скачать книгу бесплатно
Романов уже ждал его за накрытым столом, вокруг которого суетилась Наталья, и Гуров, видевший ее впервые, невольно отметил, что эта несколько полноватая женщина – совсем не красавица, да и простовата, а вот Саша очень даже симпатичный мужчина. «Интересно, а почему они поженились? – подумал Лев. – По любви, по расчету или по здравому размышлению?» Он смотрел на эту пару и понимал, что никакой любви там никогда не было. Была взаимная симпатия, принадлежность к одному кругу, общность интересов и все в этом духе, так что Саша, скорее всего, сначала с Косолаповым поговорил о том, что хотел бы жениться на Наталье, а уже только потом, получив его одобрение, – с ней. Или, может быть, сам Косолапов, узнав Сашку получше, предложил ему жениться на своей дочери. Но как бы там ни было, с первого же взгляда было понятно, что живут они дружно, не ссорятся, потому что распределение ролей в таких семьях установлено веками: муж-добытчик и жена, которая поддерживает огонь в домашнем очаге. Они больше друзья и соратники, чем любящие муж и жена, и, несмотря на это, друг за друга кому угодно горло перегрызут. «Да, любовью здесь и не пахнет, сплошной здравый смысл, – подумал Лев и тут же устыдился этой мысли. – А ты сам-то, что, по большой любви на Марии женился? Тоже можно сказать, что по здравому размышлению, только не в ту сторону у тебя тогда голова работала. Другой бы двадцать раз подумал, прежде чем связывать свою судьбу с артисткой, а вот ты лопухнулся! Такая жена, как Наталья, никогда в жизни никакой подарок, тем более такой дорогой, как джип, от чужих мужиков не приняла бы! Она бы сначала с мужем посоветовалась: брать или нет, потому что отдельно от семьи себя не представляет, собственных амбиций у нее – ноль и выпендриваться ни перед кем она не будет, потому что ей это просто не надо! А вот семья, муж, дети, дом – у нее на первом плане, и она бы просто побоялась, что этот подарок может их скомпрометировать! А Мария радостно уцепилась за подарки, не просчитав последствий, ни на секунду не задумавшись: а чего это мой муж всегда от них отказывается? А вдруг в этом есть какой-то смысл? Нет, у нее даже такой мысли не возникло! А расхлебывать эту кашу теперь приходится мне. Так что заткнись ты, Гуров, со своими критическими замечаниями, потому что сам дурак!»
Бодрости духа эти размышления Льву не прибавили, так что он, хоть и проголодался изрядно, ел без особого аппетита. Правда, встав из-за стола, тепло поблагодарил Наталью за очень вкусный обед, на что она только улыбнулась.
– Лев Иванович, да вы даже не заметили, что ели, не тем у вас была голова занята. Да вы не думайте, я не обижаюсь! Я такое каждый день вижу с тех пор, как Саша губернатором стал – раньше-то у него все-таки времени побольше было, а вот хлопот – поменьше. Знаете, он один раз за обедом, задумавшись, сладкий пирог горчицей, которую я не успела со стола убрать, намазал и съел, причем даже не почувствовал этого, а вот дети, которые все это видели, чуть не подавились.
– Уже насплетничала, – добродушно бурчал Романов. – И ведь было-то всего один раз, а ты все никак забыть не можешь.
– Забудешь, как же, если Варюшка, на тебя посмотрев, решила так же попробовать, – рассмеялась она. – Ох и реву было! Горчица-то домашняя, злая! А она ее щедрой рукой себе на печенье наложила!
– Наташа, а сколько у вас детей? – спросил Лев.
– Почти семь, – лукаво улыбнулась она и, видя, как Гуров оторопел, спросила: – А чему вы удивляетесь? У нас у всех много детей.
– Сибирь, Лева, заселять надо! – веско заметил Романов. – Чтобы разные супостаты на нее зубы не точили! Чтобы кадры везде свои были! Мы из областного бюджета всем многодетным семьям доплачиваем! И не по три копейки! Потому и ясли с детсадами и школами у нас, что ни год, новые строятся!
