скачать книгу бесплатно
Вой прекратился. Но почему?…
Наверное, она совсем потеряла голову. С нее довольно! Она возвращается домой.
Никки повернулась, раздвигая кусты, по лбу ее хлестнули жесткие ветки.
Она направлялась обратно к дому. Ничто не заставит ее больше сделать и шагу вниз по тропе!
Никки продолжала продираться сквозь заросли кустарника. Внезапно кусты расступились, и она фактически вывалилась на тропинку.
Кто-то крепко схватил ее за плечи. Она вскрикнула и попятилась.
Потом подняла кочергу и ударила.
Глава 2
Убила! Она его убила…
Сначала человек рухнул на колени, а затем упал всем телом на покрытую листвой тропинку.
У Никки хватило смелости не броситься сразу наутек, а осветить фонарем темную фигуру. Она ударила человека!
Способность рассуждать постепенно возвращалась к ней. Никки уже догадалась, кто лежал перед ней, – еще до того, как поднесла к нему фонарь, и теперь получила подтверждение собственных опасений.
Она всхлипнула. В голове кружилось одновременно столько разных мыслей, что, казалось, ее мозг был готов взорваться на мелкие части.
Она только что отправила в нокаут человека, который сдал ей дом!
Из-за кустов снова раздался вой.
Другая девушка на ее месте сбежала бы, но не Никки. Она присела на корточки, чтобы посветить фонарем ближе и оценить нанесенный кочергой ущерб.
Она внимательно осмотрела заросшее щетиной загорелое лицо, довольно худощавое и жесткое. Вниз по щеке сползала тонкая струйка крови. Прямо над бровью красовалась ранка…
По всей видимости, он был без сознания.
Внезапно он пошевелился, застонал и потянулся пальцами к ушибленной голове. Гейб пришел в себя. И это уже хорошо.
Что делать дальше? Надо сделать глубокий вдох. Времени на истерику нет.
Никки убрала кочергу за спину.
– С вами… С вами все в порядке? – выдавила она.
Хозяин ее квартиры застонал и снова закрыл глаза.
– Нет, – наконец произнес он. – Со мной не все в порядке.
– Я вызову врача, – ее голос прозвучал до смешного пискляво, – позвоню в скорую помощь.
Он опять открыл глаза, потрогал голову, вздрогнул и снова закрыл глаза:
– Не надо.
– Но вам нужна помощь, – попыталась настоять Никки. – Хоть какая-то…
Она потрогала его лицо. Ей определенно нужна была помощь. Кто-то, кто смог бы объяснить, что здесь происходит. Она вытащила из кармана куртки мобильный телефон.
Его глаза медленно приоткрылись, он поймал ее за запястье.
– Чем вы меня стукнули? – Его голос был похож на рычание раненого зверя.
– Э… кочергой.
– Кочергой, – повторил он, словно пытаясь поддержать разговор. – Ну конечно же. А пистолета у вас в кармане куртки, случайно, нет? Кочерга – ваше единственное оружие?
Она шумно выдохнула. Если Гейб пытается шутить с ней в подобных обстоятельствах, возможно, он не так уж сильно пострадал.
– Нет у меня пистолета! И это совсем не смешно, – заключила Никки. – Вы напугали меня до смерти.
– Это вы чуть не убили меня.
– Вы напугали меня, – ее голос звучал все громче, – вы меня схватили.
– Напугал… – Он был явно поражен ее ответом. – А мне кажется… Я бежал по тропе к морю. Между прочим, по моему собственному участку земли! И вдруг из-за кустов появляетесь вы с кочергой в руках!
«Он прав», – мрачно констатировала Никки.
Это она оказалась на его пути без какого-либо предупреждения! И Гейб имел все основания, чтобы схватить ее. И он был хозяином дома, который она снимала. Ударить кого-то – это ужасно, а если этот кто-то – Гейб… Найти достойное жилье в Банксия-Бэй было не так-то легко, и то, что Никки нашла этот дом, стало для нее настоящей удачей. До появления на пляже воющей собаки все было просто прекрасно…
– Просто будьте любезны с хозяином дома и не беспокойте его лишний раз, – посоветовала ей дама из агентства недвижимости. – Он в некотором роде затворник. Просто оставьте Гейба в покое, и вы вполне уживетесь.
Но «оставить в покое» не значит бить его по голове…
– Мне нужен кусок мяса, – прервал он ее хаотичные мысли.
Никки совсем растерялась.
– Кусок мяса? – Она начала прокручивать в голове все, что когда-либо слышала об оказании первой медицинской помощи. – Чтобы прекратить кровотечение? – попыталась она блеснуть интеллектом. – У меня нет мяса, но я могу принести лед.
