Плохая компания

скачать книгу бесплатно

– Кто она такая? – негромко обратился он к Шишкину. – Я имею в виду утопшую.

– Это одна из отдыхающих… – начал было тот, но брюнет перебил его:

– Это моя жена! – произнес он с неким вызовом.

Гуров кивнул и достал блокнот.

– Фамилия, имя, – проговорил он.

– Мои? – уточнил брюнет.

– И ваши, и вашей супруги.

– А вам зачем? – прищурившись, зло спросил брюнет.

Гуров молча достал свое удостоверение и показал мужчине. Тот с недоумением посмотрел на него, затем поднял вопросительный взгляд на Гурова и перевел его на Шишкина.

– У нас неприятности, Виталий Александрович, – произнес тот.

– Вы с какого времени отсутствуете? – вступил Гуров.

Брюнет растерянно посмотрел на своего спутника, обнимавшего рыдающую девушку. Это был русоволосый мужчина примерно его возраста, он был пониже и пошире в плечах.

– Мы уплыли примерно час назад, – ответил тот.

– Точного времени не помните? – спросил Гуров.

Мужчины переглянулись и помотали головами.

– Лев Иванович! – раздался сзади голос следователя. – Что там происходит?

– Подойдите, Леонид Петрович, – отозвался Гуров.

Следователь подошел, толпа расступилась, и его глазам предстало тело девушки, безжизненно лежавшей на лодочной скамье. Следователь быстро посмотрел на Гурова.

– Похоже, придется заводить два уголовных дела, – задумчиво произнес он.

– Два? Почему два? – вскричал брюнет. – И при чем тут вообще уголовные дела?

Крячко незаметно похлопал Гурова по руке и вышел вперед. Он по-свойски положил мужчине руку на плечо и заговорил:

– Тут, понимаешь, за время вашего отсутствия кое-что случилось… Ты вообще с кем приехал, с женой?

При этом Крячко теснил мужчину в сторонку, и тот покорно шел за ним, на ходу машинально принимаясь отвечать. В распоряжении Гурова и следователя остались русоволосый мужчина и девушка, которая уже перестала рыдать и теперь лишь судорожно всхлипывала, не выпуская руки своего спутника.

– Леонид Петрович, давайте поручим свидетелей Станиславу и вернемся к делу Гладких, – предложил Гуров, которому важно было определить, действительно ли придется заводить два уголовных дела или же в ситуации с девушкой произошел несчастный случай.

Следователь согласно кивнул. Ему и самому не улыбалось взвалить на себя еще и девушку, так некстати утонувшую в то самое время, когда он был занят смертью чиновника. Поэтому он охотно принял предложение Гурова и вместе с ним зашагал в сторону пансионата, после того как полковник предупредил Крячко о его новой роли.

Шишкин, которому было приказано следовать за ними, выглядел совершенно разбитым.

– Кто эта девушка? – на ходу спросил его Гуров.

– Наташа Щелокова, – ответил тот каким-то осипшим голосом. – Приехала сегодня вместе с мужем. Они всегда приезжают вместе. Мужа ее вы только что видели.

– Они действительно уплыли час назад?

– Я, собственно, не могу сказать с уверенностью… – замялся Шишкин.

– Во сколько закончился ужин? – спросил Гуров.

– Примерно в десять вечера. И после этого все стали разбредаться кто куда – я вам уже говорил об этом. Кто-то отправился купаться, кто-то танцевать, кто-то, подобно Гладких, захотел отдохнуть в своей комнате. А эта компания решила сплавать на лодке. Вполне естественное желание. Они вообще любят ночные катания, – говорил Шишкин.

– Когда они уезжали, Гладких был еще жив? – уточнил Гуров.

Шишкин вновь засомневался.

– Я, собственно… Понимаете, я специально за этим не следил. У меня куча других обязанностей, а гостей довольно много. Я же не могу держать каждого в поле зрения! И потом, разве я мог предположить, что это пригодится?