Наташа начала убирать со стола, а мужчины перешли в кабинет хозяина дома. Не увидев там даже пепельницы, Гуров удивленно спросил:
– А чего ты в доме не куришь? Ну ладно там, в спальне, в столовой, но здесь-то у себя можешь.
– Не хочу Наташу расстраивать, вот и курю только вне дома, – объяснил Романов. – Запах, конечно, в карман не спрячешь, но она у меня большая умница и делает вид, что ничего не замечает. Знает ведь, что, как только эта чертова история закончится, я тут же брошу, вот и не педалирует ситуацию.
«Действительно умница, – мысленно согласился с ним Гуров. – Другая бы на ее месте пилила мужа день и ночь, а она все понимает и терпит. Интересно, в Сибири все жены такие или сволочные дуры тоже попадаются?» Вслух он, естественно, ничего не спросил, а просто белой завистью позавидовал Сашке.
Они сидели и молчали, думая каждый о своем, когда появилась Тамара. Она не была красавицей, но эта до невозможности холеная женщина неопределенного возраста выглядела так, словно только что шагнула в эту комнату со страницы глянцевого журнала. Да и могло ли быть иначе, если ее мужу принадлежали все предприятия бытового обслуживания в городе и не только они. Шил ей, естественно, Леша, так что все достоинства ее фигуры были подчеркнуты, а недостатки скрыты. Она производила прекрасное впечатление и вполне могла бы выглядеть избалованной кошкой, если бы не ее спокойный, твердый, серьезный взгляд. Не соврал Романов: баба-кремень.
– Познакомься, Тамара, это полковник полиции Лев Иванович Гуров из Москвы, – представил Саша своего гостя.
– Добрый вечер, – сказала она, протягивая Гурову руку. – Слышала о вас очень много хорошего и всегда хотела познакомиться.
– Тамара! Я о вас ничего не слышал, никогда вас не видел, но восхищен безмерно, – ответил Гуров, целуя ей руку.
– Эх, если бы хоть кто-то из наших мужей умел делать комплименты! – улыбнулась она.
– Тамара, вы умная женщина и поэтому не обидитесь, если я скажу, что очень устал в дороге и перейду прямо к делу, – спросил Гуров.
– Не возражаю, – согласилась она и улыбнулась. – И против того, что я умная, – тоже.
– Скажите, у вас все готово для медосмотра? Никто ничего не заподозрил?
– Да, я все организовала, но, извините, не понимаю, почему это нужно было держать в тайне даже от моего мужа? – недоуменно спросила она.
– А потому, Тамара, что флюорография и кардиограмма – само собой. Но! – выделил Лев. – Обращаю на это ваше особое внимание! Кровь из вены нужно будет брать не только на общий анализ и биохимию, но еще на наркотики и сифилис.
– Лева! – обалдело воскликнул Романов. – Откуда наркота? Мы же эту заразу у себя в области уже давно раз и навсегда вывели!
– Тебе это кто-то гарантировал? Расписку дал? – язвительно поинтересовался Гуров. – И потом! Я тебя предупреждал, чтобы ты делать делал то, что я скажу, и ты с этим согласился. Если же сейчас передумал, то я, пожалуй, в Москву вернусь.
– Все! Молчу! – заверил его Романов.
– Далее, Тамара, – продолжал Лев. – Мочу нужно будет брать не только на общий анализ, но и на гонорею у всех, а у девочек еще и на беременность, причем их должен будет осмотреть детский гинеколог.
– Ты представляешь, что в городе начнется? – хмуро спросил Саша.
– А что? У вас тут еще ничего не началось? – язвительно спросил Лев и снова обратился к женщине: – И еще нужно будет организовать круглосуточную работу лаборатории, чтобы все анализы были обработаны как можно быстрее.
– Лев Иванович, вы подозреваете, что все творящиеся в городе безобразия дело рук обдолбанных подростков? – спросила Тамара, причем сейчас она выглядела уже не ухоженной кошкой, а разъяренной пантерой.
– Подумайте сами, будут ли взрослые дядьки после трудового дня, поужинав в кругу семьи и проведя вечер перед телевизором, вместо того чтобы лечь спать, отправляться ночью на поиски приключений, тем более что им утром снова на работу, – сказал Гуров.
