Лицом к лицу с НАТО. ГСВГ. Сборник рассказов

Лицом к лицу с НАТО

ГСВГ. Сборник рассказов

Леонид Беспамятных

© Леонид Беспамятных, 2019

ISBN 978-5-4496-7554-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1.Прощание славянки

Однажды присвоили мне очередное воинское звание капитана, сидим в кафе с друзьями по случаю «замачивания» новых звездочек.

Вспомнился тут случай из времен ГСВГ, куда я попал рядовым солдатом после окончания института в 1970 году. Это был первый призыв на срочную службу выпускников вузов. Попал в ракетный дивизион.

Командир каждое воскресенье устраивал кросс на пять километров. Бежали кросс и солдаты, и офицеры. Сам командир стоял на пригорке, рядом играл духовой оркестр.

Было время – я любил духовой оркестр. Помню, аж слезы навернулись на глазах, когда у военкомата в Свердловске оркестр грянул марш «Прощание славянки» и мы, призывники, стали грузиться в машины.

И если в поход

Страна позовёт

За край наш родной

Мы все пойдём в священный бой…

А после воскресных кроссов даже вспоминать неохота про духовой оркестр. Жара или промозглый холод, в песке увязают ноги в сапогах, а оркестр бубнит и бубнит одно и то же, сердце колотится, сил нет уже, прямо тягомотина…

– А ну, поднажали! -в спину кричит старшина.

В голове одна – единственная мысль – добежать до финиша! Мы – как муравьи. Бегу, а сам пытаюсь понять, зачем тут обязательно надо еще и оркестру играть…

«Вот выдался же денек! Такая жара, – думаю, – не кросс – маета. Скорей бы финиш, что ли?»

Круг, еще круг – и вот он, наконец, финиш. Командир разрешил передохнуть малость. Я прилег на траву, закинув руки под голову. Тут кто – то потрепал меня по плечу. Я открыл глаза и увидел, что это Женька, мой друг, по прозвищу – Балалайка, он играл в том оркестре на трубе. Тоже – деревенский, любил в свободное время тренькать на балалайке. Слух был среди ребят – он, якобы, на гражданке в филармонии работал, но когда его девушка вышла замуж – ушел, мол, с горя в армию. Я его никогда не расспрашивал о личной жизни.

«Не говорит, значит так надо», – рассуждал я…

Женьке хорошо, стоит сейчас со своей трубой в обнимку и зубы надо мной скалит:

– Вижу, кто – то у гвардейцев слюни распустил? Сочувствую… Давай, Леня, вставай…

– Не – е, не скажи… Побегал бы ты с мое, – огрызнулся я, – Тебе, Женька, хорошо – дуешь в свою трубу, никаких кроссов, марш – бросков.

– Во – во! – усмехнулся он, – По мне хоть и беги целый день. Кому – то надо и потеть, а мне – на дуде дудеть. Тоже не велика радость, я скажу, – под солнцем навытяжку стоять. Музыканты что – не люди?

Он оглянулся и сказал шепотом:

– Знаешь, мне цены тут нет, как – никак закончил музучилище, да еще ефрейтор. А ефрейтор в духовом оркестре, говорят, поважнее, чем полковник в пехоте. Слышал об этом?

– Так говорят артиллеристы, это я слышал… А в оркестре с ефрейтора какой спрос?

– Ничего – то ты, Леня, в музыке не смыслишь, – обиженно сжав губы, ответил Женька.

«Стройся!» – раздалась команда старшины.

– Когда – нибудь и ты испробуешь, как в жару бежать в полной аммуниции и с автоматом, помяни мое слово! – подмигнул я Женьке и стал подниматься с земли.

– Ну уж, ты скажешь. Это мы еще посмотрим – где это видано, чтобы музыканты кроссы бегали? Мне тогда не автомат, а трубу с собой придется тащить, – хохотнул Женька. – Зря ты, Леня, так… Нас, музыкантов, за один только марш «Прощание славянки» все готовы на руках носить…

Меня вдруг осенило:

– Женька! Если на то пошло – сыграйте и нам его сейчас, а?

– М – м… Как тебе сказать… – почесал затылок Женька, – старшего прапорщика надо просить…

– Женька! Друг! Когда слышу эту музыку, о многом вспоминаю: отчий дом, родителей, скорый дембель, – я положил руку на его плечо. – Честное слово! Ну, как ты этого не понимаешь?

