящимися к другим округам, заглянул в комнату, где обычно собирался персонал морга в перерывах между своей незавидной работой. Там находился и судмедэксперт Волков.
– А, приехали, – кивнул он. – Быстро вы. – И вопросительно посмотрел на Молодцова, пытаясь определить, кем он может приходиться покойному.
– Это, Виктор Палыч, ваш, можно сказать, коллега, – представил его Гуров.
– Я – лечащий врач Романа Любимова, – пояснил Молодцов.
– Лечащий? – заинтересовался Волков. – А по какому заболеванию он у вас наблюдался?
– Давайте пока говорить о Романе Витальевиче в настоящем времени, – чуть скривившись, твердо попросил Молодцов. – С вашего позволения, я взгляну на тело? Возможно, тогда все ваши вопросы окажутся излишними.
– Да на здоровье, – пожал плечами Волков. – Пойдемте.
Все трое прошли по коридору в комнату, где в специальных выдвижных блоках хранились тела. Судмедэксперт уверенно подошел к одному из них, одним движением выдвинул блок и отдернул простыню. Молодцов побледнел.
«Даже человек его профессии остается беззащитным перед видом смерти, – подумал Лев. – Но узнал ли он его?»
– Вы узнаете этого человека? – вслух спросил он.
Молодцов овладел собой, сделал шаг вперед, склонился и стал пристально всматриваться в покойного. Причем взгляд его больше скользил по телу, а не по лицу.
– Это он, – выпрямившись, проговорил он и отвернулся в сторону. – Роман Витальевич… Только почему он в таком виде? Я не ожидал ничего подобного, Леонид Максимович меня не предупредил…
– Следствие пока не может сказать ничего конкретного, Антон Семенович, – произнес Гуров, – но есть основания полагать, что Романа Витальевича удерживали где-то силой без воды и пищи, кроме того, к нему были применены пытки.
– Кошмар какой! – ошарашенно проговорил врач. – Но как? Кто удерживал? Почему пытки?
– Следствие ведется, – кратко бросил Лев, протягивая Молодцову документы на подпись.
Тот машинально расписался там, где было указано, и снова спросил:
– А где же его… нашли?
– В Битцевском лесопарке. Пойдемте. Спасибо большое, Антон Семенович, за помощь, мы вас больше не задерживаем.
– Постойте минутку! – вмешался Волков. – У меня к вам, как к коллеге, есть пара вопросов.
– Конечно, слушаю! – с готовностью кивнул Молодцов. – Наверное, вы хотите спросить насчет состояния здоровья Романа Витальевича? Здоровье у него было отличным, за исключением слабого сердца.
– Ага, значит, диагноз все-таки был поставлен?
– Конечно, а как же! Он же наблюдался у меня. В карте есть все показатели, все анализы. Кардиограмму мы делали регулярно.
– То есть Роман Любимов знал, что у него больное сердце? – вмешался в разговор Гуров.
– Да, конечно. Я не мог от него это скрывать!
– Дело в том, Антон Семенович, что Роман Любимов умер от остановки сердца, не выдержавшего нагрузок. Все эти пытки в совокупности с отсутствием еды и пищи его убили.
– Так это неудивительно! – воскликнул Молодцов. – Ему противопоказаны были не то что пытки – господи, какую чушь я сказал! – схватился он за голову. – Это все от… от растерянности. Я в страшном сне не мог себе такого представить. Я имел в виду, что ему противопоказаны были любые стрессы! А уж плен, пытки, голод – уму непостижимо! Тут здоровый-то человек не выдержит! А когда вообще все это с ним приключилось? – спросил он судмедэксперта.
Волков посмотрел на Гурова, и тот ответил за него:
– Смерть наступила около недели назад, если вы об этом.
– Как? Не может быть! Неделю назад он был в Доминикане!
– Я не знаю, где он был неделю назад, – снисходительно произнес эксперт, – но то, что именно тогда он умер, сомнению не подлежит. Или вы желаете сами убедиться? – усмехнулся он.