– Скорее всего, вы правы, – подумав, сказала она.
– Сколько времени потребуется на то, чтобы обследовать всех подростков?
– Даже не думайте о том, что это можно сделать за один день – это свыше наших сил, – предупредила она его. – Если врачи будут работать в две смены, а лаборатория – круглосуточно, то все равно потребуется минимум три дня.
– Пусть так, а с кого вы планируете начать? – спросил Лев. Он-то уже знал, с кого, но как же ему не хотелось пока говорить об этом!
– С интерната, – подумав, ответила Тамара.
– Почему? – удивился он.
– Потому что обычные ученики живут у себя дома и их можно собрать только в будний день в школе, а вот воспитанники интерната постоянно находятся вместе, – объяснила Тамара. – Чтобы не срывать их с уроков, мы проведем медосмотр в воскресенье, рано утром, когда они только проснутся.
– Очень разумно, – согласился с ней Гуров. – А с понедельника вы займетесь школьниками. Кстати, когда у нас воскресенье, а то я с этими перелетами потерялся во времени и пространстве?
– Послезавтра, – ответил Романов.
– Ну что ж, недолго ждать осталось.
– Знаете, Лев Иванович, я, конечно, сделаю все, что в моих силах, вызову на работу всех, кто находится в отпуске, в отгулах. Даже пенсионеров наших привлеку, – сказала женщина. – Но буду изо всех сил молиться, чтобы вы ошиблись, потому что та давняя история очень дорого обошлась нашей области. И упаси нас Бог от ее повторения.
– Тамара, только от нас с вами зависит, чтобы это зло, если оно действительно уже пустило корни в области, было ликвидировано на самой ранней стадии, – очень серьезно ответил ей Лев.
Тамара ушла, Романов поехал на работу, а Гуров отправился в свою комнату и, несмотря на то, что было еще довольно рано, лег спать. Хотя с непривычки ему было очень неудобно на односпальной кровати, с каким же наслаждением он уснул.
Проснувшись утром, Гуров посмотрел в окно и понял, что не зря Романов так торопился с вылетом – туман можно было сравнить уже не с молоком, а со сметаной. После завтрака Саша, пообещав держать Гурова в курсе событий, поехал в администрацию, а Лев, не подумав о разнице во времени с Москвой, решил позвонить Стасу и узнать, удалось ли что-нибудь выяснить про Степана. Услышав недовольный голос преждевременно разбуженного друга, Лев виновато сказал:
– Прости, вовремя не сообразил, что ты еще спишь.
– Бог простит! – буркнул Крячко. – У тебя что-нибудь случилось?
– Нет, просто хотел услышать, что ты узнал у Савельевых.
– А подождать до приличного времени нельзя было? – возмутился Стас, но смилостивился и проворчал: – Погоди, сейчас тапочки надену и в кухню уйду, чтобы жену окончательно не будить.
Гуров покорно ждал, а потом услышал все еще недовольный, но уже более бодрый голос друга. Сообщенные им новости были таковы, что он в первый момент даже растерялся, но потом взял себя в руки и сказал:
– Ну и ну! Вот так Степка! Удивил ты меня! Это точно?
– Точнее не бывает, – заверил его Крячко. – Та еще оторва!
– Да-а-а! – протянул Гуров. – А по виду не скажешь!
– Так я к тебе вылетаю? – спросил Стас.
– Нет, ты мне нужен там.
– Как с мужиками в бане париться, так ты, а как по Москве, высунув язык, круги наматывать, так я, – не удержавшись, съязвил Крячко.
– Прав ты, Стас. Кажется, меня настоящая парная ждет, – хмыкнул Гуров.
Он принялся изучать распечатки с телефонов Сафонова и довольно короткий список людей, приехавших в Новоленск год назад и до сих пор здесь находившихся, – и то и другое привезли губернатору ни свет ни заря. Гуров отмечал маркером фамилии, встречавшиеся в обоих документах, и уже почти закончил, когда позвонил Романов и сказал, что Кедров его ждет:
– За тобой Кузьмич заедет, а то ты же не знаешь, где новое здание управления находится.
