скачать книгу бесплатно
– Приходи, обязательно приходи! Не то я страшно рассержусь! А как…
…Ветер швырнул в лицо пригоршню пыли. Ульрик поморгал, удобнее перехватил ящик и направился к пасти склада, что темнела впереди. Громадина фабрики расположилась на отшибе. Сложенная из красного кирпича, с трубами, что дымили дни напролет, с тусклым солнцем в слепых окошках, с гудками и шумом, который не смолкал до поздней ночи, когда цеха один за другим погружались во тьму и только высоко вверху, в кабинете Голладжера, продолжал гореть свет, она чутко прислушивалась к каждому вздоху, к каждому удару сердца, всякого, кто имел несчастье переступить порог и оказаться в ее серых унылых недрах. Древняя и незыблемая, она напоминала храм. Под крышей фабрики гнездилась стая ворон, иногда было слышно их сварливое карканье.
Холод обжигал. Ветер свободно врывался через поднятую железную дверь, наметал на бетонный пол сухие листья. Ульрик поставил ящик и с трудом выпрямился. Из тени вынырнула трость, следом появились носы старомодных туфель, показался воротничок рубашки, высокий лоб с залысинами, острый подбородок, и вот черные, как давно остывшие угли, глаза жадно впились в Ульрика.
– Доброе утро, мистер Голла…
– Ты уволен.
Где-то на улице залаяла собака. Лай перешел в скулеж, и все смолкло.
– За расчетом можешь не приходить – я спишу его в счет долга.
– Долга?
– Ты украл у меня, – старик помедлил, – банку краски. Так что можешь убираться.
– Вздор.
– Все вы так говорите. Ни у кого еще не хватило духу признаться. Да-с.
Голладжер отвернулся.
– Это из-за печати? Вы узнали, что я неудачник?
– Вовсе нет.
По голосу было ясно, что старик врет.
– Согласно закону вам запрещено отказывать в приеме на работу по признаку расы, пола, национальности, языка…
– Убирайся, или я вызову полицию, – беззлобно бросил Голладжер.
– Вызывайте, и я с удовольствием расскажу им, кто на самом деле учинил пожар на складе в прошлом месяце. Сколько вы получили по страховке?
Трость перестала стучать по бетону. Голладжер замер, надежно укрытый тьмой. Терпеливый паук, который почуял, как дернулась нить, и ждущий нового рывка – что попало в сети: добыча или ветер бросил сухой листок?
Ульрик молчал.
– Чего ты хочешь? – спросил старик.
– Работать здесь дальше.
– Неужели? – проскрипел Голладжер. – А почему на каторгу не попросишься?
– Мое дело.
– Я дам рекомендацию. С ней тебя возьмут куда угодно.
– Мне нравится здесь.
Голладжер пробормотал что-то о «первостатейных жуликах», и стук трости возобновился, отлетая от стен гулким эхом.
…Старик лежал в пятне света, издали похожий на груду тряпья. Ульрик тотчас узнал его – тот самый, что околачивался возле булочной. Голова запрокинута, рот оскален, глаза широко открыты и слепо таращатся в черное беззвездное небо. Левая рука свесилась с тротуара, будто с края кровати, грязные пальцы утонули в луже.
– Вы меня слышите? Вам плохо?
Ульрик склонился над стариком и, не обращая внимания на вонь, попытался привести в чувство. Старик моргнул. Не успел Ульрик удивиться, как пальцы вынырнули из лужи, в них сверкнула опасная бритва.
– Я прекрасно тебя слышу, сынок, а ты меня?
– Э-э-э, – только и ответил Ульрик, почувствовав, как лезвие уперлось в горло.
– Отлично. Раз мы так хорошо ладим, может, отдашь бумажник? Думай об этом, как о пожертвовании всем нищим сразу.
Ульрик деревянными пальцами полез в карман.
– Вот и славно, вот и славно, – бормотал старик. – Всегда приятно иметь дело с благоразумным джентльменом.