– А что? Один момент. Я попробую… – Женька пошел к оркестру, а я – в строй. Тут же мне вспомнились другие слова этого марша:

Не грустите ж о нас, наши милые,

Там, далеко, в родимом краю!

Мы все те же – домашние, мирные,

Хоть шагаем в солдатском строю…

Дивизион отошел всего – то метров сто, как грянул марш:

Не грусти ж ты, моя ненаглядная,

И бровей своих темных не хмурь!..

«Подумать только!.. Молодец, Женька! – обрадовался я. – Настоящий друг!»

И надо же было случиться такому, что и Женьке спустя пару недель тоже пришлось выйти на дистанцию в пять километров. Приехал в часть полковник из штаба армии и заставил всех бежать, в том числе командира, и даже оркестрантов. Нам – то «бывалым» хоть бы хны – привыкли к кроссам и марш – броскам, а вот Женька спекся, не пробежав и половины.

2. Урок

Однажды пришлось участвовать в больших учениях со стрельбами. Наша батарея получила отличную оценку. За ночь очень устали все, так как действовали в обстановке, близкой к боевой: пришлось строить все инженерные сооружения, технику зарывать полностью в землю. Шутка ли – пункт управления на базе автомобиля «ГАЗ-66» четверым закопать. Я не говорю уже о других боевых машинах. Накануне в батарею молодое пополнение прибыло, так некоторые солдаты ладони до кровяных мозолей посбивали лопатами.

Вернулись в парк – подходит в столовой ко мне командир второй батареи.

– Старшина! Проблема у меня – лопат маловато, а ночью на стрельбы выезжать. Поделись!

Я – к своему комбату, так, мол, и так… Комбат говорит:

– Куда деваться? Выручать надо…

Одним словом, отдали с десяток лопат. Тут замполит всех позвал в летний кинотеатр, где показывали фильм «Волга – Волга». Только расселись на скамейках, как вдруг сирена завыла.

– Тревога всему дивизиону! – прибежал дневальный.

У меня душа в пятки ушла.

«Елки – палки! – думаю. – Как без лопат – то?»

Все, конечно, побежали в парк к машинам. Тут же поступили по радио координаты – и батарея двинулась в заданный район. Прибыли на место часам к двум ночи.

– Фары не включать! Полная светомаскировка! – командует комбат. – Окопаться!

Стало понятно, что всю технику снова зарывать в землю придется…

– Старшина! Грунт – то твердый! Лопата не берет, – зароптали в экипаже. – Хоть тресни!

– Использовать все подручные средства! – командую, сам ломом работаю.

И вот только к рассвету закончили окапываться. Комбата вызвали к командиру дивизиона в соседнюю деревню. Он мне говорит:

– Старшина! Проверьте посты охранения, остальным разрешаю чуть – чуть вздремнуть в кабинах.

Все исполнил я, обошел посты охранения вместе с начальником караула, сержантом. Смотрю, все на местах. Стал накрапывать дождь.

– Не спать! – говорю. – Через час сменим.

– Об чем разговор! – сержант заверил меня. – Держимся покудова.

Дальше случилось ужасное – всю батарею сморил сон… А тут, как назло, к нашей позиции в это время полковник из дивизии подъехал – гроза всех командиров. Поговаривали, что он на фронте у Жукова в штабе был.

Тот полковник забрал у спящего сержанта автомат да как из него жахнет! Весь рожок выпустил в воздух!

Мы, естественно, повыскакивали из машин, спросонья никто ничего понять не может… Как увидели полковника, так стало ясно, что довоевались. А тут и комбат приехал…

– Я, – говорит полковник комбату, – первый раз вижу в жизни такое, чтобы вся батарея без охраны спала на позиции. А еще гвардейцы…

Затем отдал комбату автомат и усмехнулся:

– Ну, докладывай, товарищ капитан, как твои гвардейцы дошли до такой жизни?

«Пиши пропало! – ужаснулся я. – Почитай, на всю дивизию осрамились. Что будет дальше – подумать страшно».

Но полковник не дал комбату и слова сказать, батарею построил и говорит:

– Что, гвардейцы, устали?