Гуров не стал возражать, потому что этого действительно не знал. В пути, несмотря на туман, старался запомнить дорогу, потому что возвращаться планировал один. В управлении он, предъявив удостоверение, пошел к Кедрову, который встретил его не без некоторого душевного трепета. Он и сам знал, что на этом посту человек случайный, и если крупно проштрафится, то с работы, конечно, не вылетит, но отцы города могут произвести рокировку и перевести его в замы, а на его место посадить, соответственно, Сафонова – родственник же. Все эти мысли были написаны на лице Афанасия Семеновича такими крупными буквами, что Гурову стало даже как-то неловко. Отказавшись от чая, он сел в кресло для посетителей и, тяжело вздохнув, посмотрел на хозяина кабинета, который съежился за своим столом и даже дышал через раз в ожидании неизбежной взбучки.
– Афанасий Семенович, как вам работается с Сафоновым? – спросил Гуров, и тот ответил ему грустным взглядом больной собаки. – Понятно, – кивнул Лев.
Ему действительно стало ясно, кто стал в управлении настоящим хозяином, потому что, зная Сафонова, он не сомневался в том, что тот демонстрирует свою власть самым наглядным и наглым образом. Гуров попросил собрать офицеров, и, хотя приказ был отдан через секретаршу, те прибыли в течение двух минут. Кто был старше по званию, сел за стол для заседаний, а остальные – на стоявшие вдоль стен стулья. Народу было немного – управление под стать численности населения области было небольшим, так что поместились все. Глядя на то, как расселись люди, Гуров понял, что офицеры уже разделились на тех, кто остался верен Кедрову, и тех, кто перешел на сторону Сафонова. Афанасий Семенович представил собравшимся Гурова, и тот на всякий случай спросил:
– Все здесь?
– Полковник Сафонов сопровождает губернатора, а майор Филимонов, видите ли, отдыхает! Дома у него что-то случилось! – ерническим тоном сказал сидевший за столом подполковник. – Безобразие! В городе черт-те что творится, мы без выходных работаем, а он с 18-го числа дурака валяет! – возмущенно закончил он.
Этот подполковник по-хозяйски разложил руки на столе так, что его соседям и места-то не осталось. Такое хамское поведение в кабинете начальника управления мог себе позволить только полномочный представитель отсутствовавшего Сафонова, дабы продемонстрировать, что хоть хозяина и нет на месте, но дело его живет. Судя по выражениям лиц части офицеров, подобное заявление им было явно против шерсти, да и вообще подполковника они, мягко говоря, не любили. А вот остальные только согласно покивали головами – безобразие, конечно!
– Представьтесь как положено, – жестко потребовал Гуров.
Тот вынужден был встать и сказал:
– Подполковник Никитин.
Гуров понял, что не ошибся, потому что Сафонов очень часто общался по телефону с человеком с такой фамилией, и тем же тоном продолжил:
– И за что же вы так не любите Филимонова? Может быть, у него действительно с кем-то из родных случилось что-то серьезное? Или он пришлый, как вы здесь говорите?
– Нет, он сибиряк, но не из местных – из Якутска перевелся, – объяснил тот.
– Афанасий Семенович! У вас есть претензии к майору Филимонову? – спросил Гуров.
– Нет, Лев Иванович. Хороший, исполнительный офицер, никаких нареканий по работе к нему нет, – ответил Кедров.
– Вот видите, Никитин! Начальник управления генерал-майор Кедров работой майора Филимонова доволен, – сказал Гуров. – Значит, это ваше личное неприязненное к нему отношение. Чем оно вызвано?
– Полковник! – гневно глянув на него, начал Никитин. – Мы думали, что…
– Гос-по-дин пол-ков-ник! – по слогам отчеканил Гуров металлическим голосом. – Прошу всех учесть на будущее, что обращаться ко мне нужно только так! Кроме того, Никитин, меня не интересует, что вы думали! Судя по тому, как развиваются события в городе, в управлении вообще мало кто умеет думать!