Гуров ничего не ответил, и тогда Шишкин продолжил:

– А почему вы спрашиваете? Вы что, считаете, что смерть Гладких может быть связана с этим… инцидентом? Но это же абсурд!

Гуров снова не дал ему ответа. Вместо этого он велел Шишкину подождать в стороне, а сам спросил следователя, что уже удалось выяснить.

– Да пока мало что известно, – пожал плечами следователь. – Приезжал этот Гладких сюда довольно часто, практически каждые выходные.

– Один? – спросил Гуров.

– Один, один, – подтвердил следователь.

– Он что же, не женат?

– Женат. Более того, недавно стал дедом. И жена его, как счастливая новоиспеченная бабушка, все время возится с внуком, помогая дочери. И вообще, как говорят знавшие его люди, Гладких предпочитал проводить время в пансионате без семьи.

– Угу, – отметил этот факт для себя Гуров. – Кто-нибудь видел, как он входил в номер?

– Видели, как он поднимался по ступенькам пансионата, – уточнил следователь.

– Дверь в его номер была не заперта, – задумчиво произнес Гуров. – Может быть, кто-то видел, как некто проходил по коридору за несколько мгновений до смерти Гладких?

– Увы, – развел руками следователь и вздохнул. – И потом, его смерть обнаружилась не мгновенно, прошло все-таки несколько минут… Сколько точно – установить сложно. От одной до десяти. В общем, придется всех опросить повторно, и уже не здесь, а у себя в кабинете. Народу много, так что работы по горло.

– Место под балконом обыскали? – спросил Гуров.

– Да. И, предвидя ваш следующий вопрос, могу сразу сказать, что ничего не нашли. Ни пуговицы, ни еще каких-либо улик. Все чисто, практически стерильно.

– Вот как… – произнес Гуров и повернулся на голоса, раздавшиеся сзади.

Голоса приближались, среди них выделялся тонкий женский и вторящий ему глуховатый добродушный баритончик, в котором Гуров узнал голос Крячко. Гуров повернул голову и увидел, как Станислав вразвалочку шествует к зданию пансионата, ведя впереди себя всю компанию любителей ночных водных катаний. Девушка что-то упорно доказывала ему, а Крячко вроде бы не спорил с ней, но в то же время и ничего не утверждал.

Наконец вся группа достигла Гурова и следователя, и голоса сразу смолкли.

– Что ж, предварительные данные я получил, – заявил Крячко. – Судя по их словам, похоже на несчастный случай.

– А я вам что говорю! – снова эмоционально заговорила девушка. – Все же произошло на наших глазах!

– Станислав, отойдем на минуточку, – попросил его Гуров, оставляя свидетелей нового происшествия на следователя.

Они прошли к какой-то беседке в глубине двора и присели на белую резную скамейку. Крячко почесал затылок и сказал:

– Твердят одно и то же. Немного растеряны, разумеется, но это вполне естественно. В показаниях вроде не путаются. Но я бы на всякий пожарный допросил их еще разок, поодиночке и в другой обстановке.

– Общую картину опиши, – попросил Гуров.

Общая картина в пересказе Крячко выглядела следующим образом. Молодые люди, Виталий и Наталья Щелоковы, приехали в пансионат около семи часов вечера. Вместе с ними, но на своей машине, прибыли их друзья – Сергей и Даша Прохоровы. Сергей и Виталий служили в том же ведомстве, что и погибший Гладких. Причем Виталий Щелоков, муж погибшей Натальи, был еще и его заместителем по каким-то вопросам. Но это к делу отношения не имеет. Компания расположилась в соседних номерах, все собирались отдыхать и весело проводить время. Перед ужином успели искупаться и сыграть в бадминтон. После ужина решили развлечься и прокатиться на лодке. Было уже довольно темно, но не настолько, чтобы лишить себя удовольствия ночного купания. Остановив лодку на середине пруда, все один за другим попрыгали в воду. Плавали вроде бы все рядом, постоянно переговаривались. Потом вдруг обратили внимание на то, что Наталья молчит. Покричали, позвали. Не услышав ответа, встревожились. Посмотрели в лодке – пусто. Сперва еще не теряли надежды, думали, что Наталья просто отплыла далеко – она хорошо плавала. Потом забеспокоились не на шутку. Мужчины велели Дарье забраться в лодку, а сами принялись нырять. Однако их попытки не завершились успехом, и минут через пятнадцать было принято решение плыть на берег за помощью. Ну а остальное уже понятно.

