скачать книгу бесплатно
Немного подумав, она улыбнулась. С влажными глазами это смотрелось не очень заманчиво, даже жалко. Было заметно, что девушка явно не в форме и была бы рада, если бы ее оставили в покое, но Гуров спокойно прошел мимо двух кожаных диванов и присел на стульчик рядом со столом секретарши.
– Что вы сказали? – спросил он, глядя прямо в ее глаза.
– Почему же хорошо, что нет приема? – повторила девушка, опуская левую руку под столешницу и наверняка нащупывая там кнопку вызова охраны.
– Потому что нам никто не помешает поговорить, – сказал Гуров. Он вынул из внутреннего кармана пиджака и показал свое удостоверение. – И никого вызывать не надо, все равно выгоню.
– Это… милиция, да? – Секретарша внимательно прочитала все, что было написано в удостоверении, и вздохнула, кладя обе руки на стол и с необратимой скоростью теряя интерес к Гурову как к мужчине и посетителю. – Вы как будто и не люди, – пожаловалась она. – Такое несчастье произошло, а вы слетелись, как… как…
Дверь в приемную приоткрылась, и вбежала высокая худая дама с всклокоченными каштановыми волосами.
– Людка, пошли! Опять этот комик пришел с камешками! Ты просила тебя позвать!
– Я занята! Не видишь, что ли! – неожиданно визгливо и зло крикнула секретарша, и дама, вздрогнув, словно она с разбегу напоролась на невидимую стену из бронированного стекла, мазнула странным взглядом по Гурову и вышла, осторожно прикрыв дверь за собою.
– О каких камнях идет речь, можно полюбопытствовать, Людмила? – спросил Гуров, откидываясь на спинку стульчика. – Что хорошего могут предложить коммивояжеры?
– Да так, поделки всякие из горного хрусталя, – Людмила высморкалась в платочек, убрала его под столешницу и закончила деловым тоном: – Все равно же не успею…
– Задержать этого разносчика до конца нашего разговора? – предложил Гуров и тут же добавил: – Правда, неизвестно, сколько ему придется ждать.
– Да у меня и денег с собою нет… все так неожиданно случилось, – отвлекшись было от печали, Люда-секретарша снова скуксилась и извлекла свой платочек.
Гуров, давно привыкший к подобным сценам и словам, остался почти равнодушен к демонстрируемым женским огорчениям.
Первое его впечатление уже оформилось. Сотрудники фирмы находились под впечатлением страшной новости, рабочий цикл был сломан, и отсюда следовал закономерный вывод. Вполне возможно, что роль Николаева здесь была определяющей, и, после того как он выбыл из игры, фирму ожидают суровые времена. Знали ли организаторы преступления об этом, учитывали ли этот фактор? Если да, то вполне возможно, что убийство организовали конкурентные структуры, работающие в том же сегменте рынка.
– Это кабинет Николаева? – спросил Гуров, показывая на дверь из красного дерева с бронзовой ручкой, находящуюся слева от него.
– Да, – несколько растерянно протянула секретарша, – вы хотите осмотреть?
Гуров кивнул.
– А на такие дела, – секретарша помялась, – мне кажется, нужны какие-то документы. Ордер, например. От прокурора. Или от судьи.
– Это в случае обыска, – объяснил Гуров, вставая со стула. – Если нужен будет обыск, то найдется и ордер, и понятые сразу же отыщутся из числа ваших сослуживиц. Но пока я хочу именно «осмотреть». И надеюсь, вы мне в этом поможете. Я прав, Людмила?
Вздохнув больше по инерции, чем от печали, к тому же мужчина явно не проникался к ней сочувствием, секретарша встала и, подойдя к двери кабинета, отворила ее.
– Прошу вас.
– Меня зовут Лев Иванович. – Гуров прошел в кабинет первым, за ним осторожно вошла и секретарша.
– Я прочитала в вашем документе, – тихо продышала ему в спину Людочка.
Кабинет Николаева был просторным и светлым. По интерьеру таких в Москве были тысячи. Создавалось впечатление, что их конструировали по одному образцу, который, впрочем, никто никогда не видел.
Здесь было приблизительно все то же самое, что и в коридоре, только подвесной потолок явно дороже, на полу лежал более толстый ковролин, да на стене позади директорского кресла висели два каких-то диплома в блестящих, отделанных под гранит рамках и под стеклом.