– Для собаки, глупая! – Он приподнял голову, но снова опустил ее, предпочтя оставаться неподвижно на земле. Его пальцы продолжали обследовать кровоподтек над бровью. – Собаке нужна помощь. В моем холодильнике лежит стейк. Принесите его.
– Я не могу…
– Просто идите и принесите его! – отрезал Гейб и закрыл глаза. – Если у вас хватает смелости разгуливать среди ночи с кочергой в руках, вы должны задумываться о последствиях. Идите за мясом.
– Я не оставлю вас одного, – сказала она жалостливо.
Это заставило его открыть глаза и посмотреть на нее. Очень внимательно.
– Не надо светить мне в лицо, – сказал он, и Никки вдруг поняла: мало того что ударила его, так теперь она пыталась ослепить!
– Извините. – Она повернула фонарь в сторону кустов.
Вдруг опять завыла собака, и Никки подпрыгнула на месте.
– Вам придется преодолеть свой страх, – сказал Гейб. – Потому что собаке нужна помощь. Я не знаю, что с ней случилось. Она стоит на пляже и воет. Вы спускались по тропе с кочергой в руках, а я шел из дома с куском мяса, но выронил его, а в темноте мы его не найдем. Но полагаю, мой метод общения с животными более гуманен. Так что отправляйтесь за другим стейком, пока я полежу здесь некоторое время и… понаблюдаю за звездами. Входная дверь открыта, – добавил он. – Кухня в задней части дома. Мясо лежит в картонной коробке в холодильнике. Разрежьте его на мелкие куски. Я пока полежу и посчитаю звезды в ожидании вашего возвращения.
Никки даже попыталась бежать, освещая тропинку фонарем. Но не получилось. Тропинка была вся пересечена жесткими корнями кустарников и деревьев. Если Гейб умудрился бежать по такой дорожке, должно быть, он знает ее как свои пять пальцев.
Но на ней были туфли, совершенно не подходящие к данному случаю. В балетках от Гуччи далеко не убежишь. Они прекрасно подходили для того, чтобы прогуливаться по ботаническому саду в Сиднее после воскресного утреннего латте. Но тут они только мешали.
Как же Никки хотела бы сейчас оказаться в своей уютной квартире в Сиднее! Вернуться в привычную комфортную жизнь, на свою прекрасную работу, к своим друзьям, снова ходить на вечеринки, собираться в кафе с подружками…
У Джона была совершенно фантастическая квартира. А рядом с ней находился их замечательный офис. У нее была работа, за которую платили невероятно много… У них были общие с Джоном друзья. Встречи в кафе, где все сначала приветствовали Джона, а потом уже замечали ее.
И это была жизнь Джона. Или часть жизни Джона. Никки всегда считала их совместную жизнь идеальной, но, как оказалось, она не знала всей правды.
Что делать, когда в одночасье весь твой мир рушится?
Убегать. И Никки убежала сюда.
«Не смей об этом думать», – повторяла она про себя, словно заклинание. Снова и снова одну и ту же фразу, взбираясь вверх по тропинке. Хватит уже жалеть себя! Она начала новую жизнь.
«Я не могу больше участвовать в опостылевших крысиных бегах. Я смогу общаться с клиентами по Интернету и в случае необходимости приезжать в город. Я уже вижу себя в симпатичном домике на берегу моря. Только я, работа и время, чтобы подумать…»
Ее друзья – точнее, друзья Джона – посчитали Никки сумасшедшей, но они не знали истинных причин ее отъезда. Джон оказался подлецом. Она убежала от подлеца.
Никки подошла к дому, взошла на крыльцо – общее на два входа в их отдельные части дома. Она никогда еще не заходила на половину хозяина.
Гостиная выглядела старомодно и даже потрепанно, но великолепный открытый камин создавал неповторимую атмосферу уюта. Около камина стояло одно кресло. На подлокотнике был оставлен полупустой стакан пива. Никки заметила на полках огромное количество книг. Подобная слегка неряшливая обстановка показалась ей вполне типичной для холостяцкой жизни.
Впрочем, в его холодильнике оказалось больше еды, чем у нее. Мясо, овощи, фрукты, соус – много всего интересного, из чего Никки сделала вывод: ее хозяин любит готовить.
«Надо бы мне тоже научиться, – вдруг подумала она, изучая ассортимент холодильника и бросая взгляд на огромную старую газовую плиту, занимающую центральную часть кухни. – Пора завязывать с неправильным питанием, которое ведет к потере талии».
Наконец Никки нашла мясо. Увесистый кусок, которым можно было накормить целую свору борзых. Она быстро порезала его на мелкие куски, затем подумала и достала пакет с замороженным горошком.
Первая помощь и еда для собаки. Пора идти.