– Кто первым забеспокоился, что женщина не отвечает? – спросил Гуров, выслушав Крячко.

– Да они и сами этого не помнят. И это, кстати, вполне естественно: все в воде происходило, к тому же уже темновато было.

– Значит, сделать однозначного вывода, убийство это или несчастный случай, не получается, – резюмировал Гуров.

– Пока не получается, – слегка поправил его Крячко. – Я велел им всем троим завтра явиться в главк для дачи показаний.

– Боюсь, что это коснется не только их троих, – произнес Гуров. – Ты заметил, сколько здесь народу собралось? Плюс персонал. Опросить всех подробно и сопоставить показания за сегодняшнюю ночь просто нереально. К тому же многие начнут кричать, что они падают с ног и хотят спать.

– С каких пор тебя стали волновать такие вещи? – изумленно воззрился на него Крячко. – Ты же у нас железный человек, когда речь идет о деле.

– Ну, во-первых, предварительные показания мы все-таки добыли, – ответил Гуров. – Главных свидетелей опросили, что называется, не отходя от кассы. Во-вторых, не от всех, кто здесь находится, будет толк. Разумеется, круг сузится до нескольких человек. И вот на них нужно будет сделать упор. Ну и, как ни крути, все собравшиеся здесь – все-таки уважаемые люди, и идти с ними на конфликт на ровном месте не стоит. Петр Николаевич явно бы не одобрил подобного. Так что давай уважим старика в такой мелочи, дабы потом, если понадобится, сделать по-своему в крупном. Пока что у меня ни к кому из них претензий нет. Но, как ты понимаешь, если появятся основания подозревать кого-то из них, мне будет глубоко плевать, сколько времени на часах, и на прочие этические церемонии. Или тебя кто-то беспокоит?

– Да как тебе сказать, Лева… – поскреб затылок Крячко. – Не дает мне покоя этот убитый горем муженек.

– Ты про Щелокова? – нахмурился Гуров, и Крячко кивнул.

– Понимаешь, – продолжал он, – вроде и ведет себя естественно, и растерянность искренняя, но как-то он нервничает. Словно боится чего-то.

– Ну, ему есть чего бояться. В первую очередь того, что ему не поверят и обвинят, к примеру, в неоказании помощи. Хотя, если показания всех троих совпадут, к нему не будет претензий. Пока ничто не указывает на то, что это было убийство. И если бы не смерть Гладких, случившаяся приблизительно в то же время, дело, скорее всего, вообще бы не завели.

– Я их вызвал на завтрашнее утро первыми, – сказал Крячко. – Поодиночке. Конечно, эти Прохоровы, как муж с женой, могут и договориться, как отвечать.

– Но кто, как не ты, умеет развенчивать ложные показания, – перебил его Гуров. – Вот видишь, а ты сокрушался, что тебя зря сорвали с места… А тут такая работа намечается! Что бы я без тебя делал?

– Уж лучше бы зря, – ворчливо отозвался Крячко. – Сейчас бы уже домой возвращались. А тут даже не одно – два дела грозят.

– Подожди еще со вторым, завтра разберемся, – как мог успокоил его Гуров.