Выбрав себе кресло около приставного столика, правое, находившееся напротив окна, Гуров сел в него и жестом предложил Людмиле устраиваться напротив.
– Путина так показывают по телику, – блеснула эрудицией девушка, усаживаясь в кресло. – Спрашивайте, – попросила она, – а то вы как-то странно ведете себя, ничего не говорите почти. Вы уже арестовали кого-нибудь? Или как?..
– Скорее «или как», – усмехнулся Гуров, – но вот надеюсь, что после разговора с вами что-то прояснится.
– А я и не знаю ничего, – секретарша пожала плечами. – Ну, то есть я пока не знаю, о чем вы хотите узнать. Наверное, будете спрашивать про врагов, да? Не было таких. Сережу все люби-и-ли. – Девушка не выдержала, зашмыгала носом, соскочила с кресла, закачала головой, ничего больше не сказала и выскочила из кабинета, оставив дверь открытой.
Неизвестно, как все, а вот кое-кто здесь Николаева, похоже, действительно любил.
Гуров встал, прошелся по кабинету, заглянул в ящики стола в поисках записных книжек, но там было чисто, только на дне одного из них лежали две скрепки да старый номер журнала «За рулем».
Людмила вернулась через несколько минут, почти успокоившаяся, со свежим платочком в руках. Так как из приемной она не выходила, значит, запаслась платочками заранее. Гуров усмехнулся и решил задавать вопросы, пока относящиеся только к бизнесу Николаева.
– Успокоились? – спросил ее Гуров.
– Это имеет значение? – Людмила попыталась улыбнуться, и у нее это получилось жалко.
– Почти никакого.
– Значит, спрашивайте. – Девушка снова села на стул и потерла ладони одну о другую. – Что вас интересует в первую очередь?
– Все, – весело сказал Гуров. – Не будем терять время.
Из последующего разговора стало известно, что фирма «Интернешнл фуд корпорейшн» была основана четыре года назад двумя компаньонами, Сергеем Николаевым и Анатолием Парамоновым, однокурсниками из МВТИ.
Сначала ребята делали деньги на перепродаже подержанных иномарок, пока лавочку им не прикрыли ореховские «братки», а затем переключились на оптово-розничную торговлю продуктами питания. Дело пошло так хорошо, что сейчас, глядя на дорогой офис и помня об объемах продаж, было как-то странно вспоминать, что начиналось все с подвала на Мичуринском проспекте.
Компаньон Николаева Анатолий Парамонов последние полгода болел и сейчас находился в больнице. Три дня назад ему сделали сложную полостную операцию. На рабочем месте он не появлялся так давно, что в центральном офисе фирмы, где сейчас находился Гуров, как-то и подзабыли о существовании Парамонова. Всеми делами заправлял Николаев.
– И каковы были отношения между Николаевым и Парамоновым? – Гуров прервал рассказ Людмилы, и так уже чересчур перемежавшийся всхлипываниями.
Людмила подняла глаза:
– Кто ж это знает? Сергей всегда говорил, что с компаньоном ему повезло. А как было на самом деле, спросить можно только у Анатолия. Если он захочет рассказать.
– То есть Николаев никогда не ругал компаньона, но вам кажется, что между ними какая-то кошка все-таки пробежала? – уточнил Гуров.
Он понял по поведению Людмилы, что ее отношения с Николаевым явно переходили за грань чисто служебных. По безвременно ушедшему работодателю так не плачут. Следовательно, Николаев для нее был не только работодателем, и Людмила могла знать больше, чем простая сотрудница фирмы.
– Ну а как вы сами думаете, – голос Людмилы неожиданно окреп и показал таящиеся в нем злые истеричные ноты, – если один все время работает, а другой вовсе не появляется на работе, а прибыль делят поровну, то это будет нравиться тому, кто работает?
– Вы же сами сказали, что Парамонов болен, – напомнил Гуров, понимая, что преступление вполне может иметь экономическую подоплеку. Один компаньон хотел отстранить второго от дел, но второй опередил и устранил своего бывшего друга раз и навсегда. А лучшего алиби, чем больничная койка, придумать трудно. В конце концов, Парамонову вовсе не обязательно было самому бегать по кустам с автоматом. Ему достаточно иметь деньги и желание. Деньги у него явно были, а вот как с желанием – это и предстоит выяснить.
– Но эти дела, насколько я понимаю, касались только двух компаньонов, – мягко заметил Гуров.