– Каков поп, таков приход, – пробормотал Никитин и собрался сесть, но Гуров его услышал и рявкнул:
– Я не разрешал вам садиться! Судя по вашему хамскому поведению, вы решили, что в этом приходе скоро сменится поп? Так вот! Этого не будет!
– А вот это, господин полковник, уже не вам решать! – окрысился на него Никитин. – Полковник Сафонов был приглашен сюда для укрепления кадров, а вы сами должны понимать, что это значит.
– Намекаете на то, чей он родственник? – усмехнулся Гуров. – Любой человек может ошибиться, но только дурак упорствует в своей ошибке. А я здесь среди отцов города дураков не встречал! – сказал он таким тоном, что все в кабинете, что называется, прижали уши. – И уж если вы считаете Сафонова таким асом сыскного дела, то почему же он три недели на месте топчется? Почему ни одной продуктивной версии предложить не смог?
– Никто не смог, – пробурчал продолжавший стоять Никитин, намекая на Кедрова и изо всех сил стараясь сохранить не только свое лицо, но и репутацию Сафонова.
– Если вы имеете в виду Афанасия Семеновича, то он-то как раз высказал очень здравую мысль – обратиться ко мне, – сказал Лев, хотя это было не так, но он хотел поддержать Кедрова. – А я уже понял, что подвижек в нужном направлении от вас ждать не приходится и своими силами вы не справитесь!
В поисках поддержки Никитин посмотрел на тех офицеров, кто находился с ним по одну сторону баррикады, и те ответили ему сочувствующими взглядами. А Гуров тем временем продолжил:
– Ладно, если потребуется, я с майором Филимоновым потом отдельно поговорю. А сейчас я хочу услышать ваши соображения на предмет того, откуда у этой истории ноги растут. Прошу вас высказаться первым, Никитин.
И тот солидно заявил, причем явно пел с чужого голоса:
– Я полагаю, что межнациональные конфликты были спровоцированы самими китайцами, которые и получили адекватный ответ со стороны местного населения. Согласитесь, что наличие в городе такого количества иностранцев, которые отбирают рабочие места у коренного населения, рано или поздно должно было привести к чему-то подобному. Это происходит по всей России, вот и до Сибири дошло.
– Тогда назовите мне процент безработицы в области, – приказал Гуров.
Тут Никитин явно растерялся, а потом пробормотал:
– Не знаю, не интересовался.
– В области нет безработицы. У нас даже нет такого учреждения, как служба занятости населения, – вызывающим тоном ответил какой-то капитан.
«Да-а-а, – подумал Гуров. – Выходит, что сволочь Сафонов перетянул на свою сторону всех высших офицеров управления, которых возглавляет Никитин, а вот из сторонников Кедрова – всего лишь капитан».
– Не проходит ваше объяснение, Никитин, – развел руками Лев. – Другого нет? – Тот поджал губы и оскорбленно замолчал. – А у остальных?
– Кто-то хочет дестабилизовать ситуацию в области, но конечная цель пока не просматривается, – предположил тот же капитан.
– Представьтесь, пожалуйста, – попросил Гуров.
Тот мгновенно встал и сказал:
– Капитан Чернов.
– Спасибо, садитесь, – кивнул ему Гуров и предложил: – Давайте продолжим, Никитин, и рассмотрим цепь событий в хронологическом порядке. – Уж если он в кого-то вцеплялся, то всерьез и надолго, так что мало этому наглому типу никак не покажется. – Итак, с чего все началось?
– С надписей националистического толка, – вынужден был ответить тот.
– Вот именно! Они появились в ночь с 20 на 21 марта, а сделаны были аэрозольной краской, которую ни в одном из магазинов города никто не покупал. Вопрос: откуда она взялась? Поделитесь своими соображениями.
– Ее мог кто-то привезти, – ответил Никитин, бесясь от того, что его шпыняют, как не выучившего урок двоечника, но сделать ничего не мог.
– В таком количестве? – удивился Гуров. – Судя по тем документам, что я видел, чтобы так испаскудить весь город, потребовалось бы несколько ящиков, а добраться до Новоленска можно только по воздуху. А что говорит по этому поводу транспортная полиция? Как они могли не заметить, что кто-то привез такой груз?
