скачать книгу бесплатно
Оборона деревенского борделя
Дмитрий Леонидович
Проект Пассионарность #2
Что выйдет, если московский программист попробует создать бордель в другом мире?.. Может ли бордель объявить войну государству?.. О чем думал Барсик?Ответы на эти и многие другие вопросы вы узнаете, прочитав эту книгу.
Дмитрий Леонидович
Оборона деревенского борделя
Все персонажи вымышлены.
Совпадения с реальными людьми случайны.
Да-да, совсем все.
1. Завершение аукциона
– Сто пятьдесят пять унций раз! – вывела в строку сообщений Лера, дублируя запись голосом.
– Сто пятьдесят пять унций два!
– Сто пятьдесят пять унций три! Продано!
И потом, уже без ажиотажа, продолжила:
– Дорогие покупатели, на часах 18-00, аукцион завершен, больше лотов нет. Спасибо всем за участие. Новый владелец может оплатить и получить свою покупку в фактории через час.
Рядом расслабилась и откинулась на спинку стула Мари.
– Поверить не могу. Он заплатил за меня четыре с половиной килограмма золота! – на ее лице расплывалась довольная улыбка.
Девушка встала, значительно подняла палец и сообщила нам:
– Я очень, очень ценная!
И от радости сделала несколько движений бедрами из танца живота.
«Надо же, – проскочила у меня мысль. – Я думал, она просто смазливая блондинка, жертва диеты, а она вон как может. Это же она училась танцевать, значит. И ума у нее хватило понять, что такое умение важно в жизни».
Затем пришел в голову логичный вывод: «Надо было ее в постели хоть попробовать, пока мне права рабовладельца позволяли, вот я тормоз!»
Сейчас об этом было поздно думать. Мари, как она представлялась, а по ID просто Мария, убежала собирать свои немногочисленные пожитки и готовиться к встрече со своим новым владельцем. А если по законам русского сектора – мужем. Да и ладно. У меня вон Вика есть. Вика моя жена. А если на блондинок потянет – то Даша. Она моя как бы невеста, только живет она с отцом и в другой деревне.
– Слушай, а чего она так радуется? – спросила у меня Вика. – Деньги тебе заплатят, она с них ничего не получит.
Я тоже не понимал, откуда столько радости. Может для Мари высокая цена стала подтверждением того, что она не просто рабыня, а имеет большую ценность? В смысле поднятия самооценки.
Прошлый владелец с ней не очень хорошо обошелся. Она была его любимой наложницей, уже привыкла считать себя чуть ли не женой, а тот взял и продал ее мне, причем по заниженной цене. Парень надеялся, что по маячку в ее комме он проследит наше положение, нападет со своими людьми, нас убьет, а всех рабынь получит в свою собственность. Парень просчитался. Потом я видел его труп среди тех, кого убил во время того похода.
– Я думаю, она решила, что к такой дорогой покупке будут относиться как к чему-то ценному, – это Лера свою версию выдала. – Во всяком случае, работать на поля ее точно не пошлют.
– В русском секторе так мало женщин, что их даже из дома без охраны не выпускают, какие уж тут поля, – это Вика.
Я не поддержал разговор. Если девушке важно радоваться тому, что она дорого стоит, пусть радуется. Кто я такой, чтобы ее разубеждать и лишать удовольствия?
На самом деле Лера, если ее продавать, будет стоить вдвое дороже Мари. По красоте она не хуже, как на мой вкус – даже интереснее, а срок до конца контракта у нее вдвое больше.
А Вика вообще бесценна. Она местнорожденная, родилась уже тут, в мире Проект, только что отпраздновала свое совершеннолетие, и жить тут будет до смерти. На Землю ей пути нет, совсем. И за обладание такой девушкой могут убить. Правда-правда, меня уже пытались. Пятеро жадных переселенцев. Мы с Викой их постреляли. Точнее, четверых постреляли, а пятого убил лесной кот.
***
Тут меня могут резонно спросить:
– Кто я?
– Где я?
– Кто все эти люди?
Рассказываю по порядку.
Зовут меня Олег Орлов. В своей прошлой жизни на Земле я был обычным… хотя нет, не обычным, я был хорошим программистом.