– В общем, да, конечно.
Людмила успокоилась так же неожиданно, как и взволновалась. Похоже, она даже попеняла себе, что не сдержалась.
– Кофе хотите? – спросила она, пряча глаза.
– Не пью на работе, – сухо ответил Гуров. – Ну а какие настроения бродят среди сотрудников?
– Все, как обычно, – ответила Людмила. – Работают люди.
– Это понятно. Если бы не работали, то ничего бы и не было. Что народ говорит по поводу убийства Николаева? Ведь наверняка какие-то версии есть?
Людмила облизнула губы и зачем-то оглянулась на дверь кабинета, хотя та была закрыта.
– Говорят, что Парамонову это очень выгодно, – выпалила она.
– Так они часто ругались? – быстро спросил Гуров.
– Ни разу такого не видела и не слышала, – твердо заявила Людмила. – Я имею в виду, что не слышала ни от кого. Кабинет Анатолия Васильевича находится не здесь, а во втором офисе, где склады, на «Москве-Товарной-Ярославской». Есть там такая улица Красная Сосна…
Людмила вопросительно взглянула на Гурова, и тот кивнул.
– Ну вот, – продолжила Людмила. – Сюда Анатолий приезжал нечасто. Раза два-три в месяц, да еще на основные праздники – Новый год, Восьмое марта, ну и тому подобное. Я имею в виду, он нечасто приезжал, когда был здоров. А потом, конечно же, и вообще перестал появляться. Лариска, то есть Лариса Петровна, его жена, была пару раз, но они о чем-то переговорили с Сергеем Сергеевичем, и она уехала. Все было спокойно, без эксцессов.
– Были разговоры о разделе фирмы или о дополнительном акционировании? – уточнил Гуров.
– Нет, а зачем? Все так хорошо… было, – Людмила снова зашмыгала носом и стала терзать платочек.
Гуров вздохнул. Если судить по простоватому лицу секретарши, она не хитрила. Трения между компаньонами в фирме если и были, то не носили такого откровенного характера, чтобы о них судачили по углам кабинетов и в курилках.
В девяноста случаях из ста заказное убийство одного из компаньонов финансируется другим компаньоном. В случае с Николаевым версия экономических разборок внутри «Интернешнл фуд корпорейшн» была первой на очереди. Пока. И хотя ничто еще ее не подтвердило, были только неясные намеки, сообщенные необъективной секретаршей, Гуров не собирался отказываться от версии конфликта между компаньонами.
Будущее должно было показать жизнеспособность этой версии.
– В какой больнице лежит Парамонов?
– В госпитале ГУВД, в хирургическом отделении. Кажется, на восьмом этаже, а номер палаты я не помню. Но можно же позвонить и спросить. Это на улице Народного Ополчения.
Гуров кивнул. Людмила подумала, что на этом разговор и закончится. Она даже улыбнулась, явно собираясь проговорить радостное «до свидания», но Гуров покачал головой.
– Вам скучно со мною, Люда?
– Не-ет. – Людмила удивленно взглянула на Гурова. – А почему вы спросили?
– Мне показалось, мое общество начало вас напрягать. Но если все нормально, то придется вам еще немного потерпеть, Людмила.
– Ну что же поделаешь!
Девушка постаралась изобразить на лице искренний интерес к разговору, но получилось у нее это плохо. Было заметно, что Людмиле разговор неприятен и чем-то ее пугает. Гуров пока не понял, чем именно, и оставил себе эту загадку на сладкое. Пока же нужно было выяснить основное.
– А теперь, Люда, – сыщик подался вперед и наклонился ближе к секретарше, – теперь напрягитесь и постарайтесь вспомнить что-нибудь необычное, что, возможно, произошло с вашим шефом в последние дни.
Людмила изобразила на своем личике тяжкое раздумье. Затем, быстро утомившись, она потрясла головой:
– Все было, как обычно. Ничего не помню. Я имею в виду, странного ничего не помню.
– Так дело не пойдет, – не согласился Гуров. – Ну, если вы так говорите, тогда опишите мне, пожалуйста, самый обычный, рутинный день шефа, – попросил он. – Может быть, совместно мы что-нибудь да нароем.
– Вряд ли, – упрямо произнесла Людмила, – но раз вы настаиваете…
Она сделала паузу, надеясь, что Гуров скажет, что, мол, не настаивает, но, сообразив, что ситуация вовсе не та, к каким она привыкла на своей работе, смирилась.