Прежде чем Ульрик понял, что произошло, старик пожал ему руку, будто скрепляя сделку. Ульрик от омерзения дернулся – ладонь у старика оказалась чистой, без печати, – и бритва оставила на шее глубокий порез.
…Он следил за ней около часа. Медно-рыжие волосы, жилетка в черно-красную клетку, в руке саквояж. Шнурки изумрудно-зеленых кед развязаны и волочатся по земле.
Ульрик приметил девушку в кафе под открытым небом. Незнакомка сидела за столиком и читала книгу. Проходящий мимо официант споткнулся и опрокинул на рыжую горячий кофе. Девушка весело взглянула на смущенного официанта – тот попытался салфетками оттереть кофе с жилетки – и как ни в чем не бывало перевернула страницу.
Не прошло и минуты, как жирная чайка уселась на стол, схватила кекс, к которому было потянулась девушка, и тотчас исчезла за крышами. Незнакомка пожала плечами и сделала глоток кофе, не прерывая чтения, видимо, полагала, что неуклюжие официанты и чайки-воровки еще не конец света.
В тягуче-густых солнечных лучах мелькнула жужжащая точка. Оса, ведомая ей одной понятной логикой, покружила над одиноким господином, одетым в плащ и шляпу – слишком тепло для столь ясного денька, – заложила вираж над черничным пирогом на витрине… и уселась на голову незнакомки в жилетке. Не прошло и секунды, как рыжеволосая, рассеянно поправив прическу, вскрикнула – насекомое ужалило ее в ладонь. Девушка отложила книгу, открыла саквояж, немного порылась в его недрах, вытащила бланк и, морщась от боли, начала заполнять.
Девушка расплатилась и покинула кафе. На пересечении Оловянной и Хромовой неосторожный водитель обрызгал ее с ног до головы мутной водой из лужи. Рыжеволосая этого как будто не заметила и не удостоила хама-водителя – к слову, предупредительно сбавившего скорость перед Ульриком – и взглядом. А чуть дальше по улице девушка сама стала причиной небольшого происшествия.
Проходя мимо маляра, она нечаянно задела стремянку, и несчастный с воплем рухнул вниз. Ведро опрокинулось, по тротуару потекла краска. Потирая ушибленный бок, рабочий стал кричать на девушку, на что та щелкнула пальцами и примирительно подняла ладонь. Маляр нахмурился, извинился и захромал поднимать лестницу.
Она прошла не больше квартала, когда окно на втором этаже многоквартирного дома распахнулось и некто выплеснул остатки чая – видимо, посчитав, что рыжеволосая недостаточно промокла. В довершение она наступила на развязанный шнурок, растянулась на тротуаре и сильно разбила колено. Однако и тут не расстроилась, а вновь вытащила из саквояжа бланк и принялась старательно заполнять.
Ульрик растерянно поинтересовался, не нужна ли помощь, но девушка лишь отмахнулась, не думая подниматься на ноги.
– Ты не мог бы поставить вот здесь подпись? – вдруг попросила она. – Как свидетель?
– Собираешься подать на кого-то в суд?
– Это для отчета.
– Отчета?
– Ну да, в фирму, где я работаю – «Брайан и Компания».
Ульрик сделал вид, будто удивлен.
– Ты никогда не слышал о нас?
– Нет, – щеки Ульрика заалели.
– Ой, я совсем забыла представиться – Ют Бильдерлинг.
И щелкнула пальцами. Впервые Ульрик увидел печать «НЕУДАЧНИК» у кого-то еще.
– Ты неудачница?!
– Мы предпочитаем называть себя брайанами – это не так обидно.
– Прости, я вовсе не хотел тебя обидеть.
Чтобы загладить вину, Ульрик снял перчатку и щелкнул пальцами в свой черед. Перчатки он взял за правило носить не снимая с тех самых пор, как пожал руку декану. С того дня преподаватели словно с цепи сорвались. Не успел Ульрик и глазом моргнуть, как оказался в списках на отчисление.
– Не может быть! – удивилась Ют. – Ты не похож ни на кого из наших, вот это да!