Гейб лежал на спине и смотрел в небо, пытаясь привести в порядок голову. Он получил увесистый удар по лбу, но его злость сразу улетучилась, как только он увидел выражение ее лица. Ей самой нужна была помощь – даже больше, чем ему.
О чем он только думал, сдавая часть дома городской жительнице?
Дороти из агентства недвижимости утверждала, что это вполне серьезная женщина, занимающаяся бизнесом и очень разумная.
– Никкита Моррисси. Тридцать лет. Разрабатывает системы кондиционирования для крупных предприятий. Обычно она проводит три недели дома, одну в отъезде. Чаще всего уезжает за границу. Всегда ищет спокойное уединенное место в приятной местности, где много света и ничто не будет беспокоить ее.
Женщина, работающая в области инженерии? Она должна быть образованной, работящей и обеспеченной.
У Гейба огромный дом. Наверное, ему стоило переехать в город, но он прожил в этом месте всю свою жизнь. В восемь лет он потерял мать, и этот дом был той памятью, которая у него осталась от нее. Мама очень любила сад. Она почти закончила живую изгородь. Иногда Гейб, выходя на крыльцо, мог поклясться, что видит ее фигуру в саду…
«Я всегда буду с тобой…»
Люди постоянно обманывают. Гейб понял это слишком рано. Он не привык ни от кого зависеть. Но здесь… в саду, посаженном его мамой, глядя на залив, который она так любила, он снова думал об одном: все, что у него осталось, – это ее обещание, в которое все еще отчаянно хотелось верить.
Эмоциональная чепуха? Несомненно. Гейб это прекрасно осознавал, но дом, где он провел детство, представлял собой убежище, в котором он мог укрыться, когда возвращался с моря. У него были деньги на содержание дома. Если бы он мог найти какого-нибудь достойного человека, чтобы сдать часть дома, тогда здание прогревалось бы и в период его отсутствия.
– Я согласен, – ответил он Дороти.
А потом Гейб познакомился с Никкитой – в тот день, когда она переехала в его дом.
Она совсем не была похожа на инженера. Эта женщина выглядела так, словно только что сошла с обложки модного журнала – высокая, стройная, светлокожая, с огромными глазами. Макияж был нанесен очень профессионально. Конечно, Гейб был заядлым холостяком, но вполне мог отличить дорогую косметику от дешевых аналогов. Темные блестящие волосы были модно подстрижены.
Что касается одежды… В день своего приезда она была одета в черную тунику с диагональным разрезом на бедрах. Комплект дополняли висячие серебряные сережки, красные колготки и лаковые черные туфли на низком каблуке.
Сегодня она надела джинсы в обтяжку. Их дополнял мягкий розовый свитер. «Наверное, она его уже порвала», – горько усмехнулся он про себя, подумав про колючий кустарник на берегу.
У него все еще кружилась голова. Гейб упорно пытался прогнать от себя критические мысли о гламурных инженерах по системам кондиционирования, разгуливающих по ночам в зарослях кустарников с кочергой в руках.
Никки появилась внезапно. Практически прибежала – во всяком случае, она тяжело дышала. Ее глаза были все такими же огромными, а изящная прическа стала… мягко говоря, чуть менее изящной. За ухом у нее торчала застрявшая веточка.
– Все нормально? – спросила она, переводя дыхание, словно была готова обнаружить его уже остывшее тело.
– Я в порядке, – пробурчал Гейб в ответ.
Он отказался от протянутой ею руки и попытался встать. И земля поплыла у него из-под ног. Не сильно, но достаточно для того, чтобы он почувствовал необходимость схватить ее за руку.
Никки оказалась сильнее, чем он думал, – подхватила и вторую его руку, помогая ему обрести устойчивость.
– Прошу прощения. – На секунду ему показалось, что его сейчас стошнит.
– Позвольте мне проводить вас до дома.
– Сначала надо помочь собаке, – сказал он.
– Нет. Сначала надо помочь вам.
– Собака стоит в воде и воет. Я не спрашиваю вашего совета. Я сам расставляю приоритеты. – Он сделал попытку освободить свои руки, но она держала крепко.
Он перестал вырываться и позволил ей поддерживать себя.
По двум причинам. Во-первых, у него все еще кружилась голова. Во-вторых, ему это очень нравилось.
От Никкиты исходил терпкий цитрусовый аромат, и этот запах привел его в чувство.
Она ничего не говорила, просто держала его руки в своих. Все это продолжалось две минуты. Или три. Она была неразговорчива. И у нее были нежные руки. Изящные женские руки. И такие мягкие…
Конечно же они должны были показаться ему мягкими. Все женщины, с которыми Гейб встречался последние десять лет, были местными рыбачками, женщинами, которые зарабатывали себе на жизнь тяжелым физическим трудом. И только у одной женщины в его жизни были такие же нежные руки…