– В общем, так, – начала она и прервала себя: – Вы точно не хотите чаю или кофе? А то сидим как-то странно…
Кофеварки в кабинете не было, и Гуров снова отказался от предложения, чтобы не терять контакта с начавшей разговаривать по-человечески Людмилой.
– Значит, вы спрашивали об обычном дне. Обычно Сергей Сергеевич приезжал сюда часам к одиннадцати. Саша, его шофер, проходил вместе с ним и оставался в приемной. Он отлучался только на обед в два часа и уезжал вместе с Сергеем Сергеевичем, если тому было нужно куда-то ехать.
– Я так понимаю, что все время, пока Николаев находился в кабинете, охранник сидел напротив вас? – уточнил Гуров.
– Ну, не обязательно напротив, – возразила Людмила. – Он на диване любил сидеть рядом с дверью. Если заходил кто-то, не знакомый с нашими порядками, он Сашу сразу и не замечал. Проходил ко мне и только потом, если оглядывался, видел Сашу. Саша обычно журналы читал. Или кроссворды отгадывал… Он мне всегда подсказывал сложные слова… – Людмила вдруг засмущалась и поправилась: – Ну, я имею в виду, когда у меня выпадала свободная минутка. Обычно очень редко. Очень! – Она даже покраснела, почувствовав, что проболталась о такой досадной мелочи.
– Я верю, – усмехнулся Гуров и продолжил расспросы: – Посетители обычно созванивались с вами или с Николаевым заранее?
– Да, а вы откуда знаете? – Людмила приоткрыла рот, но тут же сама нашла объяснение: – Ах да, вы же в милиции работаете.
– Вот именно.
– Ну да, заранее. Правда, бывало и по-другому, но это нечасто. Случайные люди редко заходили сюда. Обычно все вопросы решались с менеджерами. Если менеджеры не могли что-то на своем уровне разрулить, то они приходили сюда, и тут уже было так, как скажет Сергей Сергеевич. Как он решал, так и было.
– Кто из посторонних заранее договаривался с вами на эту неделю?
– Неделя была довольно спокойной. – Людмила встала, очевидно, по привычке, потом тихо ойкнула и снова села. – У меня в журнале записано. А журнал в столе остался, – пояснила она. – Мне принести? Я на память не скажу.
– Мы потом посмотрим точнее.
Гуров не хотел отпускать от себя Людмилу даже в приемную. Она разговорилась, и этот момент нужно было использовать максимально полно. Еще неизвестно, о чем грустном ей вспомнится в приемной, и придется снова ждать, когда она успокоится и перестанет терзать платочки.
– Пока скажите, про кого помните, – попросил Гуров.
– Я помню, что приезжали несколько человек из провинции. Из Волгограда и из Самары… Потом был еще один деятель из мэрии. Кажется, он работает в финансовом отделе, – начала перечислять Людмила, и Гуров сразу же остановил ее на этом любопытном моменте.
– Фамилию деятеля помните? – спросил он, раскрывая свою записную книжку.
– Она у меня записана, – Людмила кивнула в сторону приемной. – Зачем же запоминать? Он в первый раз пришел. Что-то там было про городскую программу поддержки беспризорников. Или искоренения беспризорников, я не помню точно.
Людмила поерзала в кресле и с нетерпением посмотрела на Гурова.
* * *
Крячко доехал до самой деревни и, найдя в ней опорный пункт милиции, остановил свой «Мерседес». Ему нужна была дополнительная, пусть и самая мелкая информация об убийстве Николаева, и хоть местный участковый вряд ли мог предоставить ему то, что надо, переговорить с ним было необходимо. Участковый наверняка уже не один раз беседовал с управлением по этому поводу, но увидеться с ним было нужно. Во-первых, Крячко собирался работать на чужой территории, а во-вторых, только участковый мог подсказать, к каким людям можно обратиться, чтобы попытаться скачать с них что-то полезное для расследования.
Хоть убийство произошло в пролеске в нескольких километрах от поселка и рядом не было ни жилья, ни каких-либо других людных мест, но все-таки это не пустыня. Крячко по своему опыту знал, что всегда есть люди, которые что-то видели или слышали, нужно только их отыскать. Частенько бывало так, что человек носил в себе информацию, не подозревая о ее ценности. И вот это было самой большой проблемой – найти такого человека, понять, что он знает, и взять у него то, что нужно.