Жизнь моя вполне сложилась, хотя была не такой уж простой.
У меня имелись: жена, две дочери, красавица-любовница, работа в крупной престижной компании, квартира в Москве стоимостью с небольшой сибирский поселок, и – ипотечный кредит на немалую сумму. И напрочь испорченные нервы.
Работу я потерял из-за сокращения. Когда вокруг кризис и рынок сжимается, работодатели ради выживания компании забывают все красивые слова и жертвуют теми, без кого могут обойтись. Моим слабым местом стал возраст – мне уже сорок один. Решили, что проще после кризиса набрать новых молодых сотрудников и обучить их, чем сохранять зарплаты таким, как я, опытным, но не незаменимым.
Отношения с женой у меня давно деградировали от любви до сожительства. У нас была общая квартира, общие дети, так что расстаться мы не могли, но и вместе нас мало что держало. Мы даже сексом почти не занимались, а уж об общих интересах и вовсе говорить не стоит.
Дети, конечно, никуда не делись, они есть. Напряженная работа плохо совместима с семейными отношениями. В какой-то момент, давно уже, я обнаружил, что дети меня вроде любят, и я их, но на самом деле я не знаю, чем они живут. Тем более, они не знают, чего мне стоит поддержание комфортной и приятной для них жизни. Получалось, что у нас взаимная мнимая любовь к придуманным образам. А потом они немного повзрослели, у них появились свои интересы: моды, гаджеты, мальчики, соцсети. А у меня работа допоздна. И они отдалились совсем. С женой они близки, она постоянно с ними, практически живет их жизнью. Мне кажется, она так заменяет отсутствие собственных интересов и достижений.
С красавицей-любовницей главные страсти тоже уже перекипели, отношения были удобными и взаимно приятными, но они себя исчерпали. После моего увольнения наши частые встречи прекратились по вполне практическим соображениям.
Квартира осталась. С ней все хорошо. Только она в Москве, а я здесь – в мире Проект. Впрочем, мне грех жаловаться. Тут я сначала построил себе уединенную землянку в лесу, а потом купил дом в деревне Большой Бук. Точнее, два дома, второй я планирую использовать для бизнеса. Не сильно приукрашу, если скажу, что мне принадлежит кусок земли в несколько десятков квадратных километров. По праву того, кто на нем поселился и способен защитить от незваных гостей.
Ипотечный кредит остался вместе с квартирой на Земле. Я перечисляю жене деньги, чтобы она его гасила. Если я погибну, чего нельзя исключать при моем образе жизни, жена получит страховку и наследство, так что бомжами они не станут в любом случае.
***
Чтобы после увольнения как-то справиться с проблемами, я подписал пятилетний контракт с организацией под названием Фонд Развития Человечества, ФРЧ. Они предлагали участвовать в освоении новой территории и обещали субсидию размером в две тройские унции золота ежемесячно. Примерно четыре тысячи долларов по текущему курсу.
При подписании контракта сотрудники ФРЧ под предлогом секретности умолчали о некоторых нюансах. Например, о том, что территория находится в другом мире. И о том, что в этом мире земные законы не действуют. Совсем. Зато есть рабовладение, например. Смертность от убийств людьми и хищниками зашкаливает. Налоги существуют немаленькие. И правит всем закон силы.
В общем, благостная картинка при прибытии сменилась шоком. А шок сменился пониманием, что и тут жить можно. А если взять судьбу в свои руки, а не вести себя, как овца в стаде, то и хорошо жить получается. При условии, что у тебя хватит ума и силы, чтобы выжить.
Тут каждый выбирает для себя. Или ты овца, и тогда тебя стригут, или нет, и тогда тебя могут убить люди или съесть хищники.
Я решил, что овцой я уже долго был, хочу попробовать другой жизни. Только на этом пути, если уж начал двигаться, надо идти вперед. Остановишься – более азартный и голодный конкурент тебя догонит и убьет, а имущество твое и женщин заберет себе. На Земле тоже так, только там это не так явно, гораздо медленнее и обычно без убийства.
***
Что нужно знать о мире Проект?
Солнце тут чуть краснее и крупнее земного, но для практических целей разница не существенна.