Из недр саквояжа проворно выбрался хомяк и попытался удрать. Ульрик машинально поймал зверька.
– Ой, – воскликнула Ют. – Давай его сюда! Какой же ты непослушный, Грэхем!
– А почему вы, то есть мы, называемся «брайанами»? – спросил Ульрик, помогая Ют подняться.
– Брайаном звали одного из первых, кто получил печать «НЕУДАЧНИК». Парню так сильно не везло, что его имя стало нарицательным. Поверить не могу, что ты никогда о нас не слышал! Вот, держи.
Ют вручила Ульрику визитку.
– «Некоммерческое учреждение «Брайан и Ко», ул. Печная, д. 7», – прочел он. – А что нужно…
…Он услышал детский плач: дальше по улице, у магазина игрушек, безутешно рыдала девчушка лет восьми.
– Я по-потерялась! – всхлипнул ребенок, когда Ульрик спросил, в чем дело.
– Где ты живешь?
– Кро… Кро…
– Кролик? – недоумевал Ульрик. – Крокодил? Рядом с зоопарком?
– Кровельщиков т-тридцать, до… дом восемь, д-дробь бэ…
– Пошли, я тебя отведу, – Ульрик протянул руку. Девочка доверчиво вложила свою ладонь в его… и тут же разжала пальцы.
– Фу, с неудачником не хочу.
Ульрик только сейчас заметил, что после разговора с Ют забыл надеть перчатку. У мелкой вредины, между прочим, оказалась печать «СУДЬЯ». Даже не «ЮРИСТ». «СУДЬЯ»! Откуда проклятой машине это знать?
– Да? И что ты будешь делать?
Девочка зарыдала сильнее.
– Прекрасно, с этого и следовало начинать. Думаю…
…сидевшая за столом блондинка вздрогнула, натянуто улыбнулась и пригласила:
– Присаживайтесь. Я Белинда Пет, директор фирмы «Брайан и Компания». Чем могу быть полезна?
– Хочу устроиться на работу, – Ульрик щелкнул пальцами. На голове у него была каска – охранник дал.
Белинда чуть отодвинулась.
– Впервые у нас? Заполните «Форму 777» и считайте, что приняты.
«Форма 777» предлагала ответить на три вопроса:
1. Имя и фамилия.
2. Год рождения.
3. Адрес.
Выданный Белиндой карандаш, весьма странный: похожий на мелок и, ко всему прочему, красный, на удивление отлично писал.
– Не торопитесь, у нас куча свободного времени. И бланков, – Белинда хлопнула по толстой пачке бумаги, что лежала на столе. – Если хотите, могу дать карандаш другого цвета, у меня есть желтые, зеленые, синие… Какие-то вопросы?
– Я закончил.
Белинда хмуро взглянула на Ульрика поверх очков. Взяла бланк, быстро пробежала глазами.
– Хм. Одну секунду.
Она заправила в каретку печатной машинки чистый лист, и стальное «клац», «клац», «клац», похожее на звуки выстрелов, заполнило комнату.
– Знаете, вам бы не помешало зажечь свет, – учтиво посоветовал Ульрик.
– В этом здании нет электричества, – не поднимая головы, ответила Белинда. – Здесь вы не найдете ни одной розетки.
– Можно принести керосиновую лампу.
– Только пожара нам и не хватало.
– А зачем нужна каска?
Белинда прекратила печатать и мрачно уставилась на Ульрика. Тот приветливо улыбнулся. Еще больше нахмурясь, Белинда вернулась к своему клацанью.
– Вы находитесь в одном из самых загадочных зданий Готтлиба, – неохотно начала она. – Количество несчастных случаев, что произошли в его стенах, не поддается подсчету. Ежегодно, по необъяснимым причинам, – Белинда ткнула указательным пальцем куда-то вверх, продолжая печатать одной рукой, – в крышу попадает несколько сот молний. По этим же причинам в здании запрещено находиться двадцати и более сотрудникам фирмы.
– По каким причинам?