– Устали, товарищ полковник, – отвечаем, а сами в землю смотрим, глаза поднять боимся… – Второй раз за сутки закапываемся…

– Да хоть бы и пятый!.. – повысил голос полковник. – Так я вам и поверил…

Тут кто – то возьми и брякни:

– Пожалейте нас, товарищ полковник…

– Оно и видно! Я вас сейчас, братцы, пожалею! Будет вам урок – запомните на всю жизнь этот сон – мало не покажется!

Оглянулся по сторонам.

– Ну, вот… Слушайте мой приказ!

Поднял руку с флажком.

– Машины вывести из укрытий! Окопаться на новой позиции и ждать дальнейших приказов!

Полковник уехал, а мы в третий раз за сутки стали закапывать закрепленную технику. Приказ есть приказ, тут ничего не попишешь… Работали молча. Минут через сорок возвращается тот полковник на позицию. Прошелся, посмотрел, как работаем, и говорит:

– Ну, что, батарейцы, усвоили урок как не надо воевать?

– Так точно, товарищ полковник! Усвоили, конечно усвоили.

– То – то! А если десант сверху свалится – это как? Вас же в военной обстановке, как цыплят, постреляют, сонных перережут всех…

Еще минут десять полковник о чем – то оживленно разговаривал с комбатом. Потом вышел из машины и уселся на подножку, заложив ногу на ногу.

– Внимание! Даю вводную! – снял фуражку, почесал затылок. – Значит так, замаскировать мою машину!

…Всей батареей мы дружно стали возиться с его уазиком и минут через двадцать закопали машину так глубоко, что полковник испугался и остановил нас. Самостоятельно машина уже выехать из данного укрытия не могла, потом вытаскивал ее тросом мощный тягач…

К чему мне вспомнился этот армейский эпизод? Вернувшись со службы к родителям в деревню, помог копать погреб. Работал лопатой, как экскаватор. Отец все удивлялся моей производительности. Знал бы он, сколько в ГДР земли мне довелось перелопатить на ученьях!

3.Старшина

Старшина батареи часто вспоминал фронтовую жизнь, рассказывал много поучительных историй, особенно на учениях.

– Рядовой Ерин! Я не одобряю вашу позицию под этой сосной.

– Как это, товарищ старшина? – не понял рядовой Ерин. – У меня окоп – то глубокий! Какая разница, где копать?

– Разница большая. Я поясню почему. Наверняка, эта сосенка уже пристреляна.

Тебя, сынок, накроет первой же миной или снарядом.

Старшина присел на пень, закурил.

– Командир приказал мне и еще одному красноармейцу по имени Иван доставить в штаб донесение. Идем мы с ним по полю, а тут вдруг – самолеты. Низко – низко, в сторону расположения роты курс держат.

Вдруг один из них круто разворачивается. Я сразу сообразил, куда он направляется… Ах, так! На нетаковского ты, фриц, нарвался! Тут же на колено присел, вскинул винтовку и – на спусковой крючок. Осечка! Вот ведь как бывает! Снова нажимаю. Опять осечка!

Старшина посмотрел на рядового Ерина.

– А что тут странного? Винтовка СВТ, которой нас вооружили перед тем, как отправить на фронт, оказалась ненадежной. Хотя на вид – прекрасное оружие, самозарядное, со штыком, магазин аж на десять патронов. Но если снег попадал в затвор, то винтовка уже не стреляла…

Продолжил:

– Самолет тут же дал очередь из пулемета, но, к счастью, мимо. Я даже увидел лицо летчика, он погрозил мне кулаком и повел самолет на новый разворот. Елки зеленые! Кинулся бежать, петляю по полю, как тот заяц. У леса упал в канаву, к земле прижался. Но странное дело: самолет вдруг повернул в сторону железнодорожной станции, сам понять не могу, почему?

Слушай, сынок, дальше. Я осмелел, приподнял голову. Стал глазами Ивана искать. Смотрю, а он у березки, посреди поля, от снега отряхивается. Только я стал махать ему рукой, как тут вдруг раздался громовой удар – снаряд, гудя и буравя воздух пронесся надо мной. А там, где только что стоял Иван, – снежная пыль, дым, комья земли в разные стороны. Я аж глаза зажмурил…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.