Луны две – Деймос, крупнее и ярче земной, и Фобос – маленький и тусклый, зато в паре с Деймосом он придает небу очень стильный вид. Когда их обоих видно, конечно.
Сила тяжести на 8% меньше. Это приятно, легче себя чувствуешь и устаешь меньше.
Атмосферное давление чуть ниже, а процентное содержание кислорода примерно такое же. Дышится примерно как в невысоких горах, никаких эффектов вроде отдышки или кислородного опьянения нет.
Эти небольшие отличия очень сильно влияют при стрельбе на большие расстояния. Мне пришлось пострелять уже немало, так что это важно. Земные таблицы для снайперской стрельбы не годятся категорически, зато можно пользоваться баллистическим калькулятором, установленным на комме.
Длительность суток почти совпадает с земной. Для учета разницы введен 25-й час, состоящий из 36 минут.
Климат в нашем секторе средней степени жесткости. Зимой средние температуры -15, летом +20. Это с учетом суточных колебаний, то есть зимой ночью обычно -20, днем -10, а летом – +15 и +25, соответственно. Лето приятное, а зимой будет холодновато, но терпимо. Влажность нормальная, комфортная для людей и растений.
ФРЧ, когда готовил мир Проект к заселению, забрасывал в его прошлое образцы земных растений и животных. Сначала водоросли, потом червей и членистоногих, потом рыб, хвойные растения, земноводных, пресмыкающихся… и все это примерно в таком порядке, как они развивались на Земле. На Проекте животные тоже эволюционировали, получилась диковинная смесь из земных видов, видов, похожих на те, которые на Земле были и вымерли, и видов вовсе новых. Хотя какой-то совсем уж экзотики нет, каждая экологическая ниша диктует свои требования, так что особенно не разгуляешься. Тут, скажем, из-за отсутствия ледниковых периодов и первобытных людей развились и сохранились представители мамонтовой фауны. Мамонты эволюционировали из индийских слонов, вернувших себе шерсть и отрастивших бивни, еще появились шерстистые носороги, имеющие большой рог, которым удобно разгребать снег. Ну и прочие представители – гигантские олени, верблюды, лошади, травоядные медведи. А раз есть набор лохматых и больших травоядных, развились и соответствующие хищники – степной медведь высотой в два метра в холке, саблезубый тигр, медвежий лев, занявший место земного пещерного льва.
Но эта экзотика в основном встречается в степной и тундровой зоне. А русский сектор находится в зоне смешанных лесов. Хотя и к нам забегают, да. Нас с Викой чуть парочка саблезубов не сожрала, а потом степной медведь на наш отряд выскочил. Чудом все прошло без потерь, только Вику он обгадил с ног до головы.
Из местной экзотики есть только опасный длиннолапый медведь, очень быстрый и подвижный: прыгает на жертву из засады, и рогатина от него плохо помогает, потому что лапы длинные, он ими достает человека, даже получив наконечник в грудь. Еще из необычного колючник есть, но он травоядный и не опасен, если его не трогать.
Впрочем, тут и без экзотики не безопасно. Тигры есть, медведей, похожих на кадьякских, много. Всеядные свины, крупные травоядные, лоси или бизоны, могут быть опасны.
Отдельная тема и самый опасный для человека зверь – лесной кот.
Телосложением и размером он похож на ягуара, чуть крупнее и длиннее телом, окраску имеет скорее, как у рыси. На людей бросается сверху, с деревьев, убивает почти мгновенно. Может просто череп прокусить или шею сломать. Если люди идут группой, нападает на последнего, причем нападает, даже если не голоден. Просто он считает людей, как и волков, конкурентами.
Очень сообразительный зверь, гораздо умнее, чем земные родственники. Есть у него одна особенность – если он напал на человека, и убить его не удалось, он больше попыток не повторяет. По крайней мере, в моей практике это правило выполнялось пока. Это сильно выручало меня, когда я ходил по уже известным мне местам в лесу.
Для меня лесные коты особо значимы. И не только потому, что один из них чуть не убил меня, а еще несколько – пытались. А потому, что мы с Викой семью котов приручили. Приручение это довольно условное, они просто живут и ходят рядом, как бы сами по себе, но им это удобно и интересно. И им нравится, когда мы их чешем и гладим. Даже такое сожительство дает нам громадную пользу.