Он взглянул на свои наручные часы. В пансионате они провели уже почти три часа. За это время было сделано многое. Произведен осмотр места происшествия, а также всей территории, допрошены главные свидетели, от остальных получены предварительные показания. Судмедэксперт тщательно обследовал тело – насколько, конечно, это было возможно в данных условиях. Эксперт-криминалист исследовала местность и номер, в котором остановился Гладких. Гуров лично побеседовал с Дятловым – тем самым человеком, который обнаружил тело Гладких.

Показания его, правда, никакого света на случившееся не проливали. Юрий Васильевич – невысокий, плотный, седоватый мужчина – сообщил, что после окончания обеда, выждав минут десять, решил отправиться к себе в номер, поскольку предстоящие молодежные развлечения его не сильно волновали. По его словам, он собирался просто полежать перед телевизором, ссылаясь на то, что после сытной еды привык немного вздремнуть. Гладких отправился немного раньше, что подтверждалось и показаниями других свидетелей.

Подходя к пансионату, Юрий Васильевич увидел под балконом что-то темное и большое. Говорил, будто сперва даже не понял, что это тело, так как страдает близорукостью. Затем подошел, узнал Гладких и вначале подумал, что тому стало плохо. И только склонившись над телом, заметил кровь.

– Вы его трогали, переворачивали? – спросил Гуров.

Дятлов заверил его, что нет, что он сразу же побежал к столу, где остались многие отдыхающие, а также администратор пансионата Шишкин. Тот сразу же позвал врача Носова, и все трое вернулись к Гладких. Носов тут же заявил, что Гладких мертв, после чего произошло замешательство, длившееся несколько минут. Шишкин никак не мог решить, звонить ему в полицию или нет, хотя ответ на этот вопрос был очевиден. Но тут его можно понять: никто не хочет скандала в своем заведении. К тому же директор пансионата, Владимир Павлович Белкин, в данное время отсутствовал, отправившись куда-то за границу на отдых, и все ответственность лежала на Шишкине.

Ситуацию осложняло еще и то, что многие к этому моменту разбрелись кто куда, и собрать всех и сообщить неприятную новость было проблематично. Гуров спросил Дятлова и о компании, включавшей чету Щелоковых и Прохоровых. Юрий Васильевич ответил, что они покинули стол одни из первых, даже не дождавшись десерта. Но отправились ли сразу кататься или какое-то время находились на берегу, он точно ответить не может. На вопрос Гурова, почему они прервали обед, Дятлов ответил, что, видимо, заскучали, однако Гурову его ответ показался неубедительным, к тому же Дятлов говорил как-то нехотя и не глядя на него. Решив разобраться с этим позже, расспросив других, Гуров пока что оставил Юрия Васильевича в покое.

Он переговорил со следователем, выяснил, что тот также успел сделать все предварительные дела, и они совместно решили, что всех, кто присутствовал в пансионате в этот вечер, следует оставить здесь до утра с тем, чтобы утром они явились для дачи показаний, о чем и объявили во всеуслышание. Правда, нашлись такие, кто не пожелал оставаться, а хотел немедленно отправиться домой. Желание это было вполне естественным: пансионат «Голубое озеро», бывший до сих пор милым и гостеприимным, в одночасье превратился в зловещее место. Весть о том, что Наталья Щелокова утонула, уже облетела всех, и в совокупности с трагедией, произошедшей с Гладких, это стало дополнительным фактором, заставляющим этих людей держаться отсюда подальше.

Никто не стал возражать, и многие, облегченно вздохнув, стали поспешно рассаживаться по машинам и разъезжаться.

– Что ж, Лев Иванович, считаю, что и нам здесь оставаться нет смысла, – сказал следователь.

– Верно, – подтвердил и Крячко. – Завтра с утра работы по горло, а спать нам осталось каких-то часа три, учитывая, что еще домой добираться.

– Хорошо, поехали, – согласился Гуров, часы которого показывали уже половину третьего ночи.