– Да нет, что вы, я вам доверяю, – смутился Молодцов. – Просто как же это объяснить?
– А это уже по части Льва Ивановича, – кивнул на Гурова Волков и обратился к нему: – Ну что? Можно закрывать?
– Да, спасибо, – ответил Лев, и они с Молодцовым вышли на улицу и направились к машине, в которой их ждал Плисецкий. При приближении Гурова и Молодцова он приоткрыл дверцу и высунулся наружу. Наверное, по лицам обоих все было ясно, потому что Плисецкий натурально побледнел и схватился рукой за сердце.
Гуров невольно поморщился и подумал: «Ну что же он так переигрывает? К чему эта театральщина?»
– Что? – шепотом спросил Плисецкий.
Лев промолчал, а Молодцов подошел к своему шефу и, положив руку ему на плечо, мягко сказал:
– Поедемте, Леонид Максимович. Крепитесь.
Глаза Плисецкого вдруг стали закатываться кверху, а сам он медленно начал заваливаться назад.
– Ох, е! – невольно воскликнул Молодцов, профессиональным движением успевая подхватить Леонида Максимовича и осторожно прислонить к спинке сиденья.
Затем быстро взял в машине аптечку, достал из нее пару каких-то пузырьков, один из которых поднес к носу Плисецкого, а из второго извлек большую круглую таблетку и ловко сунул ему под язык.
Гуров не спешил помогать, потому что, во?первых, думал, что Молодцов и сам прекрасно справится, а во?вторых, потому что не верил в натуральность обморока Плисецкого. Подозрения, высказанные Крячко, стали передаваться и ему, чем больше он наблюдал за поведением Плисецкого.
– Ну вот, так-то лучше, – удовлетворенно проговорил Молодцов, легонько хлопая того по начавшей розоветь щеке. – Посидите немного, Леонид Максимович, придите в чувство. Сейчас лекарство быстро поможет.
Он оставил Плисецкого на сиденье, а сам подошел к Гурову.
– Ну, и что это за спектакль? – хмуро спросил Лев. – Зачем вы делаете вид, что верите ему? Из профессиональной этики?
– Профессиональная медицинская этика, Лев Иванович, не предполагает потакания симулянтам, – ответил тот.
– Вы хотите сказать, у него настоящий обморок? – удивленно поднял брови Гуров.
– Самый что ни на есть, – заверил его Молодцов.
– Странно. Потеряв друга и компаньона, человек, конечно, может сильно расстроиться, но не терять при этом сознание, как кисейная барышня!
– Ну, у Леонида Максимовича вообще очень чувствительная нервная система, – пояснил доктор. – Он нервен, легкораним, впечатлителен. Это называется…
– Так, а вопрос задать нашему легкоранимому можно? – решительно спросил Гуров, не желавший тратить время на возню с хрупкой телесной и душевной организацией Плисецкого.
– Да, только желательно не сильно травмирующий, – ответил Молодцов и, усмехнувшись, добавил: – Вы же не хотите, чтобы он грохнулся прямо на асфальт!
Гуров совсем этого не хотел, поэтому, подойдя к Плисецкому, спросил нейтральным тоном:
– Дайте мне телефон и адрес родителей Романа Любимова.
– Вы хотите… – испуганно посмотрел тот на него.
– А вы хотите сами? Пожалуйста! – пожал плечами Лев и, услышав в ответ «что вы, ни за что, я не смогу», записал данные, продиктованные Плисецким.
Понимая, что сейчас вести дальнейшие расспросы бесполезно, и решив дать время Плисецкому, чтобы собраться с мыслями, он простился с ним, наказав быть на связи. Плисецкий вяло кивнул. Гурова порадовало, что место за рулем занял Молодцов, и он с чистой совестью отправился в Управление.
– Ну что, Петр, нашелся наш потерянный Любимов, – проговорил Гуров, войдя в кабинет генерал-лейтенанта Орлова. – Так что просьба Плисецкого, можно сказать, выполнена. Только я почему-то не чувствую удовлетворения от выполнения задания. Не знаешь, почему?