Семья эта состоит из кошки Барсучихи, ее двух котят, уже довольно крупных, и самца Барсика. Самка стала следовать за мной из меркантильных соображений, когда оказалось, что она стала матерью-одиночкой, а рядом со мной можно подкормиться. Теперь Барсучиха с котятами живет рядом с моей землянкой.
Барсик смирился с моим поселением на его охотничьем участке, когда поучаствовал в поедании туши убитого мной медведя. Он долго делал вид, что сам по себе, но потом подпустил к себе Вику, купился на ее приятный запах самки, поглаживания и почесывания, и теперь почти всегда сопровождает ее в походах. Ему нравится под нашей защитой безнаказанно бродить по чужим угодьям. Эта его склонность – огромная выгода для нас. Во время перехода Барсик выявляет хищников в засаде, как в случае степного медведя. В его присутствии на нас не нападают другие коты. В случае с саблезубыми тиграми он сражался на нашей стороне, без него мы бы не справились. При ночевках на открытом воздухе он нас охраняет. А еще иногда он притаскивает тушки оленей, делится с нами мясом. И мы с ним делимся, когда охотимся. При этом Барсик не стал плюшевой игрушкой, он и людей убивал, и труп сожрать может на глазах у шокированной публики, и для других людей, кроме нас с Викой, он опасен. Но ценность его превосходит все мелкие недостатки. Потому что для меня моя жизнь и жизнь Вики бесценны, а их он уже не раз спасал и в будущем спасать станет.
***
Теперь что касается реальных отношений с ФРЧ.
Когда мы прибыли на Проект, на инструктаже, нам сообщили, что мы ссыльные, вроде каторжников, которых когда-то отправляли в Австралию или Сибирь. Нас в рамках эксперимента удалили с Земли, чтобы уменьшить уровень нестабильности на ней, и жизни наши ничего не стоят. На самом деле, я думаю, это не вся правда. Потому что ФРЧ скрупулезно выполняет все обязательства, записанные в контрактах. Написано там «обеспечить возвращение после завершения контракта» – и таки да, даже если переселенец стал рабом, и хозяин попытается ему помешать вернуться на Землю, достаточно добраться до фактории или послать через комм жалобу, ФРЧ устроит целую спасательную операцию с блокировкой счетов и раздачей люлей всем виновным. Написано «обеспечить оружием» – можешь хоть каждый день приходить в факторию и бесплатно брать себе винтовку или пулемет. Правда, патронов бесплатно дают мало, по норме расхода, приходится докупать: для тренировок или если планируется серьезная перестрелка. И деньги ФРЧ аккуратно выплачивает – две унции в месяц. Правда, с деньгами сложнее – фонд их выплачивает, но местные власти под видом налогов частично или полностью отбирают эти субсидии.
Поток переселенцев состоит из трех примерно равных частей. Первая часть, с которой все началось еще двадцать пять лет назад – это заключенные, завербованные в тюрьмах. Вторая часть – женщины легкого поведения, подписавшие контракты о сексуальных услугах. И третья часть, к которой отношусь и я, – «политические». Люди, в большинстве мужчины, которые или участвовали в каких-то радикальных организациях, или просто были взяты на заметку за резкие высказывания в соцсетях.
В повседневной жизни ФРЧ обеспечивает через фактории, находящиеся в каждой деревне, много полезного:
– Выдачу бесплатного оружия, средств связи и одежды (правда, одежда оранжевого цвета, мало пригодная для хождения по лесам).
– Возможность покупки товаров с Земли, хоть и с наценкой в 0.1 унцию за килограмм веса.
– Банкомат с возможностью перечисления денег, как по Проекту, так и на Землю.
– Скупку местных ценностей: золота, мехов, ягод барзотника.
– Бесплатную цифровую связь через коммы и планшеты, в том числе возможность видео-, аудио- и текстовой связи и доступ к местному интернету.
Связь действует внутри деревни всегда, а в пределах заселенных секторов – почти всегда. Только в грозу опускают ретрансляторы, расположенные на привязанных воздушных шарах.
Еще в фактории запрещены насильственные действия, если прижмет – там можно спрятаться от опасности, например, чтобы подмогу вызвать.