– А мне что делать? – растерянно выступил вперед администратор Шишкин, видя, как рушатся все его потуги обеспечить гостям достойный отдых.

– А вас, Алексей Михайлович, я также жду завтра у себя в кабинете. В девять тридцать утра, – сказал Гуров. – А пока спокойно спите.

– Если, конечно, сможете, – добавил Крячко и вальяжно проследовал за Гуровым к его машине.

Глава третья

Пауза в работе, которой Гуров воспользовался, чтобы доложить наконец генерал-лейтенанту Орлову о текущем состоянии дел, возникла на следующий день только ближе к обеду. Все время до этого Гуров непрерывно был занят, принимая и расспрашивая одного свидетеля за другим. Он исписал за это время такое количество листов протокола, какое не всегда исписывал за неделю.

«Хорошо еще, что есть такая вещь, как компьютер», – думал Гуров, вспоминая, как в стародавние времена, когда технический прогресс еще не достиг нынешних высот, им, операм, приходилось довольствоваться авторучкой и как в результате долгой писанины между указательным и средним пальцем возникали грубые мозоли – совсем как в школьные годы.

Крячко, который печатал куда медленнее Гурова, обычно пользуясь одним, от силы двумя пальцами, потратил кучу времени на одних только Прохоровых и Щелокова. Собственно, Гуров ему и не поручал покуда заниматься ничем другим. Гурову было важно поскорее разобраться со смертью Натальи Щелоковой и исключить ее из числа умышленных убийств, дабы внести ясность в картину, нарисованную вчера неведомым художником-злодеем в пансионате «Голубое озеро».

Правда, они виделись с Орловым утром на планерке, но в свете произошедших событий она прошла в ускоренном режиме – генерал-лейтенант не хотел задерживать своих главных сыщиков и отвлекать от срочных дел, к тому же не собирался обсуждать дело Гладких в присутствии всего отдела, пока в нем не появится хоть какая-то определенность.

Словом, закончив с очередным свидетелем, Гуров посмотрел в расписание и отметил, что до прихода следующего у него есть в запасе полчаса. Их он решил использовать для отчета перед Орловым и позвал с собой Крячко. На круглой физиономии Станислава было написано, что он с куда большим удовольствием потратил бы их на законный обеденный перерыв, однако сам понимал, что в данных условиях это нецелесообразно. Посему в кабинет Орлова сыщики вошли вместе.

Генерал-лейтенант был ни весел, ни сердит. Он просто ждал, что скажут ему его подопечные. В душе, правда, Орлов лелеял надежду, что смерть Гладких окажется все-таки не криминальной, и тогда ему можно будет вздохнуть с облегчением, но Гуров с первых же слов развенчал чаяния своего начальника.

– Что ж, Петр, предвижу, что новости тебя не порадуют, но, как говорится, что выросло, то выросло, – сразу перешел полковник к делу, усаживаясь на жесткий стул, который Орлов держал в кабинете специально для него. Все остальные сотрудники главка, включая самого генерал-лейтенанта, предпочитали восседать в удобных мягких креслах. Но Гуров вечно был не как все, причем чаще в хорошем смысле слова, и Орлов не спорил с ним по таким пустякам. Исполняя прихоть Гурова, он просто распорядился принести в свой кабинет самый обычный деревянный стул.

– Я слушаю, Лева, – кивнул Орлов и сложил руки на столе перед собой.

Гуров подробно рассказал о ночной работе, описал сам пансионат «Голубое озеро», обстановку, коротко охарактеризовал присутствующих, назвал примерное время смерти Гладких и ее причину, которая к этому моменту уже была установлена. Судебно-медицинский эксперт однозначно заявил, что смерть наступила в результате черепно-мозговой травмы, не совместимой с жизнью, которую Гладких получил при падении. Гематома на виске была получена им еще при жизни, но буквально за несколько секунд до смерти.