В отношения между переселенцами ФРЧ не вмешивается. Совсем. Решила администрация сектора разрешить рабовладение? Значит, будут людей брать в рабство. Установили грабительский налог? Их право. Захочет кто-то убить или ограбить тебя? Сами разбирайтесь, или пусть администрация сектора судит.
***
И последнее, что нужно понимать для жизни в мире Проект, это правила, принятые администрациями секторов и их обычаи.
Я знаю только о двух секторах, русском и украинском. Украинский расположен к югу от нас, а еще южнее – турецкий. На запад от русского лежат сектора крупных европейских стран, самые западные – три американских сектора. Но они далеко, так что нам пока все равно, какие отношения складываются между демократами, республиканцами и цветными.
Живу я в русском секторе, на его южной окраине, в деревне Большой Бук. Как несложно догадаться, назвали так деревню картографы ФРЧ в честь громадного, в несколько метров в обхвате, дерева, которое до сих пор стоит рядом с деревней, посреди вырубки.
В секторе больше пятидесяти деревень, расположенных сетью из равносторонних треугольников вокруг нашей базы ФРЧ. Получается, что расстояние между соседними деревнями везде почти точно равно 20 километрам.
Главное, что нужно знать о русском секторе – женщины тут являются собственностью мужчины, отца или мужа, или общины. Всех переселенок, попавших в деревню, сразу отправляют в публичный дом, работать по специальности. Большинство их них на это и нанимались, но женщины из «политических» туда тоже попадают, если не слишком старые.
Но и это только временно. Потом приезжают дружинники из Замка, столицы сектора, и забирают девиц с собой. Еще они нанимают рабочих нужных для Замка специальностей, если такие есть, и парней с опытом службы в армии – служить в дружине.
Из Замка обратно возвращают небольшое количество дам, уже потерявших красоту, часто с детьми. Получается, что в деревнях молодых красивых женщин не остается, да и вообще любых женщин страшный дефицит. Из-за этого их без охраны из дома не выпускают, а молодых девушек, которые родились уже на Проекте, вообще стараются не показывать никому, опасно таким ценным имуществом владеть.
В украинском секторе по-другому. Там и к женщинам, и к мужчинам отношение одинаковое – со всех берется налог размером в две унции. То есть все деньги, которые выплачивает ФРЧ, у переселенцев отбирают. Не хочешь платить – выселяйся из деревни. В лесу хищники. И бандиты, которые могут поймать, все отобрать и заставить подписать рабский контракт. Сначала люди пытаются как-то барахтаться, искать работу, чтобы снять жилье и не умереть от голода. Но рабский труд выдавливает с рынка труда вольнонаемных. Остаются вакансии только для охранников, управляющих. Женщины проституцией могут еще зарабатывать. Так что две трети населения сектора влезают в долги и рано или поздно продаются в рабство. А когда у них кончается срок контракта с ФРЧ, они встают перед выбором – возвращаться на Землю нищими или продлевать контракт и свое рабство. Вопрос сложный и ответ на него не так уж очевиден.
***
Что я успел натворить за те несколько месяцев, которые провел в мире Проект?
Много чего. Я очень продуктивный творец, как оказалось.
Сначала я решил уйти из деревни. Для этого изучил все, что можно было, в местном интернете, поспрашивал людей, и даже познакомился со старожилом, охотником Петром. Он мне лекции о повадках животных читал, в дом приглашал, с семьей познакомил. И даже у меня с его дочерью Дашей, юной красавицей-блондинкой, начались отношения.
Выполняя свое решение, я выбрал место и построил себе землянку в лесу. Идея оказалась хоть и опасной, но правильной. Я научился жить в лесу, а так как лес – это почти весь мир вокруг крохотного освоенного пятачка, я стал свободным в своих действиях. Намного более свободным, чем деревенские жители.
Потом я выполнил другое свое решение и убил несколько человек, включая старосту деревни Вилячий Ручей и капитана дружины Замка. Решил, что я вправе судить преступников. Наверное, это было наивно, но я считал, что должен это сделать, и мир станет чуть лучше.
Мир лучше не стал, следующего старосту я тоже убил. Но и это не сделало мир лучше.
Так что очередного старосту я убивать не стал, хотя и стоило бы.
